- Ты не дурак, Воронцов, - усмехнулась она, - твоя беда не в этом. А знаешь в чем?
"Если и она скажет, что я считаю себя центром вселенной, - уныло подумал Влад, - мне остается только повеситься".
- Ты ни черта не понимаешь в женщинах, - закончила Тамара, и он перевел дух.
- Угу, - пробормотал он, думая о разговоре с Зеркальцем, - похоже, ты права.
…Ее волосы разметались по подушке, а рука легла на его плечо.
С первого дня, как они остались в доме одни, он чувствовал себя как грешник у чертей на сковородке. При том что всю зиму, пока Сабуровы жили у Зарецких, не испытывал к Тамаре никакого влечения. Жена друга, соседка, старая знакомая - и все, не более.
Для Юрки война продолжалась. Бедствовать им с Тамарой не приходилось, он получал неплохое жалованье, она тогда уже подрабатывала за швейной машинкой и заговаривала время от времени о том, что можно бы снять уже не комнату, а небольшую квартирку - Денис растет, места маловато. Юрка с ней соглашался, но снимать не хотел. Он загорелся идеей обзавестись своим жильем. Надежды на это было мало, но он не сдавался.
Владислав его понимал. Сам он всю зиму доказывал бюрократической машине, что имеет полное право на квартиру пропавшей без вести тетки. Дом, в котором когда-то жили его родители, сгорел до головешек, полученной страховки ни на что не хватало - цены на жилье после войны подскочили вдвое. Строительный бум в Синегорске еще не начался. Окаянная тетка исчезла бесследно еще до войны. В живых она не числилась, в списках погибших - тоже, даже в тонком мире ее следов обнаружить не удалось. Ее квартира стояла пустая. Владислав - единственный наследник - уже устал повторять, что по всем законам она считается без вести пропавшей.
- Ну а вдруг объявится? - равнодушно повторяла чиновница. - И предъявит претензии. Случаи уже были.
- Пущу на коврике в прихожей переночевать! - огрызался Влад. - Случаи были с теми, кто в войну сгинул. А она в Америку куда раньше рванула.
В тот день чиновница огорошила его неожиданным черным юмором, которого он никак не ожидал от этой воблы. Раскрыв серую папку, вытащила из нее узкий конверт и произнесла обычным своим картонным голосом:
- У меня для вас хорошие новости - я должна выразить вам соболезнование.
Он так и не понял, шутила она или просто канцелярия мозги выела. Но главное было ясно: тетка давно покоилась на одном из американских кладбищ, а ее небольшое состояние, а также недвижимость переходили в руки наследника. От денег, после уплаты налогов и пошлин, оставалось совсем чуть-чуть, зато у него появился свой дом.
Он завернул на рынок, нашел знакомого мужичка с бегающими глазами и купил у него за бешеные деньги бутылку неплохого вина и плитку шоколада. С этими гостинцами он вернулся к Зарецким и попал в самый разгар семейного скандала.
- Мало мне было всех этих лет! - кричала Тамара - Опять муж неизвестно где под пулями! Какие, к черту, командировки!
- Том, ну что ты в самом деле, - защищался Юрка, - квартиру получим в кредит, Дениску в хорошую школу определим. Ателье откроешь, а может, и модный дом. Я ж не на всю жизнь контракт подписал!
Пяти минут хватило, чтоб понять: командировками в Оркиной конторе называли облавы на недобитков-бандитов, которых в окрестных лесах водилось немало. Боевым магам занятие тоже находилось, и поощрялось это довольно щедро, ну а услышав о возможности получить жилье, он загорелся и подмахнул контракт не раздумывая.
А Тамара заливалась слезами.
- Воронцов! - кинулась она к Владу. - Хоть ты ему объясни, какой он идиот!
Владислав был с ней согласен, но… Только что добившись своего угла, как он мог поучать Юрку, который всего лишь хотел того же.
После первой командировки Тамара поутихла. Через полгода, когда небольшая двухкомнатная квартирка в тихом районе стала реальностью, смирилась с выбором мужа.
Лето раскидало обитателей особняка в разные стороны. Марина уехала в лагерь юных археологов. Аркадий Семенович уехал в Москву по музейным делам. Дениса забрали бабушка с дедушкой - у них был летний домик на берегу Синельги, его сумели привести-таки в жилой вид и теперь повезли туда внуков.
