Один из захватчиков сумел сблизиться на дистанцию ближнего боя, продравшись сквозь вихрь золотистых порывов. Есугэй указал пальцем, и космодесантник - тонны толстого керамита, мышц и многочисленных механизмов - отлетел и врезался в дальнюю стену, расколов каменную кладку переборки.
Еще один воин подобрался вплотную, сжимая пылающий меч и собираясь нанести рубящий удар. Есугэй терпеливо взглянул на его, словно потакая энтузиазму ребенка, затем чуть наклонил голову.
Голова мечника дернулась назад. Зигзаги золотой молнии врезались в него, опрокинув космодесантника на палубу и пригвоздив к ней.
К этому времени только один из абордажной партии оставался на ногах - огромный воин в великолепном доспехе и с огромным потрескивающим молотом. Он шел сквозь бурю, наклонившись под ослепительными потоками и движимый одной силой воли.
Воин приблизился на три метра. Тогда Есугэй повернулся к нему и раскрыл кулак.
Еще одна молния, яркая и оглушительная, как бури Чогориса, вонзилась в грудь молотодержца. Он отлетел назад, сокрушив балюстраду и рухнув на пост сервиторов, все его тело было окутано шипящей и похожей на паутину энергией.
Есугэй поднялся в воздух, удерживаемый в воздухе вызванными эфиром ветрами, и плавно пролетел вперед. За спиной развевался и хлопал плащ, о нагрудник стучали тотемы и костяные фигурки. Провидца бури облизывали поднимавшиеся от палубы языки стихийного пламени.
Весь мостик представлял собой картину опустошения - легионеры Белых Шрамов и их противники попрятались за любым подходящим укрытием, их оружие было бесполезным.
Есугэй плавно снизился над воином с молотом, спустившись к распростертой фигуре, словно мифический ангел из терранской легенды. Рев ветра стих, исчезнув также внезапно, как и был призван. Двенадцать космодесантников абордажной партии оставались лежать, парализованные раскаленными оковами эфирной энергии.
Есугэй встал над своей жертвой.
- Может быть, ты объяснишь цвета своего доспеха, - потребовал он.
После того как буря стихла, обстановка на мостике немного прояснилась. Космодесантник у его ног не был сыном Гора, он носил громоздкий боевой доспех темно-зеленого цвета с бронзовой отделкой. Его голос, даже отфильтрованный через позолоченную вокс-решетку, был необыкновенно звучным.
- Если хочешь убить меня, колдун, - прорычал космодесантник, - делай. Я не буду молить о пощаде.
Есугэй нахмурился под личиной шлема. Слова обеспокоили его, хотя не так сильно, как манера, в которой их произнесли.
- У меня нет намерения убивать тебя, - ответил он. - Если меня не обманывают глаза, ты - Саламандр. Я не знаю о ссоре между нашими Легионами.
Из шлема раздался напряженный от боли смех.
- Не знаешь о… Ты серьезно?
Есугэй оглядел мостик. Девять скованных эфиром космодесантников были Саламандрами, все носили сильно поврежденные боевые доспехи. Другие выглядели как Железные Руки - их выдавали черная как ночь броня и заметная аугметика.
Есугэй опустился на одно колено, приблизившись к Саламандру. Эфирная паутина рассеялась, освободив пленников. Белые Шрамы вышли на открытое пространство, их болтеры функционировали и были нацелены на незваных гостей.
- Ты многого не знаешь, Саламандр, - мягко произнес Есугэй. - Я почувствовал это перед твоей атакой. Если бы ты был уверен, что мы - враги, то уничтожил бы нас в космосе. Но ты рискнул пойти на абордаж. По какой-то причине ты захватил корабль Легиона магистра войны, и пытаешься сделать то же с нами. Может быть, ты и безумец, но я чувствую только замешательство в твоем разуме.
Есугэй потянулся к своему шлему, снял его и прикрепил к поясу. Неотфильтрованный воздух мостика пах пеплом.
