- А как же перегрузки при старте с планеты? - удивленно спросила Ника.
- Она возникает благодаря ускорению корабля, - объяснил Трофимыч, - и не только у планеты, но и в открытом космосе тоже.
- А я надеялась, что этих агрессоров крепко приложило о переборки и они от нас отвяжутся, - вздохнула Ника.
Профессор выглядела немного опечаленной. Интересная женщина. С одной стороны она полна сочувствия но, в то же время, она довольно умна и прекрасно понимает, что лучше уж сочувствовать "Легасу" и его экипажу, чем тем, кто устроил на него облаву.
На "Легасе" все были бы рады более действенному эффекту от гравитационной волны. Но что есть. Каждая вещь имеет именно свои свойства, как бы нам ни хотелось присвоить ей чужие.
- Увы, чужаки не пострадали. Зато их от нас здорово отдалило, что уже неплохо, - пояснил Трофимыч.
- Да, вот бы двигатель такой. Даешь любое ускорение, а оно не ощущается. А маневренность будет просто потрясающая, - мечтательно задумавшись, предположил Иржи.
- Да, это было бы здорово, - согласился Трофимыч. Ему, как механику, проблемы перегрузок при маневрах были близки и хорошо знакомы. Для отсека с людьми они частично компенсируются, а вот для оборудования… Для оборудования они тоже не полезны, мягко говоря.
- Только мечта эта пока нереальна, - продолжил Трофимыч, - для этого нужен материал, не подверженный действию гравитации, чтобы сделать движение гравитационной волны односторонним. А есть ли такой в природе? Мне пока не встречался. Вот волна и распространяется во все стороны от генератора, воздействуя на посторонние объекты, но не на наш корабль, поскольку он находится в центре.
Поговорить о технике Трофимыч любил. Да и что здесь странного? Для механика хобби самое подходящее, если он любит свое дело. Можно и поговорить, пока ситуация позволяет. А ситуация, несмотря ни на что, складывалась пока что довольно непростая. Пока удалось свести ее вничью. Но надолго ли?
- Лишь бы они не догадались стрелять в нас ракетами с небольшими интервалами, - встревожено сказал Трофимыч, - от остального мы уж как-нибудь отобьемся.
- Трофимыч, а вдруг они телепаты? Вот послушают, о чем ты говоришь, и начнут нас изводить.
Механик встревожено обернулся. На лице Кэпа застыла улыбка.
- Вам бы все хихоньки. А для хорошего качества гравитационной волны нужно время.
Здесь заулыбались и остальные члены экипажа. Таково уж свойство человека: опасность из разряда почти неминуемой перешла в разряд предполагаемой и он уже рад. Все относительно, особенно для тех, кто привык смотреть в будущее с надеждой. А как иначе? Раньше времени расстраиваться - это половина поражения. А заранее готовиться к поражению на "Легасе" не привыкли.
- А чем опасны одиночные ракеты? - спросила профессор Зелинская. - Одну труднее сбить с курса, чем несколько?
"Любознательная женщина", - подумал Трофимыч, - "впрочем, профессоров, наверное, нелюбопытных не бывает. Если это настоящие профессора. Вот как Ника, например".
Ника действительно была любознательной, причем, любознательной искренне. Часами она пропадала в оранжерее вместе с Иржи, следя за ростом растений, не упускала случая расспросить Вячеслава об особенностях программирования или поговорить с Кэпом об управлении кораблем. Сама того не подозревая, она нашла самый короткий путь, для того чтобы освоиться среди этих суровых мужчин. Больше всего вопросов адресовалось Трофимычу. Что касается Трофимыча, поговорить о технике он был всегда рад, тем более, когда рядом есть заинтересованный собеседник. Собеседница тоже хорошо. Может, даже лучше, если она умна и симпатична.
- Нет, профессор, сбить с курса мы можем одновременно хоть одну, хоть десять ракет. Гравитационной волне все равно. А вот для того, чтобы пустить волну достаточной мощности, надо время, чтобы генератор успел как следует раскрутиться. Минут сорок, пятьдесят - это минимум. Можно попробовать пустить волну и через полчаса работы генератора, но здесь я за результат не поручусь.
