- Не могу знать, энц генерал. Ясно только, что отсутствие этой штуковины доставляет ему жуткую боль.
- Отдай, Тоот! - Рут Ватада скрючился и стал кататься по полу.
- Совсем как выродок, - подытожил результаты наблюдений легионер.
- Но сейчас не время, - удивлённо заметил главный инженер.
- А вам откуда знать? - резко повернулся генерал.
- Но сеансы… - Главный инженер почувствовал, что бледнеет под змеиным взглядом немигающих зелёных глаз.
- Сболтнули что-то лишнее?
- Я не… - Технарь утёр со лба пот и дрожащими пальцами расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.
- Встать! Ротмистр, обыщите его!
- Лицом к стене! - заученно скомандовал Тоот. - Стать на носки, опереться пальцами рук; на стену! - Он начал охлопывать на глазах взмокшего инженера.
- Уж простите, - начал было Атр. Он чувствовал себя неловко. Не прошло и суток, как он собирался провести с ним вечер, вспоминая Ориена Тоота. И вдруг рука ротмистра нашарила под рубашкой Клосса закреплённый на поясе знакомый на ощупь жестяной корпус. - Энц генерал, тут это…
- Ротмистр, я тебя не узнаю. То вопишь так, что лампы качаются. То бормочешь, как на первом свидании.
- Это. - Легионер виновато поглядел на главного инженера и достал из-под его рубахи излучатель.
- Какая забавная находка! - всплеснул руками генерал. Лицо главного инженера как-то сразу осунулось, но теперь он прямо, холодно и без колебаний глядел на контрразведчика. Странник перевёл глаза на катающегося на полу муниципального стражника.
- Тоот, отдай! Тоот, отдай! Ну прошу тебя!!
- Ротмистр, заткни ему пасть.
- Прикажете? - Тоот с явной неохотой положил руку на кобуру.
- Да ты что, совсем очумел? Верни ему соску. Потом разберёмся, что это за истерика. - Он вновь повернулся к стоящему у стены главному инженеру: - У вас, как я смотрю, отсутствие излучателя не вызывает столь бурной реакции.
- Нет. - Глаза инженера смотрели упрямо и спокойно.
- Это замечательно, просто замечательно. Тогда будьте любезны, вернитесь на своё место и расскажите мне подробно, что всё это означает? Надеюсь, у вас отсутствует необходимость брать собственный прибор в лабораторию для его тщательнейшего изучения?
- Отсутствует. - Нарти Клосс устало занял место за столом. - Да, это излучатель. Его начали разрабатывать до войны как медицинский прибор. Действительно, энц генерал, как медицинский прибор.
- Это я уже слышал. Потом работы свернули. Но дальше-то что?
- После войны мир разделился на выродков, к которым, увы, отношусь и я. И всех прочих, считающих выродков злобными чудовищами, желающими гибели всему живому.
- Забавная история. - Странник хрустнул пальцами. - Главный инженер завода излучателей - выродок.
- Такова ирония судьбы. Но эта работа - то, что я умею лучше всего. Или вам было угодно, чтоб я таился по лесам, как все эти подрывники, или гнил в бараке на Голубой Змее?
- Мне угодно знать правду. Если вы будете откровенны, я обещаю, что вас никто не тронет, даже если вы станете носить табличку на груди "Я выродок".
Инженер грустно усмехнулся:
- Правда - слово, исконный смысл которого давным-давно утерян. Будь по-вашему. После войны группа молодых учёных - не спрашивайте, я не знаю их - доработала имевшийся опытный экземпляр излучателя. Теперь он фактически блокирует мозг, задавая нейрорецепторам новую, специально написанную программу. Она начисто подменяет реальные ощущения внушёнными. Как под гипнозом вы едите луковицу, а вам кажется, что в руках у вас яблоко.
- То есть, когда начинают работать ваши замечательные изделия на башнях ПБЗ, эта штуковина перебивает их сигнал своим?
- Можно сказать и так. Хотя вы же знаете… - Он не договорил.