- Меня зовут Таргутай Есугэй, - представился он. - Начнем с этого. Назови мне свое имя, и мы продолжим разговор.
Последовал пауза. Огромный Саламандр шумно дышал сквозь решетку помятого шлема, несомненно все еще чувствуя боль из-за силы, обрушенной на него Есугэем.
- Кса’вен, - наконец сказал он. - Капитан, тридцать четвертая рота.
Есугэй кивнул.
- Хорошо. Послушай, Кса’вен, все, что я сказал тебе, было правдой. Каждое слово. Прояви ту же любезность. Мы были ослеплены, скрыты от галактики. Что с вами случилось? Почему эфир агонизирует?
Кса’вен ответил не сразу. Он словно пытался решить, откуда начать рассказ.
- Вы ничего не знаете о Резне? - осторожно спросил он, будто сам вопрос был настолько нелеп, что ему стало смешно.
Есугэй протянул руку, предлагая помочь подняться.
- Резня? - спросил он. - Нет, мы не слышали. А теперь, пожалуйста, расскажи нам все.
- Что вы думаете об этом, Каган? - спросил Цинь Са.
Хан фыркнул. У него было много мыслей, но только некоторыми из них он хотел поделиться.
Строй Альфа-Легиона оставался неизменным, его монолитную сплоченность нарушали только незначительные изменения в двойной оборонительной линии. Каждый маневр Шрамов повторялся кораблями Альфа-Легиона в какой-то странной игре отражений.
Хан стоял на командном мостике "Бури мечей" вместе со своим кешиком. Дао давил тяжестью на поясе.
- Похоже, они хотят, чтобы мы сделали первый шаг, - сказал примарх.
Цинь Са повернулся к обзорным экранам. В раскосых линзах терминаторского шлема отражались пляшущие руны локатора.
- Они расположились между нами и ближайшими точками прыжка, но мы можем прорваться. Для этого подойдет маневр цзао, выполненный на скорости и подготовленный незначительной лобовой атакой, чтобы сковать их.
Хан кивнул, соглашаясь.
- Я вижу слабость здесь, - сказал он, отмечая позицию на две трети от самого крупного соединения Альфа-Легиона. - Они пытались укрепить ее крупными кораблями, но это не поможет.
- Надо все сделать быстро, - заметил Цинь Са. - Как на Эйликсо.
Хан обдумал варианты.
- А что потом? Мы прорвем линию, разорвем их построения, а затем что нам делать? Уничтожить их?
- Конечно.
- Они не угрожали нам.
- Друг так не поступает, Каган.
Это нельзя было отрицать. Но, несмотря на это, Хан по-прежнему не отдавал приказ. Несколько часов назад характер восстания внутри Империума был прост: Русс и его дикари снова нарушили приказы. Теперь все стало сложнее. Намного сложнее.
Он вспомнил свои последние слова Гору на Улланоре и обаятельную улыбку магистра войны, его непринужденные манеры.
"Ты призываешь - я прихожу".
Каждая его частица кричала об альтернативном варианте. Магистра войны оклеветали, каким-то образом подтолкнув к отчаянным действиям, которые вызвали осуждение завистливых братьев. Если Гор в самом деле был вынужден начать боевые действия против Русса, тогда Альфа-Легион определенно был его союзником. Ожидал ли он какого-то знака от Белых Шрамов? Если так, то какого? Был ли это тайный сигнал, известный остальным братьям, но каким-то образом скрытый от него? Не в первый раз происходило подобное.
Подошла глава его говорящих со звездами, костлявая чогорийская женщина по имени Цзян-Цу.
- Каган, - обратилась она, низко поклонившись.
- Если нет новых сообщений, не беспокой меня, - резко произнес Хан, не отрывая взгляда от гололитов. - Я устал от слухов.
Говорящая со звездами не колебалась, как и все родичи, она привыкла сообщать неприятную правду королям-воинам.
- У меня приказы от лорда Дорна.
Хан обернулся к ней.
- И?
- Я лично истолковала их, - ответила она. - Содержание недвусмысленно, а его источник очевиден. Нам приказано вернуться на Терру, а также игнорировать все другие призывы к нашей верности, в особенности от магистра войны, который объявлен предателем вместе с любым Легионом, ответившим на его вызов. Нам приказано как можно быстрее прибыть к Тронному миру, где будут даны дальнейшие указания и объяснения.
Цинь Са удовлетворенно кивнул.
- Наконец. Что-то конкретное.
Хан по-прежнему не двигался.
- Когда вы получили эти видения?
- Менее часа назад. Все это время приходят новые, и все они того же содержания.
- Значит, помех больше нет.
- По-видимому, да.
- Значит, мой Каган, - высказался Цинь Са, - мы получили приказы.
Хан покачал головой.
- Нет, не получили.
Его кешик ничего не сказал. Воины бы не осмелились.
- Разве вы не видите, что здесь произошло? - сказал Хан, подойдя к краю командного балкона и холодно глядя в иллюминаторы, за которыми ждали корабли XX Легиона.
- Не понимаете, почему эти корабли ждут там, не отвечая на запросы и не предпринимая никаких действий?
Он снова почувствовал уколы старых обид, холодный гнев не пользующего уважением сына. За свою склонность к свободе, за скитания на грани досягаемости приходилось платить. Шрамы всегда все узнавали последними.
- Они не хотят сражаться с нами, - произнес Хан. - И не хотят присоединяться к нам. Им нужно вызвать у нас сомнения. Они хотят удержать нас здесь и сковать вопросами. А почему? Потому что они знают, что завеса исчезает, и эти сообщения только сейчас проходят через эфир.
Примарх повернулся к старшим офицерам. После стольких сомнений наконец наступила долгожданная определенность.
- Они манипуляторы, - его голос набирал силу. - Они хотели, чтобы мы получили сообщение от Дорна, и удерживали нас здесь, пока не убедились, что это произошло. Альфа-Легион хочет нашего возвращения на Терру. Вот какова их цель.
Минуту стояла тишина.
- Даже если так, - запинаясь произнес Цинь Са. - Разве мы не должны…
- Нет! - заревел Хан, давно пылавший гнев неожиданно вырвался наружу. - Я ни от кого не стану получать указания, даже от Тронного мира, который только сейчас, именно сейчас, когда его Легионы рвут друг друга на части, соблаговолил вспомнить, что у него есть восемнадцать сыновей-воинов.
Он стремительно развернулся к перепуганному экипажу мостика, за спиной колыхнулся плащ.
- Вы не рабы, - сказал он тихим, но твердым голосом. - Вы - орду Джагатая. Мы ни от кого не станем получать приказы и распоряжения. Мы сами по себе, так было всегда, и если надо найти истину в этой ситуации, мы найдем ее для себя.
Он взглянул на Цинь Са.
- Отдай приказ, - сказал он. - Маневр цзао, как и мы решили.
Затем успокоившийся Хан повернулся к пустоте, которую вскоре осветят многочисленные огни двигателей космических кораблей.
- Займите свои посты, - приказал он мрачно. - Пришло время напомнить нашим братьям, на что мы способны.
9
НЕПОДХОДЯЩИЙ МОМЕНТ
ДРЕЙФ
КЛИН
Торгун проскользнул в назначенное для встречи помещение в недрах "Звездного копья", двигаясь настолько тихо, насколько позволял недавно отремонтированный силовой доспех. Из-за внезапно хлынувшего потока приказов и планов развертывания у него не осталось времени должным образом подготовиться.
Белый Шрам включил свет, обнаружив в комнате еще одного легионера.
- Торгун-хан, - поздоровался Хибу, поклонившись.
- Хибу-хан, - ответил Торгун в чогорийской манере и закрыл за собой дверь.
- Странное время для встречи, брат, - сказал Хибу.
- Ты знал о Руссе? - спросил Торгун. - Скажи мне, если это так, у нас не должно быть секретов.
- Нет. Но мы знали, что-то должно случиться, а причиной мог стать в числе прочих и Волчий Король.
