Я подхватил его и увидел большое пятно, расплывающееся на боку. Кто-то сдавленно крикнул. Послышались звуки шагов. Пора было исчезать. Я закинул руку Сенатора на плечо; его ноги ватно переступали по тротуару, и так мы сделали двадцать пьяных шагов, пока я не увидел дверь в глубокой нише слева. Она не выглядела слишком приветливой, но я двинулся к ней, повернул ручку, и мы ввалились в темную маленькую комнату, полную упакованных коробок, разбросанной стружки, кусочков проволоки и обрывков веревки, едва видимых в грязном свете, проникающем через окно.
Положив Сенатора на пол, я обнаружил две дыры в его боку на расстоянии шести дюймов друг от друга.
- Очень плохо? - прошептал он.
- Раздроблено ребро. Пуля прошла насквозь. Вам повезло.
- Вы тоже ранены, - сказал он, словно бы обвиняя меня. Я ощупал челюсть и обнаружил ободранную кожу, которая слегка кровоточила.
- Беру слова о ваших друзьях обратно, - сказал я. - Пули были настоящие.
- Они хотели убить меня! - он попытался сесть, но я уложил его обратно.
- Что же вы удивляетесь? Вы ведь сами говорили, что таков их замысел.
- Да, но… - он замолчал. - Они сошли с ума! - продолжил он. - Флорин, что делать?
- Сначала я задраю ваши пробоины, - и я принялся за работу. - Этот ваш приятель, Иридани, - расскажите о нем.
- Вы были правы. Это западня. Я не могу теперь идти на встречу. Я!..
- Остановитесь, Сенатор. У меня были сомнения по поводу всей вашей истории, но эти пули меняют дело. Иридани - это, возможно, выход из тупика. Давно ли вы знакомы?
- Ну, несколько лет. Я доверял ему…
- Есть ли основания связывать его с этой пальбой?
- Не напрямую… но все пошло не так. Я хочу выбраться отсюда. Флорин!
- Куда же мы пойдем?
- Не знаю.
- Тогда, может быть, лучше подумать о встрече?
- Я не могу опять оказаться там, на этих улицах!
- Вы не можете оставаться здесь.
- Черт возьми, что вы понимаете! Вы просто… - он овладел собой и замолчал, уставившись в потолок.
- Точно, я телохранитель по найму. Так почему бы не позволить мне выполнить работу? Я встречусь с Иридани сам. Если он мне понравится, я приведу его сюда.
- Нет, я не останусь здесь один.
- Это самый безопасный способ. Он тяжело вздохнул.
- Я заслужил это. Я не очень хорошо держался, не правда ли. Флорин? Но сейчас я в норме. Я вам не помешаю, поверьте.
Я забинтовал его полосами рубахи.
- Вы все-таки хотите идти. Сенатор?
- Конечно.
Я помог ему встать на ноги. Раздалось слабое "клик" и тоненький голосок за моим правым ухом произнес:
"Хорошо, Флорин. Подождите развития событий".
Сенатор был занят тем, что застегивал пальто, постанывая от боли. Я пощупал кожу за ухом, нашел устройство, с трудом извлек его и раздавил каблуком.
Мы вышли на улицу. Никаких зеленых "бьюиков" в пределах видимости не было, никто не начинал стрельбу. Прячась в тени, как пара мышей, застигнутых вдалеке от норы, мы направились к порту.
IX
Это был скромный подвальный ресторанчик, расположенный на улице лишь чуть менее убогой, чем та, где в нас стреляли. Две ступени вели к тусклому свету, запахам выпивки и дешевых сигарет. Мы заняли кабину в глубине и заказали пиво у тяжеловеса с разбитыми бровями и лицом, по которому, видно, столько молотили, что оно стало плоским. Он поставил перед нами два запотевших стакана и возвратился за стойку к своим неподъемным мыслям.
- Он опаздывает, - нервно сказал Сенатор, сидевший лицом к входной двери. - Мне это не нравится, Флорин. В нас могут выстрелить через окно.