- Да-а-а, а я думала, что нам больше ничего не угрожает, - отозвалась Ника.
Эх, наши надежды, не всегда суждено им сбываться, как нам бы этого хотелось.
- Будем надеяться, что они не додумаются до такого нелогического действия. По логике - массированный удар значительнее. А часто пускать ракеты в большом количестве - у них ведь они тоже не бесконечны.
Парадокс. Успех "Легаса" зависит от того, насколько логичны будут его преследователи. Нелогичный ход - это вообще интересная штука. Сделать нелогичный ход и попасть в яблочко - на такое способны лишь немногие. Проще говоря - гении. Нет, сделать нелогичный ход - много ума не надо. Но вот при этом попасть в яблочко! Правда, здесь и от времени многое зависит. Чем быстрее удастся дойти до пояса астероидов, тем лучше. Неизвестно, что там их ждет, и поможет ли это оторваться, но ситуацию надо пытаться изменить. Если на этом поле игра не может быть выиграна, надо попробовать перейти на другое.
- Двигатели на самый полный, - распорядился капитан.
Интересно, почему скопление астероидов называется полем? И чем оно схоже с полем каким-нибудь другим? С магнитным полем или с тем, которое иначе зовется лугом. А может, еще с каким? Чего больше всего в этом поле? Астероидов, скажете вы. А вот и нет. Больше всего в поле астероидов вакуума, среди которого летают местами такие каменные глыбы разных размеров и различной конфигурации. Вот это и есть поле астероидов. Причем, летают эти глыбы с разной скорость и разными курсами. Полет среди них подобен прыжкам по минному полю. Ага, все-таки с одним полем оно схоже - поле астероидов. Скорость здесь уходит на второй план, уступая место маневренности и вычислительным возможностям корабельного компьютера. Здесь важен опыт экипажа и удача. При полете в поясе астероидов ничто не бывает лишним.
- Внимание опасность, - центральный компьютер корабля был выведен в режим голосового интерфейса. Чем и пользовался, произнося сообщение голосом диктора, ведущего репортаж с торжественного парада.
- Если можно, не так пафосно, - Кэп невольно улыбнулся, несмотря на то, что ситуация к этому совсем не располагала.
- Хорошо, - отозвался центральный компьютер, - только опасность все равно, есть. Приближаемся к астероидному полю. Предлагаю изменить курс и обойти поле астероидов.
Если бы можно было его обойти! Весь парадокс в том, что как раз это поле просто необходимо пройти насквозь.
- Изменение курса невозможно, - ответил Кэп, - идем прямо.
- Предлагаю расчистить дорогу с помощью метеоритной пушки, - отозвался центральный компьютер.
- Метеоритную пушку не использовать. Рассчитать маневр уклонения.
- Кэп, а может, все-таки шарахнем из метеоритной пушки? Легче идти будет, - предложил программист.
- Нет, Слава, не стоит. Легче идти нам, легче идти и противнику. Пусть они заряды тратят. Все астероиды все равно не собьешь. Пушкой будем пользоваться только в самом крайнем случае.
- Ага, началось, - отметил Иржи.
Уклонение в сторону, сопровождающееся торможением, прижало экипаж к креслам.
- Фух, пронесло, - облегченно вздохнул Вячеслав, наблюдая на мониторах каменную глыбу, проплывшую перед носом "Легаса".
И здесь ускорение опять вдавило людей в кресла - корабль предпринял очередной маневр уклонения. На этот раз уходили от столкновения, устремившись вперед и верх. Верх, конечно, относительный - условный. Какой в космосе может быть верх? Им может быть лишь то направление, которое в данный момент выше сидевших в креслах людей. Переверни корабль на сто восемьдесят градусов и верх станет низом. При этом никто ничего даже не почувствует.
Маневры уклонения тем временем продолжались. Так, наверное, когда-то чувствовали себя моряки утлых морских суденышек, застигнутые неожиданным штормом. С той лишь разницей, что экипаж "Легаса" швыряло не только вверх-вниз, а во всех возможных направлениях. Русские горки отдыхают.