Торгун покачал головой.
- Я никогда бы не… Я не думал, что это будет он. У меня было предчувствие, что начнется с кого-то другого. Возможно, с Кёрза.
Он побарабанил пальцами, пытаясь успокоиться.
- Мы должны выступить против них. Не понимаю, почему мы медлим.
Через вокс шлема Хибу раздался тихий металлический смех.
- Посмотри в иллюминаторы. У нас гости.
- Это беспокоит меня. Они за магистра войны? Или же с Волками? Что они, черт возьми, творят?
- Альфа-Легион сцепился с Волками. Не думаю, что встреча была дружественной.
- Тогда мы должны покинуть систему! - выпалил Торгун, резко повернувшись к Хибу. - Момент подходящий. Для чего мы встретились, если не для того, чтобы воспользоваться им?
Хибу схватил Торгуна за руку.
- Успокойся. Твое волнение недостойно.
- Недостойно! Это очень важный момент, а ты, кажется, этого не понимаешь.
- Думаю, я понимаю больше тебя, - сказал твердым голосом Хибу. - Мы поймем, когда наступит время. Мне сообщат об этом.
- Как? - спросил Торгун. - Как ты получишь эту информацию? Мы не обсуждали это на собрании ложи. Тебе нужно быть более откровенным со мной.
- Когда это закончится, - сказал Хибу, - когда мы решим эту проблему, я покажу тебе. Я и так собирался. Но послушай меня, еще не время. Это камешки, которые вызовут лавину. Если мы выступим раньше времени, тогда все погибнет. Скажи мне, ты любишь Терру? А Империум?
Торгун чуть не ударил его.
- Ты знаешь, что люблю, - ответил он, стряхнув руку Хибу.
- Тогда возьми себя в руки, - Хибу спокойно взглянул на него. - В данный момент мы не предпринимаем никаких шагов. Только, как и прежде, следуем приказам и взаимодействуем. А пока можешь провести немного времени с чогорийцами, ты бросаешься в глаза, как огрин в салоне красоты.
Торгун пытался успокоиться.
- Мне было предназначено служить в другом Легионе, - пробормотал он.
- Чушь! - выпалил Хибу. - Ты мне уже рассказывал эту историю, и я ответил точно так же.
Он подошел, голос стал тише.
- Судьбы не существует - ты легионер Белых Шрамов. Можешь принять это и сыграть свою роль в грядущих событиях или же остаться в стороне и ничего не делать.
Мысли Торгуна невольно вернулись к перевалочным ангарам Луны, когда впервые увидел транспортный корабль V Легиона, который навсегда забрал его из Солнечной системы. Он вспомнил увиденный символ молнии и каким ребяческим он ему тогда показался - золотой, белый и красный. Детские цвета.
- Они верят в судьбу, - сказал Торгун. - Все без исключения, этому их учат заклинатели погоды. Требования времени, воля небес. Если один из провидцев прикажет, они с радостью отправятся в ад. Вот что я никогда не пойму. Ты знаешь, что над нами смеются другие Легионы? Смеются.
Он покачал головой.
- Это нужно изменить, брат. Это можно изменить, но только если магистр войны…
- Тише, - прошипел Хибу, предупреждающе подняв палец. - Не здесь, не за пределами ложи.
Он глубоко и устало вздохнул.
- Будем ждать решения Кагана. Он либо отправится за Руссом, либо тянет время.
- А что с Альфа-Легионом?
Хибу фыркнул.
- Кто знает? Они что-то замышляют, но понять их непросто.
Дисплей шлема Торгуна неожиданно вспыхнул передачей приоритетного приказа. По молчанию Хибу можно было сказать, что другой хан тоже получил его.
Флотский маневр по схеме цзао, начать в Т-минус четыре. Занять посты. Действовать быстро и уверенно, за Боевого Ястреба и Императора.
Они посмотрели друг на друга.
- Похоже, Каган соглашается с тобой, - сказал Торгун, быстро направляясь к двери.
- Точно, - ответил Хибу, следуя за ним. - Альфа-Легион. Интересно, они знают, что на них обрушится?
Торгун глухо рассмеялся. Он ценил определенные качества своих братьев по Легиону - получая свободу действий, они ни разу не дали ему поводов сомневаться в своей свирепости, быстроте, экспансивности. Торгун вспомнил Шибана в каньонах Чондакса. При всем недовольстве непрерывным наступлением чогорийского хана, он немного завидовал его наслаждению битвой.
"Смейся, когда убиваешь".
Это ему сказал Торгун. Совет был необычным, но довольно искренним. Он задумался, где сейчас Шибан и какую роль он сыграет в предстоящем маневре.
- Что ж, если нет, - сказал Торгун, быстро направляясь по коридору к своему посту, - то скоро узнают.
Все корабли, которые состояли на службе Империума, отличались друг от друга. Секреты, скрытые внутри сердец их реакторов, ревностно охранялись правителями Красной Планеты, которые не делились ими ни с кем за пределами привилегированных кругов избранных. Только технодесантники Легионов обладали глубоким пониманием процессов, которые приводили в движение корабли и хранили их от разрушения в космосе, но даже они не были посвящены в самые важные тайны. Таким образом, Марс гарантировал власть над своими творениями.
Тем не менее это не означало, что воины каждого Легиона были беспомощными обитателями кораблей, не контролирующими их. Каждый примарх во время строительства звездолетов отстаивал различные предпочтения: Коракс одержимо работал, чтобы сделать свои корабли максимально незаметными, Вулкан - живучими, а Фулгрим - красивыми. У примархов были способы обойти стандартные командные структуры Империума: они могли нарушить правила, вскрыть тайные инфоядра и подкупить магосов Механикума. Таким образом, по мере продвижения Великого крестового похода флот каждого Легиона при помощи бесконечной программы переоборудования, модернизации и стандартных обновлений медленно осваивал предпочтения своего повелителя.
Что касается Белых Шрамов, они всегда требовали только одно изменение и совершенствовали только один показатель.
Скорость.
Технодесантники V Легиона десятилетиями работали над увеличением мощности реакторов и поиском способов улучшения маневренности, намного превосходящей допустимые пределы, разработанные для каждого стандартного типа кораблей. Бесконечная погоня за скоростью имела свою цену: ходили слухи, что канониры жаловались на уменьшение дальности огня лэнсов, а то, что корабли Белых Шрамов несли меньше солдат и десантных кораблей, чем аналогичные корабли стандартных флотов, было хорошо известно. Но такие факторы мало значили для Легиона, впитавшего традиции неистовых скачек по чогорийским равнинам.
Согласно приказам-инструкциям Кагана, Легион никогда не демонстрировал возможности своих модифицированных двигателей за пределами активных зон боевых действий. Так как вместе с Белыми Шрамами сражались очень немногие Легионы, эта специализация была малоизвестна, за исключением нескольких спорных докладов о необычно вытянутых корпусах основных двигателей, причудливых конструкциях двигателей малой тяги и слишком больших топливопроводах.
Все это привело к созданию невероятно быстрых кораблей: от самых крупных левиафанов до крошечных системных судов.
"Калджиан" не был исключением.
Эсминец постепенно набрал обороты, устремившись к завесе ожидающих эскортных кораблей Альфа-Легиона.
- Стандартный маневр цзао, - напомнил Шибан с командного трона. - Всем флотом и по одной команде с "Бури мечей". Вы получили векторы и знаете свое дело - не разочаруйте меня, братья.
Он уловил ожидаемую радость на лицах членов экипажа, работающих на своих постах. Напряженная атмосфера предположений и опровержений исчезла, сменившись гораздо более знакомым удовольствием от процесса, в котором они были хороши.
Настроение передалось Шибану, и он понял, что улыбается. Белые Шрамы всегда были гармоничным Легионом, лишенным язвительного нрава некоторых собратьев. Уныние было им не к лицу.
- И не опережать лидеров, - предупредил он.