Рев двигателя и сотрясающий мироздание грохот множества систем вооружения делали защитные наушники необходимыми. Было тесно, стоял оглушительный шум, воняло маслом, потом и страхом. С каждой секундой, что бушевала эта битва, гибли сотни ее солдат. Ее работа состояла в том, чтобы быстро выиграть сражение.
Полдюжины инфопланшетов обрабатывали входящие данные вокс-сообщений, пикт-кадров, сигналов ауспиков и визуальной идентификации.
Ни одно сражение никогда не шло по плану, и сегодняшнее не стало исключением. Потеря Кровавых Ангелов ужаснула ее, однако их самоубийственная атака прогнула вражеский фронт, дав ее пушкам больше возможностей задавить наступление.
Стоило ли это смерти сотни воинов легиона?
Нет. Но все же это лучше, чем оплакивать.
Схватка естественным образом перешла в переменчивые приливы и отливы бурных наступлений, стратегических отходов, полных разгромов и плавных выпадов. Танки имперцев и предателей сражались на собственных миниатюрных полях боя, каждое из которых являлось крошечным кусочком целого. Маневры по обходу с фланга, клещи и ступенчатое эшелонирование.
Титаны Грифоникус и Круциус вели войну на уровне, далеко отстоящем от смертных, которые сражались в тени колоссов. Они бились при помощи оружия, продувка которого могла сжечь целую роту. В войне такого масштаба отстреленные заряды были в силах раздавить эскадрон бронетехники, а неверный шаг мог уничтожить целый батальон.
Здравомыслящие командиры избегали находиться поблизости от боевых машин, но от их чудовищного присутствия порой было некуда деться. Будто гиганты среди муравьев, титаны крушили и били друг друга, погибая же, они забирали с собой сотни воинов с обеих сторон.
Комплект титанов Грифоникус состоял в основном из "Псов войны", и они терзали фланги. По меньшей мере, четырех уже не было; они оказались либо погребенными в руинах горы, либо окруженными и сбитыми превосходящими по численности "Разбойниками" Легио Вулканум.
Вражеские титаны начали день, имея количественный перевес, однако "Идеал Терры" неуклонно сокращал это преимущество до той точки, где группировки машин оказались бы более или менее равны. При текущем темпе потерь имперские машины должны были вскоре превзойти магистра войны числом.
- Справа прорываются новые "Химеры" и массовые транспортеры, - заметил Нейлор. - Мы больше не можем оставлять это без внимания. Скоро их соберется достаточно, чтобы представлять там серьезную угрозу.
- Круциус и Грифоникус их не останавливают? - поинтересовалась Курион.
- Они чертовски хорошо уничтожают боевые машины Механикум и их сверхтяжелую технику, но игнорируют пехотный транспорт.
- Те ниже их, - отозвалась Курион.
- Они окажутся выше нас, если мы не отобьем их, пока они не увеличат численность. А это - угроза флангу.
- Согласна, - произнесла Курион, выводя на основной планшет входящие боевые данные с правого фланга. Ее глаза изучали множество значков, оценивая их значимость и боевую эффективность.
Там не осталось ничего, что обладало бы силой для эффективной контратаки. Курион оптически переместилась к центру и резервам.
Один из значков отрядов выделялся среди прочих.
- Вот, - сказала она, ткнув пальцем. - Это наш наилучший шанс отбросить их. Вводи их в этот проклятый бой.
Нейлор кивнул.
- Хороший выбор. Нет потерь в бою и идеальная позиция для поддержки титанов.
- Отправляй приказы, - велела Курион, переключая внимание на неясное марево от орудий большого вытеснения слева, где были развернуты Ультрамарины Кастора Алькада. Она не знала, что там творится, и это было неприемлемо.
Нейлор настроился на локальную вокс-сеть.
- Лорд Девайн, - произнес он, загружая группы векторов атаки. - Вам и вашим рыцарям предписано немедленно атаковать врага в следующих квадратах.
