Пустырь с канавой, где притворялся мертвым Экерман, был изъеден воронками от недавнего обстрела и завален дымящимися обломками военной техники. Влетев в воронку и ударив джип обо что-то железное и тяжелое, Хьюстон едва не выпал из водительского кресла. Вдавив педаль тормоза в пол, он остановил машину.
Канава была наполовину засыпана, кроме этого из нее торчал развороченный корпус десантного транспорта. Хэнс спрыгнул внутрь ямы.
– Экерман! Черт дери!
Тело инженера лежало неподвижно, и было засыпано приличной кучей колотого кирпича и щебня. Наружу выглядывали лишь ноги несчастного.
Хьюстона охватило отчаяние. Сдирая руки, он стал разгребать завал. Неужели Экерман мертв, и все усилия напрасны?
Вдруг Шон вцепился в рукав офицерской куртки.
– Хэнс. Ты долго, Хэнс, я думал…
Инженер зашелся кашлем. Повязка на его торсе пропиталась кровью. Он долго пытался освободить рот от грязи. Хьюстон помог ему выбраться.
– Черт, моя нога, – причитал Шон, пока Хэнс пытался поднять его.
– Все нормально, жить будешь. Я достал машину.
Дотащив Экермана до джипа, Хьюстон бросил его на заднее сиденье.
– Кто тут у тебя? – спросил Шон, пытаясь нормально сесть.
После минутной возни из машины выпало мертвое тело эхирского солдата.
Хэнс вспомнил о произошедшем. Казалось не прошло и минуты, с тех пор как он хладнокровно убил офицера, угнал машину, подстрелив капитана, а вместе с ним и десяток солдат. Потом переехал отряд бледнокожих. Скольких он убил, а скольких покалечил, трудно сосчитать. Все это ради спасения одного человека. Человека, который уже не способен был воевать и приносить какую-то пользу армии.
Нет, совесть Хьюстона не мучила. Просто этих жертв, этих убийств можно было избежать. Он зверел. Его злоба застилала глаза, затмевала разум. Он чувствовал, как меняется, причем, меняется в худшую сторону. Надо остановиться. Прекратить все это. Забыть о мести. Выбраться с планеты. При его-то способностях это будет достаточно просто провернуть.
Вдруг пулеметная очередь прошла в метре от Хьюстона, поднимая в воздух едва осевшую пыль. Оторопев от неожиданности, Хэнс упал на землю и закрыл голову руками. Послышался рев корабельных двигателей.
Эхирский челнок пролетел над машиной и, заложив крутой вираж, стал разворачиваться для следующей атаки.
– Хэнс! Надо валить, Хэнс! – голос инженера привел Хьюстона в чувство.
Хьюстон запрыгнул в водительское сиденье. Машина рванула с места, выбрасывая гравий из-под колес. Грохот выстрелов из орудия, закрепленного на крыше джипа, ударил по барабанным перепонкам – инженер встал за пулемет и непрерывно давил на гашетку.
Машина понеслась вперед. Хэнс бешено крутил "баранку", объезжая многочисленные препятствия. Инженера вместе с пулеметом мотало во все стороны. При таких условиях Экерман не мог нормально прицелиться. Эхирский челнок не отставал. Машину подбрасывало на ухабах, и Хэнс переживал, как бы Шон совсем не вылетел "за борт".
Выпрыгнув из очередной воронки, джип тяжело приземлился на все четыре колеса. Мотор заглох. Пулемет на мгновение замолчал.
Челнок неумолимо приближался. Из-под его днища вылетела ракета. Следом еще одна.
– Шон! – Хэнс никак не мог запустить двигатель.
– Вижу, черт, – инженер пытался развернуть внезапно заклинивший поворотный механизм.
– Избавься от ракет!
– Не могу…
Вдруг двигатель ожил. Колеса завращались с бешеной скоростью. Машина пошла юзом, но Хэнс быстро справился с управлением и, выровняв автомобиль, направил его к проезжей части, идущей между уцелевшими домами. Экерман, наконец, заставил пулемет работать и сразу сбил одну из ракет. Резко сменив направление, она влетела в стену ближайшего здания. Обломки бетона полетели во все стороны, постройка накренилась и стала оседать, но джип успел проскочить под падающими плитами.
