Административное здание основательно подготовили к обороне. Шкафы, столы, стулья и прочую мебель вынесли, красивые ковровые дорожки свернули, светильники и те поснимали. Остались лампочки аварийного освещения, которые едва рассеивают темноту и позволяют хоть как-то ориентироваться в большом здании.
Чтобы максимально усложнить штурм, разобрали лифты и снесли все лестницы. Для перехода с этажа на этаж в потолках продолбили дыры и приставили стремянки. Хотя… Как и в космопорту, держаться зубами за Глотку командование не собирается. Отцы-командиры замыслили что-то другое. Какую-то грандиозную пакость. Чтобы космодесантники гарантированно подавились. Что-то невнятное и очень опасное буквально витает в воздухе. Но что? Рядовым знать не полагается.
Южная часть шестого этажа залита светом. Внешняя стена в сплошных дырках. Ветер тихо гудит среди погнутой арматуры. Пол, словно белым ковром, завален обломками.
Наблюдательный пункт на седьмом этаже пострадал гораздо меньше, чем можно было бы ожидать. Снаряды "Шельм" продырявили стену в нескольких местах, пробили потолок на восьмой этаж и частично разрушили тонкую перегородку между кабинетом и коридором. Зато монитор наблюдения как ни в чем не бывало висит на прежнем месте и показывает восточный подступ к зданию.
Чаг пощелкал кнопкой переключения внешних видеокамер. Удивительно! "Шельмы" превратили южную стену Глотки в решето, перепахали землю перед ней, а уничтожена всего одна камера.
- НП-18! Говорит Центральный. Доложите обстановку. Прием.
- Центральный! Говорит НП - 18. Докладываю. Наблюдательный пункт поврежден незначительно. Не работает всего одна внешняя камера видеонаблюдения на южной стене. Прием, - четко, как учили, ответил Чаг.
- Отлично! Продолжайте наблюдение. Конец связи.
- Вас понял! Продолжаем наблюдение. Конец связи.
Уж лучше бы "Шельмы" разнесли наблюдательный пункт вдребезги. Тогда, глядишь, им приказали бы вернуться к своему отделению. А так - как ни в чем не бывало "продолжайте наблюдение".
- Командир! Либо я паникую раньше времени, либо наблюдатели смертники по определению? - спросил Як.
Чаг оглянулся. Молодой напарник смахнул с кресла мелкие камешки и с комфортом развалился на мягком сиденье. И он перешел на "командир". Сговорились, что ли?
- Ты только сейчас это понял? - Чаг повернулся к монитору.
- Если честно, то да, - сознался Як. - Будь у "Шельм" калибр чуток побольше, как ты и обещал миллиметров сто пятьдесят, у нас был бы реальный шанс не добежать до укрытия.
- Так оно и есть, - согласился Чаг. - Такова логика войны: лучше пожертвовать малым, чтобы сберечь гораздо больше. И не гони волну на отцов-командиров. Трезвый расчет и ничего личного.
Поддерживать гнилой базар совершенно не хочется. Молодой понял его настроение и не задал больше ни одного глупого вопроса. Снова потянулись бесконечные минуты ожидания. Местное "телевидение" обеднело на один канал, но не стало веселей. Тени от камней все так же вяло плетутся слева направо, с запада на восток. Скучно.
Правительственные войска показали шоу танцующих "Дроздов", выступление хора "Шельм" и вряд ли на этом успокоятся. Жаль, в силу веских причин пришлось оставить "телеэкран" на самом интересном месте. Затягивать боевые действия не в интересах космического десанта. Так что у нас дальше по программе?
Продолжение "развлекательного" вещания пришлось ждать довольно долго. За сорок минут Чаг соскучился и потерял интерес к жизни. Противник покинул сцену, и пока ничто не предвещает его скорейшего возвращения. Чаг в очередной раз переключился на камеру, которая показывает Щитовую гору на фоне серого в тучках неба. Хотя… нет. Нужен джойстик. Чаг, дергая маленький рычажок, поднял объектив видеокамеры повыше и включил максимальное увеличение. Точно! Вот оно!
