Стрелять я научилась быстро - дурное дело не хитрое, да и Ревун оказался неплохим педагогом, умел вдалбливать знания в молодые головы быстро и навсегда. Частенько вдалбливал в прямом смысле слова. Мне он щедро раздавал подзатыльники, а Щелбану и Пенделю соответственно щелбаны и пендели. А в особых случаях мог и по зубам врезать. Ещё Ревун оказался остёр на язык, он умел так высмеять наши ошибки, что хотелось провалиться сквозь землю. В остальном же всё шло тип-топ, пусть и меня, и парней Ревун не раз посылал идти впереди себя на опасном маршруте, но при этом так контролировал ситуацию, что никто ни разу не пострадал. Ещё он был по-своему щедр, делился едой, медикаментами и патронами, хоть и грозился вычесть их стоимость из нашей доли. Работой особо не нагружал, не заставлял дежурить за него по ночам, а будучи в хорошем расположении духа, снисходительно звал нас своими малышами. Короче, он оказался неплохим старшим, и я была благодарна Ревуну за это. И за то, что взял в Зону.
Вот только чем больше времени я проводила внутри Периметра, тем больше недоумевала, а почему он всё-таки сделал это? Дохода и пользы ему от меня не было никакой, я за снарягу-то никак не могла расплатиться. Интереса ко мне, как к женщине, он тоже не проявлял, чего я поначалу опасалась. Ну не моего же идиотского шантажа испугался! Я уже достаточно хорошо знала Ревуна, чтобы понять - его не напугали бы угрозы "тургеневской барышни", годящейся ему в дочери.
Однажды я не выдержала и, улучив момент, когда мы с Ревуном остались наедине, задала свой вопрос. Мы сидели в остове развалившегося здания, жгли костёр, и ждали Щелбана с Пенделем, которых Ревун отправил к торговцу за боезапасом. Близилась ночь.
- Почему я взял тебя в Зону? – Переспросил Ревун и задумчиво поскрёб щетину. - Ну а почему бы не взять? Ты этого так хотела, а отмычки мне никогда не лишние.
- Так вроде в отмычках дефицита нет. - Неуверенно заметила я.
- Когда нет, а когда есть. Вот вас у меня сейчас трое, но бывало и шестеро, а бывало, что никого. Так что лучше обеспечить себя пушечным мясом заранее.
Эта его последняя фраза мне совершенно не понравилась.
- Пушечным мясом?
Но Ревун не ответил. И я уже решила, что на этом наш разговор окончен, когда он задумчиво добавил:
- Ну и еще, если уж быть совсем честным - я прихватил тебя, чтобы Хмелю отомстить
Вот тут я удивилась.
- Отомстить Юрке? За что?!
- За фотографии. Это западло, составлять и хранить такой компромат на человека, который тебе не раз жизнь спасал. Тем более мне неизвестно, зачем это ему понадобилось, просто так ведь подобные съемки не ведутся! Может, он и сам думал меня шантажировать? Да не успел. Но тут его находчивая сестрица приняла эстафету. Вам бы семейным бизнесом заниматься на криминальной почве. На Большой земле это модно. А вот в Зоне не прокатит.
Я помолчала, переваривая информацию. Потом спросила:
- И в чём заключается твоя месть?
Ревун ухмыльнулся:
- Хмель тобой гордился. Всё рассказывал, какая ты у него умница да красавица. Он потому и в Зону чалился, что хотел тебе достойное будущее обеспечить, чтобы ты училась и в люди выбилась. Ты же на кого-то учишься?
- На финансиста. - Буркнула я. - Но я бросила университет.
- Да ну? И когда?
- Сейчас.
- Вот! - Ревун словно обрадовался. - Вот она и моя месть. Пусть Хмель на том свете корчится, глядя, как его сестрёнка, вместо того, чтобы выучиться и человеком стать, попёрлась в Зону в качестве моей отмычки и сдохла там. По-моему подходящее наказание для крысы.
- Юрка не крыса! А я не сдохла!
- Ещё не вечер.
- Ты что же, - догадалась я, - Хочешь меня убить? Это и будет последний акт твоей мести? Ну, ты и дурак оказывается! Если ты так уверен, что Юрка погиб, то получается, собираешься мстить мёртвому человеку? Где логика?
