- А нам‑то что делать, нам что делать, глупость умность… - заорал Вегрейт, указывая на себя.
Профессор подошёл и ребром ладони врезал бортмеханику между ног, тот схватился там руками, согнулся и еле удержался на ногах.
- Значит, что‑то там есть, а то из‑за ваших приступов паники, я стал предполагать иное, - произнёс Меернод. - А вообще на месте вас всех, я бы обзавёлся чем‑нибудь чем смог бы, в крайнем случае, моментально лишить себя жизни. Если я окажусь неправ, и нас схватят, то дальше будет просто море вариантов развития событий, но те, что предполагают участь лучше смерти, можно пересчитать по пальцам левой руки.
Тут же в дверь постучали. Все путешественники, кроме согнувшегося в нечеловеческой позе Вегрейта, и, похоже, ничего вокруг не замечавшего, посмотрели на вход.
- Войдите, - произнёс Валенрод.
В комнату вошли женщина - сопровождающий и ещё один мужчина. Они удивлённо посмотрели на Вегрейта, но Адриан тут же встал между ними и бортмехаником с улыбкой произнеся. - Вам что‑то нужно?
- Да, знаете, - крайне удивлённо смотря за спину командиру пришельцев, начала женщина. - У вашего государства есть флаг или герб, или ещё что‑то в этом роде.
- Разумеется, - со всё той же улыбкой ответил Адриан.
- Прекрасно, мы думаем, что будет неплохо, если флаг ваше республики, повесить на фасаде гостиницы рядом с флагом нашего города в знак дружбы и сотрудничества. Вы бы не могли рассказать, как выглядит ваш флаг, или где‑нибудь показать.
- Наш флаг, - задумался Адриан. - Архангел Михаил с мечом на чёрном фоне.
- Кто, кто?
- Командир, но это же флаг… - послышался из‑за спины голос Ольриса, но Адриан тут повернул голову и сверкнул волчьим взглядом.
- Я пришлю к вам Ольриса, он прекрасно рисует и, думаю, сможет изобразить, то, что вам нужно.
Гости вышли из комнаты, продолжая недоумённо смотреть на Вегрейта. Профессор сел обратно на кровать. Вновь повисла тишина.
- Но ведь это флаг Аквилона командир.
- Когда они это поймут, будет уже поздно. Так что, Ольрис, проверь винтовки, в случае если профессор прав, будем отстреливаться спина к спине, - скомандовал Адриан, добавив про себя. - Хотя спиной к спине здесь находиться никогда не помешает, а то у них тут водятся всякие.
Валенрод прошёл к окну, старый дом где он только что был всё ещё стоял на другой стороне улицы. Ему казалось, что всё произошедшее в нём ему просто померещилось, особенно та картина, на которой был изображён в своём парадном мундире, первый пожизненный диктатор Лавразийской Республики, Александр Ланарис.
Глава одиннадцатая. ЧЕМ ДАЛЬШЕ В ЛЕС ТЕМ БОЛЬШЕ ДРОВ
На следующее утро Адриан встал раньше всех. На часах было полвосьмого, и вся остальная экспедиция мирно дрыхла по своим койкам. Валенрод прошёл в гостиную, чисто номинально отделённую от спальни, потянувшись, зевнул, и подошёл к окну. Он одёрнул занавеску и посмотрел на улицу, надеясь увидеть тот самый старый дом с зеркалами, но к своему удивлению его не обнаружил, напротив гостиницы, там, где, Адриан был готов поклясться, только вчера стоял этот проклятый старый дом, находилась площадка заставленная машинами, или как это называли сами местные - парковка. Он прекратил мирно и безмятежно зевать, лицо его в один момент сделалось суровым. Валенрод открыл окно, высунулся и посмотрел направо и налево, но нигде дальше по улице не было видно домов ниже десяти этажей.
