После короткой паузы Хомяк дунул на свечу и уже через секунду стоял за спиной Штыка. Темнота поглотила все вокруг и только зеленый огонек вдалеке продолжал неспешно приближаться практически по прямой.
- Как думаешь: что за хрень? - приглушенным голосом спросил Штык, кивая в сторону огонька и запоздало понимая, что Хомяк этого жеста все равно не увидит.
- Не знаю, мой генерал, - чуть слышно проскулил Хомяк. - Но мне очень… очень страшно. Зря вы про мертвецов помянули. Ох, зря.
- Отставить критиковать командира, - успокаивающе сказал Штык. - Подумаешь: очередное природное явление.
- Зачем же вы приказали свечу потушить? - В голосе Хомяка Штык не без удивления расслышал "ядовитые" интонации.
- Потому что экономить надо электричество, - сказал он нарочито угрожающим тоном.
- Что делать-то будем, мой генерал? - чуть погодя тихо спросил Хомяк. - Видите: оно все ближе и ближе.
- Вижу. Ничего не будем, пока опасность не станет очевидной.
И в этот момент огонек исчез. Только что он медленно плыл, умудряясь быть ярким и при этом ничего не освещать, и вот уже чернота ночи проглотила поселок целиком и полностью.
- Ничего не понимаю, - уже шепотом сказал Штык. - Исчезло. Подождем немного да включим свет.
В томительном молчании прошло несколько минут, как вдруг сверху раздался тихий, но предельно четкий звук - словно кто-то катнул металлический шарик. Штык вздрогнул и инстинктивно поднял голову. Звук удалялся, создавая убедительное впечатление, что "шарик" достаточно быстро катится по длинному чердаку в дальний его конец. От страха заныло в груди, а вдоль позвоночника разливалось ощущение холодного покалывания. Штык подтянул к себе автомат и в тот же момент ощутил под ногами что-то мягкое и теплое, судорожно прижавшееся к его голеням и коленям.
- Хомяк, ты что ли? - шепотом спросил Штык, ощупывая тело на полу и продолжая прислушиваться к звукам сверху.
- Да-дд-д-а… - скорее проклацал зубами, чем сказал голосом Хомяк, содрогаясь от ужаса.
- Похоже, наверху кто-то есть, - шепотом сказал Штык. - Надо занимать оборону. Постеречь заваленный проход сможешь, если что?
- Я только с вами… А не то… сейчас… умру, - свистящим шепотом отозвался Хомяк и вцепился Штыку в ногу уже и руками.
- Отпусти, - злобно сказал Штык, отчетливо представляя, что прямо в этот момент по лестнице к ним может тихо подниматься что-то вроде того чудовища, что привиделось ему прошлой ночью. - Отпусти, гад! Надо двери сторожить, а не трястись.
"Шарик" тем временем докатился до лестницы и с характерным звуком упал со ступеньки на ступеньку. Кто-то или что-то начало спускаться с чердака вниз. Чувствуя, как внутри зарождается крупная дрожь, Штык стряхнул Хомяка с ноги и крадущимся шагом вышел в коридор. Он не очень хорошо помнил, как снимал оружие с предохранителя и отправлял первый патрон из магазина в патронник: все внимание было сосредоточено на окружающих звуках.
Оказавшись возле баррикады, он направил автомат в сторону заваленного дверного проема, ведущего на лестницу, и замер. С лестницы больше не доносилось ни звука. Зато теперь ему показалось, что на другой стороне коридора едва слышно что-то царапнуло по камню. Напряжение внутри было таким, что казалось, любой резкий звук сейчас просто разорвет его на куски. Медленно повернувшись вокруг своей оси. Штык двинулся в обратную сторону, туда, где выход на другую лестницу перекрывала дверь с замком. В конце концов, раз на "бойцов" надежды нет, он сам может стрелять вдоль коридора в любую сторону.
Остановившись перед запертой дверью, он прислушался. Тишина. Из-за двери не доносилось ни звука, но уверенность, что там кто-то есть, крепла в нем с каждой секундой. Напряжение постепенно стало превращаться в хорошо знакомое ощущение какого-то особого внутреннего окаменения. Слух обострился, глаза стали лучше видеть в темноте, нос уловил неприятный запах, прямо-таки сочащийся из-за двери. Теперь он хорошо видел замок и ручку, которые Словно бы даже тускло блестели в кромешной тьме.
