– Не спеши! В моих иллюзиях все иначе. Твой случай – уникальный, сходство с выбранным партнером – девяносто девять процентов. Он оказался даже внутренне похож на тебя! Сразу же после первого сеанса мне позвонил финансист Погодин и понес всякий вздор насчет акций, котировок и тому подобного. А мы с его партнером только что виделись в иллюзии – крутой парень, вымогал из меня деньги, и если честно, то с женой твоей я даже не спал. Когда человек в тот мир попадает, он некоторое время будто оглушенный малость… Вот и Ольга так ходила по квартире моего партнера: глаза пустые, как под сладкими грибами… Хотя кое-какая информация у ее партнерши сохранилась, насчет моих охранников в офисе и тому подобное… Я такие вещи парадоксом называю. Ну а в иллюзии вы меня в тачку с разбойниками затолкали, и я встретил Артура нынешнего. Это твой совершенный двойник, приятель! Лицо, повадки, внешность, даже шрам этот… Обычно люди выбирают себе антипода на роль героя. Толстые – худых, коротышки – гигантов, робкие – смельчаков, глупые – интеллектуалов… Благодетель требовал, чтобы я подыграл, он рядом возле экрана в тот момент сидел, прятался… Дескать, привет, дружище, я – Паша Лившиц и все такое; давай встретимся, посидим… А я растерялся. Не бывает такого сходства у хозяина с партнером; точно говорю, не бывает! Скомкал я тогда наш разговор, охранники благодетеля мне крепко в тот раз шею намяли. Они вроде парни здоровые, но драться не умеют совсем, как куклы гуттаперчевые; не то что ты…
– А как же Ольга?
Девушка внимательно переводила взгляд с одного мужчины на другого.
– Зеркала… Они многое искажают. Твоя жена в реальности совершенно не такая, какой ее видит нынешний Артур. Да и похищение это я сам сочинил, чтобы зацепка для знакомства появилась…
– Продолжай!
– Продолжаю… Моим партнером был настоящий богатырь: отец – римлянин, мать – красавица-рабыня из племени даков. Я выбрал превосходного партнера – в античности дакийки славились красотой и отвагой. После боевого похода в Галлию я наслаждался в обществе прелестных рабынь, когда иллюзия властно и жестоко оборвалась. Я сижу в кресле, напротив ухмыляется эта сволочь с седыми волосами.
– Ну, вот и все, уважаемый! Ваш кредит исчерпан.
– Что значит "исчерпан"?! Вы обязаны довести этот сеанс до конца!
А он отвечает:
– Увы! Вы требовали перенастройки "Иллюзиона", а это процедура, требующая дополнительных вложений; помните?
Я и всего уж и не упомню: стоит погрузиться в иллюзию – и время останавливается. Ну, я пробовал, конечно, скандалить, но слуга вышвырнул меня на улицу, как пьянчугу из бара.
– Рамзес…
– Ну да… Приехал я в свой отель, а там сидят кредиторы, ухмыляются… У меня ни гроша за душой, проценты выросли до заоблачных высот… Кричать не давали, рот липкой массой заклеили, потом насилу сорвал. Когда очнулся, кожа на предплечье была похожа на карту военных действий. Глубокие шрамы избороздили поверхность, возле локтя зияла глубокая воронка, словно кусок мяса вырван, кругом кровь, ошметки мяса валяются… Как не помер от болевого шока, сказать не могу. Вероятно, мой партнер каким-то образом за время сеансов на меня влияние оказал. Сильнее я стал, что ли… Короче, выжил…
– Почему ты не обратился в полицию?
– Я так и сделал, после того, как они уехали… Некоторое время лежал без сознания, а когда очнулся, вызвал медиков, полицию. Аргинин кожу заживил, а Совет по нарушениям мигом просек, в чем дело, и наутро я получаю повестку. Прихожу, а там осанистый такой господин заседает, он мне с порога так и бухнул:
– Связь с нелегальными кредиторами преследуется по закону. На "острова", конечно, не тянет, но штраф – сто тысяч. Погасить в течение недели.