Лейтенант отошёл от окна, развернулся и прислонился к стене, сделал несколько глубоких вдохов пытаясь успокоиться. 'Дома просто так не исчезают, - подумал он, - значит, крыша начинает ехать у меня'. Он уже давно ожидал подобного, ещё на Терре он понимал, что ещё чуть - чуть и начнёт сходить с ума, а уж здесь сам Бог велел. Адриан вдруг ощутил невероятно странное, пронизывающее его как будто изнутри чувство страха, и он отчётливо понимал, что это страх перед самим собой. События вчерашнего дня вспоминались как сон, как дурной страшный сон. Сначала этот тип с козлиной бородкой, потом этот дом с зеркалами.
Он прошёлся по комнате, достал из ящика бутылку какого‑то местного пойла, и отхлебнул прямо из горла, при этом поморщившись. Жидкость похожая на какой‑то химикат обожгла глотку и внутренности, но намного сильнее, чем обычно это бывает от алкоголя. 'Может это всё от местной еды, - тут же предположил Адриан, - шут его знает, что эти сволочи добавляют в пищу, они ради денег хоть мышьяк, хоть цианид подсыплют, ну а тут может быть какая‑то дрянь от которой галлюцинации видишь'.
Валенрод присел и стал медленно прокручивать события вчерашнего дня. Единственным чётким событием, которое он хорошо запомнил, было то, как он перебегал дорогу и чуть не попал под машину. Он усмехнулся, подумал, как бы это было смешно, если б его там сбили насмерть, его лётчика истребительной авиации с десятками боевых вылетов за спиной, пережившего мировую войну, голод и террор Ланариса, в трёхстах миллионах вёрст от дома, убила бы какая‑то надменная курица на легковой машине. Он представил, как потом о нём будут говорить, обсуждая так же, как он обсуждал великих путешественников.
'- Значит он погиб во время экспедиции на Антитерру?
- Да.
- И что же? Их корабль разбился при посадке, или Валенрода сожрали дикие звери, а может он погиб в схватке со злобными инопланетными дикарями?
- Нет, когда он устанавливал контакт с инопланетной цивилизацией, в одном из их городов его случайно сбила машина, когда он погнался за каким‑то, как ему показалось подозрительным мужчиной'.
Валенрод потряс головой, словно отгоняя дурацкие мысли. Хотя теперь он задался вопросом, относительно того как же они живут тут с таким количеством машин. Вон на Терре по улице раз в полчаса трамвай или грузовик проедет, и так всё равно, кто‑нибудь нет, нет, да попадёт под колёса. А как же они тут живут, понятно, что светофоры, переходы и прочая предосторожность, но всё равно, когда машины сплошным потоком по улице идут, у них же тут люди сотнями должны гибнуть.
Он усмехнулся, подумав, что это было бы на руку Терранской цивилизации и облегчило бы вторжение. Мысли о вторжении внезапно нагнали на него тоску. Он вдруг подумал, что никогда не прикидывал саму возможность отправки сюда сколь - либо значительных сил. Антитерру от них отделяет триста миллионов вёрст, и то, если считать по прямой. И эти триста миллионов вёрст безвоздушного пространства защищают эту матриархальную цивилизацию лучше, чем любая оборонительная линия. Допустим, Ланарис сможет послать сюда дюжину ракет, но даже это потребует мобилизации половины ресурсов Лавразии, и это в условиях войны. К тому же сколько он сможет напихать в каждый корабль, ну человек двадцать - тридцать, и того около трёхсот человек, две роты. А население города не меньше миллиона, и что триста человек могут сделать против миллиона. Хотя в принципе, единственное сопротивление здесь может оказать лишь полиция, и та вооружена лишь дубинками. А остальные и вовсе смогут воевать разве что палками и камнями, да и вряд ли здесь смогут быстро организовать хоть какое‑то подобие ополчения. А полиция: с дубинками против инфразвуковых генераторов. Да, если подумать, у двух рот мог быть шанс, но проблема в том, что даже их доставить сюда непросто, а ждать даже такое вторжение придётся несколько лет, не меньше. Да и чего греха таить, шансов у них будет всё равно маловато, особенно в уличном бою. И здесь Валенрод решил, что раз отправлять войска с Терры проблематично, то поискать поддержки можно у местных мужчин, наверняка ведь им осточертел этот матриархат и при первой возможности они перейдут на сторону высадившихся лавразийцев, и поднимут восстание. С каждой минутой мысль о мятеже стала всё больше и больше нравиться Адриану, так он в последнее время уже начал бояться, что его экспедиции, в качестве разведчиков, после получения основных данных о местной цивилизации, будет нечего здесь делать и им придётся откровенно скучать до прибытия второго корабля. А здесь могла появиться реальная перспектива серьёзных мероприятий по созданию подполья и подготовки революции.