- Знаю, - резко перебил его Странник. - Но сейчас о другом. Вот эта дубина стоеросовая, валяющаяся на полу, не выродок. Казалось бы, ему аппарат точно не нужен, но он у него есть. Аппарат, за который отвалили бы любые деньги люди, куда более значимые, чем он. Но без него этот господин ведёт себя, мягко говоря, странно. Вам не кажется?
- Не кажется, - вздохнул инженер. - Когда после воины эти молодые учёные продолжили разработку, у них не было денег…
ГЛАВА 18
Странник поглядел на притихшего, вновь довольного жизнью муниципального стражника и скомандовал Тооту:
- Заприте его. Там внизу есть кладовые. Заприте, выставьте караул, а сами передохните. Я распорядился, чтоб на верстаках убрали и чтоб привезли спальные мешки. Условия не ахти какие, но вам-то не привыкать.
- Слушаюсь! - бойко ответил ротмистр, показывая, что лишь подчиняется приказу, совсем не устал и готов прямо сейчас хоть в лёд, хоть в пламень.
- Ступайте, - отмахнулся Странник. - Думаю, что до утра вы мне не понадобитесь.
Атр велел бойцам комендантского взвода подхватить блаженно улыбающегося клиента под мышки и тащить вниз. Но только дверь кабинета захлопнулась, Тоот почувствовал, насколько он вымотан. Как тогда, в ущелье Волчьей Пасти, после отражения уже которой по счёту атаки хонтийских танков.
Закрыв пленника, Атр доковылял до отведенного ему верстака и рухнул, провалился в сон, едва успев по намертво въевшейся привычке сунуть под скатку пистолет. Сначала в сознании мелькали обрывки круговерти минувшего дня… И вдруг он увидел брата. Брат казался постаревшим, с бледным лицом землисто-серого цвета, но вместе с тем, как в прежние времена, полным решимости. Он что-то говорил собравшимся вокруг обеденного стола людям. Говорил жёстко, подкрепляя каждую фразу рубящим движением ладони.
Атр повернулся с боку на бок, что-то глухо простонал во сне и попытался сделать шаг. Хобот спального мешка не дал ему двинуться с места, и ротмистру приснилось, что ноги его будто склеены и он не может вырваться, шагнуть вперёд. Тут дверь приоткрылась, Атр увидел молодого адъютанта, такого же бледного, как и брат. Он доложил Ориену что-то неслышное, тот кивнул и сделал три шага к двери. Атр с интересом следил за происходящим.
Он нередко видел брата во сне, иногда беседовал с ним и даже ел за одним столом, но в нынешнем сне была странность: Ориен и окружавшие его люди что-то говорили, но ротмистр никак не мог разобрать, что. Он всматривался в движения губ старшего Тоота, силясь понять, о чём идёт речь. Но тщетно. Зыбкие образы расплывались перед ним при каждой попытке вглядеться. Адъютант отступил, пропуская в комнату новых визитёров.
Ротмистр застонал, пытаясь нащупать что-то во сне, ухватился за край деревянного верстака и сжал его с такой силой, что ногти впились в столешницу.
- Эк его! - вздохнул, глядя на мечущегося во сне офицера, один из бойцов комендантской роты. - Воюет, небось.
- Воюет, - кивнул ему в ответ хмурого вида седоусый фельдфебель. - Я по себе знаю. Сколько раз снилось, будто хонтийцы меня в плен берут, патроны закончились, взять неоткуда, а эти гады окружили, хохочут… Я мечусь, ищу, где бы спрятаться, да негде.
- Это что, вправду было, энц фельдфебель?
- Да как сказать. Быть-то не было. В счастливый час обошлось. А могло быть. Патроны и впрямь кончились, а хонтийцы, как я стрелять перестал, обо мне, видать, забыли и стороной обошли. Я потом день по кустам да буеракам прятался, а ночью к своим пробрался.
- Чудно, - удивился солдат. - Вроде ж и не было, а снится, как наяву.
