Взглянул на часы - четверть четвертого. Пузырь получил сообщение, пораскинул мозгами, что-то предпринял. Сколько ему для этого потребовалось? Пять минут, десять? Дав ему четверть часа, с запасом, Бражник продолжал прикидывать: "Пока в райотделе сообразят, что к чему, пока примут какое-то решение…" Хотя Пузырь тоже не идиот, должен продублировать сигнал о помощи в управление, в Житомир. Там, опять же, подумают, почухаются… Словом, если объективно оценивать оперативность старшего лейтенанта Пузыря и его коллег, Сергей отвел на все про все шестьдесят минут.
Значит, надо продержаться минимум час.
А вот если через час никто не появится… Об этом лучше не думать. Сейчас даже минута может радикально изменить ситуацию. Час - значит, час. И это время надо использовать с толком.
Осторожно выглянув из своего укрытия, Бражник увидел, как троица с автоматами уверенно, но уже чуть быстрее, чем раньше, направляется в его сторону. На ходу они перестроились и теперь двигались полукольцом, словно загоняя зверя.
Вынув пистолет и сняв его с предохранителя, Сергей опустил оружие. На таком расстоянии лучше не рисковать. И вообще, пусть они сделают первый выстрел. В том, что его не срежут первой же очередью, опер был уверен.
Может, попробовать потянуть время, затеять с ними что-то вроде переговоров? Эту мысль Сергей сразу же отбросил. Очень трудно, почти невозможно и наверняка бесполезно вести какие бы то ни было переговоры с теми, кто набил погреб трупами, а теперь хочет одного - замести следы. Надо стрелять, причем максимально точно и по конечностям. Хотя бы один из троих должен остаться в живых.
О том, что его собственная жизнь сейчас находится под очень большим вопросом, Бражник старался не думать.
От автоматчиков его пока прикрывали несколько близлежащих домов и мокрые стволы голых яблонь. Набрав полную грудь воздуха, Сергей оттолкнулся от стены и, пригибаясь, рванул наискось к ближайшему дому. Те заметили его маневр и не выдержали - с ходу секанули длиннющей очередью, выпустив по движущейся мишени, по прикидке опера, чуть ли не полный магазин. Пули зашелестели над головой, зачмокали по стволам. Не сбавляя скорости, Бражник нырнул головой вперед, словно в воду, мягко приземлился, перекатился по раскисшей дернине, прополз за угол и снова прижался спиной к стене дома.
С угла тут же посыпалась кирпичная крошка, взлетело облачко пыли. Теперь стреляли более грамотно, били короткими очередями. Несколько мелких обломков угодили оперу в лицо. Он прищурился, отодвинулся немного назад, а затем сполз на землю и осторожно выглянул.
Бойцы разделились. Тот, что двигался в центре, принял немного левее. Второй, на левом фланге, вообще опустил автомат и направился к дому с погребом-могилой. На ходу он шарил в кармане, словно что-то искал. Третий, который двигался справа, пригнулся, явно собираясь обойти Сергея.
Сейчас оптимальным выходом для Бражника было бы развернуться и броситься наутек, петляя, как заяц, от дома к дому. Так можно реально выиграть время. Догнать беглеца в этом случае враги смогут только на джипе. Но для начала им пришлось бы вернуться к машине, а это даст капитану дополнительный выигрыш во времени. Но такой выигрыш - выигрыш беглеца.
Конечно, спасать свою шкуру, когда на тебя охотятся трое с автоматами, не стыдно. Большинство людей на месте Сергея Бражника поступили бы именно так. Однако бежать ему не хотелось принципиально, а что это за принцип, он, пожалуй, и сам не смог бы толком объяснить. Он остался стеречь место преступления ради сохранности вещественных доказательств. Он не готовился принять бой. Но если уж придется его принять, он покажет этим мразям, как воевали десантники в Афгане. Несмотря на то что та война была по всем статьям проиграна. Но то другая история, и его вины в этом нет.