Загоревшись новой идеей Валенрод решил немедленно собраться и отправиться прощупывать почву для подготовки мятежа, и начать он решил с простого общения с местными мужчинами, так как раньше ему с ними пообщаться толком не довелось.
Он быстро достал свою одежду, оделся, случайно разбудив мирно посапывавшего Ольриса, и уже было хотел идти, но тут же вспомнил, что вряд ли восемь часов утра подходящее время для поисков единомышленников в тылу врага и нужно подождать хотя бы до полудня.
И ровно в полдень из дверей гостиницы 'Амазония' вышел 'агент Валенрод', он неспешным прогулочным шагом, стараясь не вызвать подозрений, направился в сторону городского парка, дорогу туда ему показала во время одной из их прогулок Селеция. День был выходной и в парке наверняка гуляло много народу, а значит шансы найти того с кем бы можно было поговорить и попутно понять какие здесь водятся мужчины, и готовы ли они в случае чего поднять мятеж.
Пройдя около версты по шумным улицам города Валенрод, наконец, увидел перед собой зелень парка, за которой впрочем, тут же вновь поднимались серые дома. Сцепив руки в замок за спиной, он стал прогуливаться по дорожкам парка, делая вид, будто любуется этим островком природы окружённого со всех сторон городом, который в свою очередь был тоже полностью окружён этой самой природой в виде раскинувшего вокруг бескрайнего леса. Однако, на самом деле, Адриан выискивал объект для установления контакта с будущим сопротивлением.
Объект нашёлся нескоро, ибо к удивлению Валенрода его расчёты оказались ошибочными, и парк был практически пустым. Поэтому он решил поговорить о существующем порядке с мужчиной, хотя каким мужчиной, парнем лет тридцати, мирно курившим на лавочке. Незнакомец имел причёску более женскую, нежели большинство женщин в этом мире, и был далеко не оптимальным вариантом для определения желания местных мужчин свергнуть матриархат, но никого лучше Валенрод так и нашёл и даже не из‑за малочисленности людей в парке. Адриан сделал глубокий вдох и, собрав в кулак всю свою харизму, подошёл к лавочке и элегантно приземлился рядом с молодым человеком, заложив ногу за ногу.
- День добрый, - произнёс Валенрод, протягивая парню руку.
- Здорово. А я тебя знаю, ты тот самый инопланетянин, - ответил тот каким‑то низким почти писклявым голосом.
- Да вы правы, - с определённым удовольствием в голосе ответил Адриан.
- Круто, а что тебе от меня надо.
- Да так ничего, просто, понимаете ли, мы же прилетели сюда изучать вашу планету, вот Я и хожу по городу, общаюсь с людьми, пытаюсь понять, что за народ здесь живёт.
- А ну это хорошо. Сигарету не хочешь?
- Не курю, бросил.
Здесь, стоит отметить, Валенрод одновременно и говорил правду и кривил душой. Он бросил курить, как и все лавразийцы два года назад, когда Ланарис приказал, к чёртовой матери перепахать все табачные поля и засеять их пшеницей и рожью. По этому поводу и сам Адриан, и все остальные офицеры, не раз поминали его превосходительство добрым словом, но сигареты от этого не появлялись. Поэтому поначалу заметив, что на Антитерре курят, Валенрод и его товарищи обрадовались, но их радость была недолгой, ибо то что здесь совали в сигареты можно было назвать множеством слов, по большей части нелитературных, но только не табаком.