Ревун плюнул в костёр.
- Много ты понимаешь. Ни один человек умерший в Зоне, не умер по-настоящему. Да и не собираюсь я тебя убивать, охота была утруждаться. Ты сама убьёшь себя.
- Я?!
- Конечно. Не могу сказать, как и когда именно это произойдёт, но рано или поздно ты допустишь ошибку, которая станет роковой. И скорее рано, чем поздно. Ты в любом случае не вернёшься из Зоны.
Я разозлилась.
- Ревун, а вот прикинь, вернусь? Вот возьму, и назло тебе вернусь, а ? Ты себя тогда ослом не почувствуешь?
Ревун хохотнул:
- Почувствовал бы обязательно! И не только ослом, но и бараном, и последним кретином. Но не почувствую. Знаешь сколько я, таких как ты перевидал? Ещё ни один не вернулся. Но лично тебя я всё же постараюсь сберечь подольше.
- Почему? – удивилась я. - За что такая честь?
- Просто интересно. В качестве эксперимента. Интересно, потому что ты девка, а не парень, и потому что сестра Хмеля, всё-таки я его неплохо знал. Посмотрю, как ты будешь тут вертеться и выживать.
И он замолчал, глядя в огонь, продолжая ухмыляться своим мыслям. Я всё прислушивалась, не донесутся ли снаружи шаги Щелбана и Пенделя, тогда мне не пришлось бы говорить то, что я сказать Ревуну давно собиралась, да всё не могла собраться с духом. Но Щелбан и Пендель не возвращались, тихо было, только трещали ветки в костре.
- Ревун, - наконец решилась я, - А, Ревун?
- Ну чего ещё? – Недовольно отозвался он.
- Ревун, нет никаких фотографий.
Ответом мне была тишина. Какое-то время я ещё продолжала глядеть в костёр, потом повернула голову. Ревун смотрел на меня - внимательно и не моргая. В сгустившихся сумерках его глаза казались глубоко запавшими и чёрными.
- Как нет? – Наконец спросил он, без удивления - устало.
Я пожала плечами.
- Так вот и нет. Я это придумала, чтобы заставить тебя вести меня в Зону.
Ревун шумно поскрёб щетину.
- А как же… ты же подробно описала ту фотку на Милитари, когда я у убитого по карманам шерстил?
Я улыбнулась.
- Так это мне брат рассказывал. Как ты на Милитари парня убил из винтовки Гаусса, я ведь её и описала, помнишь? "Пушка в шипах". А про забор и аномалию так наплела, от балды, подумала, что вряд ли ты помнишь подробности. Я вообще больше рассчитывала напугать тебя "Свободой", ну что они благодаря этим фоткам узнают, что ты убил одного из них, и будут тебе мстить. Парень ведь свободовец был, верно? А Юрка говорил, что они совсем отмороженные. Поэтому я взяла именно тот случай.
- Мда-а, - непонятно протянул Ревун, спустя паузу, - Неплохо придумано. Я вижу - Хмель держал тебя в курсе происходящих здесь событий?
- Да, он мне много чего рассказывал и объяснял про Зону, - я вздохнула, - Словно чувствовал, что мне это пригодится.
- Хрен его знает, может, и чувствовал. - Проворчал Ревун и, подумав, добавил. - Беру свои слова обратно. И про Хмеля, и вообще…очень может быть, что вот ты как раз вернёшься из Зоны. Зона таких любит. С выдумками.
Глава 4
Первый выброс.
И всё пошло по-прежнему. Почти ничего не изменилось, Ревун обращался со мной, как и раньше - орал, раздавал подзатыльники, разве что перестал насмехаться над моим желанием найти Юрку. Постепенно я рассчиталась с ним за снарягу и начала кое-что зарабатывать сама. Конечно, это кое-что были сущие копейки, ведь мои тридцать процентов с хабара приходилось делить на равных с Щелбаном и Пенделем. Получалось десять процентов на брата и этого едва хватало на пропитание и пополнение боеприпасов. А ещё приходилось откладывать на обратный путь.
