- Да нет, здесь другое. Дело не в скорости. Я позже отдавал пленку с записью происшествия в баре "Тиаи" специалистам из нашего технического отдела. Двигались лурианцы ничуть не быстрее тренированных людей. Здесь другое - они думают немного иначе. Или это особенности обучения. Не могу пока понять. А что про негуманов пока больше ничего не слышно?
- Не слышно. Космический разведчик прислал сообщение с краткой записью, это пока все, что известно. Думаю, подробности будут, когда корабль прибудет на Землю. Какими бы ни были подробности, ситуацию уже непростая. Союз с Лурианом может быть для нас очень важен.
- Согласен, этот союз может стать очень актуальным.
- Кстати, Макс, а что это за странные звания у них или должности - уровень допустимой деструкции?
Макс задумчиво вздохнул. Вопрос был непрост. Непрост был и ответ на него, если не подходить к этому формально.
- Вас какой ответ устроит, Шарль, краткий или такой, который позволит понять суть предмета?
- Желательно такой, который поможет понять суть.
- Тогда это не так просто. Я пока был на даче, начал записывать кое какие мысли. Для себя. Так и быть, поделюсь ими с Вами, а позже продолжим разговор.
Макс принес файл-папку с записями и протянул Свенсону. Держите, почитаете дома.
12
Шарль открыл файл-папку, расположился в кресле и принялся читать. Это были записки, сформированные так, чтобы читались как один текст. И название тоже было странное для предложенной к обсуждению темы. "Размышления о конструкции и деструкции". Любопытно. С интересом Шарль прочитал первые строки.
"Давным-давно, когда первый человек только начал делать робкие шаги на пути познания окружающего мира, случилось событие, которое определило развитие человечества на многие тысячелетия вперед. Движимой жаждой познания и созидания, древний человек сконструировал первое жилище - скромную хижину, состоявшую из нескольких поставленных вертикально жердей и накинутой на них шкуры. Или сложил стену из камня, или вылепил из глины. Это не суть важно. Главное не во внешнем виде и использованном материале. Главное в созидательной мысли воплощенной в жизнь. А может быть, первое, что изготовил древний неизвестный конструктор, было что-то другое. Каменный топор, удочка или глиняная чашка? Таким образом появилась тяга человека к созданию чего-то нового. Иначе говоря - конструирование".
Интересно. Это что-то из древней истории. Возможно, такими и были первые шаги человечества. Вот только причем здесь лурианцы? Пока совсем непонятно. Шарль налил себе кофе и стал читать дальше, уже не торопясь.
"Но вслед за первым человеком появился второй, так же, как и первый движимый жаждой перемен. Но приложить усилий для создания чего-то нового он не захотел. Он разрушил хижину, сломал каменный топор и разбил глиняную чашку. Так появилась деструкция. И с тех пор две эти силы определяют все развитие человечества. Жажда свершений, выливающаяся в два потока - жажда созидания и жажда разрушения. Балансируя между этими двумя силами, мы мало- помалу двигаемся вперед. По крайней мере, на пути технического развития. И каждый понемногу вносит свой вклад в то или иное направление. В конструкцию или в деструкцию. И поскольку, несмотря на изрядное проявление в нашей жизни деструкции, вперед мы двигаться продолжаем, к счастью, следует признать, что конструктивного в наших общих поступках пока все-таки больше. Это если не переходить на частности. Будь иначе, человечество неуклонно скатилось бы обратно к временам каменных топоров и хижин из шкур, или еще дальше.
Но мы двигаемся, двигаемся вперед, делая десять шагов вперед и при этом пять шагов назад. Иногда осознанно или нет прибавляем в мире деструкцию. И разбивая лампочку в подъезде или бросая мусор мимо урны, не следует тешить себя мыслью, что это мелочь, не имеющая значения. Это шаг назад в эпоху каменного века, иначе говоря - деструкция. Пусть крошечный шаг, едва различимый, но шаг со знаком минус. А из этих микроскопических минусов и плюсов и складывается развитие человеческого общества. Пока, к счастью, вперед, но кто знает".
