- Кажется, случилось, - прошептал Кирилл, сдерживая дрожь.
- Я могу тебе помочь?
Кирилл глянул на неё с подозрением. Ему показалось, что вопрос её - вовсе не предложение помощи любимому человеку. Что она о чём-то догадывается и пытается подтвердить свою догадку. А может, и вовсе знает наверняка… И не только про ментальное вторжение в СОТУ…
Но тут же он спохватился - как можно подумать такое про Светочку, про Светуленьку, про девочку-метёлочку, не раз прикрывавшую твою спину? Совсем тебе, капитан, башню с курса свернуло! Уж скорее стоит подозревать в тайном соглядатайстве Громильшу! Или эксперта-ксенолога Петра Миланова!
Кстати, а почему это дяденька эксперт не участвовал в нынешнем бою? Раз уж тебе по долгу службы положено изучать гостей, так иди и работай!
Впрочем, Миланова ведь на базе не было. Да и "кентавры" ввязались в бой без приказа. В общем, если имеются у капитана Кентаринова недоброжелатели в штабных рядах, то для них сейчас наступает очень подходящий момент утопить выскочку. Самовольно ввязался в бой. Это раз. Несанкционированно проник в виртуал СОТУ. Это два. Пары таких пунктов обвинения за глаза хватит, чтобы понизить виновника в звании (если вообще не разжаловать в рядовые!) и отправить в штрафники. В компанию к Спире…
- Душа моя, - шепнул он Светочке. - Я справлюсь. Непременно и категорически справлюсь! Клянусь!
И подумал: "Интересно, а как ты себя поведёшь, если меня упекут в штрафную роту?"
Правда, он прекрасно знал: этот вопрос останется без ответа. Потому что попросту никогда не будет задан.
- Конечно, справишься, - сказала Светочка. - Я не сомневаюсь. И ты не сомневайся! Разве мы сомневаемся в тех, кого любим?
В её вопросе имелась явная двусмысленность, но подумать над нею он не смог. Потому что атээска вернулась на базу. И потому что из штаба базы капитану Кентаринову сообщили, что немедленно по прибытии его хочет видеть эксперт Миланов.
16
Безмундирник ждал его в кабинете начальника базы. Наверное, прилетел, когда шёл бой.
Подполковник Смоленский находился тут же.
Кирилл доложил подполу о результатах сегодняшней битвы.
Смоленский неопределённо крякнул. Он явно пребывал в затруднении.
Видимо, ему очень хотелось взгреть самовольщика за откровенное нарушение дисциплины, но, с другой стороны, победителя и вправду не судят. Закон известный! Худую инициативу надо вырывать с корнем, а победоносную - поощрять…
Раз противник к городу Рудому на сей раз не пробрался, значит, база, руководимая Смоленским, свою главную задачу выполнила. Причём атакующий вражеский удар впервые за всё Вторжение наносился сразу на двух уровнях. А значит, за победу командиру базы светило поощрение. Может, даже внеочередное присвоение следующего звания. В такой ситуации можно было и закрыть глаза на служебный проступок капитана Кентаринова. Или для начала посмотреть, как поведёт себя в сложившейся ситуации господин эксперт главного штаба министерства обороны.
И потому Смоленский пару раз покосился на гостя с Земли.
Кирилл понятия не имел, какие приказы получил подпол в отношении эксперта-ксенолога. Но ведь наверняка получил, иначе бы не организовал встречу безмундирника с капитаном Кентариновым в собственном кабинете.
Да, фигура эксперта, наверное, для Смоленского выглядела совершенно непонятной. Но зачем ломать голову над тем, что фактически тебя не касается. Есть капитан, командующий специальным подразделением, умеющий колошматить гостей, и есть безмундирник, каким-то образом гостей изучающий. Ну и пусть они сами разбираются в отношениях между собой.
Во всяком случае, подпол сказал:
- Я оставляю вас наедине, господа. Располагайтесь!
И стремительно удалился.
Кирилл почему-то решил, что эксперт займёт место за столом начальника базы, однако Миланов остался сидеть на стуле, предназначенном для посетителей.
- Садитесь, пожалуйста, капитан!
Кирилл угнездился на втором стуле для посетителей.
Повисла пауза.
Эксперт сидел с остановившимся взглядом. Будто копался в кладовых собственной памяти…
Кириллу снова показалось, что его изучают. Впрочем, знакомой тревоги по-прежнему не возникало.
А потом безмундирник сказал:
- Насколько я помню, лей… э-э… капитан, вы знаете, что прежде наши вооружённые силы не применяли в боях воздушную боевую технику. Исключая транспортные средства.
Кирилл кивнул:
- Да, я в курсе. Мне известно и то, что противник тоже обходился без летающих гостей.
- И чем вы объясняете изменения?
Ну и вопросец, кол в твою безмундирную душу!