Высоко над облаками, словно предвестник грядущих бед, плывет черная тушка. Эдакая черточка с загнутыми вверх крылышками. И инверсионный след нанизывает облака, словно пушистая нитка пронзает серые камешки.
В голове будто щелкнул переключатель.
- Мать честная! - воскликнул Чаг.
- Что! Пора? - отозвался Як.
Не обращая внимания на молодого, Чаг заорал во все горло:
- Центральный!!! Центральный!!! Говорит НП- 18! С юга такшип! Такшип! К нам приближается такшип! Как поняли? Прием! Прием!
- НП-18! Говорит Центральный! Мотайте!!! Конец связи!
Чаг сорвался с места. От резкого толчка стульчик грохнулся на пол. Як, даром что полусонный, при первом же упоминании такшипа аж подпрыгнул.
Из кабинета. Как можно быстрей. В укрытие.
Чаг выскочил в коридор и затравленно оглянулся.
Черт побери! Не успеть!
Так хочется взвыть от тоски и безнадеги. Но - делать нечего. Чаг добежал до северной стены и с ходу плюхнулся на пол. Сила инерции протащила дальше и звонко припечатала головой о стену. Рядом шлепнулся Як. В момент страха срабатывает стадный инстинкт: людей тянет друг к другу.
- Превеликий Создатель, все в руках твоих, - торопливо зашептал Як.
- Смилуйся над нами. Подари крупицу своего божественного внимая, - невольно подхватил Чаг.
В минуту, когда из-за угла выходит вечно хмурый Тунн, даже самые конченые атеисты вспоминают о создателе всего сущего. АКИ Первого крейсерского много раз пролетали над Финдосом. Шумели, как же без этого, но не гадили. Другое дело такшип.
Малый тактический корабль создан для крупномасштабных сражений в открытом космосе. По сути, космический корабль в миниатюре, пусть и без виртпривода. Просто так гонять его не будут. Но! Если такшип все же показался в плотных слоях атмосферы, значит, у него в брюхе нечто очень, очень-очень серьезное и очень, очень, очень мощное. Как минимум - ядерная бомба!
В атмосфере такшип летает чуть лучше кувалды, зато очень-очень быстро. Что для него три - четыре маха? Так, легкий взмах крылышками. Черная тушка парит над облаками обманчиво тихо, но это ненадолго.
Мощный гул, словно цунами, накрыл Глотку. Свистящий звук сводит с ума. Чаг отчаянно пытается заткнуть уши, но ладони без видимой пользы уперлись в шлем. Камешки и крупные песчинки мелко прыгают на дрожащем полу.
Сейчас рванет!
Сначала от мощного удара содрогнется земля. Глотка, словно маятник, дернется из стороны в сторону. Стены покроются трещинами, но так и не успеют упасть. Взрывная волна сорвет верхние этажи к чертовой матери!!! Они и так ослаблены обстрелом.
Повезло, как утопленнику! От ужаса Чаг вжался в пол. Превеликий Создатель!!! За что?! Уж лучше бы "Шельмы" разнесли НП к ядреной матери!!!
Сквозь адский вой пробился едва уловимый грохот. Точнее, цепочка взрывов, сильных хлопков, быстрее…
Звуковая волна прошла над Глоткой. Такшип улетел дальше на север. Мощный гул быстро пошел на спад.
- Не понял? - Як оторвал голову от пола и уставился на Чага. - Бомба? Где?
- Радуйся, дурак! - огрызнулся Чаг.
- Но ведь что-то было! Я слышал! - уверенно заявил Як.
Значит, Чаг очумело посмотрел на напарника, не померещилось. Такшип пролетел над Глоткой, и чтото действительно взорвалось. Причем не один раз, а несколько. Но не ядерная бомба. Будто не веря собственным глазам, Чаг огляделся по сторонам. Точно не она! Тогда что?
Чаг поднялся на ноги и неуверенно заковылял по коридору к наблюдательному пункту. Голова гудит, руки трясутся, как после грандиозной пьянки, а ноги сами по себе завязываются в тугие узлы. Не-е-е - конкретно с Тунном побазарили! За жизнь литр водяры раздавили. Без закуси. Бывает же такое.