Вот такой безрадостный финал этой истории. Вернулся домой, выгреб всю наркоту, что у меня была припрятана, смешал с "пилюлями счастья" – целую пачку растворил в бутылке виски, – решил: выпью весь флакон до дна и окочурюсь! Страшно это, конечно! Сижу перед бутылкой в пустом гостиничном номере, и тут видеофон включается. А мне давно уже никто не звонил… Номер неизвестный, но я понял, что это не кредиторы. Те сразу нагрянут, предупреждать звонками не станут. Включил, изображение скрыто, только голос слышен.
– Я в курсе ваших проблем, уважаемый. Могу помочь. – Говорит сухо, коротко, как будто слова экономит; и не поймешь, чей голос – мужской или женский. Ну, я и отвечаю:
– Единственное, что во мне осталось ценным – это органы для трансплантации. Но их вы не получите!
Человек этот засмеялся:
– Мне ваши органы ни к чему. Я погашу ваши долги, избавлю от кредиторов и даже оплачу несколько сеансов в "Иллюзионе", но с одним условием…
Я поначалу решил, что это чья-то злая шутка, но оказалось, нет… Заказчик и правда заплатил штраф Совету, потом позвонили кредиторы и сухо так сообщили, что претензий ко мне не имеют. А наутро я получил уведомление из "Иллюзиона". Мол, ждут к четырнадцати часам на внеочередной сеанс. Я счастью своему не поверил, но тут объявляется мой тайный благодетель и четко излагает свои требования. Древний Рим отменяется, я отправляюсь в Петербург конца двадцатого века и в качестве программы заказываю встречу с Погодиным Артуром Николаевичем. А чтобы приперчить обстановку, моей любовницей является его жена, Ольга Владимировна.
– Вот мерзавец… – прошептала девушка.
– Лучше не скажешь… – понурил голову человек. – Мерзавец последний… Только мне уже жизнь не в радость была без "Иллюзиона". На любое преступление был готов пойти, только бы покинуть треклятую реальность!
– Дальше говори… – сухо произнес Артур.
– Дальше… дальше ты все знаешь! Партнером я выбрал человека по фамилии Яценко. Как ты признал во мне своего друга – ума не приложу… Благодетель настаивал на таком облике: дескать, ты меня примешь за своего. Вроде как мы даже внешне похожи. Хороший психологический контакт и все такое… Этот Лифшиц, видать, был твоим близким товарищем. А благодетель мне все про кодовое слово талдычил. Говорят, дешифраторы с таким мудреным паролем ни разу не сталкивались. Парень этот, мол, либо гений, либо чокнутый. Мой хозяин требовал, чтобы я вышел на тебя в иллюзии и выудил информацию по этому слову. И вот чем это все закончилось! – Он горько усмехнулся и тяжело вздохнул, прижатый к спинке кресла страховочным ремнем. Артур отстегнул ремень, мужчина перевел дыхание.
– Спасибо…
Вновь замычал Студень: тихо, жалобно, словно заблудившийся теленок. Артур рассеянно оглянулся на толстяка.
– Одной вещи я не могу понять… Сейчас в креслах сидим мы с Ольгой. Откуда тогда взялся ты на мою голову? Следуя железной логике, "Иллюзион" показывает тех лиц, которые действительно проживают в эту эпоху. Я разговаривал по телефону с Миличем – в нынешнее время ему было лет четырнадцать. Все совпадает. Рустам, бандиты, менты, даже эти прохожие – все давно умерли… Но ведь ты живешь вместе со мной в Агио-Петрополисе, и там сейчас весна две тысячи сто двадцать шестого года… Как ты попал сюда, Яценко?
В ответ мужчина молча отдернул мочку уха.
– Ты видишь здесь маячок?
