- Подойдет, - сказал Кинт, подошел к пленному и, снова схватив его за ворот плаща, поволок в тамбур.
В течение десяти минут из–за двери раздавались шлепки, стоны, злое бубнение и жалобный стон, потом выстрел и дикий крик, потом опять шлепки, а затпм все стихло…
- Вы, - Кинт выйдя из тамбура, ткнул пальцем на "школьного учителя", - идите и перетяните ему ногу, еще кровью истечет.
- Чем? - заблеял тот.
- Ремнем из его штанов! Бегом!
- Быстро ты ориентируешься, - хмыкнул Волье.
- Начнешь тут ориентироваться, представляешь, меня за полчаса чуть не соблазнили, потом приставили пистолет к брюху, а потом…
- Кто?
- А вот тот кто соблазнял… Весело в общем с вами, господа ученые.
- Ага, не соскучишься, - кивнул Волье и снова выглянул во двор, - слушай он не ползет больше… Умер что ли?
- Возможно, приложил я ему хорошо, рука до сих пор гудит. Эй любезный, вызываете жандармерию, - сказал Кинт а потом обратился к профессору, - я надеюсь для жандармерии у вас аргументы найдутся?
- У меня королевская грамота!
- Ага, - Кинт устало сел на стул у стойки, - только вот есть одна проблема, с этой грамотой разве что в сортир теперь сходить.
- Вы не правы милейший, на ней присутствует и печать парламента и подпись первого министра.
- Тогда это меняет дело.
Телеграмма из столицы пришла спустя полчаса…
"Руководителю геологической экспедиции профессору Дакту. Оставаться в городе. Ждать прибытия офицера тайной жандармерии с распоряжениями и инженера для ремонта телеграфа. Занимайтесь подготовкой к продолжению экспедиции.
Капитану Волье, рекрутируйте для охраны отставных военных.
Приказы об организации временной охраны экспедиции будут немедленно переданы в городскую жандармерию Латинга.
Председатель научной палаты при парламенте, министр Контэ".
- Сам господин Контэ… сам господин Контэ, - радостно причитал Дакт, сжимая в руках телеграфную ленту.
- Это хорошо или плохо? - поинтересовался Кинт у Волье.
- Не знаю, одно могу сказать - экспедиция будет продолжена, и есть вакансии в охрану. Что ты об этом думаешь?
- Вот умеешь ты уговорить, - улыбнулся Кинт, - только у нас с тобой есть еще одно дело.
- Какое?
- Помнишь скревер?
- И?
- Есть возможность познакомиться с его пилотом и пассажиром.
- Так может не стоит теперь нам этим заниматься?
- Стоит, очень стоит, мне во всяком случае.
- Ну хорошо, - пожал плечами Волье, - только, мне не нравится вот эта кровожадная ухмылка.
- Поверь у меня очень, очень много поводов для этого.
Пара лошадей подгоняемая криками возницы и ударами плети неслась по вечерней улице Латинга с грохотом волоча за собой одноосную повозку, выскочив за город, повозка проехала еще около часа, миновав лесок, тянущийся вдоль реки, остановилась у небольшого холма.
- Чтобы ни случилось, ждешь здесь, - сказал Кинт вознице и выволок увесистый мешок из повозки.
- Добавить бы господин, - жалобно простонал возница, - и лошади устали и ехать далеко.
- Получишь золотой.
- А не обманите?
- Будешь торговаться пристрелит, - вставил Волье и тоже потянул мешок, - сиди молча и жди.
Кинт и Волье пошли на холм, неся каждый по мешку, забрались наверх и уселись там на свою ношу.
- Сколько ждать? - спросил Волье?
- Еще полчаса и разжигаем, - ответил Кинт, посмотрев на часы, - как раз стемнеет.
- Гляжу вот я на тебя и думаю, ты точно, просто отставной жандарм?
- Я тебе потом, как–нибудь, расскажу свою биографию более подробно.
- Хорошо, ловлю на слове… Вообще–то я обязан стребовать с тебя письменный автобиографический рапорт, как начальник охраны экспедиции, а ты как мой подчиненный должен его написать.