В записях Максим рассуждал о конструкции и деструкции и их влиянии на нашу жизнь. Что ж, раз речь зашла о допустимом уровне деструкции, неплохо понять для начала, что это за штука и с чем ее едят.
" Стремление к переменам. Само по себе оно вроде бы и не плохо, вот только весь вопрос в том, с чего эти перемены начинать? Любые перемены, основанные на деструкции, неминуемо отодвигают нас назад по пути развития. Какими бы благими не провозглашались намерения. Созидание не начинается с разрушения. Прежде чем сносить старый дом, неплохо бы сначала построить новый. И если он на самом деле окажется хорош, старый просто оставить в покое, не тратя напрасных сил на его разрушение. Время само по себе неплохой разрушитель и уносит в прошлое то, чем перестают пользоваться. Процесс этот называется эволюция - плавная замена одного на другое. Проверено тысячелетиями и одобрено. Но сейчас не об этом, а о конструкции и деструкции. Что же нас движет вперед?
А как же великие завоевания? Как быть с Александром Македонским, который создал империю, по временам его очень немаленькую? Это тоже деструкция? Изначально да. Частично компенсированная потом влиянием римской культуры на завоеванные народы, но все же деструкция. Нет, чтобы Александру все затраченные усилия употребить на строительство или развитие торговли? Пользы вышло бы больше. Да что там Александр. Он от нас довольно далек по времени нахождения. Возьмем кого-нибудь поближе.
Кто там у нас из великих завоевателей наблюдается во времени более позднем? Возьмем, например, не так далекий от нас век двадцатый и поговорим о великих завоевателях. Прежде всего, конечно, об инициаторе войны известной нам как вторая мировая. С объемами завоеванных им территорий не сравниться ни один великий завоеватель древнего мира. И что в результате? Половина континента в развалинах. Количество деструкции таково, что компенсировать его пришлось не одно десятилетие. А все почему? Амбиции.
Неумеренные амбиции, иначе их можно назвать - жажда великих свершений. Амбиции присущи, наверное, большинству людей. Амбиции - двигающая сила многочисленных поступков. Сами по себе - вещь не такая уж и плохая. Для тех, кто умеет усмирить их. Неумеренные амбиции - вот причина большинства бед человечества. Жажда великих свершений. Вот только свершения бывают разными. Есть свершения конструктивные. Они требуют много труда, порой толику таланта и потом еще много труда. А если не получается? Если не хватает таланта, если нет желания много и упорно трудиться? Нет желания запастись терпением и чему-то научиться. А амбиции вот они. Никто не спорит, проявить себя с деструктивной стороны гораздо легче.
Жил некогда в Вене молодой художник Адольф Шикльгрубер. Говорят, картины у него получались неплохие. Вот только великим художником стать он не смог. В результате стал великим диктатором и прославился на весь мир под именем Адольф Гитлер. А все почему? Жажда великих свершений. А мог бы продолжить рисовать. Пусть стал бы не таким великим, но гораздо более конструктивным. Необходимо порой проявить терпение в желании проявить себя если конструктивные свершения не получаются сразу. Не бросаться в деструкцию. Назад в каменный век не хочет никто. Так зачем толкать туда человечество?
Так что же, признать деструкцию вне закона и полностью от нее отказаться? Увы, частично это не получиться. Если только решительно и всем сразу, но это из разряда невыполнимых вещей. А отказаться полностью от деструкции самому? А как необходимая самооборона? В конечном итоге - это тоже деструкция. Такая вот непростая дилемма. Полностью отказаться от нее, увы, не получится. А вот свести ее к минимуму. Не проявлять деструкцию там, где возможно ее не проявлять. В конечном итоге, увеличивать хаос во вселенной, не самое приятное в жизни. Выбор за нами".
