Штык вдруг сообразил, о чем говорят "долговцы", и смех в нем умер так же быстро, как и родился. С трудом поднимаясь на ноги, он громко сказал:
- Не, мужики, не надо на меня ерунду свешивать. Буля укусила крыса - он ее просто рванул рукой, вот и вырвал себе клок мяса. А Хомяк - он вообще тормоз, а вчера еще и перепугался сильно.
- Перепугался чего? - брезгливо спросил Танк. - Расскажи нам.
- Ну, он это, в подвале сидел, - неуверенно сказал Штык, обводя комнату мутным взглядом. - А потом ночью на нас напали. Я стоял у двери… и тут в голове у меня… там все стукнуло, и дальше не помню. Но Хомяк орал как ушибленный - это я помню.
- Само собой, - сказал Кош. - Солдаты твои с ментальной контузией. Восприимчивы даже к обычному сканированию бюреров. Что уж говорить про атакующий удар контролера. Даже если он направлен не против них, а против желающих покушать мутантов. Мутанты-то драпанули, а солдатам бежать-то некуда.
- Погодите, - сказал Штык, поднимая руку. - Вы что хотите сказать? Что я - контролер?
- Точнее, зародыш контролера, - ответил Танк. - До полноценного монстра тебе еще расти и расти. По счастью, ты встретил нас.
В руке Танка словно сам собой появился пистолет.
- Ребята, вы что-то путаете. Я был в командировке год назад. Блокпост атаковал контролер, я выжил и потом проверялся - все в норме было. А позавчера я его просто бутылкой успел раньше отоварить…
- Ого, - сказал Кош. - Ну, теперь точно все ясно. А скажи: после командировки что-то в твоей жизни поменялось? Есть жена-то?
- Нет, ушла, но это не имеет отношения…
- Конечно, не имеет. Я просто так спрашиваю. Появилось желание почаще ходить туда, где много людей? Стало невыносимо сидеть дома одному?
- Да, но это никак не связано…
Кош смотрел на него с жалостью.
- Отвращение к спиртному, - сказал Танк. - Даже зародыш контролера не переносит алкоголь в крови вообще. Даже от запаха водки ему дурно становится.
- Я не пью, - возмутился Штык, - потому что не приемлет организм. Но грамм пятьдесят водки выпить могу запросто! Наливайте, я докажу!
- А и налью, - сказал вдруг Танк. - Хлопнешь сто грамм без серьезных последствий - потащим за Периметр разбираться. Будут проблемы - хлопну уже я тебя. Прямо здесь. Не обижайся.
- Наливай, - буркнул Штык, пытаясь привести мысли и чувства в порядок.
- Вы зачем приперлись? - сказал вдруг Кош кому-то в коридоре. - Я сказал на улице ждать! А тебе, ефрейтор, после укола вообще надо сесть и сидеть. Там антибиотик широкого спектра - хрен тебя знает, как твои кишки себя поведут.
- Да я только полежать хотел, товарищ Кош, - просительно сказал Буль.
- Ладно, сейчас тут разберемся, и ляжешь.
- Кош, - Танк пошевелил пальцами в воздухе, - сходи, принеси флягу.
- Пойдемте, - сказал Кош, обращаясь к "солдатам". - Поможете мне. А я все по дороге объясню.
Он вышел в коридор. Танк проводил его взглядом и снова уставился на Штыка.
- Первый раз вижу такого контролера, - доверительно сказал он, поигрывая пистолетом. - С первого взгляда и не скажешь.
Штык, с трудом осмыслив услышанное, криво усмехнулся:
- А как же презумпция невиновности?
- Да где же я тебе среди Зоны следователей, прокурора и судью отыщу? - весело удивился Танк. - Сейчас водочки примешь - вот тебе и вся презумпция. А то смотри, не будем мучиться. Один выстрел - и тема закрыта.
- Лучше все-таки помучиться, - нашел в себе силы улыбнуться Штык, чувствуя, как тягучим киселем плывет все пространство вокруг.
- Ну ладно, давай попробуем, - покладисто согласился Танк.
Прошло несколько минут. Кош вернулся один, неся в руках флягу и металлическую кружку.
- Готов?
- А закусить не найдется?