В ответ раздалось шипение помех.
На многоярусном командном мостике "Идеала Терры" пахло маслом и благовониями, горячей проводкой и злостью. Двести калькулус логи, сервиторов и членов палубного этажа были подключены к тактическим машинам и управляющим консолям, анализируя шифрованные вокс-сообщения от всех элементов боевой сети Тианы Курион. Непрерывный гул низкоуровневой бинарики и приглушенных голосов сливался с раздраженным и шероховатым шумом помех и пощелкиванием молитв. Во все системы вливался жар, злоба машинного духа титана покрывала их красной дымкой.
Наклонные экраны проецировали новости со всего Молеха, парившие в воздухе в виде энтоптических световых завес. Все они служили лишь для того, чтобы поддерживать пламя ярости в ядерном сердце титана.
Титан "Император" представлял собой наземный звездолет, столь же могучий и требовательный владыка, как любой пустотный корабль. Его экипаж насчитывал тысячи членов, размещенных по всей огромной высоте, он был сложнейшей машиной из когда-либо построенных людскими руками. Лишь тайные схемы Ковчега Механикум осмеливались приблизиться по сложности к "Императору".
Дать жизнь столь громадной машине и привести ее в движение было совершенно иным делом, нежели вести корабль в космосе. Нулевая гравитация прощала великое множество вещей, в отличие от планетарных условий.
Коллектор титана был горделив и царственен. Не имеющий соперников высший хищник, повелитель битвы - он обладал клыками, которым не мог противостоять никто другой, и яростью, равная которой была лишь у его командира.
Принцепс Калонис стояла на выступающем носу стратегиума, уперев руки в бедра и впитывая поступающую в Коллектор входящую информацию. Она считывала разнообразные проекции при помощи своей механической руки, разводя их, будто дым, и мгновенно загружая.
Этана Калонис была заключена в тело-панцирь лорика таллакс, от нее остались только череп и позвоночник, сплавленные воедино со скрупулезно сработанным механизированным телом. Обладая развернутыми наоборот поршневыми ногами и хрипящими, пощелкивающими механическими суставами, она была роботом во всех отношениях, за исключением разума.
Органический материал был обрамлен рельефными пластинами фарфорово-белой брони, а тонкие, словно волос, медные провода блока мыслеуправления позволяли ей взаимодействовать с дьявольски сложными механизмами "Идеала Терры" без заполненного гелем саркофага. Подобная связь с телом машины сопровождалась острой болью, но Калонис предпочла бы скорее страдать всю жизнь, нежели оказаться навечно погребенной.
<Мистер Сулар,> произнесла она. <Оценка?>
Алгоритмические резонаторы переводили синаптическую активность в звуки, позволяя голосу Калонис звучать практически по-человечески. Это почти что снимало боль, но не полностью.
На посту ее старшего модерати развернулся шквал топографических изображений. Карты, векторы угрозы, боевые прогнозы. Предпочтительные цели "Идеала Терры" толкались, требуя его внимания, однако Сулар подавил их, чтобы ответить своему принцепсу.
- Магистр войны фатально недооценил сопротивление, с которым ему предстоит столкнуться, мэм, - произнес Сулар. Его торс с механизированными руками был срощен с боевым логистером. - Имперский фронт рухнул в нескольких местах, однако этого недостаточно для прорыва. Хорошая оборона в глубине и многочисленные фланговые вылазки позволили силам генерала Курион встретить все прорывы и сдержать их.
<Кроме этого,> заметила Калонис.
- При всем уважении к генералу Курион, уничтожение горы Железный Кулак было немыслимо.
<Магистр войны его замыслил,> произнесла она, чувствуя, как ее позвоночник, словно иглой, покалывает от желания "Императора" отомстить.
Крепости Легио Круциус больше не было, орбитальная ярость превратила ее в бурлящие вулканирующие развалины. Сгинула вся их история, вся связь с братскими Легио. Одним жестоким налетом магистр войны поставил Легио Круциус на грань вымирания.