Шарль расхаживал по комнате, размышляя о только что прочитанных заметках. Разогрел мимоходом ужин, проверил почту, оставив ответы на менее срочные сообщения на потом. Мысленно возвращаясь к размышлениям Макса. Что-то в этом, безусловно, есть. Что-то заставляющее задуматься. Нет, не о лурианцах, скорее, о нас. Точнее, о себе. Задать себе вопрос, который хоть раз в жизни задает себе любой человек. Кто я и зачем я здесь? Зачем я пришел в этот мир и что оставлю после себя? До самого вечера он прикидывал и размышлял, примеряя к себе заметки Максима. Вспоминал, чего же он больше сделал в жизни. И каковы, интересно, его амбиции - велики или все же в меру? Ответ. Где он, ответ? Вся наша жизнь ответ на этот непростой вопрос. Да, прежде чем понять другого, понять бы сначала себя. Как все непросто. Завтра разговор с Максом. Быть может, он что-то разъяснит. Для чего-то он дал прочесть именно эти заметки. Какое отношение имеют они к лурианцам? Завтра. Так и не разобравшись окончательно в своих ощущениях, Шарль отправился спать.
Завтра наступило незаметно.
- Ну, как Шарль, Вы решили к кому Вы относитесь, к конструкторам или деструкторам?
Макс встретил Шарля Свенсона с порога этим непростым вопросом. Выглядел он отдохнувшим и подтянутым. Вот что значит спокойная жизнь на природе, чистый воздух и труд в свое удовольствие.
- Как Вам сказать? Хотелось бы ответить, что к конструкторам. Но если быть честным с самим собой, то все неоднозначно. Вот Вы ответили себе на этот вопрос? При Вашей бывшей работе не избежать порой разрушений. Пусть на благо, спасая людей или борясь с преступниками. Невольных разрушений не избежать. И каков ответ? Вы, Макс, его нашли?
- Да, Вы правы. Несколько раз мне невольно приходилось быть разрушителем. Можно сказать себе, что виноваты другие, что у меня не было другого выхода. Так оно, наверное, и есть. Но все же, где та грань и в чем разница между деструкцией необходимой и ненужной? И как ее не перейти? И потом неприятно осознавать, что пусть и действуя во благо, прибавил количество хаоса во вселенной.
- Так может, теперь прибавить в ней порядка?
- Прибавляю, как могу, - Максим обвел рукой окружающий их дом и сад.
- А что все-таки лурианцы? Их звания как-то связаны с конструкцией и деструкцией?
- Вы знаете Шарль, пожалуй, так оно и есть. Порой деструкция, увы, необходима. Хотя бы в плане самообороны или защиты других. А уровень? Что ж, уровень тоже может быть разным. Согласитесь.
Интересно, весьма интересно. Это что же, их звание отражает допустимую степень разрушения материальных объектов? А кто ее определяет? Это что же, получается, засели, например, их враги в крепости. А без неприятеля они, судя по всему, не обходятся, если допускают деструкцию и даже уровень ей присваивают. Так вот, крепость - большой материальный объект, и, чтобы ее разрушить, надо соответственно иметь большой допустимый уровень деструкции?
Шарль потряс головой. Абсурдность этой ситуации в ней не укладывалась. Вызывают лурианцы специалиста по безопасности, а он говорит. "Извините, я могу взорвать только маленькую крепость, а это большая. Позовите того, у которого больше уровень допустимой деструкции".
- Макс, сложно взорвать крепость? - спросил он с улыбкой, - Вы лучше разбираетесь в таких вопросах по роду своей деятельности.
- Косвенно. С крепостями - это к военным. Но все же скажу, что все здесь не так просто. Какую крепость? Как взорвать? Здесь может быть много разных, но и если. Если это простое укрепление, сложенное из камня, то в принципе это несложно для специалиста. А если это сложное оборонительное сооружение? А если внутри кроме врагов находятся люди, которые не должны пострадать, а если энергоустановка крепости не выдержит близкого взрыва и рванет? Нет простого ответа.
