Вот уж кто не расслаблялся ни на минуту, так это Джон. Но почему он так боится, что я узнаю какую-то страшно секретную правду? Опасается ещё одного моего побега?
- Иди внутрь, Полоз, - Фармер кивнул в сторону жилого модуля. - Тобой займу…
Его речь прервал оглушительный взрыв, тяжёлой ладонью наотмашь ударивший по барабанным перепонкам. Что там именно рвануло, я не увидел - тягач укрыл, но судя по тому, как он покачнулся от ударной волны, оно и к лучшему. На ногах не удалось устоять никому - земля резво наподдала в пятки.
Однако такое положение смутило лишь рядовых внешников. Джон прямо из положения лёжа выхватил инъектор и открыл стрельбу по моей барахтающейся в пыли тушке. Раза четыре он смог-таки попасть, и больнее всего укололо в шею, но Морфей отчего-то не соизволил принять меня в своё сонное царство.
Так вот, что за блокиратор поставил мне Пончик…
- Сюрпри-и-из!
Даже запылённое стекло его шлема не смогло скрыть исказившееся от ярости лицо. Ну да, боюсь, у него уже аллергия на это слово.
Дельнейшее заняло одно-единственное мгновение. Я закрыл глаза, видя, как он тянет пистолет из кобуры, и погрузился в привычную темноту зазеркалья. Вспышек здесь не было видно, но я не сомневался, что он уже открыл огонь. Нужно срочно передислоцироваться, нарушив просьбу главы каравана.
Ну, извините, трудно оставаться на месте, когда из тебя пытаются дуршлаг сделать.
Однако накатившая свинцовая усталость не позволила даже привстать в густом киселе чужого пространства. Ослаб я от недостатка живца…
Тянуть время до бесконечности было нельзя - ещё немного и меня выкинет обратно. Осмотревшись, скорее даже от отчаянья, я заметил валяющуюся рядышком прозрачную штурмовую винтовку. Внутри можно было разглядёть все мелкие детали, включая аккуратные рядочки остроконечных патронов в магазине. Естественно, она не просто так здесь взялась - один из внешников, что стоял ближе всех на момент взрыва, наверняка за неё цепляется.
Извини, товарищ, но она мне нужнее. Положив обе руки на оружие, я изо всех сил потянул его на себя. Пан или пропал!
И в следующий миг вылетел обратно.
За время моего короткого отсутствия успело произойти существенные перемены - взорвался бронетранспортёр, стоявший напротив тягача. Осколки щедро хлестнули по всем, находившимся неподалёку. Досталось и моим сопровождающим, выкосив троих насмерть, в том числе и обладателя той самой винтовки.
Я неуклюжим рывком укрылся за подрагивающим телом, чувствуя как пули впиваются в землю в опасной близости. Оглушённые бойцы на моё движение среагировали с непростительным опозданием, да и ждали меня совсем в другой стороне. Повезло, что не смог перемещаться по ту сторону реальности.
Тело на путешествие отозвалось крайне негативно - голова пульсировала болью, а правую руку будто полоснули ножом. Шипя от боли, я вскинул винтовку поверх трупа и дал неприцельную очередь в сторону оставшихся противников. Выстрелы весенней капелью утонули в бушующем ливне завываний, взрывов и чудовищного стрёкота. Попал в кого или нет, я так и не понял, но в ответ вроде ничего не прилетело. А там и магазин закончился, вынудив меня просто прикинуться ветошью.
В какой-то момент от царящей вокруг какофонии уши отказали совершенно, хотелось вжаться в дрожащую землю, а ещё лучше, закопаться в неё метра этак на полтора.
К счастью, большую часть того дерьма, что носилось в воздухе, принял на себя многострадальный тягач. Лишь для острастки хлестнул меня по спине лоскутом покрышки от лопнувшего колеса, дабы я знал, кому до сих пор обязан жизнью.
Так я и валялся в обнимку с порванным трупом с одной стороны и помятым жилым модулем с другой. Сколько это продолжалось - трудно сказать, моей задачей было не потерять сознание, хотя наверняка пару раз всё же ненадолго соскальзывал в зыбкое беспамятство.