- В аду тебе черти барашка уже поджаривают, - грубо сказал Танк.
Откуда-то с улицы донеслась автоматная очередь и пару раз грохнула снайперская винтовка.
- Что там? - Танк повернул голову к окну и кивнул Кошу.
- Да нашли что-то, похоже. Ничего серьезного, сигналов не видно вроде никаких.
- Ну тогда продолжим.
В коридоре раздался топот, и в дверном проеме появился Буль.
- Ну что вы боитесь одни посидеть? - чуть раздраженно сказал Кош. - Как голова? Не хочется больше идти Генерала проведать?
- Никак нет, - внезапно отозвался Хомяк, появляясь за плечом Буля. - Никакой он нам не генерал - теперь-то стало понятно. Морочил голову, мутант проклятый.
- Точно так, - с готовностью поддержал "рядового" Буль. - Не хочется ни капельки даже рожу его видеть поганую.
Штык криво усмехнулся. Он не питал иллюзий, что "солдаты" будут за него хоть как-то заступаться. Но все произошло настолько быстро, что теперь он ощущал непередаваемую горечь предательства собственными людьми.
Танк тем временем взял флягу с большим съемным колпачком, под которым обнаружилась закручивающаяся крышка. Налил в кружку до половины прозрачной жидкости и протянул Штыку. При мысли о том, что сейчас придется пережить, Штыка аж передернуло. Но альтернатива была несопоставимо хуже. Он быстро взял кружку и опрокинул ее содержимое в рот.
"А ведь речь шла о водке", - успел подумать Штык, когда горло опалила хорошая доза чистого спирта. Потом ему стало все равно. Было в этом что-то глубоко ироничное: Зона дала ему три дня побарахтаться после отравления алкоголем, чтобы убить руками "долговцев" за неумение пить. И даже страшный зуд по всему телу не стер слабую сардоническую улыбку с его лица. За последние три дня он умудрился выпить спирта столько же, сколько за всю предыдущую жизнь.
Танк удовлетворенно осмотрел распростертое тело у себя под ногами:
- Ну вот, теперь уж точно все ясно. Кош, тащи эту тварь отсюда. Думаю, сегодня тут заночуем - надо еще поселок зачистить до конца. Так что нечего мозгами стены пачкать. Лучше к "плешке" какой-нибудь отведи.
- Давайте мы поможем, - сказал вдруг из коридора Хомяк.
- Дайте я сам эту гадюку шлепну, - кровожадно добавил Буль. - Он, сука, мой автомат себе забрал: "калашик" с глушителем. Дайте я из него и порешу мутанта!
- Ну вот видишь, и помощники тебе нашлись, - ухмыльнулся Танк. - На лестнице у двери твой автомат, ефрейтор. Или кто ты там. Забирай. Кош, процесс проконтролируй.
Штык почувствовал, как его подхватили с двух сторон под руки и потащили через коридор и дальше по лестнице прямо на улицу.
- Сейчас за все сочтемся, - бубнил по дороге Буль. - И за автомат, и за обиды нанесенные, и за то, что жрать не давал. Сейчас я те устрою поиграть.
На улице Кош было остановился, но Хомяк тут же кивнул в сторону ворот:
- Вот там "плешка" хорошая есть. Видели, пока тут обживались.
Штыка вытащили за ворота и поволокли направо, по остаткам асфальтовой дороги. Прекрасно осознавая, что доживает свои последние минуты, Штык хотел вспомнить что-нибудь хорошее из своей жизни или успеть додуматься до какой-нибудь очень важной мысли, но в голове было пусто и холодно. Окружающее пространство воспринималось отстраненно, словно его не тащили на казнь, а просто показывали пугающе реалистичный боевичок, по завершении которого актеры сотрут бутафорскую краску и пойдут в буфет отметить удачную премьеру. И даже вся жизнь целиком никак не хотела пробегать перед глазами.
- Повезло вам, солдаты, - говорил тем временем Кош, шагая впереди с автоматом наперевес, - что нашли мы вас. Еще немного - и он вас живьем бы жрать начал.
- Мы до сих пор не верим нашему везению, - отвечал ему Хомяк, тащивший Штыка за левую руку. - Немного уже осталось, вон у того куста "плешка" была.