Владиславу тоже пора было съезжать, он наконец вступил в права наследования, но сослуживец слезно попросил его сдать квартиру на полгодика - "негласно, налогов можешь не платить". Плату с него Владислав взял небольшую, Но даже невеликие неожиданные деньги были очень кстати. С него самого Аркадий Семенович ничего не брал.
Итак, они остались в доме втроем - он и Сабуровы. А через несколько дней - вдвоем. У Юрки образовалась очередная командировка.
И тут началось.
Их просто кинуло в объятия друг друга. Притянуло, словно магнитом. Владислав готов был поверить в бесовские искушения. Но кого винить - ведь был же он очарован прекрасной певицей там, в Канавине. И если б Юрка не попер в атаку, если б Влад был немного решительнее… Было ли сейчас под рукой более действенное средство, чтоб вытравить воспоминания о серебряной девушке и той, невозможной теперь, любви?
А она… Черт его знает, что думала Тамара, зачем не оттолкнула его тогда, на кухне, когда, не удержавшись, он положил руку ей на талию. Но они рванулись друг к другу, забыв обо всем и обо всех.
Звонок в дверь раздался в самый неподходящий миг - словно в пошлом анекдоте: "Возвращается муж из командировки…" Это, конечно, был не Юрка, да он и звонил по-другому, звонки у него были короткие и энергичные… И все же он их застал.
Открывать пошла Тамара. "Два звонка - это мне!" - шепнула она. Ее шаги еще не замолкли, а Влада уже сковало предчувствие неминуемой беды. И когда в коридоре раздался дикий вопль Тамары, он уже понял, что случилось. До того, как выбежал из комнаты, увидел в ее руках листок с траурной каймой и встретился с полным бешеной ненависти взглядом…
Вода в ванной перестала шуметь.
- Тома, - спросил Владислав, - а почему ты ателье не откроешь?
- На какие деньги? - усмехнулась Тамара. - Свое дело открыть - это не так просто.
- Совсем нечего? - недоверчиво переспросил Воронцов. - Пенсия…
- Маленькая она на самом-то деле, - вздохнула женщина, - я ж за квартиру выплачивала. Пожизненное проживание мне тогда выбили, а Денису что после меня останется? Да и Юрка хотел…
"Ну что, Воронцов, не стыдно? Ты ее черствой эгоисткой считал, кажется?"
На кухне появился Денис - бледный, под глазами тени, но вполне способный идти за наставником. Выглотал чашку чая и чмокнул мать в щеку.
Кажется, закрывая дверь, Тамара их перекрестила. А впрочем, могло и померещиться.
- Владислав Германович, - спросил Денис, когда они шли короткой дорогой к музею, - скажите… Это ведь только на знающих действует? Мама вон ничего вроде…
- Не только. - Влад поморщился, вспомнив дежурного на входе в особняк инквизиторов. - Просто били прицельно в конкретное место. Я к нему ближе живу, мне было хуже, чем тебе, а на окраинах, думаю, даже не все знающие могли почувствовать.
- А… кварталы у реки? Их накрыло?
Вот тут Воронцов мог с чистым сердцем успокоить ученика. Перебросившись несколькими фразами с магом-целителем, сопровождавшим "скорую", он смог представить картину нападения. Прибрежные дома затронуты не были.
- С Женей все в порядке, - заверил Воронцов.
* * *
Солнце пробилось сквозь плотную штору и теперь настойчиво лезло в глаза. Саша зажмурился и натянул одеяло на нос.
- "Пятый луч попал в детскую на постельку к маленькому лентяю, - раздался голос брата, - режет ему прямо в глаза, а он повернулся на другой бок и опять заснул!"
- Я рад, что ты помнишь хрестоматию для приготовительного класса, - зевнул Саша. - Можно мне хоть в каникулы выспаться?
- Я буду только рад! - улыбнулся Николай. - Сегодня к завтраку ванильные булочки. Твою я тоже съем, они вкусные только горячими. Дать ей простыть - это преступление!
Саша засмеялся и запустил в брата подушкой. Они затеяли шумную возню, прервало ее только появление гувернера. Он их выбранил для порядка, мальчики - тоже для порядка, - горячо пообещали быть примерными и послушными.