- И мы заставим их за это заплатить, - сказал Картал Ашур, расхаживавший по палубе, словно статист, которому не досталось роли.
<Именно так, мистер Ашур, однако прошу вас сесть. Вы отвлекаете меня, а сейчас мне не нужно, чтобы меня отвлекали.>
- Мои извинения, мэм, - произнес Ашур, заставив себя опуститься на свободную молитвенную скамью.
Много лет назад она встречалась с Карталом Ашуром, и даже один раз с ним переспала, когда ее тела еще оставалось достаточно для этого. Он ее разочаровал, однако его талант обращаться со словами и смертными убедил ее оставить его при себе в качестве калатора мартиалис.
- Приближаются множественные цели, - отрапортовал модерати Сулар. - Две дюжины боевых танков. Шесть сверхтяжелых. Поддержка пехоты, численность - батальон.
- Есть истребители титанов? - спросил Ашур.
Калонис чувствовала запах его пота, перекрывающий роматические масла мостика: сочетание нетерпения и неуверенности. Он десятки лет входил в состав Легио Круциус, однако всего в третий раз находился на борту боевого титана. Впервые в бою.
Модерати Сулар посмотрел на Калонис, и она кивнула, разрешая ему ответить на вопрос Ашура.
- Да, "Теневые мечи", - сказал Сулар, разворачивая данные на стратегиуме. - Также подразделения предателей из Механикум. Выделяю.
Участок местности вокруг "Императора" покрылся каскадами бинарики, подсвечивая как дружественные, так и вражеские силы. Танки, пехота, рыцари, артиллерия.
Для каждой из вражеских целей уже был спланирован огневой расчет, приоритет на уничтожение отводился подразделениям Механикум и сверхтяжелой технике.
"Идеал Терры" предугадывал ее поступки, и Калонис позволяла ему это.
Десять "Теневых мечей" с орудиями "Вулкан". Неопознанные боевые машины Механикум - смесь ординатусов и титанов, каждая оснащена вооружением, способным нанести большие повреждения.
Если они смогут их навести.
<Подготовить "Адскую бурю",> приказала она. <Магос Суранн? Сколько до готовности аннигилятора?>
- Информация - пять секунд, - отозвался магос Суранн с приподнятой галереи позади нее, где, будто бинарный хор, рядами сидели подключенные адепты Механикум.
<Идеально,> произнесла Калонис, сжав кулак возле своего бока, пока вспыхивали значки готовности многочисленных систем вооружения укреплений на плечах титана. Ее тело таллакса было гибким и ловким, но сенсорный вес "Императора" был колоссален. В моменты вроде этого она могла допустить, что в невесомости внутри амниотических гелей присутствуют некоторые плюсы.
Она почувствовала покалывание по всему телу. Пустотные щиты получали попадания - бессистемные и нескоординированные, но попадания. У пехоты, через которую она перешагнула, было тяжелое вооружение. Ничего, что само по себе могло бы навредить ей или сбить пустотный щит, но это раздражало.
"Теневые мечи" вели обстрел, яркие копья их пушек "Вулкан" рвали щиты и перегружали пилоны.
- Щиты получают попадания, - произнес Ашур, будто она этого еще не знала.
<Я сказала - не отвлекать,> сказала Калонис, передавая на все секции вооружения приказ о поражении цели. <Открыть огонь.>
Калонис предоставила каждой из оружейных систем думать самостоятельно, позволяя модерати и техникам учинять свое собственное разрушение. Они все заслуживали толики добытого отмщения. Отдачу такого количества громадных орудий глушили многочисленные суспензорные сети и пневматические компенсаторы, однако командный мостик все равно содрогнулся от столь многих выстрелов.
С Коллектора одновременно пропали десятки вражеских значков.
Однако она приберегла плазменный аннигилятор для себя, наводя его на громадную машину из бронзы и меди, отделанную черепами и враскачку двигавшуюся к ней на шипованных колесах. Извращенная машина Механикум, ненавистное напоминание о предательстве внутри ее собственного ордена.