- Вот вы, например, кем работаете? - спросил Адриан.
- Дизайнером, - с нескрываемой гордостью ответил парень.
- Простите кем, - не понял Валенрод.
- Дизайнером, ну там придумываю дизайн одежды новые костюмы, ну там, ну ты понимаешь…
- Н - да, пожалуй.
'Ну конечно, - подумал Валенрод, - сколько тут у них всяких костюмов, им, небось, требуется целая армия таких вот дизайнеров, чтобы всё это придумывать, а ведь у них и так население маленькое, кто ж у них здесь работает'.
- И как вам здесь живётся, у вас есть девушка или жена? Ах да вас же не заключают браков, - Адриан махнул рукой, как бы извиняясь за оговорку.
- Девушка, ха, я вообще не по этой части. А вот ты человек известный, тебе любая тёлка даст.
'Да, конечно, даром мне не нужны мне ваши тёлки, чтоб они мне ещё давали, да идите вы в баню, вот скоро вернусь на Терру, там хоть не любая, зато женщина, а не эти ваши': подумал про себя Адриан, при этом сохраняя на лице добродушную улыбку.
- Спасибо конечно, но…
Валенрод уже начинал понимать, что составлять подполье из таких вот, будет крайне проблематично, но в принципе возможно, а потому решил действовать напрямую.
- А как вы вообще относитесь к такому вот образу жизни, когда женщины везде командуют.
- Как, как, да никак, - ответил парень, выпустив струю сигаретного дыма. - Нормально живём. А то раньше, до этой самой войны, как было. Ты этим женщинам пальто подай, вперёд пропусти, место уступи, в ресторане за неё заплати, и ещё тронуть её не смей, да ещё и паши на неё как проклятый, а она пусть весь день дома сидит. Да и к тому же таким как я прохода не давали. Я слышал об этом, да ну к чёрту, а сейчас…
- Понятно, - остановил его Адриан, придав лицу сосредоточенный вид и уже собираясь идти. - Боюсь мне пора.
Он уже встал и собирался идти прочь, как вдруг услышал из‑за спины голос молодого человека:
- А ты парень симпатичный, может тебе мой телефончик дать, или ты не из наших?
Валенрода перекосило, он вдруг понял, с кем разговаривал, отчего почувствовал резкий приступ тошноты. Он повернулся и сдавленным голосом, тем не менее, стараясь быть естественным, ответил:
- Благодарю покорнейше, прощайте… - он уже хотел по привычке сказать 'сударь', но от одной мысли от того чтобы назвать это сударем Валенрода передёрнуло.
Лейтенант как можно быстрее зашагал прочь, тошнота постепенно прошла. Ему уже было плевать на подозрения, он шёл по улице, сжав кулаки и тихо, про себя, материл так и не созданное им подполье. Нет, ни о каком восстании речи быть не может, нужно найти какой‑нибудь способ перебросить войска с Терры сюда, помимо пресловутых ракет. И учитывая недавние события, Валенрод подозревал, что подобный способ вполне может быть найден. Заметив, что уже подошёл к зданию гостиницы, Адриан остановился, сделал три глубоких вдоха, и произнёс голосом полным сожаления и отчаяния: 'Да, во всех наших бедах виноваты только мы сами'.
Он уже начал подниматься по ступеням, ведущим к входу, как вдруг навстречу ему из дверей вышла Селеция. Заметив Валенрода, она заулыбалась, кинулась к нему и, подбежав, схватила за руку.
- Где вы были Адриан, я вас повсюду искала?
- Да так, - ответил Валенрод, потерянно смотря куда‑то в сторону. - Знакомился с местным населением.
- И как?
- Нормально, вообще я всё более и более убеждаюсь, у вас здесь живут почти такие же люди как на Терре, - искусственно улыбнувшись, ответил Валенрод, тут же его взгляд почему‑то привлекли проезжавшие мимо машины и он вспомнил о своих рассуждениях утром. - А вот я у вас хотел спросить. А как у вас столько машин ездит, и никого не сбивают.