Сейчас Сергея волновали не те двое, которые продолжали охоту за ним, а третий - тот уже почти вплотную приблизился к погребу-могильнику. Не столько увидев, сколько догадавшись, что именно он вытащил из кармана, Бражник решил больше не ждать, не тянуть время. Перехватив рукоять пистолета обеими руками, капитан резко выдвинулся из-за угла дома. Теперь, когда его и противников разделяли какие-то десять метров, Сергей наконец смог рассмотреть всех троих. И с удивлением обнаружил - двое из них совсем молодые и даже, как показалось Сергею, несколько перепуганные тем, что здесь происходит. Не профессиональные бойцы, хотя, возможно, профессиональные убийцы. Опыт подсказывал: научиться убивать в наше время можно и в семнадцать лет, как юные наркоманы в спальных районах. Потом они сознаются на допросах: как-то само собой вышло, не было цели убить, но жертва сопротивлялась, не желала добровольно расстаться с мобильником…
У одного из преследователей - того, что пытался обойти его справа, - не было шапки. Дождь поливал копну его давно не стриженных рыжих волос.
Мужчина, державшийся в центре, выглядел старше остальных и явно был более опытным. Тоже непрофессионал, но двигается уверенно, готов порвать врага в клочья. Этот казался наиболее опасным. Про себя Сергей назвал его Главный.
Вместе с тем, мгновенно оценив ситуацию и расстановку сил, Бражник уже определил его уязвимое место - эти самые двое пацанов, с которыми он вышел на охоту.
Сергей выстрелил в рыжего. Он не хотел бить на поражение, да и в ситуации, когда необходимо стремительно двигаться и все время менять позицию, прицелиться как следует не было возможности. Сейчас капитану важно было "показать зубы", поэтому он взял немного выше рыжей макушки.
Рыжий, как только над ним прожужжала свинцовая пчела, инстинктивно шарахнулся и присел, уклоняясь от следующего выстрела. И, соответственно, перестал контролировать сектор обстрела. Сергей выиграл несколько секунд и сразу взял на мушку бойца, который двигался в центре, - Главного. Тот был уже достаточно близко, чтобы заметить это движение и мгновенно сообразить: с первого выстрела противник промазал, теперь постарается стрелять точнее, - и тоже метнулся к ближайшему укрытию. На бегу он отплевывался огнем из "калаша", полетели щепки от древесных стволов.
Но Сергей вовсе не собирался стрелять в него. По крайней мере, сейчас.
Уже не обращая внимания на этого противника, Бражник повел стволом правее, сделал полшага вперед и, тщательно прицелившись, послал пулю в третьего - невысокого паренька в бейсболке, повернутой козырьком назад. Тот как раз размахнулся, чтобы швырнуть в дверной проем погреба-могильника какую-то стеклянную посудину - скорее всего, бутылку.
Коктейль Молотова, не иначе. Или еще какая-то самодельная горючая смесь.
Пуля догнала парня в движении. Тот изумленно оглянулся, на мгновение застыл, затем его ноги подкосились, и он рухнул ничком, судорожным движением подтянув под себя бутылку с горючкой - словно пытался смягчить удар от падения.
Бутылка лопнула.
Парня мгновенно охватило пламя. Он отчаянно закричал и живым факелом покатился по мокрой земле. Старший стрелок, находившийся на середине воображаемой линии, соединяющей корчащегося в огне парня и рыжего, замер, выпрямился и как зачарованный уставился на эту картину.
- ЛОЖИСЬ! ЛОЖИСЬ! - отчаянно завопил рыжий и, забыв об осторожности, кинулся к приятелю в бейсболке, который, словно огненный шар, катался в грязи и визжал так, что даже у Сергея закладывало уши. При этом Главный продолжал бить короткими очередями в ту сторону, где, по его мнению, должен был сейчас находиться опер.
Но капитан уже распластался в грязи и полз ужом, постепенно приближаясь к ним.