Чтобы удержаться за "Легасом", преследователям пришлось открыть шквальный огонь из всей малокалиберной артиллерии, расчищая себе путь в астероидном поле. Лазеры и противометеоритные малые ракеты дробили встречные камни в мелкий щебень, сметая на своем пути все опасные астероиды не слишком больших размеров. От больших им тоже приходилось уклоняться с помощью маневра. Но это уже совсем не то, что идти в плотном метеоритном поле.
- Ага, не рассчитывают на маневр. То-то, где им с нашим центральным компьютером тягаться, - порадовался Трофимыч.
- Зато из всей артиллерии палят будь здоров. Так они, пожалуй, еще быстрее нас продвигаться будут, - ответил Иржи.
- Быстрее-то, быстрее, вот только долго ли они в таком темпе протянут? Ресурсы они расходуют беспощадно.
Это правда. Количество расходуемых противником боеприпасов было просто огромным. Пусть в основном в дело шли лазеры и малые ракеты, их хватило бы для нешуточного боя. Видимо, одиночный корабль, они решили догнать, во что бы то ни стало и, чувствуя что он может уйти, пустили в дело все возможности. Могли они в таком случае настигнуть "Легас"? Вполне могли. Тогда боя в астероидном поясе не избежать. Рискованная ситуация. Причем для всех: и для преследователей и для "Легаса"
- Кэп, расчистить себе дорогу мы можем и гравитационной волной, - предложил Трофимыч.
- В такой сумятице опасно. Кто знает, как поменяют курс в таком случае встречные астероиды, - отозвался капитан.
- Уж точно не в нашу сторону. Небольшая опасность, конечно, есть. Компьютер корабля может вовремя не отреагировать на изменение траекторий астероидов.
- Вот еще, чего это я во время не отреагирую? - возмутился корабельный компьютер.
Какой умник программировал ему логический блок, он бы еще обиделся на недоверие. Компьютерам это совсем не идет, и экипаж может расстроить, а это уже никуда не годится.
- Вот-вот, компьютер тоже за, - сказал Трофимыч.
Это он, честно говоря, преувеличил. Компьютер не был ни за, ни против. Он просто высказался о своей возможности быстро пересчитать курсы встречных астероидов при их изменении.
- Ладно, давай попробуем, согласился Кэп. Только выберем участок, где поменьше камней летает.
Кэп переключил управление на ручное и заложил вираж, пытаясь увести "Легас" на участок относительно свободный от массивных каменных глыб. Два раза сработала метеоритная пушка, настроенная на автоматическое поражение камней, оказавшихся в опасной близости и "Легас" вырвался на узкую прогалину, уровняв свою скорость с большинством летящих в пространстве астероидов.
- Давай, Торфимыч, жми. Самое время пустить гравитационную волну.
Дважды повторять не пришлось. Механик только этого и ждал. Выставив калибровку в 0,5 максимальной, он нажал на кнопку сброса волны.
Результат превзошел все ожидания. Астероиды отбросило гравитационной волной, заставляя сталкиваться и изменять орбиты. По тем камням, которые были ближе, волна ударила сильнее, по тем, которые были дальше - меньше, вызвав неравномерное изменение их траекторий. Для преследователей это оказалось фатальным. Осколок камня в несколько десятков тонн весом столкнулся с кораблем преследователей. Того не спасло даже вращение. Слишком велика была масса каменной глыбы. Вспышка в пол экрана резанула по глазам.
Профессор Зелинская побледнела, все остальные тоже были удивлены. Такого не ожидал никто.
- Трофимыч, что там так могло рвануть? - спросил Кэп у механика.
В технических вопросах тот был вне конкуренции.
Торофимыч удивленно почесал голову. Действительно, то, что произошло, было весьма необычно. Допустим, камень попал в корабль-преследователь - но камни не взрываются. Что же тогда взорвалось?
