– Что мы имеем? – риторически вопрошал Студент и тут же отвечал: – Конгресс принял законопроект, запрещающий псионам занимать определенные должности и работать в некоторых сферах. С одной стороны, вроде бы мелочь – пусть десяток врачей не сможет заниматься практикой. Но на самом деле имеет место быть первый шаг в сторону геноцида. Фармацевтические фирмы и производители хирургического оборудования вовремя поняли опасность для своих доходов и нанесли упреждающий удар.
– Да фигня это все. – Ястреб пока что отбивался. – Даниил говорит, его дружки нащупали пути к лечению рака. Против такого аргумента ни один закон не поможет.
– Ты недооцениваешь силы пропаганды. Вот увидишь – скоро народ начнут убеждать, что в мозгу псионов происходят необратимые изменения, которые приводят к полной деградации психики. В зарубежной прессе уже появились первые заметки. Нашли повышенную агрессивность, шизофрению, другие отклонения. Будут делать все возможное, чтобы псионы шли в одну сферу – в армию, остальные дороги перед ними закроются.
– И чем, по-твоему, все закончится? Борьба человечества с мутантами, люди икс и профессор Ксавье в подполье?
– До такого не дойдет. Но попомни мои слова: вражда между простыми людьми и псионами неизбежна. Люди с магическими способностями не просто могут творить чудеса, выживать в убийственных условиях, жить дольше отмерянного большинству срока. Псионы другие. Мы уже сейчас смотрим на мир несколько иначе, что же будет лет через десять? Простой пример: если тебе нужно переговорить с Палачом и мобильника под рукой нет, что ты сделаешь?
– Пошлю ему зов, или сам поищу. – Ястреб пожал плечами. – Засеку ауру и ножками пройдусь.
– Вот именно. Обычному человеку придется или орать во всю глотку, или ходить по лагерю, спрашивая всех встречных. Из таких мелочей складываются кардинальные отличия. И если научники поймут, каким образом Гнездо активирует псионические способности, можно будет говорить о создании новой расы. А межвидовую борьбу, по Дарвину, еще никто не отменял. Американцы первыми поняли, чем грозит рост численности магов, и пытаются с ним бороться.
Только ничего у них не выйдет. Пока существуют чужаки, будут появляться и новые псионы. Численность Гнезд растет – в пропорции требуется все больше бойцов для их зачистки, нужны новые методики развития способностей. Человеческая природа неизменна: глядя на нечто чужое и полезное, хочется получить такое же. Я имею в виду, мало кто откажется стать магом, представься такая возможность, или хотя бы воспользоваться результатом их трудов.
Студент немного помолчал, затем продолжал более спокойно:
– Ты вспоминал Даниила. Да, если он сумеет исцелять болезни, которые не способна лечить современная медицина, его ждет неминуемое признание. Но если будет существовать альтернатива магическому лечению – он обречен! Никто не захочет связываться с чем-то непонятным, возможно, опасным. Кроме того, есть обычная человеческая зависть: ты можешь что-то, чего не могу я, – дай-ка я дам тебе в морду. – Палач фыркнул, сдерживая смех. – Было бы смешно, не будь так страшно. Противостояние неизбежно: с одной стороны, разозленные и напуганные люди, с другой – одуревшие от свалившейся силы маги. Мы же не святые – вспомни рассказы Призрака. Процент преступников среди псионов не выше, чем среди обычных людей, только из-за того, что за нами тщательнее следят. Искушение силой велико.
– И что ты предлагаешь? – Это спросил я. Подобные мысли уже приходили мне в голову, но разрозненно, Студент первым объединил их в своеобразный прогноз будущего.
– Выбор такой. Или люди соглашаются с существованием параллельной цивилизации, идущей по пути, альтернативному технологическому, или начнется война. Не сейчас, я имею в виду, а позднее, когда проблема чужаков будет решена.
