– Мы посмотрим, – пообещала она. – Но может быть конфликт с основной системой. Надо сначала сделать промеры.
– Разумеется! – не стал я торопить колдуний и достал из кармана медный кругляш. – А что об этом скажете?
Вика взяла найденный мной в комнате амулет, взглянула на надпись и протянула рыжей подружке.
– Юль, это же "дельта-сон"?
– "Морфей"? Нет, скорее "супер-4". Дядя Слава, вы плохо спите? Попейте отваров трав. Лучше в работу мозга лишний раз не вмешиваться.
– Учту, – пообещал я, забирая амулет. – А как он работает?
– Ускоряет наступление фазы медленного сна и определенное время удерживает в ней человека. Обычно настроен на четвертую стадию. Это для тех, у кого хроническая бессонница. Есть более продвинутые амулеты, там можно программировать переходы между стадиями.
– И человек вообще не просыпается? – уточнил я.
– "Супер-4" погружает человека в очень глубокий сон. Близко к медикаментозной коме, – пояснила Вика. – Только амулет разряжен. Энергии вообще не осталось.
– А как активируется?
– Достаточно просто приложить к коже.
– Даже так? Очень интересно.
И я задумчиво постучал ребром кругляша о столешницу.
Исполнителей подвела обычная небрежность? Не удосужились проверить заряд или просто не обладали нужными навыками? А может, амулет отклеился от кожи? Недаром он показался мне на ощупь немного липким!
Но какой грамотный подход к делу! Вошли, усыпили, повесили. Ни синяков, ни любых других следов борьбы. Свежих уколов нет, анализ крови, даже если проведут, ничего не покажет. И никакая экспертиза не определит наличие магии – ведь воздействие амулета на мозг минимально. Человек просто спит. Это даже не ментальное подчинение, которое теоретически могут обнаружить медиумы, если к ним попадет неповрежденный мозг.
Я бы просто проснулся в петле и удавился!
И все – дело закрыто.
Самоубийство, мля!
Вновь стало не по себе, но я нацепил на лицо безмятежную улыбку, убрал амулет в карман и отправился на второй этаж. А то что-то Ирины долго нет.
Когда вошел в комнату, подруга стояла у стола и вертела в руках латунную пластину, снятую мной вчера с двери.
– Слава, это что за абстрактное творчество? – спросила девушка.
Я не стал ничего выдумывать и сказал как есть:
– Звуковой барьер.
– И зачем он тебе?
А вот тут я также без заминки соврал:
– Думал, поставить, чтобы шум снизу отсечь.
– А почему "думал"?
– Да если дверь у лестницы закрывать, и так ничего не слышно, – выкрутился я и заторопился: – Все, идем обедать, и открываться уже пора.
Пообедали – и день вошел в накатанную колею. Открыли бар, начали обслуживать клиентов. У Оксаны сегодня был выходной, а Юля и Вика ушли отсыпаться, поэтому нам с Иваном приходилось справляться вдвоем. Ирина просматривала наверху истории болезней; я ее к работе в баре никогда и не привлекал.
– Зашибись выходной! – проворчал Ваня, забирая у меня очередной кувшин с пивом. – Круто отдыхаю!
– На стрельбище кто ездил?
– Это в нерабочее время!
– Вань, ну сам посуди – твои после ночи отсыпаются, вот чем бы ты сейчас занимался?
– Да уж нашел бы чем!
– Среда, четверг – твои.
– А завтра?
– А завтра тети Маши не будет.
– Вот блин! – горестно вздохнул Иван и отправился уносить заказ. Вскоре вернулся и предложил: – А давайте день самообслуживания устроим?
Зимой мы в таком режиме и работали, но с летними столами посетителей заметно прибавилось, и создавать очередь у кассы не хотелось.
– Посмотрим, – неопределенно ответил я. – Пока никуда не ухожу.
Так и простоял за стойкой весь день, попутно размышляя, как лучше рассказать обо всем Клондайку. Ничего путного на ум не приходило. В причастность Сани к покушению по здравом размышлении верить перестал, просто прикидывал, каким образом отзовутся те или иные мои решения. Как среагирует Гордеев? Что предпримут потерпевшие неудачу убийцы?