Из оцепенения меня вывело осторожное прикосновение. Я расцепил засыпанные песком веки и разглядел рядом с собой склонившуюся фигуру в светлом камуфляже. У внешников расцветка совсем другая, более тёмная осенняя "цифра", так что когда мои губы ощутили горлышко фляги, особо и не удивился.
Резиновый уплотнитель давно стоило поменять - вкусу положительных ноток он явно не добавлял. Но противный живительный напиток как всегда сотворил маленькое чудо.
Я закашлялся, левой рукой перехватив ёмкость, а вот правая всё настойчивей пульсировала болью и слушалась плохо. Через минуту, кое-как оклемавшись, я смог приподняться и мало-мальски осмотреться.
Первым делом начал с себя. Голова беспрестанно звенела на одной ноте, но с этим пока ничего поделать было нельзя. Пройдёт. В ноге торчал какой-то кривой металлический осколок, но вошёл он не опасно, вдалеке от основных кровеносных сосудов. Тоже заживет без проблем.
А вот с рукой дела обстояли куда хуже - из предплечья торчал лоскут от камуфляжной куртки, которая почти слетела с меня из-за кульбитов в астрале.
Но именно что почти - кусок рукава застрял во мне. В буквальном смысле. Из-за обильного кровотечения я решил было, что и тут поработал шальной осколок, но к моему удивлению ткань в ране засела намертво, сплавившись с плотью в единое целое. Только после нескольких бесплотных и болезненных попыток, я оставил всё как есть. Пожалуй, ответ на вопрос о совмещении материи найден экспериментальным путём. Всё-таки прежде я возвращался более контролируемо и одежда либо оседала бесплотной кучкой на месте погружения, либо оставалась на мне, если перемещения в пространстве были незначительные.
Тем временем боец, всучив мне мне медпакет, скрылся за жилым модулем с винтовкой наперевес. Как говорится, спасение отмороженных утопающих…
Я кое-как перебинтовался, морщась от боли, и поднялся на ноги. Не сидеть же здесь вечно, ожидая, пока явятся санитары.
Видимость вокруг оказалась так себе - поляну стремительно затягивало прогорклым чёрным дымом. Но вблизи вполне можно было рассмотреть распростёртые тела, лежавшие в неестественных позах.
Медицинские работники, носившие облегчённую экипировку, пострадали больше всего, однако тела Доктора Стервы среди них не наблюдалось. Хотя и трупов было всего четверо, а я точно помнил, что их яйцеголовых было гораздо больше. Плюс ещё несколько крутились неподалёку, на границе видимости.
А вот Джон Фармер нашёлся без проблем, почти на том же месте, откуда он по мне стрелял, с двумя дырками в груди и разбитым вдребезги забралом.
Естественно, он оказался мёртв, а не дожидался меня, чтобы прохрипеть какое-нибудь проклятье напоследок. Да и чёрт с ним, больно надо.
- Говорил же тебе, что не дотянешь до пенсии, - сказал я вслух, однако не услышал ни малейшего звука.
На всякий случай провёл ладонью по правому уху. Вроде оно на месте, но пальцы всё равно окрасились свежей кровью. Всё ясно - в ближайшее время на чей-нибудь концерт мне можно не ходить.
Из клубов дыма показалась плотная фигура Пончика, по-прежнему одетого в свой крайне неуместный деловой костюм. Внештатность ситуации выдавало лишь увеличившееся число охраняющих его бойцов каравана - целых четыре штуки.
Он что-то мне отрывисто сказал, но я лишь развёл здоровой рукой, указав на кровоточащие уши. Толстяк понятливо кивнул и потеряв ко мне интерес, склонился над поверженным противником, о котором прежде так высоко отзывался. Хотя в тот момент за свой рассудок я не мог поручиться со стопроцентной уверенностью, но мне показалось, что на его лице отчётливо промелькнула грусть.
Сделав знак рукой следовать за ним, долгожитель Стикса деловито засеменил дальше.