- Нет Волье, контракт еще не подписан… да и этот офицер, что должен прибыть, будет беседовать с каждым нанятым охранником. А вдруг моя кандидатура его не устроит?
- Так он прилетит и улетит, а я останусь…
- О, время, слышишь? Давай, высыпай.
Кинт и Волье высыпали из мешков дрова, растащили их на три кучки, полили ламповым маслом и подожгли. Разгорелись три приличных костра, освещая всполохами Кинта и Волье, которые стояли неподалеку, в длинных серых плащах и широкополых шляпах. Через десять минут с воем над их головами пронесся скревер, заложил круг и начал снижаться. Гул стих, осела пыль, поднятая винтами и Кинт направился к скреверу держа в руках бумажный пакет. Волье шел чуть отстав, и приготовив под плащом револьвер, со взведенным курком.
- Наконец–то эти "кошки–мышки" закончились, - пилот выпрыгнул на крыло и помог выбраться пассажиру, - я за этот месяц налетал больше чем за год!
- Ну что, все получилось, - пассажир спрыгнул на землю и протянул было руку к пакету, но получил такой удар ногой в живот, от которого сложился полам и рухнул на землю.
- Стой! Руки задери и останешься жив, - Волье достал револьвер и направил его на пилота.
Обезоружив пассажира, Кинт добавил еще, прилично разбив ему лицо и наверняка сломав нос.
- Поднимайся! - снова пнул пассажира Кинт.
Со стоном и отплевываясь кровью, пассажир с трудом поднялся и оперся спиной о фюзеляж скревера.
- Узнаешь? - Кинт снял шляпу и стряхнул с ее полей невидимые пылинки, - ты даже не представляешь, как я обрадовался, когда узнал, что смогу встретится с тобой… я даже сбрил усы и бороду ради нашей встречи.
- К-кинт?
- Да Жорэ, это я.
- Но ты же…
- Точно, умер от ран и был кремирован в степном форте. Это тебе так доложили продажные жандармы? Видишь, как прошлое может внезапно наступить на горло?
- Чего ты хочешь, денег?
В ответ Кинт лишь с презрением посмотрел на Жорэ и сплюнул на землю.
- Хочешь убить меня, тогда чего ждешь?
- Есть одна проблема, из–за тебя я оказался вне закона, и мне приходится жить под чужим именем, - Кинт достал из бумажного пакета чистые листы бумаги и придавил их камнем на крыле, потом достал авторучку и положил сверху, - иди сюда… и пиши.
- Что писать?
- Все… начни, пожалуй, со старика Итара, и что с ним произошло…
- Кого? - искренне не понимая, о чем речь переспросил Жорэ.
- Конечно, для тебя ведь подобные люди как придорожная пыль на сапоге, ну да я напомню, - Кинт отвесил Жорэ увесистую оплеуху, - Вспомнил мразь? Вспомнил старика в доме мадам Милы? Вспомнил?
С каждым словом Кинта, на голову Жорэ сыпались увесистые затрещины и, в конце концов, тот свалился на землю. Кинт присел рядом и в его руке блеснул длинный и широкий клинок штыка походной винтовки, - тебе ведь чтобы писать, уши не нужны?
- Я напишу… я все напишу, - затараторил Жоре.
Жорэ писал долго, пришлось даже несколько раз заправлять авторучку чернилами. Пилот сидел на земле со связанными сзади руками и испуганно косился на двух незнакомцев. Кинт попросил Волье постоять рядом с Жорэ а сам пошел осмотреть скревер. Он заглядывал в кабину с интересом рассматривая приборы и рычаги управления, потом прошел к двигателю, оценивающе разглядывая его.
- А что, трудно научиться летать на таком? - Кинт подошел к пилоту.
- Два года в учебном отряде управления воздухоплавания.
- Да уж… а ты давно, стало быть с этими, - Кинт кивнул на Жорэ, - связался?
- Один высокопоставленный чиновник из парламента руководит этой операцией и все оплачивает.
- Его имя?
- Я не могу… я не могу сказать. У меня семья, понимаете? Это очень опасные и влиятельные люди.