Потом было умывание холодной водой, вкуснейший завтрак, прогулка в экипаже за город - он не помнил, куда именно они тогда ехали, воспоминания становились обрывочными, а сновидение - смутным. Осталось только небо, запах нагретой листвы, озерная вода, сияющая в лучах июньского солнца, и крохотные утята, которые плавали совсем рядом, ничуть не боясь людей.
Граеву часто снились кусочки прошлой жизни. Брат. Незаконченная вышивка кузины Александры - их всегда веселило, что они носят одинаковые имена. Песенка шарманщика, забредшего во двор. Запах сирени.
Сегодня по пробуждении радость его не оставила. Ночь выдалась беспокойной, но именно это и подарило ему надежду. Последние дни выдались хуже некуда. Надо было восстанавливать силы, не получая никакой поддержки. Единственным помощником пришлось пожертвовать. Ищейки рыскали тут и там. А Колокольцы молчали.
Атака его всерьез не затронула, но ощущения были отвратительными. Полковник прекрасно понял, зачем она затеяна. Барону надоело ждать, он, похоже, почуял неладное и отправил людей на поиски. Граев сам удивлялся, насколько мало это его беспокоило.
У каждой палки два конца. Варан хочет его найти? Пускай. Он мнит себя преследователем, но это ненадолго. На самом деле ему суждено стать орудием, именно с его помощью Граев надеялся достичь желанной цели, которая была так близко, что, казалось, руку протяни…
И он не стал прятаться. Напротив, открылся поиску и позволил себя засечь. После чего поставил хорошую защиту и улегся спать, безмятежно, как ребенок.
Безмятежность не оставила его и наутро, когда он кипятил воду для бритья в помятой кастрюльке, и когда изничтожал щетину, и когда вышел наконец в мутное утро. Никто из прохожих не подумал бы, что этот крепкий немолодой человек скрывался несколько дней в здании заброшенной конторы, предназначавшейся под снос, питаясь чудом сохранившимися в чьем-то шкафу макаронами.
"Сегодня, - думал он, - сегодня оно решится…"
И - либо все вернется на свои места и станет таким, как должно было быть, даже лучше. Все, вплоть до ванильных булочек.
Либо он погибнет. Но это его перестало беспокоить.
* * *
Варана вело странное, ни на что не похожее ощущение. Словно откуда-то из солнечного сплетения исходила невидимая нить, которая то ослабевала, то натягивалась в зависимости от того, в правильном ли направлении он шел.
Еще не проснувшийся толком город окружал его сонными серыми стенами, ложился под ноги влажным асфальтом тротуаров, сыпал холодной изморосью за поднятый воротник плаща, но Варан не обращал на это внимания. Он сосредоточился на внутреннем зрении, ловил маленькую красноватую точку, пульсировавшую в уголке глаза, пытался соотнести с рисунком города, отпечатавшимся в памяти во время ритуала. Там был Граев, там была цель, и он стремился к ней с упорством бультерьера.
Светало, все чаще хлопали двери подъездов, выпуская на влажные зябкие улицы ежащихся работяг, спешащих к началу утренней смены, и приказчиков из мелких лавочек, контор и магазинов. Заскрипели поворотные рычаги, поднимающие стальные шторы в запертых на ночь витринах. Потянуло свежей выпечкой и острым ароматом свежезаваренного кофе.
Он увидел Граева расположившимся лицом к стеклянной витрине кафе "Купеческая трапеза" - маленького семейного заведения на окраине города. Полковник расслабленно сидел за столом, потягивая крепкий кофе. Он только что закончил завтрак, официант еще не успел унести тарелку с остатками омлета.
Варан прошел через зал, отрывисто бросив в сторону барной стойки: "Кофе!" - и опустился на стул напротив Граева.
Тот лишь приподнял бровь, изображая недоуменную радость от неожиданной встречи, и негромко произнес:
- Не ожидал, Олег Павлович. Не ожидал.
Варан решил не изображать дипломатические игры, заговорил, действуя на вдохновении и интуиции.
- Полковник, у моего руководства есть серьезные основания считать, что вы решили вести свою игру, - отчеканил он, глядя Граеву в глаза. И не уловил в них ни тени тревоги даже в самой глубине, где обычно бродят отблески тщательно скрываемых мыслей.