- А можно, я ему сперва руки и ноги прострелю? - кровожадно спросил Буль, поигрывая девятимиллиметровым "калашом" с глушителем. - Пусть, тварь, помучается.
- Нет, - сказал Кош. - Никого мучить нельзя. Выстрел в сердце, контрольный - в голову. Можешь наоборот. И все.
Они прошли еще метров пятьдесят, и вдруг Хомяк остановился, выпустил руку Штыка, схватился за горло и с хрипом повалился на землю. Буль с Кошем пару мгновений с недоумением смотрели на "рядового", потом Кош быстро оглядел окрестности, кивнул Булю, чтоб продолжал следить, и склонился над хрипящим телом.
Поэтому, получив от Буля прикладом по голове, он просто рухнул на Хомяка. Тот мгновенно перестал хрипеть, столкнул с себя тело "долговца" и вытащил из кармана веревку и кусок грязной тряпки. Вдвоем "солдаты" сноровисто связали "долговцу" руки и ноги, а когда принялись мастерить кляп из тряпки и куска веревки, Кош открыл глаза.
- Заорешь - кадык вырву, - сказал Буль, примеривая веревку с тряпичным утолщением к лицу Коша.
Но "долговец", казалось, даже не услышал угрозы. Удивленными глазами он таращился на лежащего мешком Штыка. И лишь успел пробормотать "даже через альфаблокатор пробился", когда ему ловко вставили тряпку в рот и завязали веревку на затылке.
- Послушай меня, Кош, - сказал ему Хомяк, подтягивая к себе за ремень автомат "долговца". - Мы тебе очень благодарны за то, что ты подлечил меня и Буля, а также поднял нашего командира на ноги. Но теперь тебе придется немного отдохнуть, пока твои друзья тебя отыщут. Не вздумайте нас преследовать - ничем хорошим для вас это не обернется. Мы серьезные люди, и у нас длинные руки!
Во время всей этой тирады Буль потрошил карманы разгрузочного жилета "долговца", снимал с пояса флягу и нож, а потом, немного подумав, вытащил и ремень из штанов, попутно отцепив кобуру с пистолетом.
- И запомни, сученыш, - сказал он вдруг наставительно Кошу. - Мы - разведка. А разведка своих не бросает. Нигде и никогда!
- Точно, - сказал Хомяк. - Ефрейтор Буль, тащи этот организм под куст!
- Есть!
Все это время Штык лежал лицом вниз и очень плохо понимал, что, собственно, происходит. И только когда крепкие руки подхватили его с двух сторон и поволокли через поле с высокой травой в сторону леса, вдруг сообразил, что солдаты его не скурвились и не собираются стрелять своего "генерала", а наоборот - рискуя жизнью, тащат его подальше от квада "Долга". Из того, что сам Штык слыхал ранее о "Долге", можно было легко сделать вывод, что затея эта абсолютна бессмысленна: сталкеры-фанатики немедленно отправятся в погоню и не успокоятся, пока не убьют "зародыша контролера". Причем ребята в "Долге" настолько серьезно подготовлены, что ни о каком сопротивлении речь идти не может. Равно как и об удачном заметании следов. Но сказать об этом "бойцам" он не мог, а сами они и знать ничего не желали. Просто тащили своего командира подальше от опасных людей.
Минут через пятнадцать, обогнув две большие аномалии, "бойцы" втащили Штыка под деревья, с которых начинался лес, и в изнеможении опустились на землю. Штыка, который, к своему изумлению, продолжал оставаться в сознании и даже начал постепенно ощущать, как возвращается чувствительность к ногам, положили лицом вверх.
Сами уселись рядом, оперевшись спинами о ствол кривой сосны.
- Слышь, а чего за "плешку" ты этому обещал показать? - спросил вдруг Буль. - Что это вообще такое - "плешка"?
- Да откуда мне знать? - удивился Хомяк. - Ихний главный сказал: отведи, мол, к "плешке". Я услышал, вот и сказал, что знаю, где это. Чтобы просто уйти со двора.
- Ха! Вот это молодец, - одобрительно засмеялся Буль. - И вообще здорово все придумал. Я вот на придумки не горазд, но как ты велел - все сделал. Говорю не очень, но если по башке кого треснуть надо - за этим сразу ко мне.
