Клео с пронзительной ясностью осознала, что погибла. Она сидела на корточках, в неудачной позиции. Уклониться от удара невозможно, воспользоваться луком не хватит времени. Ей вдруг стало до слёз жаль – не столько себя, сколько того, что придется погибнуть так бездарно. Потом чувство страха за себя ушло совсем, трансформировавшись в страх за друзей. Ник с Ситом сидели спиной, поглощенные наблюдением за тварями, беснующимися на отлогом берегу реки, и могли погибнуть вслед за ней. Клео, превозмогая охватившее ее оцепенение, попыталась крикнуть, но судорожно сведенными голосовыми связками смогла выдавить из себя лишь тихий всхлип.
Что-то отбросило ее в сторону, сильно ударив в плечо, перед глазами мелькнула широкая спина Ника и, уже падая, Клео услышала звук, будто над ухом разорвали лист бумаги. Еще не веря, что жива, Клео приподнялась на локтях, осматриваясь. Сит так и сидел, открыв от неожиданности рот. Ник же стоял в полный рост, чуть склонившись над разрубленной пополам тварью.
Со стороны реки послышался нарастающий то ли стрекот, то ли треск, и с дальней стороны зарослей одна за другой стали выскакивать твари, как две капли воды похожие на поверженное существо.
– Учуяли, гады! – Сит, быстро оправившись от неожиданного нападения, вскочил на ноги и зачем то вытянул вперед руку с открытой ладонью.
Выбежавшие на поляну желтобрюхи резко остановились, словно наткнувшись на невидимую стену. Их пустые, абсолютно лишенные эмоций глаза, крепившиеся к покрытой мелкими шипами треугольной голове короткими хитиновыми стебельками, принялись независимо друг от друга вращаться, оценивая обстановку. Ближе всех к тварям находился Ник. Парень стоял в полный рост, держа наперевес в левой руке копье, а в правой обнаженный меч. Вся его поза выражала собранное спокойствие. Ни доли страха или неуверенности. Клео неожиданно для себя залюбовалась его статью, исходящей от него мужской решимостью и на мгновенье даже позабыла о происходящем. Такой не отступит и не бросит в трудную минуту.
Стоявший поодаль Сит, вдруг как-то разочарованно всхлипнул, его правая рука с открытой ладонью бессильно повисла вдоль тела.
Твари, словно выйдя из ступора, быстрее защелкали клешнями и через секунду, будто получив команду извне, всем скопом бросились на Ника.
Клео завороженно смотрела на происходящее, не в силах даже шевельнуться. Время словно застыло. Сердце гулко с усилием прокачивало по артериям вдруг загустевшую кровь.
Ник коротко взмахнул рукой, и копье, пробив насквозь хитиновый панцирь вырвавшейся вперед твари, пригвоздило ее к земле. Остальные, не обратив внимания на поверженного сородича, только ускорили свой бег. Клео заметила, что фигура Ника зарябила, как в тот день, когда он спас ее от готовящегося к прыжку скалозуба. Твари набегали на него полукругом, присев на задние лапы и выставив вперед зазубренные клешни.
"Что он делает?" – Клео еле удержалась, чтобы не закричать.
Желтобрюхам оставалось до Ника всего-то несколько шагов, а тот все стоял, словно чего-то ждал.
"Сейчас его разорвут в клочья", – мелькнула страшная мысль. Клео лишь усилием воли заставила себя не закрыть глаза. Частые удары сердца гулко отдавались в ее голове, словно маятником отбивая последние мгновения до непоправимого.
В последний момент Ник плавно шагнул, словно перетек в сторону, раздался все тот же звук рвущейся бумаги, только на этот раз он повторился несколько раз, но так быстро, что казалось, слился в одну пронзительную ноту. Все продолжалось какое-то мгновение. Или это просто ей показалось? Земля вокруг Ника теперь была усеяна разрубленными телами нападавших. Они валялись в неестественных позах, шевелили конечностями, словно продолжая свой бег, и клацали вслепую уже не грозными клешнями.
Несколько оставшихся в живых желтобрюхов, пробежав по инерции десяток шагов, в растерянности остановились. Их пустые глаза ничего не выражали, но Клео могла бы поклясться, что в их позах сквозило недоумение. Такая, казалось бы, близкая и вожделенная добыча вдруг ускользнула у них буквально из-под клешней. Потерю своих собратьев твари, похоже, просто не заметили.