- Понимаю, - кивнул Кинт, - а что же ты не подумал о своей семье, когда ввязался в это все?
Пилот поник и уставился в землю.
Через полчаса Кинт и Волье наблюдали, как в уже темном небе, двигаясь на юг, набирает высоту скревер.
- Я что–то не понял, зачем ты его отпустил? - спросил Волье.
- Честно? Патрона жалко на эту мразь, а руки марать не хочется, и так, поговорил вот с ним и словно в дерьме извозился.
- Все равно что–то не понимаю…
- Слушай, а профессор сильно будет ругаться, если обнаружит пропажу пары взрывных шашек?
- Эм… ну их в общем–то никто не считал никогда, - пожал плечами Волье.
И в это время горизонт озарила яркая вспышка, а через несколько мгновений, ветер донес звук взрыва.
- Не надежные эти скреверы, мне одна знакомая рассказывала, что у них часто случаются неполадки в топливной установке, - сплюнул на землю Кинт, - поехали, хочется отмыться и выспаться.
- Какая знакомая?
- Она тоже пилот.
Утром пошел дождь, частые тяжелые капли настойчиво барабанили по узкому жестяному козырьку над окошком купе. Не желая вставать, Кинт неподвижно лежал и смотрел на потолок отделанный наборной рейкой, покрытой толстым слоем мебельного лака. Дверь в купе открылась и показалась голова Волье.
- И что, так и будешь лежать?
- А что–то случилось?
- Нет, просто профессор интересуется относительно твоего решения, и девушки завтрак приготовили, остынет.
- Ладно, я сейчас.
Кинт умылся, привел себя в порядок и привычными, годами отработанными движениями идеально заправил постель, после чего выглянул в окно. Дождь уже успокоился и охраняющие экспедицию жандармы, скинув капюшоны плащей, болтали стоя у своей паровой повозки.
- Ммм… как пахнет, - Кинт прошел в небольшую столовую в начале вагона.
- Ага, выспались значит, - профессор отвлекся от терзания ножом куска ветчины в тарелке, - прошу садиться милейший. А вы, дорогая положите–ка Кинту омлет.
- Да профессор, - одна из студенток, с очень знатными родителями и благодаря им, с совершенно не выговариваемым именем. с удовольствием принялась ухаживать за Кинтом.
- Спасибо Каэнта… эм…
- Зовите меня просто Кэн, все так делают, - улыбнулась студентка.
- Спасибо Кэн, - Кинт принял из ее рук тарелку.
- Так что, вы приняли решение? - профессор наконец отрезал кусочек ветчины.
- Думаю да, но ведь окончательно решение по охране примет этот офицер, что должен прибыть?
- С одной стороны да, с другой, я, как руководитель экспедиции сам в праве утверждать кандидатов… в конце концов жалование охране плачу я.
- Еще не известно, какие распоряжения привезет этот офицер.
- Не важно! - профессор отставил пустую тарелку и отхлебнул горячего чая, - я так понимаю, у вас нет места, где вы постоянно проживаете?
- Так сложилось, - пожал плечами Кинт.
- А вообще откуда вы родом? Подождите… не говорите, я угадаю… Вы южанин!
- Верно. Я вырос небольшой деревне, недалеко от Дерата.
- Эх, - вздохнул и покачал головой профессор, - мне довелось видеть, во что превратилась долина садов. А сам Дерат лежит в руинах… Так вы значит из…
- Да, я выпускник военного приюта, одной из десятков школы сирот. Потом немного приключений юности, служба в дорожной жандармерии… вот собственно и вся биография.
- Вы знаете, это же для вас наилучший вариант! Вот сами посудите… путешествия, мы же объедем весь восток терратоса, достигнем побережья… а потом на север… Быть может вам понравится геология и изыскания, вы же еще молоды, не подставляться же под пули до конца жизни! Дырок в вас уже более чем достаточно, я видел… А потом, неплохая возможность заработать, да, пропитание, проживание… и как вы уже поняли иногда мы имеем дело с золотом, нет не добываем, не моем… геологическая разведка такое дело, - профессор хитро улыбнулся.