- Эх, парень-парень. Молодой ты ещё, зелёный, необстрелянный. Мозг - он штука тонкая. Если уж что в него втемяшится, не запомнится, а вот именно втемяшится, то ли со страху, то ли, наоборот, от великой радости, так вот хоть чем вытравливай - не выведешь. Я тогда знаешь, как перепугался? Ого-го! Чуть не обделался. Ты, парень, не видел, что хонтийцы с пленными делают.
- Так то ж когда было! Испугались, да не струсили. Как ни крути, а героем вышли.
- Это пока у тебя глаза открыты - ты герой. А как ухо на подушку-то опустишь, она такого напомнит, такого нашепчет, всё нутро вывернет, ничего не пощадит. Ишь как мается, бедняга, - ветеран поглядел на стрелки старого хронометра, - уже полтора часа, почитай, спит, а всё никак не успокоится. Днём-то вон какой орел был, хоть на плакат!
Тоот вновь застонал. Перед ним стоял его брат и крепко обнимал избитого в кровь Гая Дэнна. За ним, удивлённо оглядываясь по сторонам, чуть сконфуженно жалась Юна.
- Кажется, шепчет что-то, - глядя на ротмистра, сказал боец.
- Шепчет. Может, любимую зовёт, может, мать… А может, и вовсе "Вперёд, легионеры, железные ребята!"
- Энц фельдфебель, - к ветерану подошёл один из караульных, - там задержанный что-то бьётся.
- Кричит, требует?
- Никак нет, только шумит, будто колотится.
- Да и ладно, колотится и колотится. Ключ у господина ротмистра, а его до утра будить не велено. Сам приказал! - Фельдфебель ткнул пальцем в сторону лестницы, ведущей на второй этаж: - Да ты погляди на него! Круги под глазами, лицо осунулось. Видишь, как неживой совсем. Ну и пусть бьётся, вахлак. И то сказать, от этих стражников в городе совсем житья не стало. Куда ни плюнь - везде их наглые рожи. Так что ступай на пост и без дела не тревожь.
Нарти Клосс сидел перед шефом контрразведки, подперев тяжёлую голову рукой.
- Так вот, после войны исследования портативных излучателей, а вместе с ними и воздействие на человеческую психику и вообще на организм волн разной частоты было продолжено. Но университет, - главный инженер замялся, - от университета осталась одна тень. С таблички всего лишь сбили слово "Императорский", но вместе с короной и вензелем, получается, и суть улетучилась. Знаменитые учёные торговали вразнос всякой мелочовкой, лишь бы прокормиться. Исследования… Лишь одним Неизвестным Отцам было решать, на какие темы отпускать средства, а на какие - нет.
- Да, я знаю. В первую очередь финансировалось то, что касалось обороны страны. Не станете же вы отрицать, что тема, о которой мы сейчас говорим, имела все шансы стать приоритетной. Однако не стала. Почему?
- Всё просто, энц генерал. До обидного просто. Большинство разработчиков, занимавшихся этой темой, оказались выродками. Такими же, как я.
Клосс развёл руками:
- Увы. Дорога в подполье не для них. Какой боевик из человека, большую часть жизни занимающегося молекулярной биологией или волновой физикой. Но, с другой стороны, энц генерал, подумайте сами: что за ужас засыпать и просыпаться в ожидании дикой головной боли и каждодневно трястись от шагов на лестнице - не за тобой ли пришли на этот раз.
Вы знаете, - инженер замялся, - я ведь помню Аттайра Тоота совсем мальчишкой. Он носился по двору с деревянным мечом и спасал Нее-Тее от чудовища. Теперь он вернулся через много лет с высшим орденом за храбрость на груди и холодными глазами. Но он уже сам чудовище. Если бы вы его не остановили, он бы застрелил этого несчастного и не моргнул.
- Застрелил бы, - подтвердил Странник. - Это его работа.
- Нет такой работы - убивать людей, - с болью в голосе даже не сказал, а простонал Клосс. - Это чудовищная, отвратительно мерзкая ошибка, сбой в человеческом мозгу, аномалия сознания.