- Почему не сбивают, - удивилась девушка. - К сожалению, сбивают, каждый год у нас на дорогах гибнет по две - три тысячи.
- Тысячи? - опешил Валенрод.
Да, мгновенно все дикари - каннибалы, описанные в приключенческих книгах, что читал Валенрод, приносившие каждый год по человеку в жертву своим божествам для хорошего урожая, вдруг стали просто ангелами в глазах Адриана. Да что там дикари, сам Ланарис, начал казаться ему вполне приемлемо жестоким правителем. 'Если две - три тысячи гибнет, только в этом городе, то что бы было в масштабах страны, да ещё такой как Лавразия, там же счёт пойдёт на миллионы': прикинул Адриан.
- Что‑то случилось, - спросила девушка, глядя на словно застывшего Валенрода.
- Да нет, ничего, просто, понимаете ли, первое впечатление действительно часто бывает обманчивым.
Глава двенадцатая. ИГРА С ОТКРЫТЫМИ КАРТАМИ
Шло время. Постепенно Валенрод стал смотреть на мир, в который он попал, куда спокойней. И не потому что он начал к нему привыкать, нет, он просто начал смотреть на цивилизацию Антитерры как на некую ошибку природы, которую скоро исправит лавразийская армия. Он вовсе перестал рассматривать местных женщин и мужчин как два разных пола, и видел в них лишь тупиковый вариант развития человека, при котором он теряет способность к размножению и быстро вырождается. И лавразийское вторжение он считал естественным окончанием вполне подходящим для бесславной истории этого народа.
Таинственный дом и тот странный тип с козлиной бородкой больше не появлялись, и Валенрод забыл их как дурной сон, вернувшись к своей работе - сбору разведданных. Благо, что собирать ничего даже не приходилось, данные сами шли в руки разведчиков. 'Гостям' с Терры были показаны теплицы к северу от города, где поливаемые удобрениями как водой росли фрукты и овощи, предназначавшиеся для питания жителям города. Несмотря на то, что вокруг было полно свободных земель, которые можно было спокойно вспахивать и вспахивать, местные как будто стремились наоборот сжать пространство, которое занимает производство еды, с гордостью рассказывая о высоких показателях урожайности. Впрочем, эти показатели не особо радовали, потому что то, что продавали в местных магазинах, он вовсе отказывался называть едой, смотря на это скорее как на одну из составляющих испытания, которое им нужно пережить, чтобы спасти свой мир. Что особенно удивило Адриана, так это то, что работники теплиц носили костюмы химзащиты и респираторы, как на Терре рабочие заводов по производству химического оружия, что добавляло нехороших ассоциаций. Впрочем, голодать местным жителям не приходилось, что не могло не радовать Валенрода, так как достаток означал, что жизнь здесь ценят высоко, а значит умирать они не готовы, а значит, не готовы и сражаться, а когда люди не готовы сражаться их легко победить.
Также лавразийцам показали местную биржу, о которой Адриан уже имел честь слышать. Они побывали на представлении в том самом театре, который находился рядом с парком. Всё представление на сцене творилось что‑то непонятное, видно имевшее какой‑то глубокий смысл, зато напрочь лишённое какого бы то ни было сюжета и логики, актёры всё время что‑то орали, кривлялись, какой смысл имели декорации Валенрод так и не понял, как и то, что он, собственно, смотрит. А за пару сцен, в старой доброй Лавразии за аморальное поведение режиссёра и всю трупу, непременно, подвесили бы на фонарях. Пару раз Вегрейта во время спектакля чуть не стошнило, и он продержался только благодаря помощи командира в виде живительных ударов локтем в бок.
Тем не менее, кое‑что более всего пугало Валенрода. Селеция, единственная, в которой он соглашался видеть женщину, постепенно всё больше занимала его мысли. И прежде всего его пугала мысль, что она должна будет умереть также как все эти бесполые существа, хотя она не имеет с ними ничего общего. Иногда Адриан вовсе забывал, что она родилась здесь, и ему казалось, что перед ним женщина с Терры.