Информации не хватало просто катастрофически, но в одном я был уверен совершенно точно: "Ничего личного, просто бизнес" – именно этим принципом руководствовались вчерашние взломщики. Я слишком мелкая сошка, такого можно просто ткнуть ножом на улице.
Значит, на меня хотели повесить убийство дяди Миши. Но зачем понадобилось его убивать? Точно ведь не из-за расспросов об алмазах! Десять лет прошло!
Впрочем, все же стоит уточнить у Клима, звонил куда-то перед убийством старый мастер или нет.
Я снял трубку с телефонного аппарата и набрал рабочий номер Климова, но на звонок никто не ответил. Длинные гудки – и все.
В итоге к закрытию бара я порядком накрутил себе нервы. Снял кассу, убрал дневную выручку в сейф и уже собрался идти к Гордееву, но тут со второго этажа спустились Юля и Вика.
– Дядя Слава, а у нас тоже для вас подарочек есть! – загадочно улыбаясь, сообщили гимназистки. – Пойдемте с нами!
– Вы меня пугаете!
Ирина с интересом посмотрела на нас и улыбнулась:
– Слава, мне уже начинать ревновать?
– Не беспокойтесь, вернем в целости и сохранности! – рассмеялись девчонки и утащили меня на второй этаж.
Выходившая окнами во двор комната была куда больше моей спальни, и просторное помещение перегородили ширмой. Загромождать мебелью гостиную гимназистки не стали, просто постелили на пол шкуру сугробника и накидали на пол мягких подушек.
Я уселся на шкуру и с любопытством огляделся по сторонам, а колдуньи скрылись за ширмой, но сразу вернулись обратно с небольшой деревянной шкатулкой. Внутри оказались два кожаных браслета со сложным узором из нитяных жгутов, замысловатых узелков и множества бусин: граненых хрустальных, резных деревянных и, чего раньше никогда не было, шлифованных янтарных.
– Это еще что такое? – поразился я.
– Это наш новый проект! – с гордостью объявила Вика. – Пришлось пожертвовать скрытностью, зато больше нет нужды каждый раз плести узлы заново.
– А еще мы увеличили запасы энергии, оптимизировали потоки, добавили несколько дополнительных щитов, – перечислила Юля. – Осталось только индивидуальную привязку сделать.
Я закатал рукава рубахи и подставил руки, тогда гимназистки надели на меня приятно холодившие кожу браслеты и принялись на два голоса проговаривать длинное заклинание активации. И очень скоро я почувствовал себя куда увереннее, депрессия отступила, а окружающая действительность стала четче и ярче.
– Готово! – объявили колдуньи.
– Расцеловал бы вас, да надо обновкой похвастаться! – пошутил я, поднялся на ноги, и сразу закружилась голова. Но это ерунда, это бывает, и даже резь и жжение в прокушенном вампиром плече встревожили не очень сильно. Просто никак рана не заживет.
Я еще раз поблагодарил девушек и спустился на первый этаж. Тело налилось невероятной легкостью, и стало любопытно, какие именно заклинания добавили гимназистки к своим старым чарам. А то буду вечно на позитиве ходить…
Посмеиваясь, я вышел в бар; Ирина только глянула на меня и нахмурилась.
– Хмелев, вы чем там занимались?
– А что такое? – не понял я. При каждом шаге мир слегка подрагивал, и никак не удавалось понять, нравится мне этот эффект или раздражает.
– Ты в зеркало на себя посмотри! Перевозбудился, что ли?
Я глянул на свое отражение, но стекло сразу подернулось рябью, и не только стекло – волны побежали от меня во все стороны, искривляться начали столы, стены, даже Ирина.
Жжение в плече разгоралось все сильнее, оно разрушило неуместную эйфорию и прочистило сознание. Я стянул браслеты, кинул их на стойку, а сам поспешил к двери черного хода.
– Слава! – встревоженно крикнула Ирина, но мне было уже не до нее.
