До меня с трудом доходило истинное значение увиденного, но тревога в голосе Алексея подстегнула нас с Эвелиной, как кнут надсмотрщика на плантации рабов. Очумело молотя руками и ногами, мы гребли к домику, на террасе которого подпрыгивал от нетерпения Алексей. Я плюхался, как бегемот, осознавая - это не просто образование, это вода, много воды, очень много. Такое бывает только при… цунами! Боже, боже, боже… - твердил я про себя, представляя, что эта волна сделает с нами сейчас, - сделай так, чтобы мы с Эвой…
Черт! Где Эва? Я упустил ее из вида! Лихорадочно крутя головой, я увидел, наконец, выныривающий из потока комбинезон и безвольно болтающиеся руки. Господи, только не это! В тот же момент Алексей разбежался по террасе и прыгнул навстречу потоку. Он вошел ласточкой в воду, и вынырнул совсем недалеко от Эвы. Подхватил ее, вытолкнул лицо на поверхность и, мощно загребая свободной рукой, попытался приблизиться к домику. Я был в двух метрах от террасы, когда в них врезался топляк и они оба погрузились в воду.
Если сказать, что у меня не осталось сил, то это было бы самое слабое описание. Я чувствовал, что мои мышцы налились чугунной тяжестью, что никакая сила на свете не сможет заставить меня сделать еще один гребок и я вот-вот отдамся на волю потока. Но вид ушедших под воду напарников взорвал меня, выплеснул в кровь и мышцы неведомые запасы энергии. Теперь не имело значения, могу я или не могу, в состоянии ли мои мышцы сделать это, есть ли у меня силы, чтобы броситься на спасение своих товарищей. Чувство невосполнимой утраты отмело все ограничения, выставленные моему организму сознанием, привыкшим к спокойной и размеренной жизни, приученному к возможности отступать, если дело не получается. Сегодня не получилось, завтра доделаем.
К черту разум, во в мне пробудился дикий зверь. Я рычал и лупил ненавистную воду руками, словно пытался убить ее и вырвать из ее холодных безжалостных лап своих друзей. Внезапно прямо перед моим лицом пробкой выскочил Алексей, крепко прижимающий к себе Эвелину. Я вцепился в них и погреб к ближайшему островку суши, на котором мы могли бы спрятаться от надвигающейся волны. Алексей захлопал глазами, с трудом очухиваясь после контузии бревном. Он просто греб, доверяя мне выбор направления.
Нам удалось зацепиться за металлическое ограждение террасы второго этажа очередного строения, и выбраться из воды. Неосознанным движением души я выхватил из воды длинный обрывок веревки, наскоро привязал его к каждому из наших поясов и крепко примотал к металлической стойке балкона. Если этот дом выдержал первый удар, - подумалось мне, - значит, есть надежда, что устоит и при второй волне. Главное, чтобы нас не смыло снова за борт. Едва я успел надеть на Эву кислородную маску, как волна ударила в дом.
Если представить себе жидкий товарный поезд, то это описание в точности соответствует ощущениям человека, попавшего под напор гигантской волны. Тысячи тонн обрушились на хлипкое сооружение, предназначенное для спокойного отдыха, но никак не для противодействия стихии. Домик стонал и дрожал, опорные стойки изгибались, как тонкие прутики под напором ветра. В любое мгновение его могло просто смыть и перемолоть вместе с нами, но видимо бог нашел причину, по которой мы остались в живых. На наше счастье крупные предметы миновали наши головы и тела, хотя мы едва не отдали богу души, когда волна перекатывалась через дом. Едва вода схлынула, мы с Алексеем отплевываясь и фыркая, как тюлени, ринулись спасать Эвелину, не подававшую признаков жизни.
Господи, когда я просил тебя дать нам воды, чтобы помыться от дерьма, я не имел в виду такое ее количество. Достаточно было тазика, корыта, ну, в крайнем случае, большой лужи. Нельзя же, господи, воспринимать все просьбы буквально! В следующий раз я буду осторожнее с молитвами и просьбами, раз уж ты воспринимаешь их так неадекватно. Хотя ты спас нас, господи, только что! Надеюсь не для того, чтобы отправить к черту в зубы?