– Н-нет…
– Вот и ответ. Сто секунд давно истекли. Благодетель велел снять маячок, как только я окажусь в начале века. Там есть одна хитрость. Если ты слишком долго находишься без маячка в путешествии, то назад вернуться можно лишь при помощи клонов. Это чудики такие – если интересно, отдельно расскажу. Но и "Иллюзион" может затребовать своего путешественника, коли в нем заинтересован. Да кому нужен безденежный неудачник? Я застрял в безвременье надолго…
На улице совсем стемнело. Желтые глаза окон источали слабый призрачный свет, за распахнутыми портьерами мелькали тени, люди занимались своими обычными делами. Ужинали, проверяли домашнее задание у детей, смотрели телевизор, смеялись, грустили, пили водку, ругались, целовались, болели и выздоравливали. Жизнь текла своим чередом: обычная, смешная, суровая, несправедливая и короткая. И все в ней было подчинено единому закону, логичному, жесткому и непостижимому человеческим рассудком. Все было в этой жизни: и страсть и горе, и радость и печаль. Не было только любви и веры.
– Благодетелем оказался Милич?
Яценко молча кивнул головой. В искаженном свете приборной панели он был совсем не похож на Лифшица. Будто читая мысли супруга, тихо прошептала Ольга:
– Этот человек – точно не Пашка!
– Я вам говорил это с самого начала… – Он грустно вздохнул. – Зеркала… они все меняют.
Студень охнул, открыл глаза и таращился на Ольгу.
– Можно, я его опять тюкну по башке? – застенчиво спросила девушка. – Мне понравилось…
– Не надо. Пусть живет, – сказал Артур. Он напряженно размышлял вслух, глядя прямо перед собой. – Мы находимся в прошлом, убиваем, грабим, общаемся, в конце концов! Мы очень активно вмешиваемся в состоявшуюся историю! Это не могло не сказаться на будущем.
– Ты линейно мыслишь, Артур! – покачал головой Яценко. – Обычное явление для финансиста. Время – это не полоса свершившихся и грядущих событий. Прошлого и будущего не существует, они лишь векторы канувших в небытие и предстоящих событий.
– Для спортсмена это трудновато… Но ты не только оторвал свой маячок, ты отобрал наши, и теперь мы не можем вернуться назад!
– Маячки и таблетки – всего лишь символы. Твой клон наверняка об этом говорил. Они позволяют задержаться в иллюзии бесконечно долго. Самое удивительное заключено в том, что ты, настоящий, сейчас находишься в Агио-Петрополисе, вы с Ольгой лежите в своих креслах, а над головой струится этот проклятый золотой свет. Любое критическое событие в ваших судьбах вернет тебя обратно надежнее всякого маячка. Страшно решиться, но достаточно прикончить своего партнера, и система немедленно вернет тебя в исходную точку. Однажды, находясь в своей любимой Римской империи, я впервые рискнул избавиться от кусочка синтетики за ухом. Вначале было страшно, а потом я вдруг понял, что по истечении определенного срока, "Иллюзион" не может вернуть меня назад.
– Сто секунд…
– Именно так. Я оказываюсь свободен от Мастера и его компании. Ошибка. Через неделю мой партнер получил стрелу в грудь в лесах Германии, и очнулся я в своем кресле. Прошло всего несколько минут в обычном времени. Старик Эйнштейн оказался прав! Там минуты, здесь недели… Но где я очнусь на сей раз, одному Господу Богу известно. "Иллюзион" – место парадоксов, это я понял за месяц своих путешествий. Одно знаю точно: в зеркальном зале я был последний раз через два часа после нашего разговора по видео. Благодетель срочно отправил меня в Петербург – кодовое слово из тебя выуживать. Встречал меня в тот раз в "Иллюзионе" не сам Мастер, а негритянка. Сухо так говорит:
– Это ваш последний визит к нам в качестве гостя, но не волнуйтесь. Мы обязательно скоро увидимся, но уже в другом месте, при других условиях!
Вот я до сих пор гадаю, что она имела в виду. И о каком месте речь вела. Уж не ад ли… – Он испуганно оглянулся на Ольгу и добавил шепотом: – Я так думаю, что иллюзия – это что-то вроде дверей на тот свет!
Девушка поежилась, Артур провел ладонью по волосам.
