- Люк, по-моему, я жду ребенка.
Или:
- У нас будет ребенок, Люк.
Взгляд печальный, как будто бы даже слегка растерянный. Не такой он должен быть у женщины, внезапно обнаружившей, что в ней зарождается новая жизнь. Взять, например, леди Эйленору, та еще стерва, таких долго искать и не найти. Но мне одного взгляда хватило понять, она как будто светилась изнутри.
С Николь другое. Оно явно что-то утаивает от меня, но что именно? Полное впечатление, как будто ее поставили перед выбором. Но кто и когда? Что могло произойти за те несколько дней, когда мы выбрались из пещеры и прибыли сюда, в Банглу? Я обнял Николь, крепко прижал к себе. Мне показалось, что она едва слышно всхлипнула, но оторвав ее от себя и заглянув в глаза, увидел все тот же взгляд с затаенной болью.
За дверьми каюты послышались голоса, и один из них показался мне знакомым. Первый точно принадлежит Родригу, второй явно гость на борту 'Небесного странника', причем я должен быть с ним знаком. Голоса приближались, и Николь взглянула на постель: все ли там убрано? Крохотны каюты на корабле, и даже в капитанской нет возможности отделить ложе хотя бы пологом. Раздался тактичный стук в дверь, после чего послышались слова Родрига:
- Капитан, к вам гость.
- Пусть входит, - вообще-то уже позднее утро, а мы с Николь всегда встаем рано, так к чему столько условностей?
Вновь раздался стук, после чего дверь распахнулась, и на пороге возник Каилюайль Фамагосечесийт. Вот уж кого не ожидал увидеть в Банглу, как будто при расставании в Монтоселе он озвучивал совсем другие планы.
- Входите, господин Кайль, рад вас видеть.
- Здравствуйте, капитан Сорингер. Госпожа Соланж, все не перестаю восхищаться вашей красотой!
Кайль, как и обычно, был полон веселья, причем оно у него не наигранное, он такой и есть, сколько его знаю. Иногда даже можно позавидовать его неизменному оптимизму и неунывающему характеру.
- Шел по палубе, и от камбуза нанесло таким божественным ароматом! Нет, никогда мне не забыть кухни мэтра Амбруаза Эмметта, как и не отведать ничего более вкусного.
- Оставайтесь с нами пообедать, Каилюайль, - гостеприимно предложила Николь. - До обеда осталось не так уж и много времени.
- Непременно воспользуюсь вашим предложением, леди очарование. Но для начала необходимо разрешить до конца нашу сделку. Вот, - и Кайль положил на стол передо мной звякнувший кошель. - Ваш окончательный расчет. Скоро прибудут грузчики на телегах, и приступим к разгрузке. Ну а там уже по воде, проливами между островами, все и попадет к адресатам.
Я подвинул кошель к Николь: пересчитывай. Казначеем на 'Небесном страннике' именно она. Не слишком хлопотное дело, считать-то особенно и нечего. Когда-то я предложил ей эту должность в надежде на то, что она станет заглядывать в мою каюту хотя бы по делу, корабельная касса хранится именно в ней. С той поры в наших отношениях многое изменилось, но казначеем Николь так и осталась.
- Сам не ожидал, что окажусь в Банглу. Но внезапно открылись дела, которые доверить больше никому нельзя.
Я кивнул: бывает и так.
- Кстати, капитан Сорингер, чем намереваетесь заняться дальше?
- Еще не решил, господин Кайль. Если не подвернется ничего подходящего в Банглу, вернусь в Монтосел, может быть там повезет больше.
- Судя по вашим словам, покидать Острова в ближайшее время вы не собираетесь, - скорее утвердительно, чем что-либо-то еще, произнес Фамагосечесийт.
- Нет, нам здесь все нравится, так стоит ли торопиться? Правда, Николь? - обратился я к девушке.
- Ну, если ты так считаешь… - как-то неопределенно ответила она.
- В таком случае, капитан Сорингер, думаю, что мы еще поработаем вместе, - заверил меня Кайль. - Некоторое время я буду здесь находиться, дел не перечесть. Скажу даже больше: если мне предстоит выбор, я обязательно предпочту вас и ваш корабль.