Жжение быстро растекалось по всему телу, стало сложно дышать, ноги подгибались. Сдвинув засов, я вывалился на задний двор и бросился к бане. Руки тряслись, отпереть замок удалось далеко не с первого раза, а внутри я сразу зачерпнул ковшиком из бака холодной воды и вылил ее себе на макушку.
Стало легче. Просто вмиг. Будто костер внутри себя загасил.
Неспроста говорят, что вода магическую энергию смывает.
– Хмелев, ты что творишь?! – Вслед за мной заскочила в баню Ирина. – Что с тобой?!
– Сейчас!
Я окунул голову в бак, смахнул с лица лившуюся с волос воду и поскидывал на пол промокшую одежду. Затем начал ковш за ковшом обливать себя водой, и очень быстро головокружение отступило, мир перестал дрожать, кислотные цвета потускнели и вернулись к норме.
– Слава?
– Порядок! – ответил я, обернулся простыней и собрал с пола забрызганную водой одежду. – Идем!
– Это что вообще было? – потребовала объяснений Ирина. – Слава, что за фокусы?!
– Небольшое осложнение, – вздохнул я и вышел из бани.
Там уже топтались встревоженные гимназистки и хмурый Иван.
– Вань, занимайся делами! Нормально все, – отпустил я помощника. – А вы на консилиум. Ирин, идем!
Я развесил одежду на бельевую веревку, достал из кармана нож и ключи и со снятой с ремня кобурой поднялся в спальню. Там сразу повалился на кровать и шумно выдохнул, глядя в слегка раскачивающийся потолок.
– Ты бы оделся, что ли… – предложила Ира, но как-то неуверенно.
– Рассматривайте меня как пациента, – отшутился я и рассказал о результатах обследования, которые сообщил мне Хирург с глазу на глаз.
– Прибью, блин! – выругалась Ирина. – И тебя, Хмелев, и козла этого драного!
Юля сбегала вниз за браслетами и вернулась с ними на редкость озадаченная.
– Только половина заряда осталась! – сообщила она с порога.
Вика перепроверила подружку и пришла к такому же выводу.
– Но это невозможно! У нас его комиссия принимала! Он полностью экранирован!
– Пациента посмотрите, – попросила их Ирина.
Гимназистки принялись водить над прикрывавшей меня простыней ладонями и очень быстро сошлись во мнении, что магической энергии даже после холодного душа во мне куда больше, чем должно быть в нормальном человеке.
– Особенно в районе укуса, – добавила Вика.
Жжение в прокушенном плече давно сменилось легкой пульсацией, но с вердиктом гимназисток я спорить не стал. Вместо этого снял с шеи цепочку с крестиком и отводящим пули амулетом и попросил:
– Проверьте заряд.
– Почти полный, – сразу определила Юля.
– Как же так? Допустим, я превратился в энергетического вампира и высасываю магию из окружающей среды…
– Не придумывай ерунды! – оборвала меня Ирина. – Очевидно, что твои энергетические каналы перестроились для максимального усреднения магического потенциала в организме. У нормальных людей, – она сделал акцент на слове "нормальных", – энергия распределяется неравномерно, обычно именно это и приводит к различным осложнениям.
– А укус?
– А что укус?
Ира нажала на плечо, и я вскрикнул скорее от неожиданности, чем от дернувшей руку боли.
– Укус, Слава, по непонятной мне причине стал клапаном. Когда твой внутренний потенциал превышает внешний, через него идет сброс энергии, и наоборот.
Я покачал головой.
– Почему тогда "Чешуя дракона" не разрядилась, а из браслетов я половину энергии в себя закачал?
– Дядя Слава, отводящий пули амулет не воздействует напрямую на вас и никак с вами не связан, – объяснила Вика. – А браслет мы с вами связали – иначе ментальную защиту не обеспечить. Так, Юля?
Рыжая гимназистка кивнула.
– Накопители браслетов в некотором роде стали частью вас, и началось распределение энергии по организму, – продолжила брюнетка. – А отток энергии во внешнюю среду был ниже. Магия не успевала рассеиваться.