- Что за хрень? - удивленно воскликнул Як.
Действительно, Чаг остановился посреди коридора. Хрень, и еще какая. Через дыры в стенах и в потолке в коридор вливается черное облако. Как пар в бане, только цвет другой. Ноги по колено утонули в маслянистом тумане. Впрочем, странное облако уменьшается прямо на глазах и оседает жирной пленкой на полу и стенах.
Чаг осторожно заглянул в кабинет. Монитор видеонаблюдения работает как ни в чем не бывало. Во, зараза! Ну ничто его не берет! Кресло, стульчик, пулемет и гранатомет с ящиком перекрасились в черный цвет. Бред какой-то! Голова отказывается воспринимать происходящее. Между тем Як пересек кабинет и через пролом в стене выглянул наружу.
- Ее!!! - удивленно воскликнул Як. - Непоседа, ты только глянь на это!
Что еще? Чаг подскочил к ближайшей дырке и выглянул наружу.
- Ни хрена себе! Ведь… не поверит же никто.
- Как пить дать - не поверят, - согласился Як.
Глотка по самое горлышко укутана черным облаком. Жирный туман клубится под напором северного ветра и нехотя, закручиваясь в спирали и воронки, отползает от здания. Странное облако постепенно тает и оседает на землю. Грязно-белые стены Глотки покрылись черным налетом.
- Химия? Боевая? - предложил Як.
- Непохоже, - задумчиво ответил Чаг.
Из-за дурного климата и бешеного перепада температур все без исключения города и поселки Дайзен-2 построены под землей. Каждый населенный пункт по определению представляет собой отличное убежище от оружия массового поражения. Распылять в атмосфере отравляющие вещества и тем более болезнетворных микробов не имеет никакого смысла. Над Глоткой должна рвануть ну очень мощная ядерная бомба, чтобы столица колонии, которая находится всего в четырех километрах на восток, серьезно пострадала.
- Кажется, я знаю, что это за хрень, - неуверенно произнес Як.
Чаг с интересом посмотрел на молодого напарника. Як вроде как родился в каком-то маленьком поселке на западной части кратера Финдос. Он запросто может быть сыном не шибко образованного фермера или непробиваемого шахтера.
- Лет двадцать назад в нашем поселке мукомольня взорвалась. Да! Точно взорвалась! - уверенно заговорил Як. - Как мне отец объяснил, Сид, пекарь наш, прошляпил какой-то там уплотнитель. Мукомольный цех заполнился такой мелкой, мелкой пылью. А еще, как на грех, там что-то коротнуло. Искра, в общем, электрическая… Рвануло так! Стальные ворота, что в цех были, с корнем выдрало. Да на самого Сида и кинуло. Еле жив остался. А то прибило бы к чертовой матери.
- Подожди, а при чем здесь мука, бедняга Сид и стальные ворота? - не понял Чаг.
- А! Так это - объемный взрыв получился. Его еще термобарическим называют. Во - запомнил с тех пор. Если какое-нибудь очень мелкое горючее вещество перемешать с воздухом, точнее, с кислородом в этом самом воздухе, то получится гремучая смесь. Маленькая искра, или огонек какой, - рванет так, костей не соберешь. Вот.
Як не так прост, как кажется. Парень умеет связывать воедино разные, казалось бы, факты. Чага разобрал дикий смех:
- Ну, придурки! Ну, бараны! Во лаханулись!
Чаг схватился за живот и согнулся пополам.
- Умники хреновы! - подхватил Як.
Напарнику самому не лучше. От приступа смеха
Як стукнулся головой о стену.
Теперь все ясно. Адмирал Первого крейсерского флота отправил "Шельм" понаделать в Глотке как можно больше дыр. Заодно вскрыть окопы, доты и прочие огневые позиции, если такие найдутся. В завершение такшип сбросил на Глотку парочку термобарических бомб. Нужно отметить - очень хорошо сбросил, административное здание по самую маковку окуталось горючей смесью. Но… В атмосфере Дайзен-2 нет кислорода. Грандиозный бабах не получился.