Добежав наконец до горящего сообщника, рыжий боец остановился в растерянности, не зная, что делать. Сейчас от Главного его отделяло всего метра четыре, и тот, поняв, какую удобную мишень представляют они оба, прекратил огонь, рывком преодолел это расстояние и с размаху сбил рыжего с ног.
Боец рухнул, как бревно, лицом прямо в грязь. Только после этого Главный перехватил автомат и, держа его наперевес, нажал спуск. Без толку: сгоряча, в кураже, он перестал контролировать расход патронов и выпустил в сторону Сергея весь магазин.
Перезарядить автомат Бражник ему не позволил. Поднялся с земли, перемазанный, как леший, кипящий яростью. Пока противники метались по двору, капитану удалось подобраться к ним почти вплотную. Сейчас их разделяло всего несколько метров.
Расставив ноги и крепко упершись во влажную землю, по-прежнему держа рукоять "ТТ" обеими руками, Сергей выпустил в стрелка одну за другой три пули. Целился в плечо, но не успел заметить, куда попал.
Колени Главного дрогнули. Он начал медленно заваливаться назад и наконец рухнул навзничь.
Увидев, что старший вышел из строя, рыжий метнулся в сторону, как заяц, а затем, наклонив голову, как спринтер, бросился под защиту погреба-могильника. Автомат, который рыжий держал в опущенной руке стволом вниз, бил его по ногам.
Наклонившись над Главным, капитан удостоверился: ранен, весь бок залит кровью, но жить будет, не смертельно. Легко выдернув из его рук автомат, Бражник отшвырнул оружие подальше и длинными прыжками понесся за последним противником.
Тот как раз в этот момент выскочил на дорогу. Неловкое движение - поскользнулся, упал, мгновенно перевернулся на спину и лежа перехватил "калаш", хрипло заорал, подбадривая себя, и нажал на спуск. Автомат запрыгал у него в руках, веером рассеивая во все стороны свинец.
Хуже нет такой стрельбы: именно от таких пуль, слепых и глупых, в афганских кишлаках не только зеленые салаги, но и опытные спецназовцы и десантники моментально превращались в безымянных "двухсотых" и "трехсотых".
Бражник в одно мгновение плюхнулся на землю, откатился в сторону и попытался обойти рыжего с фланга. Тот, однако, по-своему оценил падение капитана, решив, что как минимум ранил его. Поэтому приподнялся, сел и принялся поспешно, трясущимися руками менять магазин. Отсоединив от коробки пустой, он полез в карман куртки за полным, но тот застрял и никак не хотел выниматься.
Тем временем Бражник возник совсем рядом, буквально нависнув над кудлатой рыжей башкой. Ствол "ТТ" уставился прямо в лоб парня.
- Хорош, - коротко бросил Сергей. - Бросай ствол и лапы вверх. Все, приехали. Милиция, мать твою!
Рыжий, не сводя с капитана пустого взгляда, медленно поднял руки. Автомат остался у него на коленях, и Бражник ударом носка ботинка отправил его как можно дальше.
Живой факел продолжал барахтаться в грязи. Каким-то чудом ему удалось частично сбить пламя с одежды, и теперь он просто вертелся вокруг собственной оси, скуля и повизгивая.
Бражник уже собрался было приказать пленному помочь товарищу. Но внезапно что-то новое отвлекло его внимание. Какое-то движение у въезда в Подлесное, рядом с чернеющей коробкой джипа.
Джип огибал легковой автомобиль с синей милицейской мигалкой на крыше.
Подмога…
19
Продолжая держать рыжего на мушке, Сергей помахал рукой.
Заметив этот жест, водитель милицейской машины посигналил в ответ. Он приближался настолько быстро, насколько легковушка могла передвигаться по мокрой и разбитой грунтовой дороге. Наконец машина затормозила, из-за руля выбрался расхристанный, явно чем-то напуганный или встревоженный старший лейтенант Коля Пузырь. Его форменная фуражка зацепилась за потолок салона и упала на сиденье. На ходу Пузырь тащил из кобуры пистолет.