– Елки! Как все запутано! – вздохнул я. – Ладно, а если в меня шаровой молнией запустят, пойдет распределение энергии?
– Надеюсь, нет, – поежилась Юля. – Иначе вы медленно запечетесь изнутри.
Мы отпустили гимназисток; Ирина закрыла за ними дверь и объявила:
– Завтра же на новое обследование! И даже не приставай ко мне, пока не пройдешь всех тестов. А то еще накачаешь энергией! Вдруг у тебя не только в плече клапан!
Я тихонько рассмеялся.
– От колдуний отбою не будет!
Подруга пригрозила мне пальцем и спросила:
– Больной, вы ужинать идете?
Особого аппетита не было, но и спать больше не хотелось. Слабость отступила, после холодного душа я почувствовал себя бодрым и полным сил, да и пульсация в плече ослабла и почти уже не беспокоила.
Я уселся на кровати и откинул с себя простыню.
– Только после обследования! – напомнила Ирина и покинула комнату с гордо поднятой головой.
– Можно подумать, меня на срамные болезни проверять будут, – пробормотал я, когда за подругой захлопнулась дверь.
Но, по крайней мере, одной загадкой стало меньше: теперь ясно, почему не сумел удержать во сне "Морфей", – я просто вытянул из него всю энергию.
Ну чистый вампир…
Ужинать я не пошел. Вместо этого отправился в оружейный магазин переговорить с соседями.
Клондайк запустил через заднюю дверь, и мы спустились в подвал. Судя по беспорядку в мастерской, я отвлек Гордеева от каких-то грандиозных приготовлений. Кругом громоздились рюкзаки, сумки, оружие, свертки и пакеты – что-то уже было аккуратно сложенным у стены, что-то валялось распотрошенным посреди комнаты.
– Собрались куда? – удивился я, наливая себе чаю.
– На северо-запад мотанемся, – пояснил Клондайк. – Не говорил разве?
– Может, и говорил. Не помню, – пожал я плечами, поднял из кресла кота и уселся вместо него. Кот подумал-подумал и устроился на коленях.
– Послезавтра выезжаем. Хочу пару идей проверить. Смирнов подсказал.
– А Саня где?
– К бабе уехал.
– А! – протянул я. – В общем, что пришел: ты на его защиту особо не полагайся. Если в двух словах, то имеется критическая уязвимость.
Гордеев отвернулся от верстака и потребовал продолжения:
– А не в двух словах?
Я рассказал о вчерашнем покушении, и Николай надолго задумался.
– Ты ведь на Саню не думаешь?
– Мотива не вижу. Да и нет неуязвимых систем. Вопрос в затраченных для взлома усилиях. Горожане в прошлый раз "глушилкой" подавили.
Гордеев кивнул и уточнил:
– Все должно было выглядеть как самоубийство?
– Именно, – подтвердил я. – Могли во сне зарезать. Могли даже после того, как я стрельбу открыл. Все шансы были. А они просто сбежали.
– Ты между окном и кроватью стоял, так? Попали бы в окно, а на улице Иван сидел и пара братьев. Вот и решили не рисковать.
– Блин, да они даже скотчем меня не скрутили! Побоялись следы оставить.
– Кто-то все хорошо продумал. Думаешь, с налетом на ювелирный салон как-то связано?
– С убийством дяди Миши даже скорее.
Клондайк открыл один из шкафов и начал перебирать его содержимое.
– При таком раскладе на людях убивать тебя не станут. Просто не шатайся один по глухим переулкам, чтобы не подкараулили. И комнату на ночь запирай. А! Вот оно!
– Это что?
– Электронные сигналки. Стоят копейки, срабатывают при размыкании. Поставь на двери и окна. Магией их подавить можно, но для этого надо знать, что они есть. А вообще по уму давно надо было камеры поставить. Полностью задний двор перекрыть и сервер где-нибудь на чердаке запрятать.
– Хорошая идея, кстати.
– В следующий раз с Аляски привезу. Правда, не знаю, когда туда выбраться получится. У Платона тоже не все гладко.