- Случай один из сотни, - наконец отозвался Трофимыч, - видимо метеорит попал прямо в энергетическую установку, вот она и рванула. Или боеприпасы детонировали.
- Или, - Трофимыч задумался, высказывать ли такое предположение, - или сработала система самоликвидации.
- Ты думаешь, такое возможно? - удивился Кэп
- Что мы знаем о них, - Трофимыч кивнул на обзорный экран, - только то, что они весьма агрессивны - на нас напали без всякого предупреждения.
Все обернулись к обзорным экранам, посмотреть, как события будут разворачиваться дальше. Как оказалось, это еще не финал. Второй корабль преследователей тоже получил повреждения. Какая серьезная штука, оказывается, эта гравитационная волна. Правда, лишь в пространстве, наполненном различными объектами. Здесь она действует с потрясающей эффективностью.
Второй корабль преследователей потерял ход и управление. Он продолжал двигаться по инерции, поворачиваясь к "Легасу" то кормой то боками. На одном из которых были видны пробоины.
- Фиксирую обмен сигналами между неопознанными кораблями, - сообщил центральный компьютер "Легаса". - Расшифровке не поддается.
- Чего там расшифровывать. Помощь просят, - авторитетно заявил Трофимыч.
- Логично, - отозвался Кэп, - сейчас мы с Вами сможем наблюдать спасательную эвакуацию с подбитого корабля.
Эх, как порой опрометчивы бывают наши предположения. Последний исправный корабль преследователей открыл порт и выпустил противокорабельную ракету. Его собрат через несколько секунд исчез во вспышке пламени.
- Это что, они по своим стреляют? Отказались принять на борт тех, со второго корабля, и решили их добить?
Вопрос повис в воздухе. Во-первых, потому что не требовал ответа. То, что произошло, и так все видели. Во-вторых, такое решение проблемы всех просто потрясло. Если уж они так поступают со своими, то что тогда ждать от этих неизвестных существ землянам. Сведения о них необходимо доставить на землю. Люди должны знать с кем им, возможно, придется столкнуться. Как говорится, кто предупрежден, тот готов к неожиданностям. Или хотя бы имеет шанс подготовиться. Замерев в немом молчании, люди смотрели на то, как последний агрессор медленно разворачивается, готовясь покинуть астероидное поле. Степенно и размеренно - как на параде. Спокойная хладнокровная жестокость.
- Не уйдешь, гад, - вдруг вскричал Трофимыч и бросился к пульту гравитационного генератора. И это тот самый Трофимыч, который обычно - сама невозмутимость.
- Трофимыч, стой, не надо, - крикнул Кэп ему вслед.
Поздно. Поставив регулятор силы волны на оставшиеся 0,5 номинала, Трофимыч нажал на кнопку сброса волны.
- О е, - вскричал Кэп, - Трофимыч, давай быстрее в перегрузочное кресло, сейчас начнется.
Волна сделала свое дело. В неторопливо разворачивающийся корабль ударило сразу несколько астероидов. Одним из них снесло рубку, другим оторвало половину дюзы, не считая множества мелких повреждений.
- Быстрее, Трофимыч, быстрее. Сейчас начнется, - торопил Кэп.
- Да что начнется-то? - спросил Трофимыч, падая в противоперегрузочное кресло.
- Как ты думаешь, что они сделают, когда поймут, что не смогут уйти?
Трофимыч покраснел. До него только сейчас дошло, каким будет ответ гибнущего корабля. А генератор гравитационных волн на нуле. Отбиваться нечем, не считая метеоритной пушки, а это не вариант.
Кэп врубил тягу на максимум, так что всех придавило ускорением к креслам, грозясь расплющить. В глазах потемнело, и заплясали искры, говорящие о лопающихся микрокровеносных сосудах. Не до того, сейчас бы уйти. Счет шел на секунды. Что произойдет быстрее? "Легас" успеет уйти и укрыться за каким-нибудь астероидом достаточно крупного размера или агрессор успеет развернуться бортом и дать полный залп из всего, что у него осталось. Экономить им больше ни к чему. Оставалось лишь уйти красиво.
