Я поднял глаза и изумленно посмотрел на Стампа. Тот ухмыльнулся, не отводя глаз от экрана.
- Читай-читай, инспектор!
- Но это же какая-то чушь!
Я недоуменно пожал плечами и вновь взялся за чтение.
Мне очень помогли те данные, что ты мне прислал. Я просчитал статистику, и выяснилось, что мои опасения подтвердились. Появление тугое действительно связано с тем временем, когда наблюдательные пункты астрономических обсерваторий засекли на орбите так называемый объект Сапрыгиной. Затем их количество линейно начало возрастать, дойдя до своей высшей точки к моменту высадки кадаров на Землю, а затем вышло на довольно устойчивое плато. Это меня очень беспокоит. Андерс, я знаю, что у вас в отделе работают сильные лингвисты. Кадары постоянно отправляют на базу сообщения, а мы хоть и засекаем передачу, пока не можем расшифровать коды, которыми они пользуются. Попробуй прогони их через свою машину - говорят, у вас есть какая-то чудодейственная программа расшифровки. И, кстати, будешь отправлять мне результаты, не пользуйся Интернетом, лучше пошли с оказией - если мы способны расшифровать их коды, они могут сделать то же самое с нашими. А я займусь теми, кто дежурил на установке по расстрелу Харона в момент ее взрыва, - погляжу, нет ли чего-нибудь интересного в их личных делах, если они сохранились. Меня не покидает ощущение, что этот взрыв был инспирирован так же, как и последовавший за ним хаос. Кому-то было удобно воспользоваться нашей беспомощностью.
Не копайся слишком долго, соблюдай осторожность и сразу же свяжись со мной, как только тебе станет что-нибудь известно.
Твой Юджин.
Я вновь оторвался от распечатки и повернулся к Стампу.
- Что это за бумага? Кто ее писал?
- Это переписка профессора Юджина Ионеску со своим учеником, лингвистом Андерсом Хагеном, - ответил Стамп. - Хаген погиб при загадочных обстоятельствах три месяца спустя после этого письма. Еще раньше в газетах появилось сообщение о смерти Ионеску. Хаген работал в Технологическом центре и хранил переписку где-то там, в укромном месте. Основной архив пропал еще тогда, но эти бумаги удалось сохранить по чистой случайности. Центр пришлось срочно взорвать, и они оказались надежно погребены под завалами. Только сейчас они выплыли на свет Божий, и бедный Бьорн Берланд был первым человеком, который прочел их три четверти века спустя. И поплатился за это.
Сандра выхватила у меня письмо, а я подобрал второй листок, выползший из принтера. Это была распечатка какого-то математического текста - графики, формулы, какая-то кривулька под названием "кривая частотного распределения". Я вопросительно поглядел на Стампа.
- Да-да, инспектор. Вам ничего не понятно, верно? А вот лингвистам и математикам это будет очень интересно. Похоже, Андерсу все-таки удалось расшифровать тот код, которым пользовались кадары, посылая отсюда свои сообщения на базу. Потом эта программа была уничтожена - больше никому не удалось повторить его достижения. Именно эти расшифровки кадары и пытались получить любой ценой. Ну и все остальное - тоже.
- Господи! - выдохнул я. - Так что же получается? Взрыв установки и это странное появление повсюду маньяков-убийц - все это, выходит, их рук дело?
- Наверняка. Иначе они так не старались бы прибрать эти документы к рукам, - подтвердил Стамп. - Скорее всего для того, чтобы уничтожить их. Даже копия и та представляет для них опасность, а уж что говорить о подлиннике.
- Но зачем все это им нужно? - недоуменно спросила Сандра.
- Кто знает? Может, мы были слишком сильны, а значит, представляли определенную угрозу для их расы. Может, им нужна была сырьевая база и покорные туземцы-рабы? Может, логики в их поступках вообще нет, а есть какая-то изначальная злокозненность, заставляющая наблюдать, как корчится с перебитым хребтом уже практически уничтоженная цивилизация? Кто может понять поступки и побуждения иного разума? Мы и себя-то часто понять не можем!
- Ладно, - сказал я, - это все философия. Пустые разговоры. Надо действовать!
- Вот уж воистину доблестный оперативник! И как же вы предлагаете действовать?
- Да схватить любого из них и заставить признаться!
- Ну и как вы его заставите? Он, разумеется, будет утверждать, что это поклеп. Что на дискете - подделка, созданная злодеями, желающими опорочить их благородную миссию. И попробуйте доказать обратное!
- Но если ткнуть его в эти документы носом?
- Какие документы? Копии - это не доказательство. А оригиналов у вас нет.
- Карс!
- Вот именно!
У меня за спиной послышался какой-то шум - вновь отворялась дверь. Я резко обернулся, положив ладонь на кобуру.
- Спокойнее, инспектор, - проговорил у меня за спиной Стамп, - ко мне ходят только те люди, которых я хочу видеть. Да и вам невредно поговорить друг с другом. Возможно, сейчас вы играете в одни ворота.
В дверном проеме стоял человек в плаще. Он шагнул из тьмы на свет, и я с изумлением узнал Хенрика.
- Еле ушел, - сказал он, переводя дух, - там полным-полно легавых. Все ребята убиты. Петер, правда, остался жив, но его взяли. Я видел, как его затолкали в машину. А тут, я смотрю, происходит что-то интересное. Вечеринка в разгаре?
- Похоже на то, - сказал Стамп, - инспектор, позвольте представить вам Хенрика Ларссена, одного из руководителей организации "Свободная Земля".
* * *
Нью-Йорк
22 сентября 2128 года
С самого утра Шульц пребывал в состоянии душевного подъема. Именно сегодня его журналистская карьера может претерпеть решающий поворот! До сих пор он был лишь мелким писакой, одним из тысяч тех, что подкарауливают знаменитостей на выходе со светских раутов в тщетной надежде заставить их сказать хоть два-три ничего не значащих слова для своей газеты. И как всякий поденщик, он мечтал о Репортаже. О настоящей сенсации, которая привлекла бы к его газете сотни и тысячи новых подписчиков и подняла его гонорары на несколько нулей справа от основной цифры. Все охотятся за Сенсацией, но не каждому она дается в руки. А тут такая удача!
От скуки просиживая вечера в баре, он познакомился с веселой и нетребовательной девушкой. Вскоре приятное времяпрепровождение превратилось в дружбу. И только недавно он узнал, что его новая приятельница работает горничной у известной эстрадной звезды Ланы Ланье, женщины, за которой сплетни и слухи следовали как хвост за кометой. Звезда - или комета - Ланы Ланье взошла на небосклон славы неожиданно. Если продолжить ряд сравнений из области астрономии, ее блистательное появление на эстраде было похоже на взрыв сверхновой. Жена известного ученого и путешественника Авессалома Ланье, она вела замкнутый образ жизни, всегда оставаясь на заднем плане при своем знаменитом муже. Она была верной его помощницей - сопровождала его в экспедиции, вела под диктовку путевые заметки, ведала закупками продовольствия для небольшой группы ученых, сопровождавших Ланье в его странствиях. Всем была известна печальная судьба последней экспедиции Ланье в Южную Америку, на границу Мексики и Гватемалы - в область, которая вот уже более ста лет была закрыта для исследователей из-за повышенной радиоактивности, отмечавшейся на территории всей тропической зоны Южноамериканского континента. Тем не менее постепенно уровень радиации начал спадать, и Ланье с группой учеников и единомышленников один из первых проник в запретные районы пострадавшего континента.
Долгое время от экспедиции не поступало никаких известий - радиосвязь в этом районе земного шара оказалась полностью блокированной, - но однажды, когда все уже отчаялись узнать что-либо, метеорологи с пограничного форпоста подобрали истощенную обессилевшую женщину. Она бредила, и ничего связного от нее нельзя было добиться. Наконец властям удалось установить ее личность - это была мадам Ланье, единственная уцелевшая из группы в пять человек, той самой, что три месяца назад покинула цивилизованный мир и углубилась в мрачные джунгли. Судьба пропавшей экспедиции волновала всех, и Лану допрашивали врачи, психиатры и полицейские, но женщина ничего не помнила… она с трудом могла воскресить в памяти лишь свои детские годы, но все последующие события напрочь поглотила темная пелена.
Тем не менее она постепенно выздоравливала - если не духом, то хотя бы телом - и, когда мир отчаялся узнать что-либо и даже дотошные полицейские отступились от нее, вернулась в Америку, поселившись в Нью-Йорке. Муж не оставил ей ни гроша - все его сбережения ушли на организацию последней экспедиции.
И тут Лана Ланье показала себя поразительной женщиной. Когда-то, в девичестве, она неплохо пела и выступала на любительской сцене, и теперь, в нужде и забвении, ей пришлось вспомнить о былых талантах. Сценическая школа, студия, шейпинг, пластическая операция, советы умелого гримера - и на эстраду вышла ослепительная белокурая Лана Ланье, чей голос заставлял трепетать даже угрюмых женоненавистников.
Лана купалась в роскоши, щеголяла в мехах и дорогих туалетах, искрилась драгоценностями, но у нее была одна странность… никто ничего не знал о ее личной жизни. Известно, что любовные приключения звезд пользуются не меньшим вниманием, чем их сценические успехи, да и какая женщина, имея столько поклонников, устоит перед соблазном вспомнить молодость и закружиться в романтической страсти? Но не Лана! Она охотно бывала на людях, фотографировалась со знаменитостями, веселилась на вечеринках и светских раутах, но никто, ни один журналист, никогда не бывал у нее дома - в небольшом особняке, прячущемся за высоким забором, поверх которого была натянута колючая проволока. Никто не видел, чтобы туда входил или оттуда выходил какой-нибудь мужчина (разумеется, не считая многочисленной приходящей обслуги). И вот Шульц, скромный репортер мелкого бульварного листка, получил возможность проникнуть в святая святых. Девушка хоть и дорожила своей выгодной службой, решила дать ему шанс при условии, что он не выдаст, кто именно его впустил. Он спрячется в гардеробной мадам Ланье, примыкающей к ее будуару, а дальше будет действовать по обстоятельствам…
Несколько часов Шульц, борясь с волнением, просидел в темной гардеробной великой звезды, рядом с будуаром, благоухающим ароматом духов и каких-то экзотических благовоний. Наконец поздно вечером раздались торопливые шаги - дробный стук изящных каблучков. Затем он услышал нежный, всемирно известный голос мадам Ланье, отдававшей распоряжения шоферу на завтра.
Затем полумрак будуара расцвел нежно-розовым светом, и Шульц, спрятавшийся в нише и трепещущий от скользких прикосновений шелка и мягкой ласки бархата, увидел, раздвинув тяжелые платья, стройную женскую фигуру, которая колеблющейся плавной походкой, присущей одной лишь Лане, пересекла будуар, направляясь к тяжелому тройному зеркалу на инкрустированном перламутром столике. Усевшись перед трюмо, женщина скинула на пол песцовое боа. Шульц видел лишь ее затылок и спадающие на плечи белокурые волосы. Он, еще шире раздвинув платья, всматривался в очертания стройной фигуры, лишь смутно освещенные розовым огнем светильника. И тут из зеркала на него глянуло отражение лица Ланы, смутно всплывающее из сумеречной глубины. Из груди Шульца вырвался сдавленный хрип - на него смотрело чудовище! Это нечто, ухмылявшееся ему с серебристой поверхности зеркала, не имело ничего общего с прекрасной женщиной. Вообще ни с какой женщиной! И, что самое страшное, это лицо продолжало неуловимо меняться, становясь все ужасней, и что-то в глубинах памяти отзывалось на эти метаморфозы, заставляя Шульца обмирать от страха. Белокурая голова медленно повернулась на тонкой шее, и то же самое лицо, которое он видел в зеркале, только четче, явственнее, взглянуло в упор на Шульца темными провалами глаз.
Это было последнее, что он помнил.
* * *
Берген
30 октября 2128 года
Полночь
- Ах ты, черт! - только и смог я выговорить.
Хенрик подтянул к себе какой-то ящик и уселся на него. Только теперь я увидел, что ему здорово досталось - плащ в грязи, лицо исцарапано, запястье правой руки перетянуто окровавленной тряпкой.
- Норвежский филиал, - сказал он устало. - Наши отделения разбросаны по всему миру. Вот уже три четверти века мы собираем данные о кадарах. Наблюдаем за ними. Готовимся. Ждем. Мы никогда им не доверяли. Но они вели себя очень осторожно. Их ни в чем нельзя было уличить. Нашу организацию еще в первые годы появления кадаров на Земле начал формировать Джек Лундгрен, тогдашний помощник генерального секретаря ООН - он был человек неглупый и в бесплатные пряники не верил. Легально он действовать тогда не мог, да, пожалуй, и не хотел.
- И вы хотите сказать, что все это время…
- Он поставил своей целью создать боеспособную организацию, которая могла бы постоянно наблюдать за кадарами. Мы пытались понять - что на самом деле им нужно от человечества? Почему они обосновались на Земле? Почему так настаивали на том, чтобы не просто иметь тут свои представительства, но участвовать в самой гуще событий - ведь на самом деле, вы уж извините, инспектор, Особый отдел с его кадарами-оперативниками - это же просто бред! Они же не могут появиться ни в одном мало-мальски неблагополучном районе - жители тут же поднимут бучу! Они до сих пор, как бы ни старались, не могут до конца освоить ни наши обычаи, ни наш язык - постоянно допускают такие промахи, что ни о каком удачном внедрении в среду просто речи быть не может! Вот мы и выдвинули теорию, что их оперативная работа - это просто маска. Прикрытие, которое они используют, чтобы наблюдать за нами, так сказать, изнутри. И, уверяю вас, если у них и имеется какая-то миссия на Земле, то состоит она вовсе не в спасении человечества.
- Может быть, все не так плохо, как вам кажется? - неуверенно возразила Сандра.
- Разве? А кто, по-вашему, охотился за этими бумагами, как не кадары? Они же готовы были раздобыть их любой ценой! Сначала они шли за нами по пятам. Мы вышли на Кармайкла - он оказался просто трепачом, ничего не смог сделать из того, что обещал, - они взяли его, попытались вытянуть все, что ему известно, а поскольку ему ничего известно не было, убили, чтобы замести следы. Причем, заметьте, он умер точно так же, как умер сто лет назад и сам Ионеску - это же их почерк! Они были уверены, что Олаф все же знает, где спрятаны бумаги, а возможно, просто хранит их у себя, потому что не понимает их ценности, и подослали к нему эту девушку из бара. Наконец они отчаялись настолько, что подослали к нему убийцу-кадара! А кто, вы думаете, напал на нашу базу в Башне Розенкранца? Их наемники, кто же еще!
Я вспомнил, что творилось в башне, и разозлился.
- Они, значит, во всем виноваты? А вы, получается, просто ангелы! А кто напустил на меня смертника-зомби? Кто продержал полдня Сандру в подвале? Кто меня шантажировал? Кто, в конце концов, убил Берланда? Кадары?
- Я уже говорил, мы - деловые люди! - отрезал Хенрик. - Это же террористическая организация, а не детский сад! За нами Интерпол охотится!
- Взрыв в аэропорту ваших рук дело? - поинтересовался я.
- Американского филиала, - пояснил Хенрик, - мы стремимся отрезать кадаров от Земли. И так они, по данным наших наблюдателей, окопались во всей Солнечной системе - орбитальная база, база на Луне, база на Марсе… Да если они решат бросить на нас все свои силы, в небе станет черно от их кораблей!
- Если бы они стремились завоевать нас, - возразила Сандра, - они бы давно уже это сделали.
- Кто знает? Может, еще немного времени - и им даже не придется нас завоевывать. Скандинавия - просто рай земной даже по сравнению с Западной Европой, а уж что делается на колоссальных пространствах России и в азиатских странах? А в Африке? А на Южноамериканском континенте? Да оттуда такие слухи доходят, что у лысых и то волосы дыбом встают!
Я вмешался:
- Ну и что вы думаете? Туги перережут всем глотки, человечество вымрет, а они спокойно придут на все готовенькое?
- Вот именно!
- И что они получат? Дикую, запущенную, отравленную радиацией планету?
- А откуда мы знаем, может, именно такие планеты им и подходят больше всего!
Я вздохнул.
- Это верно. Ну и что вы предлагаете? Отправить эти данные в Комиссию по контакту при ООН? Отдать журналистам? Проще говоря, обнародовать?
Хенрик на миг задумался.
- Хоть я и руковожу норвежской группой, надо мной есть свое начальство. Решать им. Потом - у нас на руках все-таки копии. Оригиналов нет. Единственное, что мы сумеем, - это спровоцировать скандал. Обычные люди и так кадаров терпеть не могут, их же просто забьют камнями на улицах, а потом что? А если они только и ждут чего-то в этом роде, чтобы под таким предлогом начать вооруженную оккупацию? И чего мы добьемся?
- Открытого столкновения по меньшей мере, - сказал я.
- И кто от него больше выиграет, от этого открытого столкновения? Да человечество и так вот-вот скатится обратно в каменный век, достаточно его лишь чуточку подтолкнуть.
- Тогда, - сказал я, - я не вижу никакого выхода.
- Единственный, кто вам может помочь, - вмешался Стамп, - это, разумеется, напарник Олафа - Карс. Он - один, кого удалось поймать с поличным. Да и бумаги забрал он. Кто знает, может, он еще не успел их уничтожить? Вот и поговорите с ним.
- Как ты с ним поговоришь? - уныло возразил я. - Он же смылся.
- Верно. Вопрос только - куда!
- Смешно ждать, что он вернется в управление как ни в чем не бывало, - сказал я. - Ему слишком много придется объяснять. Скорее всего он отправится в консульство кадаров в Осло, а оттуда - на одну из их стартовых площадок. Вернется к себе на базу, или куда там все они возвращаются…
- И на чем же он, интересно, доберется в Осло, - поинтересовался Стамп, - верхом на метле?
- Почему на метле, - раздраженно отозвался Хенрик. - У нас пока еще летают самолеты.
- Вот тут вы, ребята, и ошиблись, - хихикнул Стамп. - Вы бы хоть радио иногда для разнообразия слушали, что ли, раз уж газет не читаете! Не летают ваши самолеты! Во-первых, уже три дня бушует такая магнитная буря, что все вылеты по Северному полушарию отменили. Во-вторых, над Скандинавским полуостровом густой туман. И в-третьих, пилоты САС вот уже неделю как бастуют. Прибавки просят.
- Хватило бы и одной причины, - сухо сказал Хенрик.
- Так что не поедет он в аэропорт, - заключил Стамп. - Он-то в отличие от вас хорошо информирован. Не такой уж он идиот, чтобы болтаться в баре зала ожидания у всех на виду, пока на вас не найдет просветление и вы его там не возьмете тепленького.
Хенрик попытался достать сигарету из пачки, неловко действуя одной рукой.