- Они могли сделать это в любое время. Но не сделали; может быть, позднее мы выясним почему.
Он не слушал, глядя на открывшуюся дверь. Я увидел стройную темноволосую девушку: упрятав подбородок в воротник из рыжей лисы, девушка спустилась на две ступеньки и осмотрелась. Возможно, ее взгляд на мгновение задержался на нашей кабинке, или мне это показалось. У нее было такое лицо, которое может только присниться. Она пересекла зал и исчезла через заднюю дверь.
- Вот это да! - сказал я. - На нашей стороне?
- Кто?
- Не переигрывайте. Сенатор, - сказал я. Он нахмурился.
- Послушайте, Флорин. Мне не нравится ваш тон.
- Может быть, вы не все рассказали мне, Сенатор?
- Я все рассказал вам, - огрызнулся он. - Этот фарс зашел слишком далеко. - Он начал приподниматься и замер, уставившись в окно. Я повернул голову и увидел сквозь стекло, как останавливается у обочины зеленый "бьюик". Дверь машины открылась, и из салона вышел человек, которого я уже видел. Мой ночной визитер - тот, седой. Казалось, он тоже заметил меня и застыл на полушаге.
- Вы знаете его? - моментально спросил я Сенатора.
Тот не ответил. Его лицо слегка дрогнуло. Высокий, ноющий звук возник где-то поблизости. Я попытался встать, но не почувствовал ног. Сенатор наклонился ко мне, что-то крича, но я не способен был разобрать слова. Они набегали друг на друга с оглушительным гулом, как будто грузовой состав проходил сквозь туннель, а я висел снаружи вагона. Затем моя хватка ослабела, и я упал, а поезд с шумом полетел в темноту, издавая траурные звуки, которые прокладывали путь в небытие.
X
Я лежал на спине, на горячем песке, и солнце жгло лицо. Огненные муравьи ползали по мне, покусывая то тут, то там, словно пробуя блюдо на завтрак. Я попытался шевельнуться, но почувствовал, что связан.
- Ты просто трус, - говорил кто-то.
- Черт возьми, я сделал все, что было в моих силах!
Голоса доносились с неба. Я попытался открыть глаза, но веки не шелохнулись.
- Во всем виноват ты один, Барделл, - сказал другой голос. Этот голос мне кого-то напоминал. Трейт. Ленвел Трейт - имя возникло откуда-то издалека, из прошлого. Но странно: я знал имя, но совершенно не помнил человека.
- Это я-то виноват?! Кто руководил операцией? Вы! А мне оставался этот ад!
- Заткнитесь, вы, все! - приказал Носатый. - Я не знал ни его имени, не помнил, где его встречал, но голос припоминал. - Ллойд, приготовьте все для ситуации № 1. Барделл, приготовься.
- Вы с ума сошли? С меня хватит!
- Ты возвращаешься. Хотя ты едва не погубил все дело, но другого у нас нет.
- Вы не должны!.. Я потерял уверенность!.. Я не верю больше в технику! Это будет убийство!
- Самоубийство, - сказал Носатый. - Если ты не встряхнешься и не наберешься мужества.
- Мне нужна помощь! События развиваются не так, как вы предполагали.
- Что скажешь на это, Ллойд?
- Хорошо, хорошо. Ради бога, уладь это! Я занят по горло.
Разговор продолжался, но другой звук заглушал его.
Поднимающийся ветер был горячим, как паяльная лампа. Заработала циркулярная пила и, проложив себе путь через мое небо, раскололо его, и темнота разлилась Ниагарским водопадом, смыв голоса, муравьев, пустыню и меня.
XI
Я открыл глаза, напротив сидела девушка, уже без лисьего воротника, и с удивлением глядела на меня.
- С вами все в порядке? - спросила она голосом, похожим на весенний ветерок среди желтых нарциссов.
Впрочем, голос, возможно, был самый обычный. Скорее всего, я сам, выкарабкавшись из этого состояния, был неожиданно счастлив.