– И что ты думаешь теперь делать?
Яценко потер лоб, зябко обхватил плечи руками.
– Понятия не имею. Умереть страшно, а жить еще страшнее. Я уже и не знаю, кто я настоящий и где мое бренное тело в данный момент болтается. Во всяком случае, после того как уселся в кресло в "Иллюзионе", назад не возвращался. Быть может, Рамзес выбросил мою тушу на помойку, или я сгорел в крематории Агио-Петрополиса. Узнать правду можно только одним способом…
Пронзительно звонил телефон, на экране горело слово Milich.
– Не бери трубку! – всполошился человек. – Они могут определить наше местоположение по телефонному звонку.
– Это уже не имеет значения! – Артур решительно нажал клавишу. – Привет, крошка Го Мич!
– Хорошее прозвище! – Обладатель детского голоса, видимо, усмехнулся. – Возьму на вооружение. Я тебя недооценил, Артур. У поста ГАИ ты разыграл классный блеф. Я свое обещание выполнил, жду от тебя того же. Кодовое слово к твоей странице. Когда вернешься в Агио-Петрополис, я буду ждать тебя в своем офисе. Поговорим. Мне есть чем компенсировать тебе потерю твоих акций.
– Ты собираешься предложить мне деньги, молодой человек?
– Нет. Я хочу предложить тебе ОГРОМНЫЕ деньги. И титул. Войдешь в Совет по наказаниям. Будешь вершить чужие судьбы – что может быть увлекательней?! Ты слышал что-нибудь о Гильдии Вечных и Избранных?
– Трепался один олух царя небесного…
– Получишь неограниченный доступ к сыворотке. Хватит и тебе и твоей мартышке.
– Будь вежлив с дамой, Милич!
– Прошу прощения! – Он иронично усмехнулся. – Сумма твоих акций ничтожно мала, корпорация их проглотит и выплюнет. Предложение заманчивое, соглашайся, Артур!
– Раньше я бы с тобой согласился… Что-то изменилось. Но речь не о том. Я не верю тебе, Милич!
– Почему?
– Что случилось с Кином? Ему ты тоже предлагал деньги и титул? Но честь самурая не позволила старому японцу согласиться на соблазнительное предложение. Я угадал?
– Почти. Он запросил чересчур много. Моего влияния недостаточно для того, чтобы сделать финансового инвестора премьер-министром Японских островов. И потом, не сравнивай себя с Мамору. Мы с тобой слишком давно знакомы… – Он многозначительно хмыкнул. – И некоторым образом эксперимент удался благодаря моему участию. Я мог оставить все без изменения, и талантливый бизнесмен Погодин, в прошлом хороший спортсмен, кормил бы червей на пару со своей обворожительной супругой!
– Какой эксперимент? Выражайся ясно, Горан!
– Яснее некуда. Не моя вина в том, что ты тронулся умом. Оно и понятно – не всякий уцелеет после таких испытаний. Новый препарат, не прошел клинических испытаний, возможны побочные явления…
– Туманно говоришь, мой добрый друг. А что будет с Яценко?
Тот кинул испуганный взгляд на Артура.
– Никудышный актер! Дешевка… – презрительно процедил Милич. – Не думай о нем. Это уже не человек, а пыль… Какая все-таки каша у тебя в голове, Артур! Я нарочно выбрал для него облик, отдаленно напоминающий твоего друга юности. Яценко выучил роль назубок. Непросто было свести вас обоих, двадцатый век – длинный, а Петербург – большой город. Но твоя жена оказалась классной приманкой. Я догадался, что ты будешь совершать путешествие с ней вместе, а мой подсадной уже давно болтался в безвременье, поджидая своего героя. Пришлось доставить ему несколько приятных минут – я надеюсь, Ольга Владимировна не внакладе… Дальше – вопрос техники. Этот чокнутый гений Мастер отпускает свои иллюзии на волю случая. Он называет это свободной волей. Каждый вправе выбрать те место и время, куда он хочет попасть. Я не ошибся даже с районом города. Ты обязан был "засветиться" в крохотной точке земного шара, где развлекалась твоя неверная супруга с моей марионеткой.