Гордеев вдаваться в подробности не стал, а у меня хватало своих проблем, чтобы еще неприятностями кондуктора интересоваться. Я поднялся из кресла, усадил обратно кота и спросил:
– С Саней поговоришь?
– С Саней я поговорю, – пообещал Николай и протянул пакет с сигналками. – Держи. Еще пойдем тебе что-нибудь из оружия последнего шанса подберем. Нож – это все-таки не то.
– Так он не для этого.
– Тем более.
Мы поднялись в торговый зал, и там Гордеев отпер витрину с пистолетами.
– Бери "дерринджер", – посоветовал он. – Два ствола, патроны "длинный кольт". Если стрелять в упор, никакой амулет не поможет. Только учти, курок надо самому взводить. Самовзводом не стреляет. Патронов много не нужно, шести штук за глаза хватит.
– Какие посоветуешь? Хотя нет, давай с простой пулей. В упор и так мало не покажется, зато внутренним зрением не определят.
– Как носить будешь? Есть поясная сумочка, есть кобура-вкладыш для карманов.
– Давай кобуру. И посчитай все, чек выпишу.
– Сигналки так бери, – решил Гордеев, подсчитал сумму на калькуляторе и развернул его ко мне, а потом задумчиво постучал пальцами по прилавку. – Не верится мне в такие совпадения. Ты выходишь из ювелирки, и туда сразу вламываются грабители, не раньше и не позже. Кто знал, что ты в "Золото вселенной" собираешься?
– Никто. Ваню предупредил, но он звонил, когда я уже с Колхозного рынка уходил.
– Значит, пасли либо тебя, либо салон. Ничего подозрительного не замечал?
Я подписал чек, заверил его отпечатком пальца и вздохнул.
– Теперь разве вспомнишь?
– Подумай, повспоминай.
– Подумаю, – пообещал я и попросил: – Дверь закрой, а то вдруг суицидальные наклонности заразны.
Мы посмеялись, и я отправился домой.
Поговорил – и как-то сразу на душе легче стало, даже аппетит проснулся. Вот теперь можно и поужинать.
Хмель
21 июня, вторник
День начался – банальней не бывает. Проснулся, умылся, побрился.
Начал приставать к сонной Ирине – получил по рукам. Увы, о вчерашнем ультиматуме девушка не забыла. Пока она приводила себя в порядок, успел поколотить грушу, отжаться, подтянуться на перекладине и немного поработать с гантелями, а вот на штангу времени уже не осталось.
Ну да и не страшно – чувствую себя превосходно. Будто часть магической энергии в жизненную силу перешла. Пониженное давление? Не про меня.
Наскоро сполоснувшись, я проводил Иру до работы и вернулся к открытию бара. У тети Маши был выходной, поэтому Иван начал возиться с закусками, а я встал за стойку. Ранних посетителей оказалось совсем немало. Кто-то жадно опохмелялся и бежал на работу, кто-то торопливо завтракал яичницей и разогретыми бутербродами с сыром и колбасой. Бар опустел через час, тогда мы позавтракали и сами.
Я уже допивал травяной чай, когда с черного хода зашел Саня и сразу полез в бутылку:
– Ты чего Коле сказал, что у меня руки из задницы растут и сигнализация отстой полный?
– Правда глаза колет?
– Да ты чего собираешь, Хмель?
Я отставил кружку и указал на подбородок.
– Видишь? Люди пришли, подняли меня с кровати и сунули башкой в петлю. И это при включенной сигнализации!
– Пить меньше надо! – огрызнулся чародей. – Если у них "глушилка" была, ко мне какие претензии?
– Не было у них "глушилки". Они звуковым барьером комнату накрыли.
Саня недоверчиво посмотрел на меня, плюхнул на стойку увесистую сумку и вытащил из нее странного вида прибор, сразу с несколькими выдвижными антеннами и монохромным экраном.
– Сейчас проверим! – многозначительно заявил чародей и ушел на второй этаж. – Побродил там пару минут и спустился обратно. – Никто твою защиту не отключал! Работает она!