- Далеко не все, - сказал я чьим-то чужим басом, да еще используя при этом дистанционное управление. У меня возникло дьявольски сильное желание взлететь на люстру и на тирольский манер спеть первые такты "Вильгельма Телля".
- Как долго я был в ауте? Она нахмурилась.
- Вы просто сидели здесь. Правда, выглядели немного странно, поэтому я позволила себе…
- Они схватили его, да?
- Его? Вашего брата? Он ушел.
- Куда ушел? Какой брат? Почему вы так решили?
- Я просто предположила…
- Они, наверное, ждут, что я выколочу из вас все секреты. Но если честно, крошка, я не в форме.
Я встал. И почувствовал себя совсем худо. И опять сел.
- Вам нужно отдохнуть.
- Да? А вам-то что до этого?
- Ничего, в самом деле. Просто… - Она не закончила фразу.
Я снова поднялся. Теперь это получилось немного лучше, но голова была словно набита песком.
- Подождите, пожалуйста, - сказала она и положила свою ладонь на мою.
- В другой раз я задержусь, - сказал я. - Но, как говорится, долг зовет. Или что-то другое.
- Вы избиты и больны…
- Прости, крошка, я ухожу. Между прочим, ты когда-нибудь слышала о "Ластрион Конкорд"?
Она не ответила, только покачала головой. Когда у двери я обернулся, она все еще смотрела на меня большими красивыми глазами. Я позволил двери разделить нас, и снова оказался на улице. Падал легкий снежок. На тонком слое тающего снега я заметил следы, уходившие туда, откуда пришли мы с Сенатором. Я двинулся по ним, немного покачиваясь, но оставаясь на службе.
XII
Следы повторяли маршрут, по которому мы шли с Сенатором, когда отважно спасались от убийц, или от чего-то там спасались, если спасались вообще. Следы закончились в том месте, где мы слезли с грузовика. Ателье было все еще закрыто, но второй слева манекен, казалось, пристально посмотрел на меня.
- Привет, дружище, - сказал я. - Мы с тобой из одной команды. - Он не ответил, что меня вполне устроило.
Я чувствовал себя слабым, словно новорожденный бельчонок, - и почти столь же проворным. Мои кисти и колени болели. Мне хотелось улечься на что-нибудь мягкое и ждать, когда со мной наконец произойдет что-либо приятное, но вместо этого я двинулся вперед к мрачному дверному проему, устроился поудобнее и стал ждать. Я не знал, чего ожидаю. Я думал о той девушке в баре. О ней приятно было думать.
Я размышлял, является ли она частью наркосна. У меня возникло желание возвратиться и проверить, но как раз в этот момент какой-то человек вышел из аллеи напротив. Он был в темном пальто и шляпе, но я узнал его. Это был покрытый перхотью Рыжеволосый, навестивший меня в отеле вместе с Седым.
Он огляделся по сторонам, затем повернулся и припустил резвым шагом по улице. Я дал ему дойти до угла, затем пошел следом. Свернув за угол, я его уже не обнаружил. Продолжая двигаться, я миновал темный вход как раз вовремя, чтобы заметить последнее умирающее движение вертящейся двери. Я толкнул ее и очутился в крохотном вестибюле с полом из черного и белого кафеля - маленькими прямоугольничками без глянца, уложенными зигзагами, подобно моим мыслям в этот момент. Лестница вела вверх, к площадке; я услышал шаги над головой. Казалось, человек торопился. Я двинулся наверх.
Двумя пролетами выше подъем закончился неосвещенным коридором. Призрачный зеленоватый свет струился из-под двери в его дальнем конце. Я бесшумно передвигался по зеленому ковру. Из-за двери не доносилось никаких звуков. Я вошел без стука, просто повернув ручку.
Внутри был красивый ковер, горка, кресло, письменный стол. А за столом, одетый в щегольский серый полосатый костюм, сидел и улыбался мне питон.