Алексей разрезал комбинезон на груди Эвелины и приложил ухо к груди.
- Не бьется… сердце не бьется! - заорал он с лихорадочным блеском в глазах, - Давай, помогай, хватай ее за ноги, мне одному не справиться!
Он схватил Эвелину за ногу и жестами предложил мне сделать то же самое с другой ее ногой.
- Ты что, с ума сошел? - заорал я, представив себе самое страшное - куратор решил выбросить Эву в поток, чтобы избавиться от свидетеля, - Ты, сволочь, что задумал? Я не дам ее утопить!
- Идиот! Хватай за ногу и подымай ее вверх! Нужно вытрясти воду из легких, иначе нам ее оживить! Делай что говорю! - рявкнул он зло.
Я не стал спорить и тотчас же рванул ногу Эвелины вверх. Мы трясли ее тщедушное тело как тряпичную куклу, пока изо рта не хлынула потоком вода.
- Кладем на пол! - скомандовал Алексей, когда вода перестала вытекать изо рта.
- Делай искусственное дыхание! Учили или показать?
- Учили, - буркнул я, и приник к губам Эвелины, делая глубокий выдох.
Господи, дай ей шанс, маленький шанс, она же такая хорошая. Я раз за разом приникал к ее губам, вспоминая наш последний… тьфу на тебя, что значит последний?… просто поцелуй, вдыхал в нее кислород, а куратор в то же самое время сильными движениями массировал грудную клетку, пытаясь заставить сердце биться.
Эвелина вздрогнула, хрипло кашлянула и открыла глаза. Мы с Алексеем замерли, боясь спугнуть чудесное мгновение. Она оперлась на локоть, склонилась к деревянному мокрому полу, и ее вырвало. Никогда не замечал за собой радости при виде блюющих людей, тем более женщин. Но этот рвотный позыв был для меня сейчас самой прекрасной картиной, самой желанной и долгожданной. Все, что ты сделаешь сейчас, Эва, будет самым прекрасным и незабываемым. Лишь бы ты делала и делала это, не останавливаясь, не прекращая жить. А потом мы разберемся со своими воспоминаниями.
- Господи, - неожиданно прервал нашу рвотную идиллию Алексей, - еще волна! Держись, кто может! Маски, маски натяните!
И пришла волна. Нас снова мотало, било, колотило, как болванчиков на веревочке. Но в отличие от прошлого беспросветного состояния меня грела мысль, что Эвелина жива, что мы снова вместе и, значит, все сможем. В конце концов, вода она ведь просто вода, а человек - это… Закончить восторженную мысль мне помешала какая-то тяжелая штуковина, ударившая меня точно в лоб. Нокаут… темнота… тишина… небытие.
Не знаю, сколько прошло времени, но я внезапно почувствовал, что меня лупят по щекам. Мне снился сон, в котором я был маленьким мальчиком, гонялся с сачком за порхающими бабочками. Вокруг, насколько хватало взгляда, расстилалась цветущая степь и яркое, горячее солнце нагрело цветы и травы, выпарило из них ароматы меда и луговой свежести. Мне удалось наконец ухватить самую красивую бабочку сачком, я осторожно расправлял марлю, чтобы насладиться ее видом. Как бабочка взмахнула своими нежными крылышками и… влепила мне оглушительную пощечину, потом еще одну и еще. Я вздрогнул от неожиданности и очнулся.
- Фу-у-у! - выдохнула Эвелина, и опустила руки, - Я думала, ты никогда не очнешься!
- Ты зачем меня дубасила? Вот и спасай потом таких! - пробурчал я, с трудом наводя фокус в глазах.
Перед глазами все плыло, я с трудом различал туманные фигуры Алексея и Эвы, на лбу обнаружилась здоровенная ужасно болезненная шишка, все тело ныло, в горле невыносимо саднило от килотонн соленной морской воды. Из дерьма вышли, в дерьмо и окунулись, мелькнула в голове философская мысль. Потом чья-то добрая рука сорвала с моего лица грязную запотевшую кислородную маску, и мир засиял сочными красками, став неожиданно четким и видимым. Тьфу на вас, а я уж подумал, что та дубина у меня все зрение вышибла.