Оказывается, военные за возможность выйти из Зоны, брали в два раза больше, чем за возможность войти. Хитрые! Поэтому большинство сталкеров с целью экономии предпочитали не мельтешить туда-сюда через Периметр, а задерживаться в Зоне как можно дольше. Но были среди бродяг и такие сорвиголовы, которые вообще не связывались с военными, а умудрялись преодолевать самостоятельно все три линии защиты, тем самым крупно сэкономив. Правда, способны на такое, оказывались лишь совсем отмороженные психи. Лично Ревун их не одобрял, глядел искоса и сулил гибель фраера от жадности. Сам он всегда платил военным, но при этом, почему-то не торчал в Зоне по полгода, как другие сталкеры, а обычно не задерживался больше месяца.
Вот и сейчас по истечении трёх недель нашего "сотрудничества", он обратился с предложением ко мне, Щелбану и Пенделю:
- Я ухожу на Большую землю и намерен отдохнуть там с полмесяца. С вами мы в полном расчёте, поэтому можете уйти со мной, и тогда вернёмся тоже вместе. Либо вы остаётесь и находите себе другого старшого. Решите остаться – ваше право, но учтите, что тогда в следующий раз я вас с собой не возьму.
В тот момент мы находились недалеко от территории бывшего завода "Росток", где Ревун удачно толкнул местному торговцу нашу добычу за два дня. Устроили небольшой привал.
Щелбан и Пендель переглянулись, посмотрели на меня, потом опять друг на друга.
- Вообще-то, - наконец протянул Пендель, - Достала эта Зона, отдохнуть и правда бы надо.
- Ага, - кивнул Щелбан, - Отдохнём, отоспимся, отмоемся - и снова сюда.
Я незаметно усмехнулась. Эти ребята подались в Зону сразу после армии, для них и теперь дисциплина основа жизни, а Ревун командир. И сообщи он им, что намерен прямо сейчас идти на ЧАЭС вооружившись одним пистолетом ПМ и распевая гимн Украины, они отправились бы с ним не задумываясь. Но только не я. У меня свои планы.
- Решено, - кивнул Ревун, - значит, уходим за Периметр завтра утром, а сейчас пойдём на Кордон, там и заночуем. Подъём.
Щелбан и Пендель с готовностью подскочили, похватали автоматы, начали взваливать на плечи рюкзаки. Я осталась сидеть, скрестив ноги по-турецки и демонстративно глядя в сторону. Ревун, который пристёгивал к ремню всякую всячину, начиная с пистолета и заканчивая флягой с водкой, заметил это и довольно миролюбиво спросил:
- Славка, уснула?
Я неопределённо шевельнула плечом и промолчала.
- Ну, в чём дело? – Старшой начал раздражаться. - Тебе отдельное предложение требуется?
- Слушай, - я прищурилась, - А ты не хочешь меня тоже спросить, иду я с тобой или нет?
- А, что, не идёшь? – Усмехнулся Ревун, нагибаясь, чтобы потуже завязать шнурки на ботинках.
- Не иду.
- Нет?!
- Нет.
До Ревуна, наконец, дошло, что я не капризничаю и не жду уговоров, а на полном серьёзе собираюсь остаться. Он выпрямился.
- Не дури. Ты ещё не готова ходить по Зоне одна.
- Ревун, тебе известно, зачем я здесь. Я не могу терять полмесяца впустую.
- О, чёрт! – старшой покрутил пальцем у виска, - Ты ещё не отказалась от своей дурацкой затеи? Пойми ты, наконец, дурёха - Хмеля нет в живых!
- Он жив. Я бы почувствовала, если бы он умер.
- Ты просто чокнутая. Хоть сама это понимаешь?
- Я знаю, что говорю!
Щелбан и Пендель поочерёдно таращились то на меня, то на Ревуна. Они не были в курсе настоящей причины моего пребывания в Зоне, и не понимали о чём речь.
- Ты погибнешь одна. - Уверенно и равнодушно сказал Ревун, закидывая автомат за плечо.
- Прибьюсь к кому-нибудь. - Ответила я, правда, не очень уверенно.
- Ну-ну, - Ревун хмыкнул, - Что же, оставайся. Впрочем, если хочешь, можешь дойти с нами до Кордона.