Впереди показалось высушенное русло канала, одетое в бетонную "рубашку". Вторая ракета разорвалась почти под задними колесами автомобиля. Подхваченный взрывной волной джип оторвался от земли и, слетев с дороги, пробил носом хлипкое ограждение. Перевернуться транспорту не дали пологие борта пустого водоема.
– Хьюстон! – орал Шон, судорожно вцепившись в рукоятку пулемета. – Хьюстон, ты угробишь нас!
Машина неслась по дну канала с бешеной скоростью. Хэнс изо всех сил пытался сохранить контроль над управлением, особенно сложно это было в те моменты, когда джип влетал в частые и довольно обширные лужи.
– Мы оторвались, Хьюстон, – не унимался Экерман.
– Это вряд ли. Эхиры просто так нас не отпустят. Можешь мне поверить.
– Мы движемся к центру города, черт. Надо развернуться, Хэнс!
– Знаю!
Вдруг ракета, прилетевшая откуда-то из-за спины, обогнала автомобиль и разорвалась, ударившись об опору полуразрушенного моста. Машина юркнула под начавший оседать виадук. Эхирский челнок, взяв выше, пролетел сверху. Несмотря на свои достаточно крупные габариты, транспорт бледнокожих обладал хорошей маневренностью и двигался следом, словно привязанный.
На пути стали попадаться обломки военной техники, остовы сгоревших машин и просто куски искореженного металла. Растерзанные трупы людей и представителей Сообщества дополняли картину. Такой же пейзаж, что Хьюстон обнаружил на пустыре, когда вернулся за Шоном. Последствия еще одного ожесточенного сражения.
Еще немного и бледнокожие достигнут перевеса. Вот тогда, непременно прибегнув к помощи каких-нибудь экзотических и крайне свирепых хищников, они сменят людей и сами начнут зачистку города. К этому времени нужно успеть убраться от этого места как можно дальше.
Хьюстон мотал джип из стороны в сторону, пытаясь не врезаться в какой-нибудь искореженный механизм. Ракеты рвались одна за другой, разбрасывая останки техники и внося еще больше сумятицы и хаоса в общую картину. Кроме этого автомобиль начал жутко вибрировать – это говорило о повреждении одного из мостов.
– Шон! Сними его с нашего хвоста!
– Я не могу! Проклятье! Держи ровнее!
В этот момент задние колеса заклинило. Машина пошла юзом и, въехав в лужу под очередным мостом, резко развернулась и, перевернувшись несколько раз через крышу, встала на колеса. Челнок, не успев сбросить скорость, ушел далеко вперед.
Хьюстона спасли дуги безопасности, расположенные над сиденьями, и рама крепления пулемета. Он почти не пострадал, лишь дезориентировался немного, да малость ушибся головой об приборную панель. Экермана в салоне не было.
Хэнс выбрался из сиденья и пересел за пулемет. Тело инженера неподвижно лежало неподалеку в луже, лицом вниз. Силуэт эхирского транспорта, искаженный раскаленным воздухом, неторопливо разворачивался для последнего захода.
Хьюстон осмотрел орудие. Лента на месте, поворотный механизм поврежден, рама немного погнута, но ствол смотрит строго по центру продольной оси канала.
Челнок набирал скорость. Его металлическое тело с горящими дюзами отражалось в зеленых лужах. Пилот не тратил ракеты. Либо их больше не осталось, либо он понимал, что беглецам уже никуда не деться, и их можно преспокойно изрешетить из турели. Хэнс поймал транспорт в прицел. Время замедлилось. Казалось, между ударами сердца успевает пройти несколько секунд. Хьюстон боковым зрением заметил, как тело Экермана стало подавать признаки жизни.
Челнок приближался. Еще немного. Еще несколько метров.
Дождавшись, когда на кабине транспорта стали различаться заклепки, Хэнс вдавил гашетку.