- Да не, ты тоже хорошо сказал, что мы разведка и все такое, - не остался в долгу Хомяк. - Пусть знают, уроды, что сперва думать надо башкой, прежде чем на разведку напрыгивать! Потому как если башкой не думать - по ней обязательно кто-нибудь прикладом врежет.
Оба довольно засмеялись.
- А ты чего сказал, что мы серьезные люди и у нас длинные руки? - насмешливо спросил Буль, тыкая Хомяка локтем в бок. - Думаешь, испугаются?
- А вдруг испугаются? Ты вон как этого по башке приложил - наверняка теперь пять раз подумает, прежде чем снова с нами связываться. К тому же у нас два автомата. Они еще немного посидели, отдыхая, потом разом, не сговариваясь, поднялись и подошли к Штыку.
- Мой генерал, - почтительно сказал Буль, приподнимая Штыка за плечо, - мы вас попробуем на ноги поставить. Если сможете хоть чуть-чуть держаться - помогите нам. Не знаю, чем эти скоты вас траванули, но мы вас не бросим.
Штык медленно закрыл и открыл глаза, показывая, что все понял. Хомяк подхватил его с другой стороны, и через несколько секунд пыхтений, кряхтений и сдавленных ругательств Штык оказался стоящим на ногах. Его руки лежали на плечах "бойцов", и он больше висел в воздухе, чем стоял, но все же его ноги теперь принимали участие в общем движении.
- Может, надо было посмотреть, как там эти своего ищут? - спросил Буль, пристраивая поудобнее руку Штыка у себя на плече.
- А смысл? - ответил вопросом Хомяк.
- Ну да, все равно надо удирать побыстрее, - согласился Буль.
В лесу было заметно темнее, чем на открытом пространстве. Воздух, казалось, был прохладнее, но зато здесь почти не ощущалось ветра. Штык старался перебирать ногами, чтобы облегчить работу своим "солдатам". Те, в свою очередь, достаточно быстро двигались практически по прямой и впервые замедлили шаг только метров через триста.
- Чуешь? - хрипло спросил Буль, с трудом переводя дыхание.
Голова Штыка свешивалась на грудь, поэтому он видел только траву под ногами и не мог оценить, что остановило "бойцов".
- He меньше двух, - сдавленным голосом отозвался Хомяк. - Надо бы между ними попробовать. Как позавчера делали.
- Опасно, - сделав короткую паузу, сказал Буль.
- Зато мы это точно сможем сделать. А они - вряд ли пройдут. Не обратил внимания? Они не умеют как мы. По приборам все время что-то проверяют и только тогда… Очень медленно! Идут.
- Ну давай попробуем, - неуверенно сказал Буль. - Ты тогда, если сильно припекать будет, толкай нас в мою сторону. А я, если что, буду толкать в твою.
- Давай.
Словно подпившая компания, вот-вот готовая затянуть песню про крыло самолета и поющую тайгу, три человека, обнявшись за плечи, медленно побрели туда, где вместо травы виднелась плотно утрамбованная земля с черными блестящими пятнами совсем свежих ожогов.
25
Якудза устал и стал все чаще ошибаться, и когда сам едва не угодил в "жим-жим", его сменил Чуб, из людей Толика. Продвижение заметно замедлилось, но стало более безопасным.
Толик оставил свое место в колонне и догнал брата. Внешне они были совершенно не похожи. Киргиз - высокий, смуглый, с черной, коротко стриженной бородой и карими глазами - резко отличался от своего брата, обладающего славянской внешностью, русыми волосами и голубыми глазами. Многие говорили, что они не настоящие братья и связывает их кровь не та, что течет в их жилах, а та, которую они пролили, когда встали на путь мародерства.
Но главари двух известных среди сталкеров мародерских банд упорно называли друг друга братьями, Толей и Володей, и готовы были друг за друга перегрызть любому глотки.
- Киргиз, ты точно знаешь, куда нас ведешь?
- Точно, Толь.
- А теперь, может, скажешь, на хрена нам Стрега сдался?
- Сам неужели не догадываешься?
- Ну, просвети.