В первую секунду я обрадовалась и хотела уже согласиться, всё-таки страшно было вот так взять и отстать от своих. Но вовремя поняла, что если поддамся этому страху сейчас, могу не справиться с ним и позже - уйду с Ревуном и ребятами за Периметр. А вдруг потом не удастся вернуться? А Юрка?
От волнения в горле у меня пересохло, я так и не смогла сказать твёрдое "нет" и только отрицательно покачала головой.
- Ну как хочешь. - Ревун застегнул воротник и посмотрел на меня с сожалением, - Я уже начинал думать, что из тебя что-нибудь получится. Хотя, кто знает, может ты и выживешь. Ты ненормальная. Зона таких любит.
Он махнул рукой ребятам, и они стали уходить. Я растерялась. Нет, моё намерение остаться в Зоне не изменилось, но я надеялась, что Ревун хотя бы спросит, что я собираюсь делать дальше, может, даст какой-нибудь полезный совет. Но он уходил прочь быстро и уверенно, а вот Щелбан и Пендель оглядывались на меня до тех пор, пока их не скрыл густой кустарник. Мы не стали с ними друзьями за это время, хоть и ходили вместе. Они в основном между собой общались, а меня… не то чтобы сторонились, но держали дистанцию. Тем не менее, сейчас, глядя, как они уходят, я почувствовала такое одиночество, что чуть не заплакала. Вот среди кустов мелькнула куртка Щелбана, идущего последним, и я осталась одна.
Наступил момент, которого я ждала, с первого часа пребывания в Зоне. Я выплатила долги Ревуну, я свободна, я больше не отмычка и вольна идти на все четыре стороны! Я могу искать Юрку!
Вот только где? Раньше мне казалось, что как только у меня появится такая возможность, я уже буду знать, что делать… А теперь только и могу, что стоять, оглядываясь по сторонам и чувствуя себя так, словно знаю о Зоне ещё меньше, чем в день моего появления здесь.
Да что же это такое?!
В конце концов, вдоволь поторчав на одном месте, я надумала вернуться на "Росток". Там много сталкеров, там "Долг", там безопасно. Может, я даже сумею найти себе новых попутчиков? Ревун прав, я ещё не готова одна ходить по Зоне - это верная смерть. Другой вопрос, кто захочет брать меня с собой? Кто я такая? Внутри Периметра всего три недели - это же смех! Взять меня в команду на равных никто не согласится, а опять завербоваться к кому-нибудь в отмычки - означает ни на шаг не сдвинуться с прежней точки.
Ладно, проблемы нужно решать по мере их поступления, сначала я доберусь до Бара, а там подумаю, как быть дальше. В Зоне нельзя долго оставаться на одном месте, этот урок я уже усвоила.
Вдали прогрохотал гром. Сдёрнув автомат с плеча, я взяла его наизготовку и чуть пригнувшись, двинулась вперёд, чувствуя себя донельзя крутым героем какого-нибудь голливудского "кина". Трава шелестела, кусты покачивались, и было непонятно, то ли это ветер приближающейся грозы, то ли кто-то подкрадывается ко мне сразу с нескольких сторон. Совсем рядом хрустнула ветка, и я закрутилась на месте, тыча автоматом в разные стороны в попытке засечь неизвестного противника. И только потом поняла, что на ветку наступила я сама.
Чертыхнувшись, опустила автомат. Вот ведь, каково это - остаться в Зоне в одиночестве! Кругом всё спокойно, тихо и светло, даже солнце просвечивает сквозь тучи, а по телу бегут мурашки, хочется постоянно оглядываться, и не покидает ощущение недоброго взгляда в спину.
Что-то похожее я испытывала в детстве, когда мы по очереди на спор ходили через старое заросшее кладбище за городской чертой, про которое рассказывали всякую чертовщину. Тоже был солнечный день, пустота, тишина и никакой видимой опасности вокруг. И так же холодели щёки, движения давались с трудом и душа замирала от страха перед неведомым. Что ж - история повторяется, ведь и вся Зона по сути одно большое кладбище. И вполне может быть, что я сейчас иду по чьим-нибудь костям. Но по костям или нет, а идти надо, тут никуда не денешься. И я пошла.