- Надеюсь, больше морских купаний не ожидается? - осведомился я тоном пациента санатория, уставшего от процедур.
- Вот это обещать не могу, - сдирая с себя задубевший от соли и воды комбинезон, пробурчал Алексей, - нам бы определиться, куда нас вынесло из той дыры и не лучше ли оказаться сейчас на прежнем месте.
- Вы как хотите, а мне туда не хочется, - пропищала Эва, прыгая на одной ноге в попытке вытрясти воду из ушей. При этом ее обнаженные груди смешно подпрыгивали…
- Эй, ты не задумала совратить местное население сеансами стриптиза? - окликнул я Эву, тоном ревнивого супруга.
- А… что… ты о чем? - удивилась она, явно не замечающая несоответствия своего вида официальным канонам приличного общества.
- У нас на первое топлесс? - саркастически осведомился я.
- Ой… - она прижала к груди ладошки, с удивлением обнаружив собственную наготу, - когда это я успела разнагишаться?
- Ну-у-у, это у тебя вообще быстро получается! - туманно ответил я, не уточняя причин отсутствия верха у комбинезона.
- Издеваешься, да?! - возмущенно фыркнула Эва, - Дайте лучше что-нибудь надеть! Ишь, развалились тут как тюлени довольные, только бы на голую бабу поглазеть!
Я фыркнул, не в силах сдержать смеха при виде этой хрупкой полуобнаженной фигурки с прижатыми к груди ладошками, полной истовой веры в то, что мужики немедленно кинуться по магазинам в поисках какой-нибудь тряпки для ее прикрытия. Алексей тоже не выдержал и захохотал в полный голос. Эва переводила недоуменные взгляд с меня на Алексея и обратно, хмурилась, готовя гневные слова, но неожиданно сморщила носик и расхохоталась вместе с нами.
Ну сумасшедшие, что с них взять, подумал бы каждый, увидевший нас в это мгновение. Кругом разруха, смерть, неизвестность, а эта троица покатывается со смеху, словно увидела во всем случившемся нечто невероятно смешное. Не спешите нас винить, не над этим мы смеемся, а собственные страхи и переживания смываем смехом. Ржем для спасения, смеемся ради того, чтобы поверить в то, что мы живы. Живы, несмотря на все, что с нами произошло в последние сутки.
Нам бы передых устроить, полежать, поспать. Потом проснуться и позавтракать, еще лучше сразу же и пообедать в тихой домашней обстановке, выпить водки, закусить ее огурчиком, почувствовать, как сознание заволакивает пьяная дрема и снова уснуть. Проснуться, поесть, выпить и спать. И так долго, невероятно долго, чтобы забыть весь кошмар, залить его водкой, заесть шашлыками и осетриной, блинчиками и красной икрой. Ой, чего вы деретесь, вздрогнул я от ощутимого пинка под зад.
- А ты про еду поменьше думай! - прошипела на ухо Эвелина, - Думаешь, тебе одному жрать охота?
Я тяжело вздохнул и понурился, ну вот, снова прокололся, сам не заметил, как мысли о спасении перевел в еду. Ничего не могу с собой поделать! Мужик я или манекен пластмассовый? А раз мужик, значит…
- … должен пойти и найти еду, огонь, пещеру! - безапелляционно отрезала Эва.
- Еда подождет, не помрете! - прервал наш спор Алексей, - Сейчас главное определиться с ситуацией. Если повезет, то поедим. Если нет, побежим дальше!
Пришлось сказать жесткое "Нет!" своему внутреннему голодному дракону, подтянуть живот и заняться обозрением окрестностей. Ясен пень, что это не Россия. Вместо березок повсюду пальмы, да и температурка далека от средней полосы. Обрывки вывесок сплошь не по-русски, конечно и у нас так бывает, что не по-русски пишут. Только внизу мелким почерком, вроде как стесняясь, припишут на местном диалекте название заведения. А тут и мелкий почерк на русский совсем не похож.
- Похоже на Азию, что-то вроде Вьетнама или Таиланда, - оглядываясь по сторонам, бормотал Алексей. - Курорт какой-то, судя по вывескам.