Ник, не дав им опомниться, в два прыжка нагнал отвратительных существ и принялся наотмашь рубить их хитиновую броню. Его меч двигался с поразительной скоростью, буквально перерубая тела пополам. При этом вновь и вновь раздавался характерный звук, который Клео приняла за звук рвущейся бумаги.
– Сюда! Клео, скорей! – вывел ее из оцепенения крик Сита.
Он раздвинул руками густые кусты, где они еще недавно сидели в засаде в полной уверенности в своей безопасности, и пристально всматривался в сторону берега.
Когда Клео подбежала к мальчишке и взглянула по направлению его руки, то почувствовала, как у нее на голове зашевелились волосы. Весь берег реки был усыпан рыщущими в невысокой траве желтобрюхами. От них отделилась большая группа особей и прямиком устремилась к кустам.
– Что тут у вас? – Клео вздрогнула от неожиданности. Совершенно бесшумно появившийся Ник смущенно улыбнулся. – Прости, что напугал.
– Напугал, – передразнила его Клео. – Туда лучше взгляни!
– Надо уходить, – глаза Ника сузились, на скулах заиграли желваки.
– Стойте! – Сит поднял руку. – Не успеем, – он заметил промелькнувшее сомнение в глазах Клео. – Точно говорю! – Сит рубанул воздух рукой в подкрепление своих слов. – Они тут неспроста. Вон, посмотрите, видите в самом центре стаи здорового такого желтобрюха? – он поочередно посмотрел на друзей. – Ну, жирный такой!
– Да, вроде вижу, – Клео прищурила глаза. – Странная тварь какая-то. Бочку корабельную напоминает.
– Точно сказано! Это их матка, – тихим голосом произнес Сит. – Место под логово они ищут, не иначе!
– И? – Ник нахмурился. – Нам-то что делать?
– Убить ее надобно, – Сит бросил быстрый взгляд на приближающуюся орду желтобрюхов. – Если матку убить, они сразу разбегутся кто куда. А так, – он несколько раз шмыгнул носом. – Пока все живое в округе не вырежут, не успокоятся.
Со стороны реки доносился уже не просто частый перестук клешней, а многоголосый гул, как из растревоженного улья.
– Я ее подстрелю, – Клео решительно достала из колчана стрелу. – Куда лучше целиться?
Сит с сомнением посмотрел на девушку:
– Шкура у матки толстая, сблизи стрелять придется. Бей в брюхо, там мягче.
– Не волнуйся, – девушка тряхнула роскошной копной черных волос. – С пятидесяти шагов в глаз не промахнусь.
– И, – Сит запнулся, – ее хорошо охраняют…
Клацанье желтобрюхов неумолимо приближалось. Сит с Ником молча переглянулись. Мальчишка решительно сжал в руке копье.
– Клео, – Ник отер неожиданно вспотевшую ладонь о штанину. – У тебя все получится.
– Как подойдут ближе, мы их отвлечем, – Сит зачем-то поправил поясной ремень. – А ты уж давай там, целься лучше…
* * *
Желтобрюхи шли двумя сплошными потоками, огибая заросли, где притаилась девушка, – словно быстротечная река, омывающая одинокий островок на своем пути. Впрочем, сейчас это и был ее единственный островок безопасности на много локтей вокруг. Твари, не обращая на Клео внимания, неслись, перебирая многочисленными мохнатыми лапами, за ускользающей добычей. От треска тысяч щелкающих клешней, казалось, гудел сам воздух. Клео почувствовала, что ее тело непроизвольно начало мелко подрагивать – то ли от идущей по земле вибрации, то ли от нервного напряжения.
Двое ее друзей что было сил мчались в сторону пролеска, который они так неосторожно сегодня покинули. До спасительной чащи было далеко, а твари, как и предостерегал Сит, оказались на удивление проворными. Расстояние между беглецами и преследователями неуклонно сокращалось.
– Где же эта матка? Лес ее забери! – Клео раздвинула скрывающие ее ветки и осторожно выглянула из укрытия. – Вот она!
Матка неторопливо, покачиваясь из стороны в сторону бочкообразным телом, взбиралась на пригорок, явно направляясь к одиноким зарослям, где и пряталась девушка. Сейчас Клео смогла лучше ее рассмотреть. Широкое желтое брюхо твари плавно переходило в длинный и толстый отросток, напоминающий кожаные меха из городских кузниц. Он волочился прямо по траве, явно мешая и сковывая движения матки. Вокруг нее плотным кольцом шла охрана – не меньше дюжины крупных самцов.