- Если Паленый не обманул, то артов там столько, что нам самим все не унести. А второй раз туда возвращаться мне бы не хотелось. К тому же Стрега мне должен, вот заодно свой долг и отработает. Если что - пустим их в расход, а пока… видел рюкзаки на его ребятах?
- Ну?
- Они герметик для лодок несут, а наши с тобой парни только с провиантом прогуливаются.
Толик с недовольством, но вынужден был согласиться с братом, лишь добавил:
- Ты, кстати, так и не сказал, где мы лодки возьмем.
Киргиз снова усмехнулся:
- Скоро узнаешь. Давай устраиваться на ночлег. Мы никуда не спешим, пара-тройка дней у нас еще в запасе есть, нечего людей загонять.
- Пара-тройка дней до чего? - спросил Толик и обернулся, услышав быстрые шаги, - к ним приближался Стрега с подозрительным выражением на лице.
Киргиз лишь хитро улыбнулся и обратился к третьему главарю:
- Мы думаем привал устроить, ты не против?
- Не против, - хмуро кивнул Стрега. - И ты говорил, что мы партнеры, так что если ты тоже не против, то давай все вопросы обсуждать втроем?
Толик окинул его недобрым взглядом.
- Конечно, - с готовностью согласился Киргиз. - Но ты же знаешь, что мы братья, вот и обсуждали некоторые семейные вопросы. Ничего личного. Толик, вели Чубу искать место для ночлега.
Он пошел вперед, показывая, что вопрос исчерпан. Стрега и Толик обменялись неприязненными взглядами и вернулись каждый к своим людям. Темнота быстро накрыла лагерь, расположившийся на поляне между несколькими огромными валунами. Место стоянки окружили растяжками, минами и сигнальными ракетами. Все три банды устроились на ночлег обособленными группами, но полянка была слишком маленькой, чтобы это разделение имело хоть какое-то значение.
С утра погода, видимо, решила показать все свое разнообразие, и собравшиеся на небе за ночь тучи пролились дождем. Временами он становился таким сильным, что невозможно было идти: потоки воды, обрушивающиеся с неба, скрывали аномалии и делали почву под ногами невероятно скользкой. Стихия умерила свой пыл лишь через несколько часов, и отряд смог продолжить движение только ближе к полудню.
В этот раз путь пролегал через поля и несколько заброшенных деревень. В покинутых поселениях мародеры перемещались с особой осторожностью, опасаясь не только аномалий, но и мутантов, которые могли прятаться в развалившихся домах.
В последней из деревень было особенно жутко. Ветер гулял среди домов, стучал гнилыми досками, гремел листами ржавого железа на крышах. Под ногами мародеров хлюпала жидкая грязь. Запах гнили и разложения проникал в ноздри и заставлял людей зябко передергивать плечами под мокрой одеждой. Прямо посередине деревенской улицы разлилась огромная лужа. Почти на самой ее середине что-то булькало и с шипением выплевывало небольшие фонтанчики, так что никто не решился пройти по воде. Пришлось идти в обход. Слева расположились три или четыре аномалии, протянувшись от поваленного забора до самой лужи, оставив тем самым только один путь - справа от лужи, вдоль большого, мрачного, потемневшего от времени и непогоды дома.
Мародеры проходили мимо с осторожностью, бросая тревожные взгляды на окна без стекол. Неожиданно один из банды Киргиза поскользнулся и, взмахнув руками, полетел в лужу. Товарищ, идущий следом, не успел его поймать, и мародер грохнулся в воду, подняв тучу брызг и вызвав хохот остальных. Горемыка, отплевываясь, поднялся и утер лицо, стоя в луже почти по колено.
- Чтоб тебя… поганая грязь… - бормотал он.
- Давай, СЛОН, вылезай, не накупался еще? - Товарищ протянул ему руку.
Слон хотел сделать шаг, чтобы выбраться, но вдруг почувствовал, что не может двинуться с места. Его ноги засосало что-то на дне. Он стал дергаться всем телом, но ступни словно забетонировали.
- Мужики! - испуганно пролепетал он. - Вытащите меня! Мужики, я не могу пошевелиться! Скорее! Мне кажется, меня еще больше засасывает!