Да… Десантники лопухнулись на полную катушку, но их можно понять. Они ведь с Мирема, где атмосфера насыщена кислородом. На метрополии термобарическая бомба такой мощности рванула бы, как маленькая ядерная бомбочка.
Коварство термобарических боеприпасов не только в силе взрыва. Гремучая смесь подобно всем газам просачивается вовнутрь построек. Будь то дома, блиндажи, доты и прочие не закрытые на* глухо помещения. Взрыв происходит не только снаружи, но и внутри. Взрывная волна загоняется вовнутрь здания, проносится по коридорам, выламывает двери и размазывает по стенкам все живое и неживое, что только имело несчастье оказаться на ее пути.
В атмосфере Дайзен-2 нет кислорода. Ну забыл адмирал, с кем не бывает. Зато подчиненные выполнили его приказ согласно уставу, то есть не раздумывая и не возражая.
- Ну рассмешили, юмористы в погонах, - Чаг с трудом отошел от дикого смеха. - Забыли, понимаешь ли.
- Зато нам показали чудеса взаимодействия, меткости и дисциплины, - давясь смехом, заметил Як. - Если Виман прикажет своим десантам мимо Глотки в голом виде промаршировать - промаршируют обязательно. Да еще задницы гуталином намажут!
- Ну ладно, посмеялись и хватит, - произнес Чаг. - Давай "Защитника" перед дырой в коридоре поставим. Раз уж господа военные с метрополии снабдили нас запасными огневыми точками. А то окно засветилось уже.
До конца дежурства Чаг просидел перед монитором в приподнятом настроении. Группа бродячих клоунов с Мирема сначала напугала до полусмерти, а потом рассмешила на оставшуюся половину смерти. Черное облако окончательно осело на землю маслянистой росой. Расходищейся след протянулся на несколько сотен метров на юг, как будто накрыл черной вуалью многочисленные валуны и камни.
Отсидев час перед монитором, Чаг освободил низкий стульчик, а сам с превеликим удовольствием перебрился в удобное кресло. Как здорово закрыть глаза и уйти в мир снов и сладких грез. Пока есть время, вспомнить кафешку родителей Шныка и особенно телячий окорок. "Похлебка", синтетическая еда, при всех своих плюсах - гадость редкостная. Блаженство…
- Центральный! Говорит НП-18! - Чаг встрепенулся от громкого возгласа. - С юга, по старой грунтовой дороге, приближается колонна БМП противника. Больше десяти машин. Как поняли? Прием!
- НП-18. Говорит Центральный. Вас понял. Продолжайте наблюдение. Конец связи.
- Центральный. Вас понял. Продолжаем наблюдение. Конец связи.
Долгое наблюдение на седьмом этаже подошло к концу. Чаг поднялся с кресла и подошел к сидящему перед монитору Яку. Как и в первый раз, красные коробочки на колесиках смешно скачут на ухабах старой дороги.
- Баста, Як, - Чаг хлопнул молодого напарника по плечу. - На сегодня трансляция телепередач окончена. На этот раз они пойдут на штурм.
- И что теперь? - Як вопросительно уставился на Чага.
- Готовиться к бою. Наша задача дождаться приказа, а потом драпать во всю прыть. Доберемся до подземелий Глотки - будем жить.
- А если не доберемся? - Як задал глупый вопрос.
- Тогда еще до рассвета поздороваемся с Великим Создателем. Заодно выясним, есть ли он на самом деле.
Глава 8. Штурм тюрьмы
В космосе над Свалкой висит целый флот. За кратером Финдос постоянно следит уйма спутников. Мышиный писк из-под камня и то засекут. Пятерка аэрокосмических истребителей и такшипов готовы в любой момент оказать огневую поддержку наземным силам. И… никакого толку.
Аборигены живут под землей, передвигаются под землей, размножаются под землей и прячутся под землей. Как будто с кротами воюешь, ей-богу. Еще только не хватало столкнуться с ними под землей. Ведь тогда на поверхности придется оставить "Шельм", а то, не приведи господи, и "Муравьев". Тогда вообще - хана.