Следует убедить людей, в первую очередь элиту, что существование псионов не угрожает их власти – наоборот, способно принести ощутимую пользу. На фоне Вторжения сделать это достаточно просто. Постепенно маги должны создать новые профессии, которые не будут конкурировать с уже существующими. Предсказание будущего, генная инженерия, управление погодой – масса отраслей настолько плохо сейчас развита, что специалистов в них будут холить и лелеять. Потом, постепенно, псионы смогут проникать в остальные ниши.
И только потом, когда люди привыкнут к существованию магов и не смогут представлять свою жизнь без их присутствия, тогда можно создавать чисто магические структуры и объединения. Главное, чтобы и у людей, и у псионов появилась возможность существовать рядом, не задевая интересов друг друга. Идеальным выходом я считаю симбиоз, но простое сосуществование тоже сгодится.
Я еще долго вспоминал этот разговор…
По совести говоря, Чижов совершил невозможное. Он настоял, чтобы нам выделили новые, улучшенные стимуляторы, и увеличил срок отдыха еще на два дня. В результате, теперь мы находились на пике своей формы, тело слегка подрагивало от сдерживаемой энергии. Хотелось бежать, двигаться, мысли стали четкими и ясными. Движения окружающих казались замедленными и какими-то рваными, дергаными.
Предварительный этап – выманивание низкоуровневой мелочи из королевской камеры – прошел успешно. Палач, сунувшийся внутрь, сумел заметить трех офицеров, причем первый выстрелил в него какой-то дрянью, пока второй пытался воздействовать на разум. Короткая пробежка стоила Палачу снесенной Воздушной стены и лопнувшего Пыльного шлема, и сейчас он быстро восстанавливал защиту. Нас смущало, что ничего не удалось выяснить о третьем офицере: он слишком хорошо закрылся. Видимо, висел на нем какой-то неизвестный защитный знак.
Как и прежде, я держал растянутый над отрядом Пыльный шлем. Ментальные воздействия давались мне лучше всех, поэтому моей задачей стала защита остальных, пока они убивают чужаков. Изначально вся группа находилась на примерно одном уровне – я пришел попозже и вынужденно догонял. Потом, научники сделали сразу несколько открытий в области воздействия на разум, ауру, тонкое тело. У меня оказались хорошие задатки, и инструкторы посоветовали сделать особый упор на развитие ментальных способностей. Так и вышло, что пока мои друзья осваивали способы уничтожения тварей – я совершенствовал защиту и обнаружение. Со временем в избранной области добился хороших результатов, хотя в остальных слегка отставал.
Когда мы ворвались в камеру, обрушившийся ментальный удар ненадолго исключил меня из числа участников схватки. Спустя пару секунд в глазах прояснилось.
Офицеров в камере действительно сидело трое. Первый, телепат, почти выбыл из игры – Палач, Злобный и Плетка сразу развалили его ударами знаков. В стороне Студент и Ястреб бросали файрболы в огромную тушу бронированного чужака: защиту с него снять удалось, но чешуя пока что отражала удары. Пивоварень подбирался к последнему офицеру, выплевывавшему в его сторону конические ледяные иглы, недобро мерцающие синим цветом. Судя по всему, тварь использовала какой-то знак, потому что ее снаряды летели слишком точно и уже снесли с Пивовареня защиту.
Я хотел помочь добить бронированного офицера, когда ситуация резко изменилась. Один из снарядов, выпущенных метателем, пролетел мимо Пивовареня и врезался прямо в голову Злобного. Невидимая броня смягчила удар, однако какая-то часть вещества – или из чего там состояла игла – попала на лицо. Злобный страшно закричал, упал на пол и задергался в конвульсиях. Кожа на голове дымилась. Я подскочил к нему, быстро приложил кристалл лечилки и побежал на подмогу Пивовареню. Опасного стрелка следовало убить как можно быстрее.
Я ощутил, как Палач и Плетка бросились следом, аура телепата стремительно угасала. Пивоварень не захотел ждать приближения помощи – он решил поскорее зайти в мертвую зону и так избежать обстрела. К несчастью, у чужаков не бывает мертвых зон.
Может быть, сказалось недавнее ранение, может быть, просто чуть-чуть не хватило времени. Но когда, приблизившись вплотную, Пивоварень не стал тратить времени на создание защиты, а сразу принялся создавать Смертельный коготь, он отвлекся. Ненадолго – буквально на секунду. И не успел заметить, как из-за спины твари вылезло длинное тонкое щупальце с когтем на конце.
Останься на нем Невидимая броня – можно было бы на что-то надеяться. Но защиту он не восстановил. Щупальце рассекло человеческое тело с легкостью, словно горячий нож кусок масла. Пивоварень даже не понял, что его убило, распластав на две части.
Одновременно я ощутил страшную вспышку боли, исходящую от Ястреба. Обернувшись, не сразу понял происходящее: две новые твари терзали тело нашего товарища, в то время как Студент отползал от третьей, и ноги его волочились по полу. Он пытался создать Стену, но времени у него явно не хватало. Мертвого бронированного гиганта, с которым они недавно сражались, нигде не было видно.
Ближе всех к Студенту находился я. Мне как-то сразу стало ясно, что в обычном состоянии мне не успеть прийти ему на помощь, поэтому я окунулся в ускорение. Потребовалось два прыжка, чтобы достичь распластавшегося на полу тела и на дикой скорости врезаться в бок склонившейся над Студентом твари. Ничего умнее в тот момент в голову не пришло.
Мой организм отозвался на такое насилие треском рвущихся связок. Позвоночник вроде уцелел, но руки и ноги двигаться перестали. Впрочем, сейчас поврежденные конечности значения не имели: у меня хватало времени на создание Меча света. Знак буквально разрубил надвигавшуюся на нас тварь. На этом хорошие новости закончились. Студент валялся без сознания, два чужака, закончив терзать тело Ястреба, теперь быстро двигались в нашу сторону. На мне висела Броня, которая сейчас прикрывала двоих и долго не выдержит, Плетка и Палач прийти на помощь не успевают. Похоже, пришла пора умирать.
Я успел создать Огненный шар, прежде чем первый чужак, тварь второго уровня, врезался в мою защиту. Похожий на черепаху со щупальцами, он с размаху прыгнул на докучливую добычу, пытаясь пробить Броню, и свалился на спину. Пока он пытался перевернуться, я успел кинуть файрбол во вторую тварь, прервав ее атаку и нанеся глубокую рану в груди. Короткую передышку использовал, чтобы слегка подлатать поврежденную защиту и влить в нее немного энергии.
На что-то большее времени не хватило: первый чужак вновь атаковал. Броня выдержала второй удар, затем лопнула, из носа тонкой струйкой побежала кровь. Я успел ментальным ударом слегка зацепить мозг раненой твари, прежде чем массивная туша врезалась в мое неподвижное тело. Затем наступила темнота.
Сознание медленно выплывало из темного безмолвия. Сначала стали слышны тихие голоса, постепенно включились другие органы. Я потянулся разумом вокруг – и ощутил присутствие как минимум четырех человек вблизи себя. Двое находились в плохом состоянии, без сознания, их сильно поврежденные ауры отражали сильное чувство боли.
Послышалось приглушенное восклицание: ко мне подошел человек. Даниил.
На живот легла рука, в тело полился поток целительной энергии – словно теплая вода, заполняя все раны, душевные и телесные. В сознание пришел мягкий приказ: "Спи". Я не смог противиться. Не сейчас.
Следующее пробуждение оказалось намного приятнее. Рядом с моей койкой сидел Плетка и что-то читал. Почувствовав мое пробуждение, он отложил книжку в сторону:
– Привет.
В ответ я кивнул. Оглядевшись по сторонам, увидел на соседней койке Студента. Мы находились в отдельной палате, уставленной аппаратурой, тело облепили артефакты-лечилки. Нас серьезно потрепало – спаслись чудом.
– Рассказывай.