За дверью кто-то стоял и тоже вслушивался: теперь Штык был в этом убежден. Руки с такой силой сдавили цевье и пистолетную рукоять, что казалось: еще немного - и твердый пластик начнет крошиться под пальцами.
Очень медленно, в несколько приемов, дверная ручка повернулась вниз. Штык поднял автомат на уровень глаз, а его указательный палец напрягся на спусковом крючке.
С той стороны на дверь аккуратно надавили. Отчетливо скрипнули, выдерживая давление, дверные петли и язычок замка. Перед мысленным взором Штыка вдруг расплылась черная клякса. Сердце билось медленно, с трудом проталкивая густую кровь по венам.
Совершенно не к месту вдруг вспомнилось, как он вел свою роту в баню, а рядовой Опанасенко заводил строевую песню. Штык даже словно бы услышал, как рота откликается на команду сержанта, как низкие прокуренные голоса вчерашних пацанов повторяют рубленный на короткие фразы припев, как все громче и мощнее ударяет разом в асфальт почти сотня подкованных "кирзачей".
Дверь снова едва слышно заскрипела, с дверных косяков посыпался мелкий мусор. Откуда-то сзади, со стороны забаррикадированного выхода на лестницу, послышался легкий шум: судя по звуку, кто-то потащил из баррикады длинную доску.
В голове же словно черти поселились. Грохот сапог марширующей роты, хотя по звуку это уже скорее напоминало целый батальон, отдавался в ушах тяжелыми ударами сердца. На дверь снова аккуратно надавили, теперь уже гораздо сильнее. Начало потрескивать дверное полотно, заскрипели, медленно выползая из косяка, гвозди, удерживающие дверные петли.
Штык словно во сне осторожно отступил на пару шагов назад. Это была почти инстинктивная реакция, поскольку адекватно соображать он уже не мог: в ушах грохотало так, словно по металлической крыше в ногу маршировал целый пехотный полк. Стараясь побороть наваждение, Штык крепко прижался щекой к теплому прикладу, вдохнул запах оружейного масла и металла.
Саму дверь он практически не видел, но буквально ощущал, как начинает поддаваться весь дверной проем вместе с косяками. Сзади, возле баррикады, кто-то возился, уже почти не скрываясь. Понимая, что все решится в ближайшие секунды, Штык сделал несколько глубоких вдохов, стараясь отвлечься от навязчивого ритма грохочущих сапог.
Напряжение внутри достигло высшей точки. С резким звуком, похожим на пистолетный выстрел, треснул дверной косяк. Черная клякса от удара тысяч ног вдруг лопнула и полетела в разные стороны мельчайшими брызгами. И время словно остановилось. Нет, оно текло где-то там, снаружи, за пределами сознания, где…
Где длинная автоматная очередь, больше похожая на частые хлопки по ковру, вспорола дверную панель, в течении полутора секунд превращая кого-то за дверью в кусок бьющегося в конвульсиях мяса.
Где Хомяк завизжал вдруг на длинной пронзительной ноте, а следом взревел Буль, коридор озарили короткие вспышки оглушительных автоматных очередей, после которых на лестнице за баррикадой раздались отчаянный визг и рычание.
Где кто-то орал "генерал, где вы, генерал?!", а следом раздался тяжелый удар в баррикаду со стороны лестницы.
Где с ожесточением завопили "получи, козье вымя!", а затем рвануло так, что с потолка посыпалась бетонная крошка.
Все это было где-то там. А внутри царило абсолютное безмолвие и бесконечный покой. Не было больше напряжения, не было страха, не было забот. Не было ничего такого, что заставило бы Штыка сделать хотя бы еще одно движение. Время не просто остановилось - в нем пропала необходимость.
23
Химера была голодна. Почти незаметная в ночной тьме, она неслышно перепрыгнула с ветки на ветку и направилась в сторону светящегося пятна. Запах добычи дразнил рецепторы. Ноздри зверя раздувались, одна голова целеустремленно вытянулась вперед, вторая - осматривала местность на предмет опасности. Химера хотя и хищник, но вела себя весьма осторожно.