Дороги на Свалке одно название, а не дороги. И неудивительно - аборигены ими не пользуются, а если и пользуются, то очень, очень редко. Движок "Шельмы" натужно ревет. Болтанка такая, того и гляди глаза выскочат. Фесс, прикованный ремнями безопасности, сидит у правого борта и старается не замечать пустое место рядом с собой и еще два напротив.
Родная "Шельма", в которой он катался больше года, которую лелеял, как любимую девушку, мыл и приводил в образцовый порядок после каждого учебно-боевого вылета, ремонту не подлежит. Точнее, ее невозможно восстановить в полевых условиях. Техпомощь может заменить колесо, отрегулировать движок, но только не заделать оплавленную дыру в левом борту и восстановить заднюю подвеску.
На складе им выдали резервную БМП и пару новых респов. Но… Запасных космических пехотинцев в бездонных отсеках десантного транспортника не оказалось. Во вчерашнем штурме серьезно ранен оператор РСПП, водитель и… рядовой Нидан - погибли.
Фесс сидит на месте убитого напарника. На душе противно, задницу жжет неимоверно. Наиболее опытные пехотинцы сидят ближе к выходу из боевой машины. Такой своеобразный табель о рангах, негласный, как не сложно догадаться. Конечно, очень хочется продвинуться по служебной лестнице, пересесть поближе к выходу. Но не такой же ценой.
С утра пораньше рота готовилась к очередному серьезному сражению. Фесс почистил автомат, пополнил запас пуль, гранат, а потом больше двух часов подгонял выданный бронескафандр. В новеньком боевом костюме без единой царапинки и въевшейся грязи он выглядит, как зеленый новичок. А что делать? Старый броник остался в модуле техпомощи. Фесс пошевелил плечами. Вроде сидит идеально, но все равно чувствуешь себя так, словно изменил любимой жене со случайной любовницей. Ближе к обеду пришел приказ рассаживаться по машинам и выдвигаться на исходные позиции.
Черт бы побрал Вимана. Вилы ему в бок! Мало космопорта, так еще и Глотку решил прихватить для коллекции. Эх! Права была мама: зря он пошел в пехотное училище. Старался еще, задницу рвал, будто там медом намазано. Идиот! Но самобичевание помогает слабо. Фесс снова отвел глаза от пустых мест напротив.
- Внимание! Отделение! Приготовиться к выходу!
Долгожданная команда сержанта Ерлаева. Хватит сидеть на месте и наливаться черными мыслями. Еще минут двадцать болтанки, прыжков на местных ухабах и можно смело записываться на прием к психиатру. Активные действия - самое лучшее лекарство от хандры. Нужно собраться, подтянуться и выбросить из головы все лишнее. Взгляд опять упал на пустые места напротив. Даже если это лишнее - память о погибших товарищах. Впереди самый настоящий бой. Учения, такие миленькие и опрятные, где все так реально и все понарошку, остались в прошлом.
- Отделение!
Фесс рывком выдернул из стойки автомат.
- На выход! На выход!
Занимать круговую оборону не требуется, но момент выхода из боевой машины самый опасный. "Шельма" замедляет ход и секунд десять едет прямо - самый удобный момент подцепить на борт шальную гранату.
Отделение дружно выскочило из БМП и рассыпалось за "Шельмой" широкой цепью. Четыре "Муравья" соскочили на землю и выбежали вперед перед боевой машиной. Как самый последний, Фесс оказался в центре цепочки.
Техническая обслуга и пара десятков "Муравьев" остались караулить базовый лагерь. Командование бросило на штурм Глотки все силы. Фесс посмотрел по сторонам: куцые силы. Космические пехотинцы широким фронтом наступают на тюрьму, как говорится, в лоб. Не разбить бы.
Глотка похожа на конус с выпуклыми боками, к которому прицепили два крыла. Центр административного здания выделяется более толстым и круглым основанием. Говорят, с Глотки началась история Свалки. Поэтому тюрьма так и осталась единственным крупным зданием на поверхности планеты.
Адмирал обещал сравнять Глотку с землей и как следует шугануть аборигенов - не получилось. Пушки "Шельм" превратили стены в сыр, а термобарическая бомба большой мощности перекрасила тюрьму в черный цвет. Аборигены, поди, до сих пор давятся от смеха. Это надо же так лопухнуться.