Оказывается, зря иронизировал, не все так просто. Не каждому можно поручить не только строить, но и ломать.
- Макс, я, кажется, понял - это уровень квалификации. Допустимый уровень деструкции - это не звание и не должность, это уровень квалификации. Я читал, когда-то было такое понятие как присваиваемый разряд. Работнику с высоким разрядом поручали выполнять более сложные работы, а с меньшим разрядом более простые.
- Вы, конечно, правы, Шарль. Это тот ответ, который лежит на поверхности.
- Неправильный?
- Правильный, но поверхностный. Помните, я Вас спрашивал, какой ответ Вы хотите получить? Да, Вы правы, это уровень квалификации, но ответьте, почему лурианцы знали, как устроен автомат для производства газированной воды?
- Чтобы знать, как лучше в случае необходимости его сломать?
- Я тоже так сначала подумал. Но все сложнее. Ответ находится скорее в области не совсем технической. Или, если хотите, не только технической. Помните, о чем я Вас спросил, когда Вы сегодня пришли? Кто Вы Шарль конструктор или деструктор?
- Это, пожалуй, вопрос к собственной совести.
- А Вы считаете, что его нельзя увязать с квалификацией людей, которым приходится прибегать к самообороне или обороне других? С уровнем допустимой деструкции?
13
- Разрушения и совесть, интересная связка.
- Интересная. Вот скажите, Шарль, кто быстрее и легче разрушит что-либо? Конструктор или разрушитель, то есть деструктор? Я признаться, последнее время прихожу к выводу, что деструкторов ни в коем случае нельзя допускать к разрушению. Там, где конструктор обойдется лишь необходимым минимумом, деструктор разрушит все до основания. Вот вам и связка - разрушение и совесть. Спросите, отчего так? Все дело в устремлениях. Один стремиться разрушить, другой сохранить как можно больше.
- Б-о-м-м-м, б-о-м-м, - звук колокольного звона заполнил гостиную, где Шарль и Максим беседовали сегодня. В сад они не пошли, с утра накрапывал небольшой дождь.
- Извините, Шарль, срочный вызов. Подождите минуту.
Макс зашел в кабинет, где у него располагался стационарный терминал связи. Дверь закрывать за собой он не стал. Все его секреты остались в прошлом. А если кто из старых сослуживцев вдруг надумает пообщаться по такому поводу, который не для всех, то явно не будет звонить по общедоступному открытому каналу. Громкую связь Максим включать не стал, и поэтому его собеседник был Шарлю Свенсону не слышен. А вот ответы самого Макса, были слышны замечательно.
- Да. Успокойтесь, Люси.
Ага, стало быть, звонит женщина и, судя по всему встревоженная, если Макс призывает ее успокоится.
- Так. Вы уверены, что они живы? Какая Вы говорите плита? Большая и очень тяжелая? Успокойтесь, ничего не предпринимайте, я сейчас буду.
Максим быстрым шагом вернулся в гостиную, судя по всему, он очень спешил.
- Звонила соседка, их дача немного восточнее. Шарль, у Вас есть время? У них там ЧП. Муж и сын откопали какое-то старое подземелье, спустились туда, а плита на входе обрушилась. На вертолете туда лететь минут двадцать, а на Вашем катере мы доберемся за пять минут.
- Конечно, найдется! Вылетаем немедленно! Укажите только точные координаты.
Свенсон поспешил к катеру.
- Быть может, разрешите тряхнуть стариной? - Макс кивнул на водительское сиденье. - Поверьте, в нашем управлении неплохо учили водить катер.
- Давайте, - Шарль запрыгнул на пассажирское кресло.
Максим двинул рычаги вертикального и горизонтального движения почти одновременно. С небольшой, почти неуловимой разницей. Катер быстро пошел вперед, плавно набирая высоту, на манер самолета. Да, такому пилотированию Шарля не учили, все-таки катер - это аппарат вертикального взлета. Однако! На взлете Макс сэкономил секунд пять, правда, маневр этот требовал очень высокой квалификации. Пусть сейчас лишних пять секунд и не были решающими, иногда они значат очень много.