- Вы заметили, Олег Павлович, что мы встречаемся с вами второй раз, и снова в маленьком кафе? - очень по-домашнему улыбнулся полковник.
"Черт побери, какой спокойный взгляд! Это раздражает и путает мысли", - думал Варан, чувствуя, как полковник мягко сбивает его с темпа, переводит разговор на другое, осаживает этим своим спокойствием.
Да, такие глаза бывают только у людей, все и окончательно для себя решивших. Он видел подобное в Монголии, когда собрался уходить из мира очень старый, всеми уважаемый лама, тот тоже смотрел на мир, словно живописец, оценивающий завершенную работу: не положить ли еще мазок? Пожалуй, не надо, шедевр завершен. Потом старик просто закрыл глаза и перестал дышать.
- Барон наконец понял, за чем именно он охотится? - по-волчьи осклабился Граев. - Он совершил одну ошибку. Нельзя за таким грузом отправлять агента со стороны. Теперь он прислал вас.
Варан молчал. Он раздумывал, не убить ли Граева прямо сейчас. Правда, тогда он не узнает, где же спрятаны Колокольцы, но операцию можно будет начать с начала, а угроза…
- Впрочем, вы зря так напрягаетесь. Я всегда выполняю условия договора. - Граев словно читал его мысли, и все его реплики оказывались к месту и ко времени.
- Слушаю вас, - сухо бросил Олег Павлович. На столе перед ним возникла чашка кофе, и он сделал маленький глоток. Кофе оказался очень хорош.
- Я не зря говорил там, в Бирене, что не потерплю, если ко мне начнут присылать контролеров. Вы же появились и тем поставили операцию под угрозу. Вы явно нарушили наше соглашение, поскольку узнать, где я нахожусь, могли, только если завладели частицей моего тела. Скорее всего, - вдумался он на мгновение, - что-то из того кафе. Подкупили владельца, да?
Олег Павлович не стал реагировать, и Граев продолжил:
- Хорошо, я прощу вам это. На сей раз - прощу.
- Где предмет? - коротко спросил Варан, и Граев рассмеялся:
- Пока не у меня. И времени остается, увы, все меньше. Оказалось, Колокольцы защищены куда лучше, чем мы думали.
Собеседники замолчали.
- А скажите, Олег Павлович, сможете ли вы устроить в городе серьезный тарарам с жертвами? - подался вдруг вперед Граев, и глаза его весело блеснули.
Варан, подумав, ответил:
- Да, смогу. Если вы объясните, зачем это нужно.
- Разумеется, разумеется, - оживленно ответил полковник, откидываясь на спинку стула. - А вы пока пейте кофе, очень хороший кофе!
… - Вот здесь. Но очень приблизительно. Увы, более точных координат получить не удалось: я разбудил сидхура, и проклятая тварь налетела столь яростно, что мне пришлось срочно прервать ритуал. - Полковник показал рукой на широкую прогалину, ведущую к глубокому лесному оврагу. - Теперь у нас с вами только одна возможность быстро узнать, где находятся Колокольцы: использовать энергию душ, покидающих этот мир.
- Вы сможете?
Варана беспокоило только одно, действительно ли Граев совладает с такими мощными и неорганизованными потоками энергии.
По пути сюда они успели не раз обсудить все возможные варианты. Там, в кафе, Варан принял решение сразу. Граев предлагал хороший, хотя и рискованный выход из ситуации, Они убивали сразу двух зайцев: получали необходимое количество энергии для обнаружения Колокольцев и устраивали грандиозный маневр отвлечения, который капитально свяжет по рукам и ногам все силовые и спасательные структуры города. Конечно же Варан не стал говорить о том, как собирается поступать после того, как они обнаружат Колокольцы. Он не стал упоминать, что Жак бесшумной тенью, следует за ними с приказом - по сигналу Варана немедленно ликвидировать Граева. Кроме того, был и еще один козырь, но его Варан собирался пустить в ход позже.
А сейчас он кивнул, соглашаясь со словами Граева, и отдал мысленный приказ наемникам, находившимся на главном проспекте Синегорска:
- Пора!
В городе раздался первый взрыв, и Варан почувствовал как завибрировал тонкий мир.