Добравшись до границы освещенной зоны, она остановилась. Добычи было много. Слишком много, чтобы наброситься сразу. Голод заставлял химеру беззвучно скалить клыки, исходить слюной, но инстинкт самосохранения взял верх. Придется ждать благоприятного момента, когда хотя бы одна из двуногих особей отделится от других. Возможно, не долго. Двуногие вели себя беспечно: расположились на открытой поляне и производили очень много шума, а от огня распространялся сильный запах обожженного мяса, заставляющий химеру негромко фыркать и дергать мышцами спины. Хищник устроился в развилке двух толстых сучков и внимательно наблюдал за поляной.
Между тем люди считали, что ведут себя очень осторожно. Костер горел почти бездымно, языки пламени поднимались невысоко и освещали поляну лишь настолько, чтобы все семь человек, расположившиеся вокруг огня, не попадали в темноту.
Над огнем на самодельных шампурах жарились куски кабанины.
- Тощий, ты точно проверил мясо? - хмуро спросил крупный парень с широким скуластым лицом и восточным разрезом глаз у человека, размеренно крутившего шампуры. - Я не хочу лишнюю дозу радиации глотать. Кто ее знает, где эта тварь носилась.
- Халиф, ты-то чего переживаешь? - с едва заметной улыбкой проговорил развалившийся рядом светловолосый здоровяк. Он сидел, подложив под спину вещмешок, с "Калашниковым" на коленях. - Ты же свинину не ешь.
Халиф бросил на него злобный взгляд, в ответ на который здоровяк широко улыбнулся, с вызовом глядя на оппонента, и поиграл мощными грудными мышцами.
- Да какая это свинина, - подключился к разговору сухощавый мужчина с седой щетиной на щеках и подбородке. - Одно название - "кабан", да еще клыки. Больше ничего общего.
- Во! Слышал, что Чуб говорит? Понял?! Так что не умничай! - мотнул головой Халиф, поднял с земли сухую веточку, бросил в светловолосого и оскалился: - К тому же ночью можно… Эй, Тощий, так что, хорошо проверил мясо? Тощий!.. Эй!..
- Не разоряйся, он не слышит, - осклабился в ответ здоровяк.
- Снова своего Моцарта слушает, - недовольно фыркнул Халиф.
- Не Моцарта, а Вивальди! Тундра ты! - со смешком поправил светловолосый.
В этот момент поднялся невысокий плотный мужчина с короткой шеей и густыми, аккуратно стриженными усами, молча подошел сзади к парню, жарившему мясо. Над поляной неожиданно воцарилась тишина. Усатый негромко позвал: "Тощий". Когда тот не отозвался, мужчина со злобным выражением на лице размахнулся и влепил Тощему затрещину. Парень полетел на землю, а мясо в огонь. Над костром поднялся ворох искр.
- Э, Толик! Осторожнее! - завопили остальные и бросились спасать ужин.
Тем временем тот, которого звали Толиком, схватил Тощего за шиворот и хорошенько тряхнул.
- Я в прошлый раз непонятно сказал, а?! Или ты по-человечески не понимаешь?!
- Толик, Толик, ты чего? - лепетал Тощий, даже не пытаясь сопротивляться.
Мужчина развернул парня и коротко ударил кулаком в челюсть.
- Я тебе говорил, чтобы ты в Зоне плеер свой не включал? Говорил?!
- Да, да! Говорил! Извини!
- Извинить, тебя, сучёнок?! А когда ты с этой херней в ушах кровососа не услышишь, тоже "извини" потом скажешь?
- Я все! Больше не буду его слушать! Обещаю, Толик!
- Еще раз увижу - пеняй на себя. Я не дам подставлять себя и остальных из-за того, что ты долбаного Моцарта любишь слушать!
- Вивальди, - поправил сзади Халиф, повторяя слова светловолосого.
- Да мне насрать! - развернулся к нему Толик с побагровевшим лицом. - Мы с вами на дело вышли, а не девок снимать!
- Ясен пень, - негромко произнес сухощавый Чуб.
- Ну, раз ясен, то не будьте идиотами. Совсем расслабились с последней ходки.