– Как мне не терпится свернуть тебе шею, Милич! – Лицо Артура побагровело, на шее набухли синие вены. Яценко испуганно отодвинулся к окну.
– Займи очередь, дружок! Древние мудрецы говорили, что величие человека определяется количеством его завистников и врагов.
– Или друзей!
– Дешевый фарс! У тебя был друг – Лившиц. Но встретив похожего парня в иллюзии, ты немедленно заподозрил его в измене. У тебя в голове даже не каша, а бульон! И я слышу, как он закипает. Однако к делу. Ты готов принять мое предложение?
– Хороший торг… – задумчиво ответил Артур. – Черт с ним! Я приму твое предложение, Го Мич, но только если ты мне расскажешь правду. Для чего ты скупаешь все акции HR? Это ведь обычная фармацевтическая компания!
– Много думаешь. – Юношеский голос звенел от напряжения. – Время принятия решения. Или ты завтра в девять утра в моем офисе, или…
– Или что? – вкрадчиво спросил мужчина. – Мои акции тебе не получить, испорченное дитя! Первый миллион в четырнадцать лет… чудеса в решете! Ты никогда не слышал о том, что сладкое детям вредно?
– Ты пожалеешь, – коротко сказал Милич. – На прощанье могу сказать лишь одно. Твой друг Лившиц давно умер. Честный доктор… Сгорел во время эпидемии вируса Розена. Я предлагал ему переждать пандемию в бункере. Занимался бы разработками сыворотки – он был талантливый ученый… Так нет. Он предпочел лазать по больницам и лечить зараженный плебс. Сгорел через несколько дней. Но проститься вы с ним успели… Забавно, что ты не помнишь, дружок! Мое предложение в силе на ближайшие три часа. Потом пеняй на себя… – Он отключился.
– Пеняю… – Артур завел двигатель, и джип медленно выехал из двора. – Нервный подросток! Оно и понятно. Юношеские комплексы, половое созревание… Трудный период!
Вновь заныл Студень, тяжело взобрался на сиденье, осмотрелся по сторонам.
– Башка болит! – Затем хлопнул ладонями по жирным бокам. – Кто мои шмотки забрал?
– Поклонницы! – криво усмехнулся Артур. – Видел, как с рок-звезд одежду срывают? Радуйся, что в трусах остался.
Толстяк дышал широко открытым ртом, тронул себя пальцами за сломанный нос и тихонько вскрикнул:
– Всмятку!
– Мои труды оценены по достоинству! – опять усмехнулся Погодин. Джип катился по пустынной дороге. Воскресный вечер: горожане отдыхают и развлекаются. Яркие витрины магазинов горят неоновыми огнями.
– Куда мы едем? – тихо спросила Ольга.
– Понятия не имею! – Артур притормозил возле освещенного киоска. – Студень, пошел прочь отсюда!
– Я не могу! Даже башмаков нет. Я замерзну!
– Зато выживешь, скотина… А то у меня руки чешутся свернуть тебе шею! Вон из тачки!
Человек неуклюже выкарабкался из машины, похожий на привидение – в белых трусах, футболке и носках, – обхватил плечи ладонями и неуклюже побежал по дороге. Раздался испуганный женский вскрик, затем взрыв смеха. Артур вышел на улицу, купил в ларьке бутылку водки, брикет эскимо; сорвал крышку, сделал большой глоток, белыми зубами впился в мороженое.
– Чего мне будет недоставать, так это здешнего пойла и эскимо! – Он сел за руль, протянул бутылку Андрею. Тот вздрогнул, словно его ударило током, мелкими глотками отпил немного, закашлялся. Ольга тоже глотнула водки и громко чихнула. – Что делать будем? – опять спросила она.
Яценко задумчиво посмотрел в окно. Мимо прошла компания юных девушек. Высокая блондинка что-то сказала, ее подруги дружно рассмеялись. Андрей грустно вздохнул: