Я вздохнул и кинул на столик десятку. Сплошные расходы сегодня, и даже на счет управления их не спишешь - ведь официально я этим делом не занимаюсь.
Консьерж сгреб десятку своей лапой и сказал:
- Проходите. Комната триста сорок восемь. Третий этаж.
Я кивнул, и мы стали подниматься по лестнице, причем Карс продолжал аккуратно держаться в густой тени. Слава Богу, нам не нужно было пользоваться лифтом, чья черная пасть исторгала всю гамму запахов общественной уборной.
Комната номер триста сорок восемь располагалась в длинном темном коридоре, в который выходило еще сорок девять таких же комнат. Большинство дверей были закрыты, но изнутри доносилась лихая музыка, громкие голоса и визгливый женский хохот. И только в триста сорок восьмой было темно и тихо. Как сказал этот одноглазый цербер - никаких признаков жизни.
Я жестом велел своим спутникам подождать и, выхватив пушку, подобрался вплотную к двери и резко ударил по ней ногой. Дверь отворилась - она была не заперта. Я пригнулся, осматриваясь и готовясь в случае необходимости открыть огонь, но внутри было по-прежнему тихо. Освещение не работало, и только багровая вывеска заправочной "Тексако", располагавшейся на противоположной стороне улицы, бросала сквозь распахнутое окно зловещие отблески на дешевую обстановку меблированной комнаты. В этом призрачном красном свете я увидел темную фигуру, раскинувшуюся на незастеленной кровати. Поза была настолько неестественной, что мне хватило одного взгляда, чтобы понять - мы опять опоздали.
Я подошел поближе к кровати, и искаженное лицо, в котором я с трудом мог узнать Кармайкла, уставилось на меня мертвыми глазами. В них плясали багровые буквы вывески. Я протянул руку - тело уже успело остыть.
Я повернулся к своим спутникам, молчаливо наблюдавшим за происходящим, и уныло произнес:
- Я вас поздравляю!
- Что, Олаф, опять покойник? - восхитился Карс.
- Нам везет, - сказал я, - и как это нам удается всегда поспевать к развязке?
Хенрик подошел ко мне и, чиркнув зажигалкой, поднес ее поближе к лицу покойного.
- Не очень-то он хорошо выглядит, бедняга, - спокойно заметил он.
В его словах была доля правды - если труп вообще может хорошо выглядеть. Лицо у Кармайкла было искажено, точно от ужаса, глаза вылезли из орбит.
- Отчего он умер? - спросил Карс у меня за спиной. - Есть какие-нибудь видимые травмы?
Я покачал головой.
- Трудно сказать. Сначала я должен осмотреть его как следует. Поищи-ка выключатель.
Свет, который испускала свисавшая с потолка лампочка без абажура, был тусклым, но после царившей тьмы даже он заставил меня на миг зажмуриться. Когда я открыл глаза, то смог наконец хорошенько оглядеть комнату - омерзительное, запущенное жилище, в котором нищета и грязь мешались с неожиданной роскошью: в углу стояла суперсовременная стереосистема, на замызганной скатерти - початая бутылка дорогого коньяка. Тело Кармайкла, лежавшее поперек кровати, тоже комнату не украшало.
Пока я раздумывал, стоит ли сразу вызывать полицию или порыться тут еще немного, Хенрик, оглядывавший труп с брезгливым интересом, окликнул меня.
- Эй, инспектор, погляди! Что это у него?
Я подошел поближе.
На висках покойника виднелись чуть заметные синяки круглой формы. Рубаха была расстегнута, и я увидел точно такие же отпечатки над ключицами.
- Видел когда-нибудь такое?
- Похоже на отпечатки электродов, - ответил я, - нейростимулятор оставляет такие.
- Кто-то его очень внимательно расспрашивал, - заключил Хенрик, - а уж от чего он помер - то ли от того, что кто-то перегнул палку, то ли еще от чего, - это уж пусть медики решают. Я бы все-таки на твоем месте вызвал полицию, инспектор.
- Тебе-то что за дело?
Тот пожал плечами.
- Не люблю, когда неожиданно умирают люди, с которыми у меня деловые отношения. Но ты меня сюда не впутывай. Услуга за услугу, ладно?
Я обернулся к Карсу, который стоял, сокрушенно озираясь вокруг.
- А ты что скажешь?
- Не знаю, Олаф. Если кто-то и убил его, то с тех пор прошло несколько часов. Труп успел остыть.
- Как ты думаешь, привратник мог кого-нибудь заметить?
Карс пожал плечами.
- Тут есть окно, Олаф. И оно открыто.
Я высунулся в окно - широкий карниз выходил прямо на пожарную лестницу. Удобно, ничего не скажешь.
- Странно, что никто ничего не слышал, - заметил Хенрик. - Нейростимулятор - болезненная штука. Он, должно быть, кричал как резаный.
- Стереосистема.
- Что?
Я кивнул на мигающий зеленым огоньком ящик в углу.
- Они врубили музыку. На полную катушку. А к шуму тут привыкли.
- Меломаны… - проворчал Хенрик.
Я вздохнул и подошел к телефону. Трубка аккуратно лежала на рычаге - кто бы тут ни действовал, страстью к разрушению он явно не пылал.
* * *
Базе от агента 18–15
Донесение
Боюсь, я не смогу контролировать ситуацию - события пошли по непредсказуемому пути. Я бы предположил, что в действие вмешалась третья сила, но кто именно, мне пока установить не удалось. Сопредельные службы работают слишком грубо и, выражаясь земным языком, наломали дров. Надеюсь, вы понимаете, что это значит?
* * *
Берген
27 октября 2128 года
9 часов 30 минут
- Олаф, ты мне надоел, - сказал Антон, - зачем ты приволок еще один труп?
Шеф приехал вместе с полицией, хотя ему я ничего говорить не стал - побоялся нарваться на неприятности. Но он все равно прибыл в управление. Похоже, он пользовался любой возможностью вырваться из тисков уютного семейного круга. Однако, если и так, виду он не подал - тут же накинулся на меня с упреками.
- Обе эти смерти взаимосвязаны, - настаивал я.
- Это твои домыслы.
Я взглянул на часы. Без двадцати десять. Вроде не так уж и поздно, и я даже подумал о том, что имеет смысл позвонить Сандре - я так и не видел ее со вчерашнего вечера, - но потом передумал. Только тут до меня дошло, что я чертовски устал. Даже слова шефа долетали до меня сквозь какую-то пелену.
- Если бы совпадало хотя бы орудие убийства, я, пожалуй, согласился бы с тобой. А тут - два совершенно разных трупа; причем один абсолютно целенький. А может, он умер своей смертью?
- Вот и отдайте его Тауму, - устало сказал я. - Пусть он поглядит, какой смертью наш покойничек умер. А утром поговорим. Я иду баиньки - сумасшедший день сегодня выдался. Да и вчерашний был не легче, если честно.
- Жду тебя в десять утра в конторе, - сухо сказал Антон, - тогда и обсудим все на свежую голову. Может, соизволишь мне тогда объяснить, почему ты все время перебегаешь дорогу ребятам из муниципалки?
- Да они же сами мне спасибо скажут, - оправдывался я, - кто бы им находил свеженьких покойничков, если бы не мы с Карсом?
- А то у них своих покойников нет, - заметил Антон, - и потом, вся эта история с Карсом… что это за драка в кабаке?
- Если бы он сам туда не сунулся, ничего не было бы, - честно сказал я.
- Зря они настаивают на том, чтобы их представители работали оперативниками, - вздохнул шеф. - Только лишние хлопоты. Сидели бы, бумажки перебирали.
Я счел за лучшее вступиться:
- Да нет, он неплохой напарник.
- Тебе виднее. А теперь убирайся с глаз моих. И чтобы хоть до утра никаких новых трупов. Договорились?
- Да я не выйду из квартиры, - заверил я его.
Я и сдержал слово. Но это не помогло.
* * *
"Нью-Йорк тайме"
от 26 октября 2128 года
"Случайность или диверсия?"
Сегодня в 7.00 утра мощный взрыв разрушил посадочную полосу аэропорта Кеннеди, предназначенную для приема "Шаттлов" с орбитальной базы кадаров. Пострадавших нет, но движение по маршруту Земля - База будет остановлено по меньшей мере на неделю. Ни одна группировка не взяла на себя ответственность за взрыв, и, по словам полиции, достаточно велика вероятность, что он носит случайный характер - поблизости располагались склады горючих веществ, которые службы аэропорта обещали убрать еще в прошлом году. Тем не менее напомним, что год назад разрушению подверглась также штаб-квартира Комитета по контакту при Организации Объединенных Наций. Тогда тоже никто не принял на себя ответственность за эту акцию. Полиция тем временем предпочитает отмалчиваться. Надолго ли ее хватит?
* * *
Берген
27 октября 2128 года
Полночь
Я добрался до дома лишь к полуночи - к этому времени я настолько вымотался, что готов был проклинать все на свете. Понятно, муниципальщики отнеслись ко мне не в пример мягче, чем к любому другому возможному свидетелю, но формальности еще никто не отменял, и отвечать на вопросы мне все равно пришлось. Сонный дежурный офицер, который записывал мои показания, поделился со мной кофе и бутербродами. Страдать пришлось мне одному. Карса никто не трогал; кадары не подчиняются земным властям, допрашивать их можно лишь в присутствии официального представителя дипломатического корпуса - не станут же его тащить сюда из Осло ради такой мелочи, как труп какого-то городского подонка. Хенрик смылся, не дождавшись приезда полиции. Я его за это не винил - кем бы он ни был, Кармайкла он уж точно не убивал.
Дома все было как обычно - я машинально проверил замок на случай, если кто-нибудь интересовался мной в мое отсутствие. Но замок оказался в порядке. Девицы той и след простыл - наверное, она радовала своим присутствием какого-нибудь счастливчика с более размеренным образом жизни. Я вытянулся на кровати, философски размышляя о том, что человеку моей профессии следует избегать устойчивых привязанностей. Спокойное течение моих мыслей прервал телефонный звонок. На сей раз я проявил предусмотрительность и поставил телефон на пол рядом с кроватью - достаточно было протянуть руку.
Голос у Сандры был таким же четким и нежным, как черты ее лица.
- Олаф! Тебя не было целый день. Я уже начала беспокоиться, но Антон сказал мне…
- Все в порядке, де… доктор. Просто выдался нелегкий день.
- Кого-то опять убили, Олаф?
- Так, по мелочи. Сделай мне одолжение, зайди завтра к Тауму. Там у него свеженький жмурик лежит - мне хотелось бы знать, что именно его уложило.
- Ладно… Олаф?
- Да, мэм?
- У меня какое-то дурное предчувствие. Ты уверен, что с тобой все в порядке?
На миг у меня мелькнула мысль пригласить ее проверить, но я тут же отбросил эту идею - сейчас я явно не годился для романтических встреч.
- Все в порядке, - заверил я ее. - Я просто слишком устал. Завтра увидимся в участке.
Она неуверенно сказала: "Спокойной ночи" и положила трубку.
Я провалился в черную пропасть сна и проспал бы, наверное, до полудня, если бы судьба вновь не усмехнулась мне своей зловещей ухмылкой.
Многолетняя практика приучила меня никогда не вырубаться полностью. Поэтому, когда "дежурный пункт" в сознании тревожно засигналил, я сразу открыл глаза - между мной и окном маячила какая-то черная фигура.
Я осторожно повернул голову, не выпуская из виду темный силуэт. Незваный пришелец неуверенно озирался: попав в темную комнату, он не сразу сориентировался в обстановке. Тем не менее это явно был профессионал. В моей захламленной квартирке он ни разу ни на что не наткнулся и не издал ни единого звука. Двигался он с той плавной стремительностью, которая достигается годами тренировки. Ну, я тоже кое-чему научен… посмотрим…
До кобуры я даже не пробовал дотянуться - он успел бы раньше. Оставалось рассчитывать только на собственные силы. Я напряг мышцы, выжидая. В руке, затянутой в черную перчатку, что-то блеснуло. Оружие было направлено в мою сторону… ну что же!
Я бросился на пол и, сгруппировавшись, оттолкнул обеими ногами стул, который, загремев, полетел под ноги незваному гостю. Тот среагировал быстро - отскочил, по-прежнему держа в руке оружие. Но я был уже на ногах. Темнота давала мне некоторое преимущество: в комнате у меня черт знает что творится, но я-то знаю, где что лежит, как свои пять пальцев. Сам устраивал этот бардак.
На полу возле кровати стояла початая бутылка виски. Я подхватил ее и швырнул в пришельца, целясь в кисть руки, сжимающую оружие. Он легко уклонился, но пистолет на миг дрогнул, ушел в сторону, и я, поднырнув, ударил ночного гостя в пах. Тот охнул и сложился пополам. Я завел руку, сжимающую оружие, за спину, и пистолет выпал из ослабевших пальцев. Я подобрал его - маленькая штучка, стреляет иглами с миниатюрными ампулами - либо снотворное, либо нервно-паралитическая дрянь… Времени рассматривать пистолет внимательно у меня не было. Я сунул его в карман пижамной куртки и взглядом поискал что-нибудь достаточно прочное, чтобы связать пришельца. Ничего подходящего поблизости не было. Пришлось оборвать шнур от настольной лампы. Им я скрутил нападавшему руки, а ноги стянул брючным ремнем - знаю я эти их штучки, сам видел, как эти тренированные парни выскальзывают из пут точно ужи. И лишь потом, добравшись до выключателя на стене, включил свет. Лампа вспыхнула, осветив моего противника.
Я его видел первый раз в жизни.
Совершенно незнакомый мне тип, великолепно сложенный, тренированный - неплохой образчик человеческого рода.
На всякий случай я не глядя нащупал свою пушку, наставил ее на него и лишь потом вежливо сказал:
- Ну, здравствуй, ублюдок.
Естественно, он не ответил. Если бы взглядом можно было убивать, я бы уже давно копыта откинул - с такой ненавистью он на меня уставился.
- Что ты тут забыл? - спросил я. - Зубную щетку?
Он молчал.
- Может, я тебе не нравлюсь? Может, я соблазнил твою сестру? Разбил ей сердце? У тебя есть сестра?
Он молчал. Видимо, сестры у него не было.
- Так что же все-таки, приятель, тебе здесь нужно?
Ответа не последовало. Вот это меня как раз не удивляло - такие парни никогда не говорят. Понятное дело, я знал несколько очень действенных приемов, но сам никогда ими не пользовался. А вот на мне в свое время кое-что пробовали. Неприятная штука - даже смотреть на это противно. А потому я просто сказал:
- Ладно. Я знаю, что ты сейчас думаешь. Но ты ошибаешься. Я тебя и пальцем не трону. Вся беда в том, что я, до некоторой степени, лицо официальное. Я сейчас просто наберу кое-какой номер - и пусть с тобой разговаривают наши гуманисты из управления. Они, может, тебя даже бить не будут. Просто попробуют выяснить, что ты за птица такая. При современной технологии это, знаешь ли, не так уж и трудно - картотеки всякие, отпечатки пальцев, сетчатки…
И я снял телефонную трубку.
Мне ответил сонный голос дежурного.
Я сказал:
- Это Матиссен. Послушай, приятель, мне нужна машина и пара-другая крепких ребят. Ко мне тут заявился один визитер… а мне его принимать не с руки. Пусть они побалуются… Погоди…
Дежурный начал что-то там говорить на другом конце провода, но я его уже не слушал. Мой подопечный вдруг резко дернулся в своих путах, словно старался их разорвать, упал со стула, выгнулся дугой и замер.
Я, продолжая держать пистолет наготове, осторожно подошел к нему. Он не двигался. Я перевернул его на спину - лицо его посинело, глаза выкатились. Не слишком приятное зрелище.
Я вернулся к телефону и вновь поднял трубку.
- Не стоит торопиться, - сказал я дежурному, - пришлите лучше носилки.
- Врача?
- Уже не надо. Он мертв.
- Да что там случилось, Олаф?
- Сработал "страж". Кому-то очень не хотелось, чтобы он начал разговаривать.
- Смертник?
- Да.
- Не расстраивайся, Олаф, - успокоил меня дежурный, - тут уж ничего не поделаешь.
Он был совершенно прав. Даже если бы моего визитера доставили в участок, сохранить жизнь ему не удалось бы. "Стражи" взрываются при любой попытке их извлечь. Я действительно ничего не мог поделать.
Машина прикатила быстро. Я почему-то ожидал, что приедет Антон, но его не было. Зато прибыл Таум. Иногда мне кажется, что на своей родной планете кадары ведут ночной образ жизни - или вообще не спят. Я никогда не видел, чтобы они выглядели сонными или невыспавшимися. Рядом с Таумом шла Сандра - она сменила свой облегающий комбинезон на деловой костюмчик, а сапожки - на изящные туфельки на каблучках. Смотреть на нее было одно удовольствие. Вот только мертвое тело на полу несколько портило общую картину.
Лицо умершего - посмертную маску ярости и страха - я прикрыл простыней.
- А где Антон? - тупо спросил я. В голове у меня все шло кругом.
- Он сказал, что ему надоело, - объяснил Таум. - Он говорит, ты разбрасываешь вокруг себя трупы десятками.
Я вздохнул.
- Во-первых, это преувеличение. А во-вторых, мне и самому тошно.
- Я его, конечно, заберу. - Таум был настроен по-деловому. - А что ты, собственно, хочешь выяснить?
- Его убили при помощи "стража". Знаешь о такой штуке?
- Олаф! - тихонько охнула Сандра. - Но это же…
- На меня охотится кто-то очень серьезный, - кивнул я.