- Ты почему один? - спросил Бражник. - Герой, что ли? Эсэмэску, значит, получил все-таки?
- Ага, - коротко и как-то невпопад ответил Пузырь и остановился, переводя взгляд с опера на обгорелого бойца, с него - на подстреленного Главного, потом - на рыжего пленного и снова на Бражника. - Что тут у тебя?
- Сам видишь. Война. До победного.
Бражник опустил пистолет.
- Ага, - повторил Пузырь и пнул рыжего. - Встать! Встать, тебе сказано, сука!
Рыжий медленно поднялся, машинально попытался вытереть руки о грязные джинсы.
- Вперед! Туда! - Пузырь ткнул стволом на подворье, где и разыгралась основная часть схватки.
Рыжий понуро поплелся вперед. Старший лейтенант двинулся следом, время от времени тыча его стволом между лопаток. Бражник замыкал процессию.
Увидев вблизи обожженного бойца, капитан убедился: ожоги не такие уж тяжелые. Он больше перепугался, чем обгорел. Валяясь в грязи, он сбил огонь, от которого его защитили коричневая кожаная куртка, брюки из черной кожи и такие же перчатки на руках. К своей роли пацан готовился серьезно и старательно. Или его готовили .
Огонь все-таки кое-где облизал его физиономию, и сейчас, продолжая тихонько скулить, он мазал обожженные щеки толстым слоем влажной грязи. Главный тоже ворочался, стонал, но подниматься с земли не спешил.
- Так, значит… - проговорил Пузырь, окинув взглядом картину.
- Будем паковать? - спросил Бражник. - Ты мобильную группу вызвал?
Пузырь промолчал. Наверное, патрульный еще ни разу за всю карьеру не сталкивался с подобным зрелищем. Поэтому пытался сообразить, что надлежит делать в таких ситуациях, как действовать, чтобы у капитана не возникло ни малейших сомнений в его, Николая Пузыря, компетентности.
Серые декабрьские сумерки уже почти полностью проглотили Подлесное.
По привычке Сергей взглянул на часы, предварительно вытерев измазанный землей циферблат. Вся перестрелка заняла чуть больше двадцати минут. Сообщение Пузырю он отправил чуть раньше, но ненамного. Где-то минут на пять-десять.
Пусть на то, чтобы осмыслить информацию и принять решение, ему понадобилось еще пять.
Калькулятор в голове опера работал быстро.
С момента появления на дороге джипа и до прибытия Пузыря, по самой грубой прикидке, прошло минут двадцать пять. Даже не полчаса. От милицейского поста на трассе до Подлесного - как минимум сорок минут езды. Даже если знаешь дорогу. Но Пузырь уверял его, что никогда здесь не бывал, поскольку не было необходимости. Местоположение села ему известно - на то он и патрульный, только и всего.
Плюс грязь…
За двадцать пять минут на милицейской легковушке сюда можно разве что долететь.
Если бы машины умели летать. Но чего нет, того нет.
Тем не менее Коля Пузырь здесь. Значит, все это время он находился где-то поблизости.
Какого черта? Почему не…
Старший лейтенант Пузырь направил пистолет на рыжего и нажал спуск.
Выстрел.
Бражник успел вскинуть свой "ТТ" почти одновременно с тем, как на него уставился зрачок ствола "макарова".
Но вместо выстрела прозвучал пустой щелчок: в пылу схватки Сергей выпустил всю обойму, а перезарядить пистолет не успел. Да и особой нужды не было…
На мгновение его глаза встретились с глазами Пузыря.
Выстрел.
20
Киру Березовскую сильно тревожило отсутствие связи с Бражником.
Информация, которую она получила, сняла если не все вопросы по так называемой аномальной зоне, то, по крайней мере, большинство из них.