Толик вынул нож. Лезвие блеснуло в свете костра и оранжевой вспышкой отразилось в испуганных глазах Тощего. Но главарь лишь нагнулся и подцепил кончиком ножа обгорелый кусок мяса, достав его из углей, после чего отошел на свое прежнее место и принялся есть.
Из темноты химера безучастно наблюдала за разборками людей. Внезапно ветер донес до нее запах новой добычи. Химера сразу поднялась, повела обеими головами, втягивая ноздрями воздух. Потом выгнула спину и недовольно зашипела. К месту ее охоты приближались еще двуногие. Судя по запаху, их было даже больше, чем сейчас на поляне. Опыт подсказывал химере, что, возможно, охота станет намного легче - двуногие часто убивали друг друга. Обоняние людей развито намного слабее обоняния мутанта, поэтому никто из расположившихся на поляне не услышал запаха приближающегося отряда. Они узнали о том, что не одни, лишь когда караульный - мужчина среднего роста, со стрижкой "бобриком" и с натовской М16 в руках - заметил среди деревьев движение. Он сразу поднял руку, привлекая внимание остальных.
- Парни! - негромко позвал мужчина. - Сюда кто-то идет.
Все сразу бросили еду и схватились за оружие.
- Швед, Халиф, прикройте костер, - распорядился Толик, подходя к караульному. - Что там, Амер?
Над костром растянули кусок брезента. Тьма мгновенно сгустилась, почти полностью завладев поляной, и людям стало неуютно. Руки непроизвольно напряглись, сжимая оружие.
Амер приложил к плечу приклад винтовки и указал стволом туда, где заметил движение.
Толик всмотрелся, но сперва ничего не увидел. Лишь через полминуты главарь сумел различить несколько человеческих фигур, промелькнувших между стволов деревьев.
- Ты на этой стороне сигнальные растяжки поставил? - шепотом спросил главарь.
Амер отрицательно покачал головой:
- Нет, там сплошь аномалии: "зыбь", "плешки", пара "жим-жимов"…
- Твою мать, - выругался Толик.
- Киргиз когда должен прийти?
- Завтра после обеда. Это не может быть он.
- Проход есть слева, - кивнув, продолжал караульный, - но там Чуб две растяжки прокинул.
- Ясно. - Главарь обернулся к остальным: - Занимаем оборону.
- Кто там? - с тревогой спросил Тощий.
- Кажется, люди.
- Люди ночью по Зоне не ходят.
Толик подавил желание врезать умнику и распорядился:
- Крюк, Тощий, ваш сектор справа. Халиф, Швед, гасите костер и вместе с Чубом налево, где он растяжки кидал. Амер, остаешься на месте.
Химера видела, как добыча погасила огонь и разбежалась в стороны, так опрометчиво и так соблазнительно повернувшись к ней спинами. Все четыре глаза хищника блеснули в темноте, и, выпустив когти, химера перепрыгнула на соседнее дерево. Она уже выбрала жертву и целеустремленно приближалась к ней.
- Приготовились, - все так же шепотом приказал Толик.
Он сам приник к прицелу автомата и до рези в глазах всматривался в темноту. Фигуры, которые видел Толик, походили на человеческие, но, как правильно подметил Тощий, люди по ночам в Зоне не ходят, если только не полные идиоты, а значит, к стоянке приближались мутанты или зомби. Двигались незваные гости слишком быстро для живых мертвецов… остаются мутанты. Толик знал всего пару тварей, которые имели похожее с человеком строение: кровосос и контролер. Но последние никогда не объединялись в группы…
- Парни, это скорее всего кровососы, минимум трое, - сообщил он остальным о своих догадках.
- Твою ж мать, - с дрожью в голосе пробормотал Тощий. - Они же невидимые, как их различить в такой темноте.
Больше никто не издал ни звука, молча приняв информацию к сведению.