Вода потекла в обратную сторону, унося за собой последствия разрушений. Мимо нас плыли сломанные шкафы, пляжные зонты, обломки лодок и катеров, вырванные с корнями деревья, кусты и… люди. Мертвые люди. Создавалось впечатление, что событие было неожиданным для большинства из них. Словно в чистом небе появился бомбардировщик и уронил бомбу точно в центр огромной толпы.
- Тут, кроме нас, кто-то живой есть, как вы думаете? - всхлипывая, спросила Эва.
- Раз мы живые, значит, и еще кто-то выжил, - уверенно ответил Алексей, - не может быть, чтобы нам одним посчастливилось. Всем приказ думать, тебе, Эвелина, в особенности. Ты у нас кто? Аналитик! Вот и анализируй ситуацию.
- Аналитику, чтобы выдать результат нужно гору фактов переработать, а тут фактами не пахнет, сплошные догадки и предположения. От чего прикажете отталкиваться, милостивые господа? - проворчала она, но, судя по наморщенному лбу, мысли ее закрутились в поисках разгадок.
Мы промолчали, сказать действительно нечего. Что видишь, то и факты, что придумаешь, то и выводы. Как ни странно, но первым решение нашел Алексей. Простое и выполнимое в отличие от моего добраться до консульства и Эвиного пробраться к суше и угнать машину.
- Есть шанс выбраться отсюда по быстрому, прямиком в Париж! - довольно потер руки Алексей.
- Как это, у нас же ни документов, ни денег? - мы с Эвой удивленно переглянулись.
- Прочувствуйте ситуацию: мы оказались в самом центре стихийного бедствия. Цунами ударило по курортному побережью Таиланда. Погибло и пострадало огромное количество народу. Среди них туристы из самых различных стран мира, я думаю, что и из Франции в том числе.
- А мы то тут при чем? - еще больше удивились мы.
- М-да, с воображением у вас сложно! - вздохнул Алексей, - Кто нам мешает стать на время туристами из Франции, которые в результате этой катастрофы потеряли все - деньги, документы и даже некоторые речь и способность здраво соображать!
- Это кто же по-вашему сошел с ума? - обиделась Эва, - Уж не нас ли в виду имеете, синьор авантюрист?
- Авантюрист? Я думал, что мы ищем выход из ситуации. Или…?
- Уточните, что вы имеете в виду!
- Как у нас с французским? - осведомился, как ни в чем ни бывало, Алексей.
- У нас никак! - довольно бодро ответил я.
- В пределах институтского, немножко разговорного, в основном письменный со словарем, - извиняющимся тоном сообщила Эва.
- Замечательно, я тоже ни бельмеса по-лягушачьи не понимаю, - резюмировал Алексей.
- И что это нам дает?
- Нам это дает следующее: во-первых, девушка у нас будет говорящим туристом; во-вторых, тебе, Сеня, лучше побыть слегка больным - это у тебя получается изумительно. К тому же шишка на лбу тебе удивительно идет.
- Ага, а вы, значит, будете молодым Остапом Бендером, сыном турецко-подданного? - обиделся я.
- Идея несомненно интересная, - улыбнулся Алексей, - но лучше, если я побуду временно ее немым мужем.
- Ни за что! - оскорбился я, - Почему это вы будете ее мужем? А я кто, по-вашему?
- Да никто, отдыхали вместе! - фантазировал Алексей, - Французы, знаете ли, обожают отдыхать втроем. Значит ты, Сеня, так сказать, друг семьи, - он двусмысленно улыбнулся.
- Ну уж дудки! Раскомандовался тут, Бендер облезлый! Мужем буду я, а ты…, - в порыве возмущения я легко перешел на "ты", - ты будешь… ее братом, вот!
- Да мне без разницы, хоть сватом. Что вас циклит на этих условностях? Короче, заявляем, что мы пострадавшие французские туристы и желаем немедленно оказаться на родине. Они тут стараются побыстрее всех выпроводить по домам, пока не началась эпидемия.
- Какая еще эпидемия? Тут же не сибирская язва завелась, а цунами прошло? - удивилась Эва.