Он действительно остался на обед, который на этот раз состоял сплошь из рыбных блюд: рыбаки свое обещание сдержали. Когда после обеда мы вышли на палубу, то увидели поднимающегося в небо 'Мантельского удальца'. Вот он, поднявшись высоко над землей, поймав ветер, распустил паруса, дал ход, набрал его и лег курсом на юго-запад.
- Удачи тебе, капитан Адеберт Кеннет. Там, на острове Неистовых ветров, она тебе очень понадобится, - прошептал я, глядя на удаляющийся корабль.
Затем мы пронаблюдали за взлетом целой эскадры из трех двухмачтовых кораблей, отправившихся в противоположную сторону.
- Отправились на поиски Ночного убийцы, - пояснил Кайль мне то, о чем я и сам прекрасно знал. - Кстати, приз за него увеличился почти вдвое.
- Вы-то сами как сюда добрались, без происшествий? - наконец-то пришло мне в голову поинтересоваться.
- На ночь мы опускались на землю вблизи какого-нибудь селения, - поведал Кайль. - Недаром же его называют Ночным убийцей.
'Вообще-то он гнался за нами и при свете дня, - провожал я взглядом корабли - и вам удачи, парни! - Правда, в тех местах редко кого встретишь, что на земле, что в небе'.
* * *
Разгрузка закончилась уже к вечеру, и теперь передо сразу мной возник вопрос: чем заняться дальше? Сказать по правде, я очень надеялся услышать предложение от господина Фамагосечесийта, еще в Эгастере он намекал об этом довольно напрямую. Но увы, вероятно, что-то в его планах изменилось, и теперь приходилось выкручиваться самому.
Никак не ожидал увидеть, что на Островах так много летучих кораблей, и тут выясняется, что в небе от них не протолкнуться. В принципе, недостаток 'Небесного странника' - малый размер, является и его же достоинством: нанять корабль значительно дешевле, нежели какой-нибудь двухмачтовик, не говоря уже о еще больших.
Несколько раз выходило так, что его нанимали для перевозки одного-двух пассажиров, причем проезд им выходил не сказать, чтобы очень уж накладно.
Правда, все это происходило на континенте, в герцогстве, здесь же на подобную удачу остается только надеяться.
'На любой груз соглашусь, даже контрабандный, - размышлял я. - Только рыбу брать на борт не буду, пусть и в бочках. Трюм после нее провоняется так, что не выветришь. И еще желательно, чтобы не сыромятные кожи: с детства ненавижу их запах. Хотя, в случае с кожей могу и потерпеть, но только не рыбу'.
- Николь, может быть, все-таки прогуляемся по Банглу? - обратился я к девушке, о чем-то серьезно задумавшейся. - Что-то на тебе совсем лица нет, может все-таки, поделишься?
Вечерело, и город манил огнями и звуками веселой музыки. На борту 'Небесного странника', кроме нас с Николь, оставалось только два человека. Аделард, вырезающий какую-то фигурку из куска драгоценного дерева синуль. И навигатор Рианель Брендос. Через приоткрытую дверь было видно, что он склонился над какой-то толстенной книгой. Остальные находились где-то там, в Банглу. Все они получили от меня по нескольку монет и строгий наказ, чтобы город остался в таком же виде, как и до их визита в него.
- Да, да, конечно, - безучастно ответила Николь на мой первый вопрос, полностью проигнорировав следующий. - Я сейчас, только одену что-нибудь более подходящее.
'Да уж, давненько я не видел ее в этом наряде! - ошеломленно подумал я, глядя на нее, выходящую из каюты. - Пожалуй, с самого Диграна, с момента ее исчезновения, уже как с полгода прошло'.
Темный бесформенный балахон с капюшоном, так похожий на те, что носят сестры из храмов Богини-Матери, вот что представляла сейчас собой ее одеяние.
Вообще-то я рассчитывал прогуляться по центральной улице Банглу, чтобы все оборачивались вслед моей спутнице. Жестокое разочарование! Я вздохнул про себя, но ничего говорить не стал.