Калонис набрала в сердце энергии из бурлящего ядра реактора. Жар был беспределен, но она все черпала и черпала из колодца плазменного пламени, пока вопящая боль в правом кулаке не стала практически невыносимой.
<Ты мой,> произнесла Калонис, но алгоритмический резонатор еще формировал слова, а она уже почувствовала, как в поясницу вошел холодный, как лед, нож. Иллюзия. Но от этого не становилось менее больно.
Боль нарушила ее контроль над яростью плазмы, заключенной в кулаке, и рука исчезла в неистовой сверхновой белого пламени, от которой "Император" качнулся назад. Калонис закричала, и резонаторы без труда передали глубины ее страдания.
Ее тело таллакса рухнуло на палубу, биологическая обратная связь омывала окруженный механизмами позвоночный столб болевыми сигналами. Мука была всеподавляющей, всепоглощающей. Калонис силилась отключиться от чувств, но теперь боль "Идеала Терры" стала ее собственной. Реактор у нее в сердце содрогался в конвульсиях. Пластины брони прогнулись, из циклически работающих вентиляционных башенок на задней секции титана резко вырвался атомный сброс.
Взревели сирены. Бинарные рожки на командном мостике визжали от боли. Системы контроля повреждений вышли из строя от перегрузки, и красное свечение злобы превратилось в кровавое зарево ужасающего страдания. Калонис пыталась удержаться, не дать потере руки нарушить ее контроль над манифольдом. Она слышала, как машинный дух титана издает вой, звериное выражение невероятной муки.
- Этана! - раздался крик. Телесный голос. Знакомый ей.
<Карталь?> судорожно выдохнула она.
- Это я, - произнес он, поднимая ее на ноги. Она глянула на свою правую руку, ожидая увидеть изуродованную оплавленную массу. Но, разумеется, та была невредима. Повреждения достались "Идеалу Терры", но она их почувствовала. О, как же она их почувствовала!
<Что произошло?>
- Они по нам попали, - сказал Ашур. - Ублюдки сильно по нам попали.
<Как?> проговорила она, постепенно загружая зазубренные осколки данных. - <Наши пустотные щиты все еще на месте.>
- Это пришло из-под щитов, - произнес Ашур, дернувшись, когда "Император" покачнулся от мощи попаданий.
Калонис чувствовала удары. Жгучие, колючие клинки, погружающиеся в ее механическое тело.
- Это дом Девайнов! - произнес Ашур.
<Дом Девайнов? Поясни.>
- Ублюдки нас предали, - прошипел Ашур.
Дракон кричал. Из его ран сочились дым и свет, а Владыка Бурь был все ближе к тому, чтобы убить его. Он вгонял свою пику в бок зверя и слышал треск костей и шипение рассекаемой плоти. Его вторая рука была трескучим кнутом, бесполезным против столь огромного создания, однако гибельным для крошечных суетливых тварей, что изливались из лап Дракона.
Он вновь развернулся, нацеливая пику, а из панциря зверя вырвался шквал шипов. Один из рыцарей пал, пронзенный таким шипом, и распался на части во взрыве крови и конского мяса.
Громадное существо шаталось. Внезапная атака застала его врасплох и почти повергла на колени. Однако Владыка Бурь не думал посрамить его одним-единственным ударом - оно уже реагировало на них, но Владыка Бурь недаром заслужил такое имя.
Он вывернулся из-под сокрушающей ноги зверя. Громовой удар сотряс землю на многие километры во все стороны. Конь вздыбился от страха, но он усмирил его силой своей воли.
Его рыцари кружили туда-сюда, сходясь и расходясь, чтобы делать выпады своими копьями и наносить режущие удары жнецами. Они причиняли дракону боль, однако чудовище было слишком большим, чтобы упасть от подобных ран.