Плетка мрачно посмотрел в угол:
– Ты провалялся без сознания неделю. Злобный сейчас в Москве, у него вся голова обожжена какой-то дрянью. Студент вчера приходил в себя, у него перебит позвоночник и сильное отравление. Ястреб и Пивоварень… их нет.
Помолчали. Я видел, что чужаки сделали с моими друзьями, но какая-то глупая надежда все равно оставалась. Теперь она исчезла.
– Что со мной?
– Многочисленные разрывы связок, перелом правой руки, перелом ребер с правой стороны, – не везет моим ребрам, – слабое отравление. Стопы повреждены. Даниил сказал – не раньше чем через неделю сможешь ходить. Что будет со Студентом – вообще неясно: у него какая-то дрянь попала в организм, целительство не работает. Придется лечить обычными методами.
– Откуда взялись те три твари?
– Из того бронированного чужака. Шестой уровень. Студент и Ястреб пробили его хитин, и тогда он развалился на четыре части. Парни сожгли голову – думали, ему конец. Если бы! Оставшиеся части превратились в этих монстров: двое сразу набросились на Ястреба, третья полоснула Студента по спине. Чужаки второго уровня. Мы с Палачом не сразу заметили, увлеклись метателем. Ударили по нему Когтями, потом Палач остался добивать, я пошел к вам на помощь.
– Спасибо.
Плетка только фыркнул в ответ.
– И что теперь?
– Чижов сказал – пока новички не будут полностью готовы, новых штурмов не планируют. Выздоравливай. Сейчас Палач придет – авось, что новенькое расскажет.
Прошел месяц, прежде чем я смог вернуться на базу. Настроение было отвратительным: на недавние смерти Пивовареня и Ястреба накладывались плохие вести от Даниила. По его словам, неизвестный яд, отравивший организм Студента, мешал регенерации тканей, поэтому целители не могли срастить позвоночник. Студент остался наполовину парализованным, его ноги не двигались.
Схожая проблема возникла при лечении Злобного. Теперь его внешний вид ужасал: первая реакция посторонних при взгляде на обезображенное лицо варьировалась от простого испуга до шокового состояния. Был случай, когда новенькая медсестра, впервые встретившая Злобного в коридоре, упала в обморок. Волосы у него на голове выпали, кожа почернела и местами потрескалась, на лице приобретя синий оттенок. Временами ранки начинали кровоточить, производя просто чудовищное впечатление. Ко всему прочему, в силу неизвестных причин белок глаз приобрел насыщенный красный цвет. В результате характер Злобного, и так не отличавшегося мягкостью, приобрел отчетливый садистский оттенок. Кому приятно, что при виде тебя люди отворачиваются?
Перед отъездом у меня состоялся разговор со Студентом. Учитывая, в каком дерьме он оказался, держался парень неплохо.
– Просто не знаю, что делать, – откровенно сказал он. – Я всю жизнь в армии – с тех пор как из института выгнали. Родных нет, профессии тоже нет. Конечно, не пропаду, но что дальше делать, не понимаю.
– У тебя наполнение сколько?
– Девяносто одна единица. Предлагаешь к Коробку податься?
– Или к Призраку. Аналитиком.
– Хорошая идея, надо подумать. Попробуй сказать Сергачеву – ты его увидишь.
– Он не заходил?
– Заходил. Ты в это время у Даниила был, потому и не видел. Сергачев теперь генерал, говорит, будут создавать отдельную службу специально для борьбы с чужаками. Сначала отдельное Управление при ФСБ, потом выделят в самостоятельную структуру. По-моему, проще сразу создать новую организацию, но руководство считает иначе.
С Сергачевым я переговорил. В его приемной действительно сидело много народу, но секретарша, услышав мою фамилию, пропустила без очереди.
– Здравствуй, Аскет. – Любопытно. До этого Сергачев называл меня по имени-отчеству.
– Здравствуйте, Александр Васильевич.
– Ну, хоть ты выздоровел. Со Студентом говорил? – Я кивнул. – Как он?
– Нормально. Но если его не приставить к какому-нибудь делу, может сорваться.