Ну, может быть, и не питон. Может, ящерица. Темно-фиолетовое, с пепельно-голубым отливом, белое у горла. С гладкой чешуей, блестящее, с округлой вытянутой мордой, глазами без век и пастью без губ. Это что-то откинулось на спинку кресла, беззаботно махнуло почти рукой и сказало:
- Ну, мистер Флорин, вы удивляете всех нас. - Его голос был легким и сухим, как лепестки увядшей розы.
Я выхватил браунинг и направил на это существо. Оно зажгло сигарету и выдохнуло дым через две маленькие безносые ноздри.
- Являетесь ли вы участником первого кошмара? - спросил я. - Или это дублирующий аттракцион?
Оно издало смешок, приятный, дружелюбный, расслабленный смешок, какой редко можно услышать от рептилии. Я, во всяком случае, не слышал.
- Вы очень занятный персонаж, Флорин, - сказал он. - Но какое дело вы пытаетесь завершить? Что вы ищете в этих призрачных комнатах, в этих коридорах, полных привидений?
- Вы не упомянули еще наводненные фантомами улицы, - сказал я. - Но хорошо, так что же я ищу?
- Позвольте дать вам дружеский совет. Флорин. Пусть все идет своим чередом. Поверьте, это самое разумное в вашей ситуации. Пора прекратить расследование. Позвольте жизни течь мимо вас. Принимайте ее такой, какова она есть. Вы попали не в свой сюжет, флорин. Вы ведь человек действия, а не философ. Смиритесь с этим.
- Последовательно, или со всем сразу? - я поднял пистолет и прицелился в центр улыбки.
- Выкладывайте все, - сказал я. - Если мне не понравится, я выстрелю.
Улыбка рептилии плавала в мягком облаке сигаретного дыма. Звенящий звук исходил от деревянной мебели. Я попытался что-то сказать, но в моих легких не было воздуха, только густой фиолетовый туман. Я попытался надавить на спусковой крючок, но он был приварен к скобе, я нажимал сильнее, и звон становился громче, туман густел и вертелся в маленьких красных глазках, которые сверкали, как две затухающие искорки, где-то далеко за морем, затем мигнули и погасли.
XIII
Напротив сидела девушка, одетая в облегающее темно-синее платье, мерцающее, как полированная рыбья чешуя. Она смотрела на меня с сочувственным беспокойством, как наблюдает орнитолог за неведомой ему раненой птицей;
- Не пойдет, - сказал я. - Ни у одного орнитолога нет таких глаз. - Звук собственного голоса меня очень удивил.
- С вами все в порядке? - спросила она. Ее голос был сладок, как мед, мягок, как утреннее облачко, нежен, как музыка. В любом случае, это был красивый голос.
- Ваш друг ушел, - сказала она. Я сидел за столом в том же баре, на том же месте.
- Не думайте, - сказал я, - что я принадлежу к славной когорте заблудших пьяниц. Что заставило вас подумать, что тот человек - друг?
- Я… я просто предположила…
- Как долго я был в ауте?
- Не знаю точно; я имею в виду, вы просто сидели здесь; правда, выглядели немножко странно, поэтому… - ее голос затих.
Я потер виски, и в глазах появился дрожащий свет, который грозил перерасти в сильную пульсацию, что не сулило ничего хорошего.
- Нет ли у вас чувства, будто вы участвовали в этой сцене раньше? - сказал я. - Я почти догадываюсь, что последует за этим. Вы предложите мне отдохнуть, пока я не почувствую себя лучше.
- Я думаю, вам действительно следует отдохнуть. Выглядите вы и впрямь неважно.
- Ценю ваше внимание, мисс, но откуда такая забота?
- Почему же нет? Я человек…
- Это больше, чем я могу сказать о некоторых моих знакомых. Скажите, вы не видели здесь парня с головой змеи? А может, ящерицы?
- Пожалуйста, не надо так шутить, - она посмотрела на меня непроницаемым взглядом, за который я безнадежно старался проникнуть.
- И к такому ответу я был готов. Я возродился из пепла один раз или дважды? Впрочем, это вопрос для философов, а я, как говорят, человек действия.