- Заманчиво… а на какой срок контракт?
- Вообще экспедиция планировалась минимум на три года.
- Хорошо, я согласен, - ответил Кинт, и ругнувшись про себя на тупой нож в столовом наборе, достал из–за пояса свой и быстро нашинковал ветчину на кусочки.
Пока городская жандармерия бдительно охраняла стоянку машины у станции, профессор послал Волье и Кинта заниматься подготовкой к продолжению экспедиции. До вечера пришлось разъезжать по вопросам приобретения провизии, также Волье посетил ратушу, где выписал из гражданского реестра пару десятков адресов, по которым проживали отставные военные или жандармы. Заезжали к ним, беседовали… не многие соглашались и вообще желали разговаривать. Но двоих неплохих парней все же нашли - один из пограничного корпуса, а второй отставной военный капитан. Волье выписал им пропуск на территорию оцепленного жандармами участка станции, и поехали к следующему кандидату. Его дом, точнее ферма находилась далеко на окраине города, и сильно отличалась от других ферм, что попадались по дороге. Покосившийся забор, несколько голов исхудалой скотины, двор, дом и постройки не ухожены. Остановив повозку у калитки, дверь от которой, сорванная с петель, лежала рядом, Кинт и Волье подошли к забору и Кинт потянул за веревку. В доме пару раз звякнуло… Выстрел последовал незамедлительно, Кинт и Волье повалились на землю и достали оружие.
- Я же сказал тебе! Не появляться здесь! - кричали из дома.
Голос Кинту показался очень знакомым, он она мгновенье задумался, а потом крикнул в ответ:
- Звеньевой Крей! Ты так и не избавился от дурацкой привычки, сначала стрелять, а потом разговаривать!
- Это кто там?
- Это я Кинт, помнишь такого?
В доме загромыхала мебель, что–то звякнув разбилось и на пороге показался Крей, заросший, в мятой одежде и с карабином в руках…
- А у тебя Кинт дурацкая привычка вечно лезть под пули, что вовсе не для тебя! Где ты там?
Кинт и Волье поднялись отряхиваясь. Крей увидев что Кинт не один снова вскинул карабин.
- Кто с тобой?
- Это Волье.
- Пусть оружие тебе отдаст.
Волье молча отдал свой револьвер Кинту, а Крей повесив карабин на плечо, пошел к калитке.
- В дом не приглашу, извини, - сказал Крей и протянул руку Кинту, - ну здравствуй.
Они так и проговорили стоя у калитки около получаса, потом Крей попрощался с гостями и побрел в дом с озадаченным видом. Грустная история выходила с Крем: вернувшись домой после увольнения со службы он застал родительскую ферму этом ужасном виде. Его родители умерли давно, оставив в наследство ухоженное и приносящее прибыль хозяйство двум сыновьям. Старший брат к тому времени женился и привел в дом жену, родились дети… А Крей решил связать свою жизнь со службой в дорожной жандармерии. Старший брат Крея много пил, играл и совсем не занимался хозяйством. Вскоре, собрав детей, от него ушла жена. Брат распродавал отцовские земли и скот, и продолжал играть и кутить… шло время и он наделал очень много долгов, а за месяц перед приездом Крея, его зарезали в очередной пьяной драке. И вот уже неделю, Крей сам пьет и отбивается от кредиторов брата. Сразу соглашаться на контракт охранника Крей не стал, заявив, что подумает до утра. Волье выписал ему пропуск и они распрощались.
- Придет? - спросил Волье когда они ехали обратно.
- Не знаю, боец он хороший, службу знает… ну, если не придет, то у тебя в списке есть еще несколько адресов, - вздохнул Кинт, - хотя я надеюсь, что все же придет.
Вернувшись на станцию, Кинт и Волье обнаружили недалеко от путей скревер, у лестницы в вагон их встретил сияющий от радости Профессор и сообщил, что офицер уже поговорил с теми двумя кандидатами в охрану, которые явились с пропусками, также закончил опрос студентов, и уехал ужинать. А после ужина он ждет на беседу Волье и Кинта.
- Тогда мы тоже ужинать, - сказал Кинт, - на голодный желудок с инспекторами тайной жандармерии нельзя разговаривать.