– Я уже говорил с Коробком: ему нужны люди с большой оболочкой. Студенту даже увольняться не придется: напишем приказ – мол, капитан Семенов Сергей Владимирович переводится на должность исследователя-испытателя.
– Может быть, лучше к Призраку? – Мне действительно казалось, что Студенту будет лучше у разведчиков.
Сергачев задумался, потом кивнул:
– Я спрошу у Фролова. – Он еще подумал, затем переключился на другие вопросы: – У меня для тебя несколько хороших новостей. Во-первых, за проявленные мужество и героизм ты награжден орденом Мужества. Поздравляю.
Я кивнул. Честно сказать, орден оставил меня совершенно равнодушным. Сергачев пристально на меня посмотрел и вздохнул:
– Когда станут награждать, скажи "Служу России", не забудь. Далее. Ты уже знаешь, что создано Управление при ФСБ, на которое ляжет вся работа по чужакам?
– Мне казалось, этим занимается Специальное Управление.
– Нет. Специальное ведало только зачистками. Раньше службы, занимавшиеся проблемой Вторжения, принадлежали к разным Управлениям. У меня было свое начальство, у Коробка свое, Призрак вообще в СВР числился. Ты не смотри, что у него вид "семь классов, ПТУ, спецназ" – простачком он только прикидывается. Сейчас все отделы объединили под крышей нового Управления, в котором создан Отдел активных ксеноопераций, куда переводят уцелевший состав группы "Пси". Начальником отдела назначен я, моим замом Чижов, ты, Плетка и Палач примете должности командиров взводов. На четвертый взвод я хотел поставить Злобного, но теперь просто не знаю, стоит ли.
– Я поговорю с ним.
– Поговори. Не хотелось бы искать кого-то другого.
Нельзя сказать, что я выздоровел полностью: связки еще побаливали. Тем не менее, форму надо было набирать, поэтому ближайшую неделю я посвятил тренировкам. Приходилось заниматься очень осторожно, чтобы случайно не травмировать себя. К счастью, все обошлось.
Несмотря на то, что официально структуру Отдела еще не утвердили, Сергачев разбил всех новичков на четыре группы, в каждую из которых нас назначили инструкторами. Злобный вроде пришел в себя, хотя его группа стонала. Такое решение генерала позволило мне познакомиться со своими будущими подчиненными, которых сплетники уже успели обозвать "ангелами".
В каждом взводе состояло семь человек, причем большая часть из них раньше участвовала в зачистках Гнезд. Из моих только двое пришли со стороны – уже знакомая Ольга и молодой парень Саша Мальцев: прежде он служил вертолетчиком. Уровень физической подготовки у всех был приблизительно одинаковым – различие шло в опыте.
Из внешнего мира приходили любопытные новости. Крупнейшие религиозные объединения наконец-то определились в своем отношении к чужакам и связанным с ними событиям. Все церкви дружно прокляли чужаков, объявив их кто исчадиями ада, кто "знамением Божьим, ниспосланным за грехи", и призывая людей покаяться в своих грехах. Рациональнее всех подошел к вопросу далай-лама, выразив надежду, что неизвестная раса со временем прекратит убийства невиновных и мы сможем жить в мире.
Куда интереснее, с моей точки зрения, была реакция на последние известия о способностях псионов. Протестантские лидеры в дружном порыве осудили их, прокляв противных Богу чернокнижников и заклеймив нас "пособниками Сатаны". Католическая церковь воздержалась от заявлений на эту тему: папский престол еще не выработал определенной позиции. И только Православная Церковь заняла откровенно дружественную позицию, объявив, что псионические способности не имеют никакого отношения к сверхъестественным силам, являясь результатом изначально дарованного Богом могущества. Подобное дружелюбие объяснялось просто – представители Кремля долго и подробно объясняли Патриархии, какая позиция правильная, какая нет. Некоторые иерархи – большинство принадлежало к зарубежным епархиям – выступили против решения высшего церковного начальства, и газеты сразу запестрили сообщениями о возможности раскола.