- Швед, Крюк, приготовьте фальшфейеры, - продолжил главарь. - Найдем их по искажению света…
Сам Толик не был уверен в своих словах, но ничего другого для противодействия невидимым мутантам придумать не смог. Ему приходилось сталкиваться с кровососами всего раз в жизни, когда они с братом только начинали осваивать жизнь в Зоне. Но тогда мутант имел неосторожность напасть на стоянку, где вместе с другими сталкерами расположился квад "Долга". Толик даже испугаться как следует, не успел, когда "долговцы" в четыре ствола открыли огонь по кровососу и схваченному им сталкеру. Последнему, конечно, не повезло, но досталось и мутанту. Уже через полминуты израненная, но крайне живучая тварь, завывая от боли, неслась прочь от стоянки…
Сейчас же к ним приближались сразу три твари, это как минимум, да и квада "Долга" в составе банды Толика не было.
Впереди раздался треск сухих веток. Толик и остальные дернули стволами на звук. Снова треск, уже ближе. От напряжения рубашка на Толике взмокла. Сердце бешено колотилось в груди, гоняя горячую кровь по венам. Главарь догадывался, что и остальные испытывают то же самое. Разве что Швед может быть спокоен. Светловолосому ублюдку все нипочем.
- Как растяжки-то обошли? - едва слышно проговорил рядом с Толиком Амер, не переставая выискивать цели в темноте.
- Твою мать, твою мать, твою мать… - испуганно бормотал Тощий слева.
Ветки в очередной раз затрещали, теперь совсем рядом. Толик хотел отдать приказ бросать фальшфейеры, но в горле пересохло, и ему пришлось сглотнуть.
- Швед, Крюк, давайте! - сказал наконец он.
Зашипели подожженные фитили, и, рассыпая тусклые искры, осветительные патроны полетели в темноту. Две вспышки полыхнули почти одновременно с двух сторон. Толик на мгновение отвернулся, чтобы не ослепнуть, и сразу услышал, как среди деревьев кто-то вполне по-человечески закричал:
- AAA! Чтоб вас, уроды!
Толик скорее почувствовал, чем увидел, как рядом нажимает на спусковой крючок М16 Амер, и едва успел ударить по стволу. Короткая очередь ушла в сторону, вскрикнул Крюк.
- НЕ СТРЕЛЯТЬ! - заорал главарь. - НЕ СТРЕЛЯТЬ!
- Суки, я чуть не ослеп, плешь вам на головы, - продолжал ругаться из-за деревьев освещаемый горящим неподалеку от него фальшфейером бородатый мужчина, пытавшийся снять с головы какое-то устройство. Позади него стонал и матерился, но не так громко, еще один человек, а чуть дальше, спрятавшись за стволами деревьев, с автоматами наизготовку замерли еще с десяток человек. В ругавшемся бородаче Толик с облегчением узнал брата. Утирая пот, поднялся и пошел ему навстречу.
- Киргиз! Чтоб тебя, курва бородатая! Мы вас чуть не перестреляли, на хрен! Какого ты приперся на ночь глядя?! Я тебя завтра ждал!
Бородатый уже почти прозрел, вытирая одной рукой слезящиеся глаза, другой он махнул своим людям.
- Пошли. Толик, веди, а то я ни хрена не вижу после твоего фейерверка.
- Перед тобой чисто, справа - "плешка", - сказал Толик, взяв брата за руку. - Что у тебя за штука на башке?
- Прибор ночного видения, совмещенный с датчиком аномалий. Амеру понравится, штатовского производства. Так ведь, Амер? - повысил голос Киргиз и зло добавил: - Это ведь ты по нам шмальнул? Я узнал звук твоей "эмки"…
- Извини, Киргиз, - виновато пробормотал Амер.
- Сочтемся, - с угрозой в голосе пообещал бородач.
- Киргиз, перестань, - одернул брата Толик, - вы сами виноваты, ночью мы вас не ждали. К тому же Амер предположил, что это можешь быть ты, но я его убедил, что нет. Парень не виноват. Ладно?
Бородач ничего не ответил, остановился, обернулся и крикнул:
- Стрега! Скажи своим, чтобы растяжки восстановили и еще пару поставили на всякий случай.
- Понял, - раздался голос из-за деревьев. - Сделаем!
Толик потянул брата за рукав и негромко спросил:
- Володь, ты что, Стрегу притащил? Зачем он нам сдался?
- Толь, не лезь! Хорошо? Попозже все объясню. А сейчас жрать хочу.