- Обычная эпидемия, которая случается, когда слишком много трупов оказывается на свежем воздухе при высокой температуре, извините за подробности, девушка! - пояснил Алексей, - В данный момент наши интересы совпадают - мы хотим отсюда убраться, а они хотят нас поскорее выпроводить! Кого-то такой расклад не устраивает?
- Давайте попробуем… - неуверенно протянула Эва, - а вы думаете, у нас получится?
- Не вижу препятствий, тверди только: "Париж, Париж, Париж!" и в глаза заглядывай, словно подаяние просишь. Они и смекнут сразу, девушка слегка не в себе от пережитого, очень домой хочет. А ты за нас цепляйся, мол семья моя. Слова подбери, пока спектакль не начался. А мы, Сеня, займемся экипировкой. Не больно то мы в этих десантных комбезах на туристов французских похожи.
- А как же вы собираетесь экипироваться, - заинтересовалась Эва, с чисто женской непосредственностью, - я так думаю, что по случаю стихийного бедствия с магазинами готовой одежды у них серьезная проблема.
- Ты слова тренируй, Жанна Дарк! Одежда - наша забота, - Алексей оценивающе взглянул на фигурку девушки, словно запоминая приблизительный размер.
- С чего это я Жанна Дарк?
- Да откуда я знаю? Придумай себе что-нибудь, в конце концов. Тебе лучше знать, как себя назвать, кстати, и нам что-то подбери приличное. А то я кроме Наполеона из французов никого не помню.
Он потянул меня за рукав, решив не продолжать бесплодную дискуссию. Эва задумчиво грызла ноготок и что-то бормотала себе под нос, явно пытаясь вспомнить нечто из французского. Мы спрыгнули с крыльца прямо в неглубокий поток продолжавшей убегать мутной воды и пошлепали по улице, стараясь уворачиваться от всякой мелочи.
Едва мы свернули в проулок, как Алексей преобразился. Его ленивая меланхолия мигом улетучилась, он деловито бросился к валяющимся там и сям утопленникам и принялся их переворачивать, поглядывая на меня с нетерпеливым непониманием.
- Ты чего дурака валяешь? Давай, работай!
- Что значит работай? Я что должен… должен что-то делать с этими… телами? - в мою голову закралась крамольная мысль, что он хочет, чтобы я раздевал покойников.
- Что значит "что-то делать"? Ищи подходящие размеры и стаскивай с них все, что можно одеть. Судя по всему, остыть они еще не успели, так что легко снимешь, - рассуждал он спокойно, словно речь шла о манекенах резиновых, а не о трупах, - Не обязательно, чтобы это было целое или чистое. Достаточно просто подходящее по размеру. Кстати, не забывай про Эвелину. Ей тоже нужен полный комплект, и я не ошибусь, если скажу, что придется дать ей возможность выбора.
- Ты хочешь сказать, что я должен раздевать мертвых девушек догола? - мысль показалась мне настолько кощунственной, что захотелось плюнуть на все и удрать к Эвелине. Моя Эвелина будет надевать тряпки, снятые с трупов, да как он смеет?
- Пар выпусти, а то лопнешь! - ухмыльнулся Алексей. Похоже мое возмущение было видно невооруженным глазом, - Сперва мы должны выбраться отсюда, а церемонии оставим на потом. В конце концов, совершенно не обязательно говорить ей, что ты снимал белье с… неважно с кого, нашли в разрушенном магазине и все.
- Но…
- Никаких "но"! - отрезал куратор, - Мужик ты или тряпка? Может, ты хочешь, чтобы она сама поискала себе одежду, и прогулялась по живописным окрестностям? Давай шустрее, пока спасательные команды не двинулись на поиски!
Я завязал в узел свои чувства, закусил губу и принялся методично переворачивать тела, стараясь не видеть в них людей. Пусть это будут некие манекены в одежде, пусть их вынесло волной на улицу и я просто ищу одежду, снимая ее с манекенов. Я твердил это себе под нос, бормотал, как заговор против злых духов. Честно скажу, получалось плохо, очень плохо. Станиславский бы за такую актерскую игру не то что двойку, а ноль с минусом поставил бы. Вся разница в том, что это не сцена, и это не манекены, а… Вот же гадость какая, стоит отвлечься от темы манекенов и обязательно вывернет наизнанку.