- Мы говорим о ротмистре Тооте или о портативных излучателях? - поморщился контрразведчик.
- Вы умный человек, энц генерал. Очень умный. Я не надеюсь найти в вас союзника, а лишь пытаюсь объяснить то, что важно для меня и почему-то совершенно безразлично вам. Когда этого не понимают отупевшие от безысходности мальчишки, вроде этого муниципального стражника, или даже наши бравые легионеры, - ещё полбеды. Им не с чем сравнивать, они не привыкли осмысливать свои действия. Но когда столь очевидные вещи обсуждаем мы с вами….
Инженер прикрыл глаза рукой:
- Массаракш!
- Да, - кивнул Странник, - массаракш, полностью с вами согласен. Но вы остановились на том, что большинство разработчиков вышеуказанного прибора волею случая оказались выродками. Прошу вас, почтеннейший Нарти Клосс, не отвлекайтесь, продолжайте.
- Да, конечно, энц генерал, - понурил голову Нарти Клосс. - Хотя, признаюсь честно, мне безумно жаль, что вам не интересна тема, которую я сейчас затронул.
Странник достал из нагрудного кармана своего видавшего виды костюма вечное перо и, словно досадуя, постучал им по столу.
- Энц инженер, даже если предположить, что я целиком и полностью разделяю ваши крамольные взгляды, то буду вынужден напомнить, что в это позднее время в это унылое место меня привели соображения государственной безопасности, а не досужее желание обменяться с вами мнениями на тему несовершенства мироздания. Уверен, Департамент общественного здоровья с интересом послушал бы ваши откровения, но я здесь представляю иное ведомство. Настоятельно прошу вас, не отвлекайтесь.
- Да-да. Конечно. Группе учёных, о которых я говорил, удалось организовать частную лабораторию. Чем они только не занимались, чтобы свести концы с концами и продолжить исследования. Брались за любую работу, но средств не хватало катастрофически. В отличие от всех прочих эти люди хорошо понимали, чем им лично грозят башни так называемой противобаллистической защиты. Хорошо ещё, башни не грибы, после дождя сами собой не вырастают. А то ведь… - Он развёл руками. - Но даже учитывая, что их надо собирать, привязывать к местности, транспортировать, монтировать, налаживать, - времени было в обрез. И тогда один из разработчиков предложил обратиться за помощью к богатому человеку, которого могла бы заинтересовать подобная тема.
- Конкретней, - сосредоточивая на переносице инженера буравящий взгляд, потребовал Странник.
- Керр Несс. Тогда он как раз начал исполнять обязанности мэра Харрака.
- Он что, тоже выродок?
- Да, несомненно. Но в изначальном понятии этого слова, а не в том нелепом, которое дали вы.
- Я не давал.
- Это неважно - вы лично или нет. Вы же сами заявили, что представляете здесь безопасность государства. Вот эта самая безопасность и дала.
- Это тоже не относится к делу, - скривился контрразведчик. - Почему вы решили, что этот Керр Несс даст вам деньги на доработку проекта?
- Энц генерал, - Нарти Клосс сцепил пальцы в замок, - согласитесь, то, что вы сейчас пытаетесь сделать, довольно топорная уловка. Я же сказал - мне неизвестны люди, которые проводили исследования.
Странник зевнул.
- Могли бы этого не говорить. Вы столько знаете о деятельности совершенно неизвестных людей, что было бы нелепо верить в вашу искренность. Но видите, я не веду протокол, мы с вами беседуем как два уважающих друг друга человека.
- Есть много способов записывать речь, не пользуясь бумагой и чернилами.
- Да, есть. А есть ещё ментаграммы - при ней даже записывать ничего не надо. Нам-то это ни к чему - вы же готовы к сотрудничеству, не так ли?
- Ни к чему? Прошу не держать меня за простака! Все эти годы я ждал, когда меня разоблачат, и старался как можно больше узнать о ваших методах. Так вот, пытками ли, хорошим ли отношением и показным уважением - вам не добиться, чтобы я назвал имена.