…Несколько сухих щелчков, потом сноп огня и грохота, попытки пулемета выпрыгнуть из рук, разлетевшееся лобовое стекло челнока, растерзанное тело пилота, вылетевшее из кабины, удар транспорта о мост, огонь, дым, падающие горящие обломки, внезапно навалившееся чувство усталости и боль от осколка, застрявшего когда-то в ноге.
Пара минут тишины. Воздух колышется. Горят обломки челнока. Экерман пытается встать. Сколько еще? Сколько еще предстоит потратить сил, чтобы выбраться? Вернуться на платформу. Расслабиться на кушетке и позволить нежным женским рукам вновь заштопать старую рану.
– Я бессмертен, Хьюстон…
Шон скрючился в луже, держась за живот. Рана не переставала кровоточить. Выглядел он очень скверно. Все его лицо представляло одну сплошную ссадину, словно им подметали асфальт, хотя, фактически, так оно и было.
– Меня невозможно убить, Хэнс. Слышишь? Невозможно.
– Я чертовски рад за тебя.
Хьюстон пытался оценить обстановку. Машины нет, инженер ранен. Бледнокожие теснят людей из города. Похоже, рановато говорить о бессмертии.
– Тогда какого хрена ты тащишь меня через весь этот ад?
– Тебе надо успокоиться, Шон. Сейчас не время для истерик.
– Черт, как больно, – Экерман попытался встать. – Я не могу выпрямиться, Хэнс.
– Не пори горячку. Несколько царапин еще не повод для отчаяния.
Хьюстон подошел к инженеру и довольно бесцеремонно поставил его на ноги. Запас адреналина в крови Экермана иссякает. Нельзя давать ему расслабляться, иначе он совсем раскиснет.
– Проклятье, сколько же во мне крови, – продолжал стенания Шон. – Когда же кончатся мои мучения?
Хэнс заметил далеко за полуразрушенными домами снижающийся транспортный корабль землян. С чего бы это? Федерация пытается эвакуировать людей? По сути, так оно и должно быть, однако верится в это обстоятельство слабо.
– Скоро, очень скоро. Давай, вперед. Нам туда. – Он указал на металлическую лестницу, маячившую неподалеку. – Надо выбраться из канала.
На подъем по лестнице ушло минут десять. Все же ранение Шона было серьезным. Хэнс, как ни старался, не мог затянуть инженера наверх, не потревожив его раны. Пришлось ждать, пока тот, проклиная все на свете, вскарабкается сам.
Экерман был очень слаб, сказывалась потеря крови. Они брели между дымящимися руинами, под палящими лучами местного солнца. Хьюстон практически нес инженера на себе, тот лишь опирался на здоровую ногу. Обоих мучила жажда. Хэнс жалел, что не напился из зеленой лужи на дне канала, когда это было возможно.
Остановившись восстановить дыхание, они заметили флагманский корабль, лежащий в руинах эхирского города. Вокруг судна сновали челноки, словно встревоженные пчелы вокруг разоренного улья.
– Все-таки нам удалось завалить это чудище, – сказал Экерман.
На его лице появилось подобие улыбки. Все-таки инженер не подвел, он указал верную цель. Напрасно Хэнс сомневался насчет него.
– Да, удалось, – ответил Хьюстон, озираясь по сторонам. Но радоваться рано. Эхиры не упустят возможности истребить экипаж, и скоро будут здесь всем своим Великим Сообществом.
Это объясняло присутствие здесь транспортных судов – Федерация пыталась эвакуировать переживших падение офицеров.
– Давай, Шон. Надо торопиться. Мы можем успеть на корабль.
Это придало Экерману сил. Они быстро, насколько это было возможно, поковыляли к месту крушения. Когда до упавшего звездолета оставалось совсем ничего, эхирский флот перешел в наступление. Несколько крупных посудин в сопровождении роя мелких истребителей подступили к городу.
Федерация в свою очередь подняла "на уши" все резервные войска и стала стягивать их к городу. Чтобы сдержать до их прибытия натиск бледнокожих, Земной флот начал массированную орбитальную бомбардировку по периметру поселения. Воздушная армада Сообщества сбросила скорость, но пехота продолжала напирать.