Поле боя представляло собой печальное зрелище. Большинство техники оказалось разбитой вдребезги, даже несокрушимые на первый взгляд танки превратились в пылающие пожарища. Пусть голова у меня сейчас особо не варит, но всё же - как нападающим это удалось?
За местностью ведь наверняка следили беспилотники, кто же наводил артиллерию?
Да и пулевых отметин везде хватало - похоже, скорее, на засаду, чем на собственно, бой. Рвануло везде и сразу, укрыться удалось лишь единицам, которых подавили плотным огнём. Наверное, меня приложило сильней, чем кажется - ничего не понимаю.
Пошатываясь, я кое-как добрёл вместе с Пончиком до вереницы бронетранспортёров, стоявших примерно там, где совсем недавно происходил обмен. У машины с его фирменным логотипом меня принял сам Север, занимавшийся ранеными вместе с тремя помощниками из стаба. Казаков здесь было мало, они явно опоздали к основному действу, подтянувшись позднее.
Меня бегло осмотрели, затем Север, задумчиво почесав в затылке, набросал в карманном блокноте короткую надпись.
"Обезболить не могу. Терпи"
Что ж, у химического блокиратора нашлась и обратная сторона. Ссадинами и дырками занялась тучная женщина в белом халате, а вот кусок застрявшей куртки вырезал из меня лично знахарь. Больно было так, что я чуть снова не ушёл в астрал, лишь бы это издевательство прекратилось.
Одно хорошо - пострадало только мясо, до кости ткань в меня не провалилась. После несчастную конечность намертво зафиксировали бандажом и усадили в ближайший транспорт до стаба, набитый такими же "легкоранеными".
Регенерация здесь здорово перетряхнула основы полевой медицины, сведя её к банальной хирургии. На старушке-Земле большую часть моих соседей транспортировали бы с максимальной осторожностью, и не факт, что доставили до места всех. А так без всякого трепета загрузили нас в обшитый металлом автобус, и повезли как детишек в летний лагерь.
От каждой кочки развороченное предплечье взрывалась такой болью, что голова и нога, которым тоже досталось, о себе даже не напоминали. Если бы не живец, выхлебанный без остатка, до стаба в сознании точно не дотянул.
Станица спешно приводила себя в порядок. Улицы всем миром очищали от мусора, дотушевали редкие пожары и вручную разбирали завалы. Нас высадили у широкого барака, где уже ждали медицинские работники, благо, что с носилками, а не с лопатами.
Самостоятельно выбраться наружу у меня не получилось - внезапно усилился тремор, да и чувствовал я себя, будто пробежал марафонскую дистанцию по минному полю. Санитары вытащили меня под руки и сдали странному субъекту, подозрительно напоминающего матёрого бомжа, который после тяжёлой пробудки спёр где-то медицинский халат, напялив его на себя.
Мужичок, выдыхая застарелым перегаром, намертво дезинфицировал воздух в радиусе добрых пары метров. Однако мне уже до такой степени стало наплевать, что к его шаманским манипуляциям я отнёсся с абсолютным безразличием.
Сначала он вообще ничего такого не делал - разве что оглаживал воздух вокруг меня ладонями. Видимого облегчения для меня это не принесло, но субъект не собирался сдаваться. Он, будто преодолевая невидимое сопротивление, медленно положил руки мне на голову и закрыл глаза. В первое время по-прежнему ничего не происходило, но затем я почувствовал, что боль, притупленная живцом, окончательно покидает тело.
Перестала дёргать нога, куда прилетел осколок, к царапинам будто лёд положили, а затем и рука пришла в относительную норму - я просто перестал её чувствовать.
Мужичок, довольный результатом, махнул спирта из гранённого стакана, услужливо поднесённого молодым пареньком, и пошёл реанимировать следующего кандидата в покойники. Мной же занялась медсестра с усталыми глазами, отодравшая пропитанные кровью повязки и сшившая края ран без всяких затей обычным стежком.
Венцом процедур оказалась странная желтоватая жидкость, пованивавшая уксусом. Я осушил ёмкость без вопросов и был отпущен восвояси. Жить вроде буду.