Вот это был залп. Агрессор казалось, взорвался, выпустив все, что только мог. Все противокорабельные ракеты, что еще оставались у него на борту, не так уж и мало, как можно было подумать. Оказывается, это целый летающий арсенал. Неудивительно, что при этом у них не хватает места для лишних пассажиров. Вслед за ними взвились все малые противометеоритные ракеты. Лазеры не ударили. То ли чтобы не мешать своим же ракетам (настолько густым был их рой), то ли энергосистема корабля была повреждена, и они уже не могли работать. Но и без них атака была более чем впечатляющая. Как раненый носорог, нападающий на охотника, корабль из последних сил решил прикончить того, кто его переиграл. Все-таки переиграл. Корабль агрессоров был обречен. Лишившись управления, он неминуемо будет окончательно разбит движущимися астероидами. Он не имел ни малейшего шанса на то, чтобы уцелеть. Только не в поле астероидов. Чтобы произвести ремонт, у агрессоров просто не было достаточного времени. И они это отлично понимали и из последних сил попытались достать корабль, казавшийся в начале такой легкой добычей. Захватить с собой, раз уж не удалось победить. Агония гибнущего исполина.
Дрожь пробежала по корпусу "Легаса". Легкий треск прошел по всему кораблю. То ли потрескивали испытывающие небывалые перегрузки переборки, то ли трещало в ушах у членов экипажа от невиданной перегрузки. И то и другое было неприятно.
Должно быть, те, кто был на корабле агрессоров, взвыли, глядя на то, как "Легас" уходит за край большого астероида. Все-таки уходит, из последних сил. Ракеты не успевали. Потеряв цель, они сбились с курса и разлетелись по всему метеоритному потоку. То там, то здесь, они взрывались, сталкиваясь со случайными астероидами. А на "Легасе" вырвался бы вздох облегчения, если бы кто-то еще мог ориентироваться в окружающем пространстве и правильно оценить ситуацию. Кэп, с плывущими перед глазами кругами дал центральному компьютеру корабля команду на автоматическую посадку. Это было последнее, что он успел сделать перед тем, как потерял сознание.
Пострадали они все - перегрузки сделали свое дело. Воспаленные покрасневшие глаза, частичная потеря слуха, повреждение внутренних органов. Десятикратная перегрузка еще никому не шла на пользу. Первым поднялся из кресла Иржи. Он не мог не осмотреть своих товарищей, неожиданно превратившихся в пациентов. Они нуждались в помощи. В его помощи. Иржи вызвал в рубку медицинского робота, а сам приступил к осмотру друзей. Больше всех досталось профессору Зелинской. Все-таки она была человеком не таким тренированным как члены экипажа космического разведчика, к тому же женщиной. Она оставалась без сознания. Встревоженный ее состоянием, Иржи поспешил отправить Нику в лазарет. Другие пришли в себя, хотя и чувствовали себя прескверно.
- Иржи, забирай всех в лазарет, я останусь на вахте, - прохрипел Кэп.
- Нет уж, я виноват, я и останусь, - отозвался Трофимыч.
- Я капитан, и приказываю всем отправляться в лазарет, - не сдавался Кэп.
- Можешь списать меня на берег, но я не пойду, - отозвался Трофимыч.
- Ладно, оставайся, раз тебе так уж хочется, - согласился Кэп, с трудом переводя дыхание.
Он вполне мог понять Трофимыча. Тот чувствует себя виноватым за то, что произошло. Так ли это или нет? Был ли его поступок оправданным? Если и был, он все равно чувствовал себя виноватым. Чувства не всегда поддаются логике.
- Иржи, мы с Трофимычем остаемся в рубке. Остальным немедленно в лазарет. Тебе тоже. Да, и дай нам по какой-нибудь пилюле, чтобы так не болела голова.
- Ага, еще не придумали таких пилюль. Здесь нужно проходить комплекс восстановительных процедур в стационарной капсуле в лазарете.
Ох уж эти врачи. Иржи, конечно можно понять. Он тревожится за друзей и старается сделать свою работу врача как можно лучше.