Конечно, капитан Галактического Корпуса, даже командующий отрядом специального назначения, не мог знать причин изменений, произошедших в тактике ведения войны. Впрочем, предположения у него иметься могли. Особенно если они касались факторов более высокого, более важного порядка. Не причин изменения тактики, а причин трансформации самое стратегии…
- Вы знаете, Пётр Павлович… Я понятия не имею, почему сменило тактику наше командование. Подозреваю, что в ответ на применение ксенами летающих гостей. А вот насчёт ксенов у меня есть догадки. Но стоит ли их высказывать? Не покажутся ли вам мои мысли голимым целлофаном?…
- Чем-чем, простите!
Господин эксперт был не в теме насчёт сленга галактов.
- Боюсь, говорю, мои предположения вы расцените как безумство.
- Ну-ка, ну-ка, прошу вас… - Миланов определённо оживился. - Выскажитесь, пожалуйста!
И Кирилл вывалил на эксперта давно выношенные мысли.
- Конечно, господин эксперт, если рассматривать Вторжение как военную кампанию, направленную на завоевание освоенного людьми космического пространства, то стратегия происходящего покажется совершенно глупой. Я бы на месте ксенов долбанул в самое наше сердце - в Солнечную систему. Однако гости топчутся на периферийных планетах, да и тут ведут атаки совершенно безграмотным образом. Уж не знаю, как происходило в местах, куда меня не заносило, но все бои с моим участием были однообразно тупы. Ни одной попытки охвата… ну, это когда берут противника в клещи и окружают. А потом рассекающими ударами уничтожают окружённую группировку и добивают по частям…
Пётр Павлович покивал, тогда Кирилл обрушил на него главное.
- А вот если предположить, что все эти удары по Периферии производятся только с одной целью - натренировать нашего брата галакта, то все эти странности становятся объяснимыми. При тренировках обучающемуся нельзя сразу давать полную нагрузку, он не справится с нею. Но если усложнять задачу постепенно, будет совсем другое дело. Шаг за шагом, с этапа на этап, от низшего уровня сложности к высшему… Тогда вполне резонно и появление в боях последнего времени летающих гостей. Очередное усложнение… Становится ясным и введение в тактику боёв нашей антигравитационной боевой техники… Сами по себе галакты, вооружённые трибэшниками, против драконов не устоят. Им потребуется обязательно прикрытие с воздуха. Абээмки и создают такое прикрытие.
- Но почему тогда нам не давали пользоваться абээмками прежде?
Кирилл пожал плечами:
- Этого я не знаю, господин Миланов. Наверное, преследуются какие-то неизвестные пока цели.
- Но кем?
Кирилл снова пожал плечами:
- Понятия не имею. Мне тут ясно лишь одно: главный инициатор происходящего - вовсе не наше командование. Ещё будучи… - Он поперхнулся.
Нет, говорить Миланову о сущности прапора Малунова, натаскивающего новоиспечённых галактов на гостей, не стоит. Тут уж у господина эксперта наверняка появятся вопросы, которые не должны появиться.
- Ещё будучи молокососом… тут же, на Незабудке, после окончания курса учебного лагеря… я понял, что наше начальство инициативой не владеет. Наши командиры всего лишь давали ответы на вопросы, которые им задавали другие… По крайней мере, такое у меня сложилось впечатление…
- То есть вы, капитан, полагаете, что нашими летающими машинами управляем вовсе не мы? И всё это как бы спектакль, разыгрываемый на наших глазах.
Кирилл аж крякнул:
- Ничего себе спектакль! Сколько народу в Семецком полегло после напалмового удара! И если бы не абээмки, полегло бы ещё больше. Да и мы бы с вами, наверное, сейчас не разговаривали. - Он сдержал появившееся в душе раздражение и закончил: - В общем, я высказал свои предположения, а выводы делать вам. Это вы у нас эксперт по ксенам. Мне ясно одно: ксены играют с нами, как кошка с мышкой. И если бы пожелали, давно раздавили бы человечество.
Миланов некоторое время внимательно разглядывал Кирилла, будто только что увидел. А потом встал:
- Хорошо, капитан, спасибо… Можете быть свободны!
И только покинув кабинет, Кирилл вдруг сообразил, что безмундирный эксперт совершенно спокойно проглотил сугубо военные термины типа "клещей", "рассекающих ударов" и совсем уж специфических "трибэшников" и "абээмок". Это могло иметь только одно объяснение: эксперт-ксенолог Миланов был отнюдь не только ксенологом. Имелись у него и другие экспертные познания.
17
Последующие несколько дней прошли в спокойствии. В спокойствии - потому что гости больше не тревожили базу "Незабудка Б-один". И потому что никто о несанкционированном проникновении в СОТУ базы так и не заикнулся.