Кольцо вокруг "Мотры" постепенно сужалось. Прорвать его не составляло труда, так как состояло оно из тех разрозненных отрядов, что прятались в руинах еще до падения звездолета. Но главным сейчас было вывести экипаж "Мотры" и офицеров, то есть позволить всем транспортным челнокам взять "груз" и покинуть место крушения.
Освобождением города будут заниматься резервные силы. В случае провала этой и без того провалившейся операции, Мегалон просто накроют огнем с орбиты и сравняют поселение с землей.
Хэнс и Шон по счастливой случайности оказались внутри эхирского кольца. Солдаты, охраняющие подступы к звездолету, уже были в поле зрения. Хьюстону оставалось лишь допереть раненого инженера до точки эвакуации и не попасть под огонь землян, которые, похоже, палили без разбору во все, что движется. Кроме всего прочего, на "арену" стали выкатываться эхирские самоходки. Теперь стреляли со всех сторон.
Когда Хэнс заметил, что пулеметчик, окопавшийся впереди, старается не зацепить их, ведя огонь по эхирским солдатам, то понял, что его увидели и признали в нем своего. Бегство окончено. Они спасены.
Спустя четверть часа Хэнс погрузил инженера в "отчаливающий" транспорт и запрыгнул на аппарель следом. Люки задраили, челнок пошел в небо, затем взял курс на ближайшую военную базу. Еще через полчаса корабельный медик осмотрел потерявшего всякую надежду Шона и поместил его к остальным раненым, коих оказался не один десяток. Вскоре тряска и уханья взрывов прекратились – корабль летел над океаном. Теперь можно было вздохнуть свободно и расслабиться.
Практически весь экипаж "Мотры" выжил, но планы военных были сорваны. Город, который предстояло освободить от бледнокожих, был практически разрушен, технологии, интересовавшие ученых, погребены под руинами. Не окупившиеся затраты насчитывали миллионы, а генералам оставалось только рвать волосы на своих седых головах. Один из флагманов потерян, и потерян навсегда. Человечество лишилось своего главного преимущества: мощь флота с падением "Мотры" значительно ослабла и стала сравнимой с силами противника. Все это привело к необратимым изменениям в умах военачальников и всего воюющего человечества. Земляне остались без основного козыря, помогавшего им в этой нелегкой войне – чувства собственной непобедимости.
Сообщество со своей стороны, праздновало пусть и сомнительную, но победу, раздавало медали и похвалы собственным генералам, хотя никто из них не мог сказать наверняка, отчего это неуязвимый и вселяющий ужас звездолет вдруг взял и рухнул.
– Хьюстон, – голос Шона был слаб. Лошадиная доза обезболивающего делала свое дело. – Мы победили, Хьюстон. Мы с тобой.
Он лежал на кушетке, обвешанный трубками и проводами и, казалось, над чем-то напряженно размышлял. Потом внезапно спросил:
– Думаешь, это был правильный… поступок?
– Не знаю, – ответил Хэнс. – Я просто выполнял приказ.
– Это нехорошо, Хьюстон, – Экерман поморщился, – просто выполнять приказы… иногда стоит прислушиваться к себе и своему внутреннему голосу.
– Я это учту, – пообещал Хэнс.
Корабль качнулся и начал снижаться. Снова вернулись вибрация корпуса и скрип переборок. Хьюстон почувствовал, как ослабла на мгновение сила гравитации, и заложило уши. Сомнений нет, транспорт шел на посадку.
– Мне надо исчезнуть, Шон.
– Понимаю, – инженер изо всех сил пытался не уснуть. – Только один вопрос, Хэнс.
– Валяй.
– Что это было, там, в лесу?
– Я не знаю, – ответил Хьюстон. – Я тоже видел это. Безо всяких сомнений, но я не знаю, что это было. И, можешь мне поверить, не имею к этому никакого отношения.
Экерман лежал с закрытыми глазами, его дыхание было ровным, казалось, он спал.
– Прощай, Шон, – произнес Хьюстон тихо и направился к выходу из медблока.