Примерно на половине пути к "Ростку" меня настиг мой первый выброс.
Когда впереди, на невидимой ещё базе "Долга" завыла сирена, я сразу поняла, что это значит. Ревун рассказывал, что на крупных обитаемых объектах Зоны есть приборы, способные прогнозировать спонтанные выбросы аномальной энергии за час, а то и за два. И те, кто обладает этими приборами, таким вот образом предупреждают остальных о грядущем катаклизме. Сейчас сирены ревут по всей Зоне - группировки созывают своих, тех, кто по той или иной причине находится далеко от возможного укрытия.
Я заметалась, потому что тоже находилась вдали от возможного укрытия и не знала, когда именно после звука сирен должен произойти выброс. Через час? Через полчаса? Или через пять минут? Ревун говорил, что спрятаться можно в любом подземелье, или, на худой конец, в помещении без окон, но ничего подобного поблизости не наблюдалось. Только кусты и низкорослые деревья.
Подумав, что у меня остаётся один выход - попытаться как можно быстрее добраться до Бара, я слепо ломанулась на звук сирены, но уже через несколько метров растянулась на траве, споткнувшись о ветку поваленного дерева. Это меня и спасло, потому что, поднявшись, я обнаружила прямо у себя по курсу медленно кружащуюся в воздухе "карусель". Её вид отрезвил меня получше ведра холодной воды вылитого за шиворот. Нельзя терять самообладания в Зоне!
С трудом собрав в кучу разбежавшиеся от страха мысли, я вспомнила, что шли мы сюда около часа и это при том, что вёл нас Ревун, один из самых опытных ходоков Зоны. А одна я доберусь не раньше, чем часа через три, если вообще доберусь. Так что придётся искать другое укрытие. Я невольно посмотрела в ту сторону, куда ушёл Ревун с ребятами. Может, стоит плюнуть на гордость и догнать их? Уж кто-кто, а Ревун, который знает Зону, как свои пять пальцев, без убежища точно не останется. Искушение было велико, но разум преобладал. Мне уже не догнать бывших спутников - я же буду по полчаса обходить каждый подозрительный участок! Тем более, что вняв предостерегающему сигналу с базы "Долга", Ревун, скорее всего, изменил маршрут. Так что волей не волей, а придётся рассчитывать только на себя.
Сирена замолчала. После неё тишина стала ещё более тяжёлой и угрожающей, даже показалось, что слышно, как в этой тишине щёлкают уходящие секунды. Приказав себе не паниковать, я медленно двинулась в обход "карусели", по направлению к "Ростку". В памяти всплыли какие-то деревянные не то сараи, не то бараки, которые мы проходили по пути сюда. Если мне повезёт, там могут найтись погреба.
Мне повезло. Где-то через полчаса, я добралась до чёрных от старости, наполовину поваленных остатков непонятных деревянных строений, назначение которых в лучшие времена так и не смогла определить. Да и не стремилась, не до того было, потому что небо над головой медленно, но верно наливалось багровыми тонами. Тогда мне ещё не было известно, что это и есть первый визуальный признак надвигающегося выброса. Но краснеющие небеса сами по себе выглядели так зловеще, что инстинкт самосохранения истерично вопил, призывая поторопиться. К счастью, погреб обнаружился быстро, в глубине длинного узкого помещения с частично провалившимся потолком.
Кто-то когда-то уже воспользовался этим убежищем, крышка подпола оказалась отрыта, что немного сэкономило мне время. Вниз вела деревянная лестница, такая ветхая на вид, что, глядя на нее, я призадумалась о том, как буду выбираться из погреба, если она сейчас сломается подо мной. А она скорее всего сломается… Но тут снаружи донёсся неясный гул, негромкий, но такой густой, что от него казалось, завибрировало пространство. Это решило дело. Я начала спускаться в погреб, балансируя на ходящей ходуном лестнице и светя себе под ноги фонарём. С трудом захлопнула над собой тяжёлую крышку, от чего лестница зашаталась ещё больше, но как ни странно, испытание выдержала, хоть и скрипела при каждом моём шаге так пронзительно, что я, ступив, наконец, с последней ступеньки на земляной пол, испытала немалое облегчение.