На пороге здешней коновальни меня встретил кто-то полузнакомый боец из караванщиков, усадил в джип и отвёз к казарме, где я и провёл в беспокойной полудрёме весь световой день, придя в себя уже на закате.
Как известно, сон - лучшее лекарство. Нельзя сказать, что чудесным образом исцелился, но дело явно пошло на лад - царапины затянулись без следа, нога вроде тоже. С предплечьем было куда сложней, и я не стал его беспокоить, пусть себе покоится до поры в фиксирующем бандаже.
Единственное, что немного напрягало - слух по-прежнему отсутствовал. На всякий случай несколько раз щёлкнул пальцами, постучал по спинке кровати, но уши будто ватой забило. За этими занятиями меня и застала появившаяся в ночлежке Даша Истерика.
Она не плакала, не вздыхала и вообще никак внешне не проявляла своих эмоций, но я сразу почувствовал - что-то случилось. Плохое.
Собственно, что-то хорошее в этом сбрендившем мире обычно не происходит.
Я жестом показал, что мои уши пока годятся только на холодец, и как можно тише, напрягая связки куда больше обычного, спросил:
- Кто?
"Матрос" - произнесли её губы, чуть дрогнув в конце.
Пусть мы с ним общались меньше всего, но похожий на восставшего из мёртвых парень с самого начала расположил к себе рассудительностью и холодной головой. Я выругался и только по изменившемуся лицу девушки понял, что сделал это слишком громко. Что поделать - не слыша собственного голоса, трудно себя контролировать.
С собой Даша принесла полный поднос остывшей еды, который я в виду проснувшегося зверского голода, обчистил в один присест. Пожалуй, моё общество ей сейчас только на пользу - она явно не была расположена к душевным разговорам и специально ушла из "Харчевни" посидеть немного в тишине.
Остальные появились минут через десять, поманив нас на улицу. Квазы внешне выглядели как всегда, Лена, судя по всему, явно ещё недавно вовсю ревела, но сама оказалась в полном порядке. А вот Шумахеру с Сычом успело достаться - у одного забинтована голова, другой сильно хромает на правую ногу.
Все тут же накинулись на меня с расспросами, но оценив моё состояние, временно оставили в покое.
Как оказалось, вышли мы не просто вечерним воздухом подышать, а на самые настоящие похороны. По обрывкам разговоров я мало что понял в здешних заупокойных обычаях - большинство вообще не парилось с кладбищами, оставляя трупы на готовых к перезагрузке стабах. Когда вонючий туман схлынывал, от них не оставалось и следа, чего не скажешь о живых, попытавшихся таким образом покинуть Стикс. Таким горе-экспериментаторам как правило напрочь выжигало мозги.
И ежу понятно, что из ада обратно выхода нет.
В станице же к павшим относились более человечно. Их бережно перенесли с поля боя, уложив на деревянный постамент посреди единственной пощади. Всего я насчитал около пятидесяти тел в разной степени сохранности - от похожих на обугленные ветви разведчиков, сгоревших в броневике, до вполне целых, не считая пулевых и прочих ранений. Матроскина разглядеть не удалось, но мы оказались далеко не в первом ряду, а толпа собралась порядочная.
Прикинув, сколько примерно было на поляне внешников, я мысленно присвистнул. Получается, чуть ли не один к пяти - неслыханная цифра, учитывая технику и общевойсковую выучку пришельцев. Муров там было примерно процентов десять, вряд ли больше. Таким серьёзные операции не доверяют, скорее всего, их возили в качестве балласта на всякий пожарный.
Тем временем на помост забрался самый настоящий священник в рясе, только вместо кадила у него в руках оказалась объёмная канистра, из которой он щедро принялся орошать покойников, одновременно с этим что-то приговаривая.
Занятно.
Досмотреть церемонию до конца, пусть и в немом виде, мне не дали. На горизонте опять нарисовался пресловутый Пончик, который снова жаждал пообщаться. Преодолевая нарастающее раздражение, я довольно грубо показал, что ничего не слышу и слышать не хочу.