– Прощай, Хэнс, – услышал он вслед. – И будь осторожен.
Глава 4. Обратная сторона
Хьюстон ковырнул осколок, засевший в ноге. Боль на мгновение переместилась из икры в район щиколотки, но тут же вернулась обратно. Железяка сантиметров восемь длиной и один шириной сидела неглубоко в мышце, однако умещалась там целиком, натягивая ткань и мешая при ходьбе. Хэнс засунул палец в рану, пытаясь поддеть эту металлическую занозу. Скользкая от крови, она ускользала каждый раз именно в тот момент, когда он думал, что, наконец, поймал ее.
Попытки выдавить осколок не принесли результата, так как сопровождались невыносимой болью, превосходящей по силе порог терпения Хьюстона. Оставалось одно: разрезать плоть вдоль всей "занозы" и избавиться от этой напасти раз и навсегда. Однако ножа Хэнс при себе не имел.
"Нужно было умыкнуть скальпель из медблока транспортного судна, – думал он, – или дождаться, пока врачи обратят на него внимание и окажут помощь".
Хьюстон вспомнил, как слинял со спасательного корабля сразу же после посадки. В то время как все суетились вокруг раненых, да пересчитывали выживших, он, одетый в форму офицера, беспрепятственно покинул посадочную площадку. Затем, "натянув" на себя лицо и одежду одного из охранников, обзавелся портативным передатчиком и вышел за периметр военной базы. Проще некуда. Когда люди не заняты войной, они вспоминают о таком количестве проблем, что смотреть по сторонам просто некогда.
Связавшись с Эткинсоном, Хьюстон запросил челнок для эвакуации, но передатчик не пеленговался, находясь в зоне покрытия антипеленговой защиты Федерального космопорта, хотя, как оказалось, работал вполне исправно. Своих координат Хэнс не знал, объяснить местоположение порта также не мог. Нужно было отойти подальше.
Прошагав на раненой ноге весь оставшийся день, Хьюстон уперся в океан.
Здесь связь не работала совсем.
Прежде чем сменить направление, он решил избавиться от осколка для начала. К тому же рана начала нарывать, а это значило лишь одно: чем дольше "заноза" сидит в теле, тем труднее и больнее ее будет доставать.
Хэнс вытер пот со лба и поднял взгляд на уплывающее за горизонт солнце.
На мгновение он опешил от увиденного: перед ним стояла еще сотня таких же Хьюстонов.
Понадобилась доля секунды, чтобы вскочить и выхватить пистолет. Хэнс навел оружие на ближайшего двойника. Тот не шелохнулся. Остальные тоже стояли неподвижно. Он отметил, что их обнаженные тела не имеют ран и ссадин. Словно отряд новеньких клонов, вышедших прямо из океана.
– Какого хрена? – произнес Хьюстон, отступая назад и не опуская оружия. – Какого хрена вам от меня надо?
Он остановился. Двойники словно ждали чего-то. Хэнс, повинуясь какому-то внутреннему импульсу, выстрелил ближайшему в голову. Кровь брызгами полетела на стоявших сзади. Никто даже не вздрогнул и не обратил внимания на убитого, распластавшегося под ногами.
Хьюстон не заметил, как побежал.
Разум отказывался верить в происходящее, но это был не сон и не иллюзия. Хэнс отчетливо видел этих людей, осязал их, чувствовал, как пуля вгрызается в кость одного из них и разбивает череп.
Какое-то природное явление, материализация страхов, проявление собственного, потерянного "я". Мираж. Материальный мираж, к которому можно прикоснуться и который могут видеть другие.
У Хэнса не было объяснения происходящему.
Пришел в себя Хьюстон уже далеко оттого места. Остановившись отдышаться, он осмотрелся.
Местность незнакомая. Скалистый берег, минимум растительности. Кругом высохшие стволы поваленных деревьев. Слой засохших веток под ногами. Песок. Океан зеленеет далеко позади беспорядочного нагромождения камней. Скоро станет темно.
Хэнс проверил передатчик – по-прежнему не работает. Космопорт теперь уже неизвестно в какой стороне.