– Давай же, давай! – нетерпеливо сквозь зубы прошипела Клео. – Тащи же быстрее свою толстую задницу!
Девушка вновь с тревогой обернулась. "Не успеют!" До зарослей было еще далеко, а Сит, явно запыхавшись, то и дело сбивался с бега на шаг. От усталости его водило из стороны в сторону, но он все равно настойчиво продолжал двигаться в сторону пролеска. Ник, заметив это, остановился, бросил взгляд на приближающую волну тварей, в два прыжка вернулся за Ситом и, забросив мальчишку на плечо, продолжил бег.
– Не успеют! – в который раз прошептала Клео. Теперь Ник бежал заметно медленнее, а твари, словно чувствуя скорую победу, наоборот, увеличили темп.
Еще не до конца осознав, что делает, Клео вскочила на ноги и, перемахнув через колючий кустарник, бросилась вниз по склону навстречу неспешной процессии. Ее рывок был настолько стремительным и неожиданным для тварей, что охрана матки на несколько секунд замерла. Девушка неслась им навстречу, крича во весь голос что-то нечленораздельное, с силой, до уха оттягивая тетиву. Когда до цели оставалось не больше пятидесяти шагов, она начала стрелять.
Тетива больно хлестала Клео по запястью, а оперенье сдирало пальцы в кровь, но девушка, не чувствуя боли, посылала и посылала одну за другой стрелы в неожидавшую нападения матку. Первые две срикошетили от ее хитиновой брони, с треском разлетевшись в щепки. Ошеломленная сильными ударами, матка ощерилась, разводя в стороны мощные клешни и приседая на задние лапы. Это был шанс: Клео открылось широкое ярко-желтое брюхо. На ходу перепрыгнув бросившегося ей наперерез телохранителя, она, уже особо не целясь, принялась вбивать в раскрывшуюся тварь стрелы. Ее охватило никогда ранее не испытанное состояние исступления. Это был не боевой азарт, так часто посещавший ее во время тренировок, когда стараешься применить все свое умение, чтобы одержать победу над противником. Нет. Сейчас это была ее последняя битва, и поэтому она должна была победить. То, что ценой будет ее жизнь, в этот момент ее не интересовало.
Клео боковым зрением отметила, что желтобрюхи-телохранители, наконец выйдя из ступора, метнулись за ней. Но вместо того чтобы броситься бежать к спасительной реке, она, наоборот, замедлила шаг и почти в упор прицельно послала последние две стрелы в матку. Вокруг вдруг страшно затрещало. Клео показалось, что на нее рушится само небо. Девушка непроизвольно пригнулась и сделала кувырок в сторону, чем и спасла себе жизнь. На том месте, где она только что была, с лязгом сомкнулась дюжина хитиновых клешней.
Последнее, что она запомнила перед тем, как потерять сознание, – это большое ярко-желтое пятно, утыканное стрелами, точно подушечка для булавок.
Клео уже не видела, как матка покачнулась и нелепо растопырила клешни, стараясь удержать равновесие, но в следующий момент ее мохнатые лапы разом подломились, и она рухнула, тяжело перекатившись на спину. Вокруг тут же образовался кишащий тварями клубок, с трудом сдерживаемый телохранителями. Вдруг стрекотание утихло, и в гробовой тишине матка забилась в предсмертных конвульсиях. Когда последние признаки жизни покинули предводительницу, стая желтобрюхов накинулась на ее бывших охранников, мгновенно растерзав их. Потом толпа мерзких существ начала рассасываться. Кое-где возникали короткие схватки – тогда стрекотание усиливалось. Но чаще, немного потолкавшись и угрожающе пошипев друг на друга, твари расходились в разные стороны. На лежащую без чувств девушку никто не обратил ни малейшего внимания. Вскоре берег реки опустел.
* * *
Клео пришла в себя от того, что кто-то тряс ее за плечи. Когда девушка открыла глаза, то увидела склонившегося над ней Ника, который сидя держал ее голову на коленях.
– Уже все в порядке, Клео, все в порядке, – словно издалека донесся до нее его голос. – Как ты себя чувствуешь?
Клео взглянула на огромное туловище распростертой на земле матки желтобрюха и… ее стошнило. Девушка почувствовала себя лучше только спустя какое-то время. Ее лицо постепенно обрело обычный румянец. Путники сидели, опираясь спинами о небольшой валун. Ник крепко обнимал Клео. Сит суетился рядом, что-то ища в заплечном мешке. Наконец он извлек небольшой бурдюк и, расшнуровав горлышко, протянул его Клео. Девушка в ответ благодарно кивнула и принялась жадно пить.