"Да не вопрос, - раздался прямо в голове его насмешливый голос. - У меня в караване разные специалисты есть".
К телепатии я отнёсся спокойно, с ней пришлось косвенно столкнуться ещё на Ферме. Как отвечать тоже не было для меня секретом - нужно просто беззвучно проговаривать слова в голове, не задействовав речевого аппарата. Спасибо неведомому Некрусу, научился. Это далеко не чтение мыслей, так как они проносятся в голове куда с большей скоростью, да и состоят, в основном, из образов, понятных лишь тебе одному.
"Я не удивлён, но вот называть это всё обычным караваном неправильно. Вернее будет - личной армией", - заметил я.
"Мне больше нравится быть простым торговцем" - скромно отозвался толстячок.
"Простые торговцы ездят на переделанных карьерных самосвалах и списанной военной технике. Они могут максимум отбиться от шальной банды муров, но не разбить в пух и прах экспедицию внешников".
"Ты ещё слишком мало видел в своей жизни… Поверь. Без тебя повторить успех оказалось бы куда сложнее, за что тебе моя большая благодарность".
"Не за что. Надеюсь, не смотря на то, что ты уже добился своего, использовав меня как подсадную утку, наши договорённости в силе?"
"Более чем. Рад, что ты трезво оцениваешь ситуацию и не высказываешь претензии".
"Меня прикрывали хоть?"
"Два моих лучших снайпера! Ты же не думал, что все покойники вокруг фуры это твоя работа?"
"Тогда мы в расчёте".
Священик, наконец, опорожнил канистру, и слез с помоста. Вперёд выступил плечистый мужик в золочёном мундире, держа в руках добротный факел, которым при случае чего можно отмахиваться в тёмном переулке как дубиной. Миг, и тряпки, намотанные на вершину деревянного основания, вспыхнули ярким огнём, причём никаких подручных средств у мужика я не разглядел. Взглядом, что ли, он их зажёг?
"Атаман пирокинетик", - тут же пояснил голос Пончика в голове. - "А вот кто ты…"
"Меня забыли внести в здешний каталог?"
"Когда мой снайпер увидела, что ты исчез в буквальном смысле, она немного запаниковала. Прежде такого при ней никто не вытворял, даже самые развитые заражённые, которых она видела даже не смотря на морок".
"Всё бывает в первый раз".
"И то верно. Можно вопрос?"
"Давай баш на баш. Мне всё-таки интересно, как внешники проворонили целую батарею".
"Ну как, батарею, - неожиданно замялся Пончик. - Так… Пара орудий хитрых. Им снаряды не нужны, лишь бы у противника они были…"
"Снова технологии пришельцев из альтернативного будущего?"
"В точку".
"И откуда у тебя столько всего?" - не выдержал я.
"Так я же и сам оттуда. Прихватил кой-чего по старой памяти, когда переселялся…"
Я невольно отвлекся от разгорающегося помоста, удивленно уставившись на улыбающегося во весь рот толстяка.
"Так ты внешник?!"
"Нолд, если быть точным", - шутливо поклонился он.
"И какого чёрта тогда ты не охотишься за иммунными?"
"А зачем? Моему миру и так уже хана, его не спасти. Можно было отбросить ласты вместе со всеми, но я предпочёл эмигрировать сюда. И пока не жалею".
"Я думаю, тебя бы на любой другой базе приняли с распростёртыми объятьями".
"Технологии - да, а вот меня… Я ведь тоже иммунный, как и те немногие из вырвавшихся, что смогли здесь выжить. Можно, конечно, было стать кем-то вроде мура, но работать на чужого дядю мне ещё в прошлой жизни очертело. Вот так и живу. А теперь ответь максимально честно, что тебе известно о проекте "Икс-тринадцать"?"
Поначалу странная аббревиатура мне ничего не сказала, хоть и показалась смутно знакомой. Определённо, где-то я о ней уже слышал… Точно!
"Мне после появления здесь кто-то дал препарат с таким названием. Я тогда лежал в отключке, но Даша во сне вытянула из меня всё, что тогда невольно услышал. Откуда ты про него узнал?"