Эта обстановка весьма условно нарушилась лишь на одной из раздач.
Подполковник Смоленский зачитал приказ командования, которым капитану Кентаринову присваивалось звание майора. За находчивость, проявленную при организации обороны базы и города.
Недисциплинированность начальство назвало находчивостью. Впрочем, разве было в таком поведении отцов-командиров что-то новое?
Кирилл опасался, что всем остальным "кентаврам" тоже будут присвоены очередные звания. И после этого кое-кого из его людей уж точно переведут в иные места службы. По крайней мере - капралов Кривоходова, Непосидяку, Гусарского и Стиблину, а также лейтенанта Шакирянова. Ну должны же начальники - в прямом соответствии с принципами повышения боевой выучки - распространять профессиональные умения столь опытных спецназовцев!
Однако опасение оказалось несостоятельным: лейтенант остался капралом, а капралы - прапорщиками. И все они продолжили службу в подразделении майора Кентаринова.
Правда, случись иначе, Кирилл уже готов был идти скандалить - для начала с подполом, а потом и с экспертом-ксенологом Милановым. Теперь он окончательно уверовал, что последний обладает гораздо большей властью, чем та, которая афишируется.
Приказ приказу рознь. Есть обнародованные, а есть секретные. И похоже, существовал секретный приказ, согласно которому эксперт-ксенолог мог отдавать некоторые распоряжения и подполковнику Смоленскому. Иначе бы недисциплинированность капитана Кентаринова хотя бы отчасти (в воспитательных целях) осталась недисциплинированностью, а не сделалась широко объявленной находчивостью.
В курилке новоиспечённого майора встретили привычными дружелюбными подколками.
- Ну всё, - сказала Громильша. - Теперь к Кенту запросто не подъедешь. "Блямба" на погонах перекроет вход любой и каждой.
- Твой вход, Сандрочка, никакая блямба не перекроет, - тут же отозвался Юраша Кривоходов.
Ему такие вольности позволялись - именно он обычно и пользовался по ночам этим самым входом. Штатный любовник Сандры Каблуковой, как повелось ещё с Незабудки…
Кто другой мог бы и по шее схлопотать - у Сандры не заржавеет.
Кроме Кирилла, конечно. Но он давным-давно уже не позволял себе с гаремом подобные шутки. Себе дороже…
- А вот интересно, - сказал ревниво Тормозилло. - На сей раз звание повысили только Кенту. А нас по какой причине не заметили? Рылом не вышли?
- Не поджаривай ботву, Витек. - Фарат Шакирянов прицелился и запулил окурок в пепельницу, стоявшую в противоположном углу курилки. Попал и победоносно оглядел присутствующих. Будто с гостем расправился… - Ты хочешь попасть в офицеры и по-прежнему ни за кого не отвечать? А морда не облезет?
- Да уж, прибереги гонор, - поддержала его Вика Шиманская. - По мне, так лучше оставаться целым и невредимым старшиной под началом майора Кентаринова, чем геройски погибшим прапором при собственном взводе.
Кирилл сдержал усмешку.
Парни по-прежнему верили, что всех их спасает от смерти невероятная везучесть Кента. Хотя, может, они и правы. Эта вера пропадёт только после первой смерти в отряде. И он, Кирилл, приложит все усилия, чтобы смерть пришла к "кентаврам" как можно позже. А лучше - и вообще никогда! В конце концов, разве беречь своих бойцов, если это не противоречит выполнению полученного приказа, - не главная забота любого командира? Тем более если командир "кентавров" склонен считать, что везучесть эта взаимная. Конечно, командиры бывают всякие… Но "всякие" не командуют отрядами специального назначения!
Однако на служебной ревности надо поставить крест. Раз и навсегда! Эта ржа разъедает душу…
- А вообще, друзья мои, если пожелаете, я могу представить вас к очередному званию. Но защитить от перевода в иные подразделения после этого - не в моих силах.
"Кентавры" переглянулись.
- Только не меня, - сказал Гусар. - Обойдусь. Я как-то уже прикидывал кол к носу и пришёл к выводу, что везучесть в боях приносит на банковский счёт много больше кредов, чем надбавка за лишнюю звёздочку.
На сём проблема и разрешилась. Даже Тормозилло между лишней звёздочкой на погонах и постоянной везучестью выбрал последнюю.
А ещё через день наступили окончательные перемены. Правда, поначалу они ограничились очередным вызовом к командиру базы и знакомством с коротким приказом штаба планетной обороны: "Подразделению под командованием майора Кентаринова немедленно прибыть на борт линкора "Юрий Долгорукий". Командиру базы "Незабудка Б-один" подполковнику Смоленскому обеспечить подразделение майора Кентаринова необходимым для выполнения приказа транспортом. В процессе убытия с планеты майору Кентаринову захватить с собой эксперта-ксенолога Петра Миланова".