- Да, я согласен, - кивнул Волье и спросил у профессора, - Из мясной лавки привезли копчености что мы закупили?
- Не знаю, спросите у Кан, она у нас этим всем занимается, - отмахнулся профессор, и усевшись в раскладное кресло рядом со столом заложенным бумагами и картами терратоса, стал что–то записывать в блокноте.
Обратив внимание на копошащегося на крыше топочной башни инженера, который чинил телеграф, Кинт и Волье поднялись в столовую.
Кинт уже заканчивал ужинать, когда послышались шаги по лестнице, а затем в дверях столовой появился высокий человек в синем камзоле, а запах еды в маленьком помещении столовой сразу перемешался с сильным запахом одеколона. Подняв глаза на вошедшего, Кинт замер с вилкой во рту.
- Интересно, - капитан Морес снял фуражку, а затем медленно, высвобождая каждый палец перчатки, - меня мало чем можно удивить, но у вас получилось… Кинт Акан, верно? Память меня еще не подводила.
- Да капитан, - ответил Кинт и положил вилку.
- Думаю, у вас есть что мне рассказать и главное так, чтобы я в это поверил.
- Есть господин Морес.
- Тогда заканчивайте с ужином, и я жду вас в купе профессора, и попрошу, в ваших же интересах… не делайте глупостей, вы итак в этом преуспели.
- Вы знакомы? - прошептал Волье когда Морес пошел дальше по коридору.
- Немного… Вот что Волье, - Кинт вытер руки полотенцем, - возьми мой ранец и отнеси его на смотровую площадку, пусть там постоит.
- Не понял…
- Я не уверен в исходе беседы с этим капитаном и в том, чем она может закончится.
- Ясно, хорошо, сделаю. Но пусть все закончится хорошо.
Кинт прошел к себе в купе, взял бумаги, написанные Жорэ, сунул их в карман и направился к капитану.
Морес уже приготовил оборудование для записи, скучал и разглядывая ногти на холеных руках ждал Кинта.
- Присаживайтесь Кинт, вы же помните всю процедуру, по этому не буду повторяться.
- Да помню, - ответил Кинт и сел на стул напротив капитана, - прежде чем вы начнете задавать вопросы, я хочу рассказать все сам, с самого начала.
- Что ж, так даже лучше, начинайте.
И Кинт начал рассказ, с того самого момента, как вернулся от Чагала и ему сообщили о гибели старика Итара, и хотел закончить на том как встретил в степи экспедицию, но Морес жестом остановил его и выключив оборудование сказал:
- Дальше я знаю, про это мне рассказал профессор Дакт. Вот, выпейте воды и послушайте как я невольно участвовал во всей этой истории… Несколько лет назад я просматривал сводки столичных происшествий и наткнулся на описание ужасного преступления… вся семья, женщина, дети, все они были убиты. Убийца скрылся, - Морес пристально посмотрел на Кинта, отвлекшись от маникюра, - так вот, спустя некоторое время я снова читал отчет из Конинга, в котором писалось, что подозреваемый в этом убийстве проживал в этом захолустье, но как только туда откомандировали жандармскую службу…
- Да, я уехал сразу же.
- А как вы вообще туда попали?
- Морем.
- Понятно, а потом объявились в Степном корпусе, точнее о том, что вы объявились, сообщили из сиротской школы. Только вот что мне показалось странным, арестовывать вас поехал всего один жандарм и при этом он привлек в помощь каких–то бандитов. Кстати как вы расправились с ними, вам кто–то помог?
- Повезло, - пожал плечами Кинт.
- Везение отличная вещь, - кивнул капитан, потом встал и, открыв свой саквояж достал трубку с длинным мундштуком, раскурил ее и вернулся на место, - особенно когда капитан форта… как его?
- Агис.
- Верно, капитан Агис. Он помог вам?
- Да, он верил мне.
- Вы знаете, я вам тоже почему–то верю. Просто как–то не складываются многие вещи.
- Возможно, это вам поможет, - Кинт положил на стол стопку исписанных листов.
- Что это?