- Не понимаю, о чем вы говорите, - горько сказала девушка. - Я думала, вам нужна помощь. Если я ошиблась… - она начала подниматься, но я схватил ее за руку и усадил обратно.
- Не торопитесь. Вы мое единственное звено, если во всем происходящем есть хоть какой-то смысл - и даже если нет никакого. Она попыталась отнять руку, но не слишком настойчиво.
- Может быть, Сенатор мне что-нибудь подсыпал, - сказала. - А может, и не он. Возможно, серый человек выстрелил в меня нарко-ампулой.
- В вас стреляли?
- В мою сторону. Они попали в Сенатора. Я его телохранитель. По крайней мере, они так сказали. Но кажется, я был стрелкой компаса или радиобуем. Грязное дело, вы согласны со мной, мисс? \
- Реджис. Все это какая-то нелепица…
- Мне это нравится еще меньше, мисс Реджис. Может быть, Сенатор потерял уверенность в себе после всего случившегося. Не могу сказать, что виню его. Вероятно, поэтому он и бросил меня; а может быть, его схватили.
- Вы сказали - Сенатор?
- Ага, тот самый Сенатор. Значительное лицо. Но никаких имен. По крайней мере, сейчас. Так сказал серый человек. Мне хотелось бы знать, на чьей он стороне. Я хотел бы знать, за какую команду играл я-и существуют ли вообще в этой игре команды?
Реджис молча наблюдала за мной.
- Вам придется не обращать внимания на некоторую мою эксцентричность, - сказал я. - У меня было несколько тихих галлюцинаций. Трудно понять, кто есть кто. Например, вы. Почему вы сидите здесь и слушаете меня? Вам уже следовало бы взывать о помощи к ребятам со смирительными рубашками.
- Я не верю, что вы опасны, - сказала она спокойно.
- Вы знаете меня?
- Я никогда до этого вас не видела.
- Что заставило вас выйти в прохладную ночь и привело сюда, в эту дешевую забегаловку, - одну? В прошлый раз, я едва ли не принял вас за даму, ищущую знакомств.
- Мне… трудно сказать. Это был… импульс. Я кивнул.
- Превосходно. Это, кстати, проясняет дело. Хотите выяснить что-нибудь еще, прежде чем я уйду?
- Пожалуйста, не уходите.
- У меня дела, мисс Реджис, - сказал я. - Есть вопросы, на которые надо найти ответы, и ответы, ждущие правильных вопросов. А время уходит.
Я поковылял к выходу, и она не окликнула меня. Я был немного огорчен этим, но не оглянулся.
XIV
Выйдя наружу, я поискал следы на снегу, но на этот раз не нашел. Это почему-то успокоило:
снег и следы были частью сна. Улица оказалась на месте, это уже кое-что. Повернув направо, я пошел по-прежнему маршруту, или мне снилось, что я шел, или снилось, что мне снилось, как я шел до тех пор, покуда не встретил Рыжеволосого. Встреча с ним была прорывом. Она помогла мне вспомнить, что на самом деле его там не было. Что бы они мне ни преподнесли, это было вздором. Я все еще чувствовал себя ошарашенным, как монашка, которая продолжает ждать предложения выйти замуж и вдруг узнает, что уже утро вторника и она в чужом городе.
Улицы были непонятно пустынны даже для столь позднего времени. Ни одного автомобиля. В окнах ни огонька. Только порывистый ветер да шуршание мышей за деревянными панелями. Я возвратился на улицу, где дебютировал несколькими сотнями лет - или двумя часами - раньше. Завернул за угол и увидел человека в темной шляпе и пальто, который стоял перед магазином готового платья и изучал витрину. Я узнал его: это был Рыжеволосый. В качестве пророчества мой наркосон был не так уж плох. Внезапно из переулка появился Сенатор. Я отпрянул назад, чтобы меня не увидели, и спешно подытожил всю имеющуюся на данный момент информацию. Это привело меня в замешательство. Проанализировал все снова в другом порядке. Это смутило меня еще больше.