Начиная с утра вторника, когда его обнаружили, Виктор Шамрай пришел в себя всего один раз и только на короткое время. Толком говорить он не мог, не понимал, где он и что происходит. Ему поставили капельницу и оставили в покое, но перед этим взяли кровь на анализ.
Тело пострадавшего не обследовали как полагается, потому что очевидные травмы отсутствовали. Почему? Кира при желании могла бы долго объяснять это интересующимся. Медики и эксперты дали бы еще более пространные пояснения. Однако проблему эти пояснения все равно бы не решили: результаты биохимического анализа крови поступили только в четверг. То есть сегодня утром, когда Кира пыталась установить контакт со специалистом по паранормальным явлениям.
Анализ показал: в крови Шамрая находятся вещества неизвестного происхождения. Химический состав и названия все еще уточняются, но доподлинно известно одно - некоторые из них являются алкалоидами белладонны.
Тщательно обследовав кожные покровы потерпевшего, врачи наконец обнаружили два следа от инъекционной иглы. То есть Шамраю дважды вкололи что-то в левую руку. Кроме того, был найден характерный след, который обычно остается после знакомства с электрошокером. А гематома на затылке действительно оказалась результатом удара тупым предметом. Такого типа травмы обычно считаются легкими - подобный удар может сбить человека с ног, не выключая сознание окончательно.
А вот сочетание электрошока с действием алкалоидов белладонны в восьми случаях из десяти приводит к амнезии. То есть к потере сознания, а затем к полной или частичной утрате памяти.
Можно было, конечно, долго ломать голову над тем, кто, где и когда напал на Шамрая. Но день оказался удачным: около двух пополудни Виктор наконец пришел в себя. Больше того, он вполне мог говорить.
Все, о чем он рассказал, а также медико-токсикологическую информацию передали Березовской по телефону как раз в тот момент, когда профессор Торбас, который оказался далеко не профессором и даже не Торбасом, а законченным параноиком, забивал ей голову чушью насчет параллельных миров.
В два счета распрощавшись с так называемым профессором, Кира отправилась в больницу, продолжая по пути безуспешно набирать номер телефона капитана Бражника.
Шамрай в самом деле мог говорить, пусть и не совсем еще окрепшим голосом. Что-то словно толкнуло Киру, и первый же вопрос, который она задала журналисту, звучал так: есть ли в Подлесном сотовое покрытие?
Получив негативный ответ, она вздохнула и тут же связалась со своим начальством, затем с начальником уголовного розыска и начальником городского управления милиции. После чего начала названивать в областное управление, требуя немедленно соединить ее с руководством.
Эта кавалерийская атака оказалась результативной: в "аномальную зону" уже в половине четвертого выехал милицейский спецотряд.
21
В милиции Николай Пузырь оказался сразу после армии.
Служил он в бронетанковых войсках: сначала водил БТР, а потом, благодаря удачному стечению обстоятельств, возил командира части. С огнестрельным оружием он имел дело разве что на стрельбище, да и то намного реже, чем другие солдаты.
Получив в милиции табельное оружие и прослужив без малого шесть лет, Пузырь до сих пор ни разу не стрелял из пистолета в живого человека. Даже предупредительный выстрел в воздух не приходилось делать. Служба его протекала буднично, скучно и ровно, без всяких приключений.
Даже после того, как он "вписался" в эту паршивую историю, Пузырь никогда вне службы даже не направлял ствол на человека.
Выстрелить в рыжего его подтолкнул кураж: тот, как и остальные, узнал его и мог сдать - если не сейчас, так позже, на допросах. Поэтому рука не дрогнула и его пуля расколола рыжему череп.
Но когда Пузырь попытался поймать на мушку капитана милиции, опера уголовного розыска, половина его куража моментально испарилась. К тому же, выстрелив в человека впервые в жизни и убив его, старший лейтенант не почувствовал того, что литераторы и психологи называют "вкусом крови", как и желания продолжать убивать.
Рука дрогнула.
Всего на мгновение.
Бражник все равно не смог бы уклониться, так как стоял слишком близко.