- Это не так, заставить можно любого, - покачал головой Странник. - Но вы опять путаете меня со следователем Департамента общественного здоровья. Я просто вижу, что вы неискренни, и пока у меня не вызывает сомнений почему, я вас не перебиваю. Понятно, что над темой работали ваши друзья, возможно, и вы приложили к этому руку, но когда понадобится коснуться этой темы, мы к ней вернёмся. Я вас прошу, давайте по порядку. Итак, почему вы решили, что Керр Несс профинансирует исследования?
- Потому что они ему необходимы.
- Но он же с точки зрения Департамента общественного здоровья не выродок.
- Да, - согласился главный инженер. - Но он, с позволения сказать, моральный урод. Во время оккупации Керр Несс сотрудничал с хонтийской военной полицией. Он сдавал им смутьянов, укрывающихся в городе солдат и офицеров, а они закрывали глаза на его делишки. Он, знаете ли, активно торговал здесь продовольствием и обмундированием с захваченных складов. И уже тогда боялся до жути. До одури боялся, что его прикончат свои же. Потом хонтийцев выбили, а он остался, и страх его остался, даже усилился. Теперь он боялся, что его поставят к стенке за махинации с оккупантами. Кому-то там наверху, - Клосс скорчил досадливую мину, - этот тип зачем-то понадобился. Поговаривают, что он удачно женился. Может, кому-то отломил денег. А может, и то и другое сразу. Время идет, а его не только не поставили к стенке, но и назначили исполнять обязанности мэра. Другой бы, возможно, успокоился, но не этот. Ему всюду мерещились враги, которые желали его взорвать, отравить, пристрелить в тёмном переулке.
- При такой биографии - резонные опасения, - кивнул Странник. - Но вы опять отвлеклись.
- Ничуть. Вы просили объяснить, что подтолкнуло этого… господина раскошелиться, я и рассказываю. Страх. Всепоглощающий страх, переходящий в психическое заболевание. Он ведь эту так называемую муниципальную стражу создал с одной только целью - уберечься от тайных и явных недругов. Уже потом она стала бандитским кистенем в его руках. А сначала Керр Несс окружил себя толпой вчерашних головорезов, но спастись от собственной тени не смог. Он и этих стражников тоже боялся: ведь ему было ясно, что никто не станет работать с ним, а уж тем паче служить ему просто так, по дружбе и любви, - только за деньги. А деньги штука обоюдоострая: сегодня он заплатил, чтобы его охраняли, завтра кто-то заплатит больше, чтоб прикончили. Вот тут-то и появился один из разработчиков и предложил ему избавление от страха.
- Вот даже как? - В круглых глазах Странника отразился неподдельный интерес.
- Чтобы было понятнее, предмет, о котором пойдёт речь, следует окрестить психическим вирусом.
- То есть?
- Дело в том, что мозг каждого из нас оперирует мемами. Информационными репликаторами, которые воспроизводятся посредством человеческого сознания. Эволюция мемов осуществляется благодаря тому, что наше сознание удачно копирует и изменяет информацию: идеи, поведенческие установки, формы, структуры и так далее. Так вот, мозг оперирует мемами, а мемы управляют мозгом, а стало быть, человеком. Когда разработчики довели физическое, а следовательно - физиологическое воздействие прибора до расчётных величин, перед ними встала иная задача. Конечно, можно отключить сознание человека, и стационарные излучатели им просто не будут восприниматься, но в таком случае в момент лучевого удара окружающие увидят не корчащегося в судорогах выродка, а истукана с бессмысленными глазами и отвисшей челюстью. Следовательно, необходимо было создать целый комплекс - программу ложных мемов, которые бы включались в нужный момент и заменяли человеку обычную, нормальную работу мозга. То есть фактически сюда, - Нарти Клосс ткнул себя пальцем в висок, - вносится психический вирус, подменяющий одни мемы другими.
- Я понял, - кивнул Странник. - Очень интересно. Значит, в обмен на ассигнования разработчик предложил Керру Нессу таблетку от страха.
- Можно сказать и так.