Он поднял взгляд и увидел раненое сердце зверя, пульсирующее сияние в том месте, где крылся источник его силы. Толстая чешуя драконьей брони берегла сердце от лобовой атаки, но сзади…
Сзади оно было уязвимо. А теперь и того более. Первый удар Владыки Бурь ранил зверя и открыл его наибольшую слабость.
- Воители Молеха! - вскричал Владыка Бурь. - Ни одно копье не в силах пронзить броню зверя. Мы должны быть едины в нашем рвении, едины в ударе в его сердце.
Огненный выдох испепелил еще одного из ваджр. Если не нанести смертельный удар быстро, зверь одолеет их. Он уже отводил свое раненое сердце в сторону.
- Ваши копья! - крикнул Владыка Бурь. - Объедините их с моим!
Его рыцари построились вокруг него и поскакали со всей возможной скоростью, преследуя раненое сердце дракона. Оно источало свечение и пар, дыхание чудовища, убить которое было необходимо для мира.
Владыка Бурь расхохотался, чувствуя, как его заполняет сила рыцарей. Их руки-копья теперь были его. Куда колол он, кололи и они. То, что убивал он, убьют и они.
По гигантским лапам зверя до сих пор струились отбросы. Муравьи и бактерии изливались из обреченного создания, которое знало, что его конец близится, но продолжало цепляться за жизнь. Их были сотни, быть может, тысячи. Ваджры сражались и убивали их одними лишь боевыми клинками, поскольку их руки-копья теперь повиновались ему.
Его броня содрогалась от ударов, рука со щитом была столь же сильна, как и рука с копьем. Он чувствовал в пальцах жар объединенных пик, мощь оружия, которое вот-вот получит свободу.
Дракон знал, что он делает.
Знал, что он в силах убить его.
Он был слишком быстрым для существа, скорость скакуна была не по зубам неповоротливой силе. Как бы быстро оно ни пыталось развернуться, он окажется быстрее. Оно изрыгнуло на землю пламя, в отчаянии испепелив армию собственных защитников. Владыка Бурь ощутил, как умер один из его ваджр, и закричал, почувствовав, как его заполнила праведная ярость рыцаря.
Вокруг него парили духи мертвых, заполнявшие его голову своими предсмертными воплями. Любой другой человек уже бы сошел с ума, но он был Владыкой Бурь. Героем, спасителем Молеха, и он прикончит этого зверя.
А потом он увидел, что она открыта - единственная слабость зверя.
Владыка Бурь вогнал пику глубоко в обнажившееся сердце своей добычи.
И туда, куда ударил он, ударили и его воины.
Остатки сил XIII легиона следовали по заранее подготовленным маршрутам эвакуации на плоскогорье Унсар. Три "Носорога", на которых после опустошительного обстрела плазменным огнем мало что осталось от кобальтово-синей раскраски Ультрамара.
Резню пережили лишь немногие. Сыны Хоруса взяли левый фланг и подтягивали тяжелую бронетехнику. Подразделения артиллерии Армии торопились занять возвышенность, а новые машины Интерфектор пробивались довершить разгром фланга.
Планшет перед Аркадоном Кироном завершил прочесывание ауспиком, но отклика не поступило. Никаких маяков доспехов Ультрамаринов, которые бы уже не были на борту отступающих "Носорогов".
- Есть еще? - спросил Кастор Алькад, и отчаянная надежда, которую услышал в его голосе Кирон, была словно удар кнута по уже окровавленной спине.
- Нет, сэр, - отозвался он натужным и хриплым голосом. Вдох перегретого воздуха опалил его легкие изнутри. Если он переживет это сражение, их придется заменять. - Это все.
- Три проклятых отделения! - прошипел Алькад, ударив кулаком по прогнувшейся внутренней обшивке "Носорога" - Как могло остаться только это?
- По нам ударили титаны, - сказал Кирон. - Мы - Тринадцатый легион, но даже мы не в силах поглотить такую огневую мощь.