Привычный бюрократический язык приказа сразу настраивал на деловые рельсы.
Завизировав своё знакомство с ним, Кириллу ничего не оставалось, как согласовать с ответственными должностными лицами точное время отлёта. А потом он в две шеренги построил "кентавров" перед обречённой на сиротство казармой. Посмотрел в переполненные ожиданием лица и сказал:
- Вот что, дамы и господа… Наши здешние игры закончились. Только что поступил приказ из штаба. Так что всем немедленно собрать личные вещи, проверить оружие и приготовиться к убытию с базы.
- Куда нас теперь? - коротко спросила Вика Шиманская.
- На орбиту, - столь же коротко ответил Кирилл.
"Кентавры", не нарушая строя, загомонили.
- Что, Витюша? - сказала Сандра Тормозилле. - Теперь, наверное, даже тебе окончательно стало ясно, что везучесть в боях ещё понадобится.
И Тормозилло не нашёл ответа.
18
Центральная рубка линкора "Юрий Долгорукий" отличалась от капитанского мостика крейсера "Скорпион" разве что бульшими размерами.
Войдя сюда, Кирилл почувствовал себя как дома. Будто и не было перелёта от Синдереллы к Незабудке, будто не случилось двух схваток со змеюками горынычами за Семецкий и Рудой, будто он всё ещё таскал на плечах лейтенантские погоны…
Здесь, как и на крейсере, тоже ощущался запашок свеженькой краски - не обжили ещё транссистемничек… Отличия, правда, тоже имелись. Во-первых, в сердце "Скорпиона" Кирилл заявился без компании, теперь же притопал на пару с Милановым - господин эксперт, как и было приказано, отправился на орбиту в компании "кентавров".
А во-вторых, капитанствовал на "Долгоруком" не каперанг, а контр-адмирал с фамилией Самсонов. Плечистый усач с прекрасной выправкой, обладатель золотых погон стоял перед серой плоскостью центрального боевого дисплея и разговаривал с одним из подчинённых.
Когда гости появились на мостике, он тут же прервал беседу и повернулся к вошедшим.
Кирилл, отдав честь, доложил контр-адмиралу о прибытии своего отряда на борт корабля; безмундирник Миланов поздоровался с капитаном "Долгорукого" по-безмундирному, за руку.
Самсонов удовлетворённо кивнул и тут же проявил уставную заботу о новых подчинённых, поинтересовавшись настроением низших прикомандированных чинов. Дежурный ответ командира "кентавров" выслушал с дежурным вниманием, слишком смахивающим на равнодушие.
Впрочем, как ещё флотский должен относиться к пушечному мясу?… Да как к пушечному мясу, прости меня Единый за такие сравнения!..
Пульты дежурных операторов были пусты: на капитанском мостике линкора находились только высшие должностные лица "Юрия Долгорукого", званием не ниже капитана второго ранга, и майор Кентаринов чувствовал себя слегка не в своей тарелке.
Правда, майор Галактического Корпуса будет покруче флотского капа-два. Это известно любому галакту - от курсантишки учебного лагеря до командующего планетной базой обороны! А как к этому относятся господа флотские, нам, галактам, глубоко до фомальгаута!
Впрочем, начавшееся совещание тут же отвлекло Кирилла от желания виртуально помериться пиписьками воинской доблести.
Для начала контр-адмирал Самсонов представил друг другу вновь прибывших и некоторых членов командного состава "Долгорукого". Родом они все оказались из Восточной Европы и говорили по-русски.
Старшего помощника звали Еугениуш Маевский, и был он капитаном первого ранга. Инженер-капитан первого ранга Бэла Кишкатош, соответственно, выполнял обязанности главного инженера. А дальше по лестнице званий шли капитаны второго ранга: Петер Штанге, главный артиллерист корабля; Иван Колесников, главный специалист систем обеспечения безопасности; Геннадий Кротов, главный специалист системы разведки и целеуказания; Илья Базаров - главный специалист системы оперативно-тактического управления; Константин Кацапов, начальник медицинской части; Арефий Романов, главный офицер связи; Клавдий Лобачёв, главный астронавигатор. На мостике также присутствовали Милан Репка, баталёр, Иван Рыбенков, боцман, и армейский подполковник с фамилией Безуглов.
Закончив представление, Самсонов сказал:
- Теперь самое главное, господа офицеры… Сразу же хочу предупредить, что всё услышанное в этих стенах является сугубо секретной информацией, за утечку которой виновные будут отвечать перед службой безопасности по всей строгости закона.
Он строго глянул на армейского подполковника.
По-видимому, тот был главным эсбэшником "Долгорукого".
- Экипажу нашего корабля, - продолжал Самсонов, - поставлена задача - произвести разведку планетной системы звезды Сорок Семь Большой Медведицы.