Волна воздуха, которую гнал катер, качнула макушки ближайших деревьев, Максим чуть довернул влево, чтобы поставить катер на курс и дал катеру тягу в половину номинала. Для такой мощной машины - это очень много. Ускорение плотно придавило их с Шарлем к сидениям. Макс плавно поднял машину на триста метров и перешел в горизонтальный полет. Для нормальной работы радара - достаточно, да и ни к чему подниматься в эшелон, не предназначенный для местных рейсов. Выше пятисот метров диспетчер уже запрашивает курс, и, если он не введен в автопилот, приходится объясняться. А сейчас это совершенно не ко времени.
- Макс, а почему соседка позвонила Вам, а не вызвала сразу спасателей? - прокричал Шарль сквозь вой турбин.
- Спасатели прибудут минут через двадцать пять. Это в лучшем случае. Что поделать - особенности жизни в провинции. А Люси беспокоится о том, хватит ли ее мужу и сыну до той поры воздуха. Впрочем, спасатели уже летят, но мы будем раньше.
Дом соседей Макса показался через несколько минут. Люси взволнованно ходила около посадочной площадки, а увидев катер, принялась махать рукой.
Посадка в отличие от взлета была менее впечатляющей - ровной и аккуратной. Должно быть оттого, что Люси стояла поблизости.
Люси бросилась к катеру, но была остановлена резким жестом Максима.
- Успокойтесь, Люси! Рассказывайте четко и по порядку, - голос Максима звучал твердо, быть может, даже немного холодно. Такой голос действует на человека, находящегося в панике, как неожиданный холодный душ. Немного жестоко, но это жестокость хирурга, призванного спасти пациента. А Люси, судя по всему, была в состоянии, близком к панике из-за страха за своих родных. Паника в таком случае совсем не лучший советчик. Шарль невольно подивился профессионализму Макса. Чувствуется, годы работы не прошли для него даром.
- Они копали погреб, - начала рассказ Люси.
- Они, это Ваш муж и сын?
- Да. И нашли старый заброшенный вход в подземелье.
- Идемте. Дальше расскажете по пути.
Люси рванулась вперед. Макс и Шарль поспешили за ней следом.
- Вход закрывала старая железная дверь. Очень толстая. А над ней нависала большая плита. Жорж и Рома открыли эту дверь. Это было непросто, она вся заржавела.
- Что было дальше?
- А дальше вот, - Люси протянула руку и расплакалась.
Они успели обогнуть дом и приблизиться к песчаному холму, на котором мужская часть семейства производила раскопки.
Да, картина говорила сама за себя. Многотонная железобетонная плита раньше как козырек нависающая над входом, обрушилась и полностью перекрыла дверь. Голосов из-за нее не было слышно, но иногда изнутри доносился какой-то стук. По крайней мере, те, кто внутри, живы.
- Что там было за дверью? - спросил Макс.
- Небольшой коридор, а затем еще одна такая же дверь. Жорж и Рома хотели открыть ее. Они взяли молот и начали стучать. А в это время…
Все понятно. Старая плита со временем почти сползла с удерживающего ее основания. От небольшого сотрясения она обрушилась и крепко заклинила дверь. Самое неприятное, что помещение за дверью небольшое и воздуха в нем не слишком много. Здесь каждая минута на счету.
- Что скажете, Шарль?
- У меня в катере есть лазерный автомат. Я сейчас.
- Шарль! Шарль, не тратьте зря время!
Где там, Свенсон уже скрылся за домом и через полминуты появился со стандартным лазерным короткоимпульсным автоматом.
Макс покачал головой.
- Там люди, Шарль, не забывайте. И потом, такую плиту не разрушить импульсным лазером. Если только лазером постоянного действия и большей мощности. Но и это не выход - там за дверью люди.