– Никак раньше не мог подумать, что ты так хорошо стреляешь, – проговорил Ник. – Кто научил тебя?
– Гунн-Терр, – ответила Клео.
– Я рад, что его уроки не пропали даром. Ты ведь спасла нас, – Ник погладил ее по голове. – Гунн-Терр по праву может гордиться тобой!
– Пора собираться! – Сит поднялся и принялся оглядывать округу. – Охоты никакой уже не будет, а наших надо предупредить. Если твари найдут еще одну матку, то опять станут очень опасны.
Сит был прав, пора было возвращаться, но Клео не хотелось вставать. Ей нравилось вот так сидеть, чуть облокотившись на плечо Ника. Воин вздохнул и, как показалось девушке, тоже с большой неохотой поднялся, протянув ей руку. Хотя Клео уже полностью пришла в себя, она, белозубо улыбнувшись, позволила помочь себе встать.
* * *
Стояла душная, влажная ночь. Вокруг лагеря, не прерываясь ни на минуту, висел многоголосый гул: ухали, стрекотали, квакали незнакомые Клео твари. Белый туман полз по темной сельве. Время от времени раздавались треск ломаемой ветки, писк внезапно проснувшегося древолаза или протяжный крик ревуна. Погруженный во мрак Лес непрерывно давал знать, что в нем кипит жизнь.
Клео выглянула из шалаша и с облегчением заметила, что высокие кроны деревьев окрасились багровым цветом. Она уже знала, что это первый признак восхода Орфиуса, и значит, очень скоро рассветет, все ночные страхи и привидения исчезнут под его лучами, как по мановению волшебного жезла. Мрачные, зловещие сказочные заросли опять превратятся в обычную путаницу высоких деревьев и лиан, а главное, затихнет эта невыносимая какофония звуков. Словно в насмешку ее мыслям, из глубины сельвы донесся жутковатый стон.
– Не спится?
Клео невольно вздрогнула от неожиданности – так тихо подошел к ней дежуривший в этот час Рон.
– А, это ты… – девушка с облегчением вздохнула.
– Не хотел пугать, – Рон понимающе улыбнулся. – Услышал шорох у твоего шалаша, вот решил проверить.
– Да-да, конечно, – улыбнулась в ответ Клео. – Сейчас я обуюсь и составлю тебе компанию. Все равно уже не засну.
– Да, – Рон согласно кивнул, – скоро рассвет.
Вчерашнее происшествие, как казалось девушке, значительно повысило ее реноме у охотников. Несмотря на то, что они вернулись с пустыми руками, захватывающий рассказ Сита об их встрече со стаей желтобрюхов вызвал неподдельный интерес. А когда Ник подтвердил слова мальчишки, да еще добавил, что она в одиночку расправилась с маткой и тем самым спасла их от верной смерти, то это вызвало всеобщее восхищение. Все принялись хвалить девушку за проявленную смелость, лестно отзываться о ее умении владеть луком. Клео, не ожидавшая такой реакции от опытных охотников, покраснела, принялась говорить, что все получилось как-то само собой и что-то еще. На это Рон ответил, что лично знал только одного охотника, сумевшего убить матку желтобрюха, – своего отца. И, помолчав, добавил, что теперь знает уже двух.
Гунн-Терр поначалу собирался отчитать свою подопечную, но потом успокоился. По всему было видно, что он горд поступком Клео. А когда девушка сказала, что это именно он учил ее стрелять из лука, суровый воин даже закашлялся, пытаясь скрыть смущение.
В общем, этим утром Клео пребывала в прекрасном расположении духа. Недалеко от стоянки протекал мелководный ручей, и девушка решила пойти искупаться, пока мужчины еще спали. Накануне Колп внимательно исследовал его и признал вполне безопасным, если не считать обитавших в нем прилипал. Но, как поняла Клео, они были мелкими – надо было просто вовремя снимать их с тела, не давая присосаться к коже. Она так давно по-человечески не мылась, что такая мелочь, как прилипалы, не могла заставить ее отказаться от купания. Клео только усмехнулась. Что бы она ответила, если бы всего каких-то пять декад назад кто-нибудь предложил ей такое развлечение? Да уж, о той ванне, которую ее служанка каждое утро наполняли теплой водой, добавляя лепестки ароматных цветов, она уже и не мечтала.