- Надеюсь, ты меня не в таверну поведешь?
Вопрос, в общем-то, понятен. Это днем в ней вполне прилично, но что там творится в вечерние часы и особенно ночью!..
- Нет, милая, платье у тебя для этого не слишком подходящее, - как мог, успокоил ее я. - Женщины в таких нарядах там успехом не пользуются. Прогуляемся немного перед сном, может быть, выпьем капельку вина из аугевы, оно здесь, как утверждают, особенно вкусное. На гору не полезем, все равно в темноте ничего не увидим. Но если ты будешь милой девочкой, - сделал я акцент на слове 'милой', - мы обязательно, куда бы ни отправились, пролетим мимо статуи Богини-Матери. А может даже, опустимся на землю у ее основания, чтобы ты могла с ней поговорить.
- В твоем понимании 'милой', это снова напялить на себя наряд как у этих, - указала она на проходящих мимо двух девушек-паури, по своему обыкновению имеющих из одежды пару лоскутов ткани. - Хорошо, что хоть на людях ты не заставляешь меня так одеваться.
- На людях - ни за что! Только для меня. Хотя, должен признать, вашим формам, Софи-Дениз-Мариэль-Николь-Доминика Соланж, обзавидуется любая из них.
И я указал большим пальцем за спину, туда, где к тому времени оказались повстречавшиеся нам паурянки, как мне показалось, бросавшие на меня взгляды, полные искреннего интереса. Еще бы, на груди блестел золотом медальон навигатора, а к парителям у них отношение особое. Легкий румянец, выступивший на щеках Николь после моих слов, был заметен даже при свете фонарей.
Мы шли по главной улице Банглу, в основном застроенной двухэтажными домами из белого ракушечника, и с обязательным патио с теневой стороны. Повсюду росли пальмы и аугевы, больше похожие на гигантские кусты, чем на деревья. Последних было особенно много. Хотя чего удивительного: они только на Эстольде и произрастают.
В густую тень одной из аугев мы и нырнули, чтобы прижаться друг другу, пытаясь унять приступы неудержимого смеха. Через какое-то время Николь, все еще вздрагивая, смахивая с ресниц выступившие от слезы, за несколько раз выговорила:
- Вот так с вами, мужчинами, и нужно поступать.
- Вам только дай волю!
Энди с Миррой уже скрылись из виду, а все еще стояли и смотрели им вслед и улыбались. Эта парочка выглядела очень забавно и совсем не потому, что Мирра выше Ансельма больше чем на голову.
Они попались нам навстречу, гуляющие под ручку, и Энди шел с неестественно выпрямленной шеей, боясь даже взглядом косить по сторонам. Когда они разминулись с девушками-паури, по-моему, он и глаза прикрыл, а Мирра, в свою очередь, проследила за тем, чтобы он не пялился туда, куда по ее мнению, смотреть ему совсем не следует.
Наконец, мы с Николь добрались до центра Банглу, к расположенной там корчме, вероятно лучшей, в этом не самом малом городишке. Именно отсюда и доносились звуки музыки, слышимые даже с борта 'Небесного странника'. У входа в нее, под огромным полотняным навесом, стояли столики, в большинстве занятые посетителями. За одним из них мы увидели Амбруаза, Родрига, Берни Аднера и Гвенаэля, о чем-то оживленно беседующих. Усадив Николь к ним за стол, я сообщил:
- Не скучай, милая, вернусь через несколько минут.
Затем без приглашения уселся за другой, за которым сидели четверо мужчин не самой приятной наружности. К одному из них я и обратился:
- Ну здравствуй, Кьюли. И верно люди говорят: мир очень тесен.
Глава 9
Цена случайности
Вообще-то настоящее его имя было Кьюль, и он ненавидел, когда его называли иначе. Но не настолько, чтобы сделать, что сделал: схватив со стола бутылку с заманчиво длинным горлышком, за которое так удобно хвататься, он ударил меня по голове.
Ударил подло, потому что в тот самый момент я обернулся, чтобы взглянуть на Николь: почему-то мне показалось, что она меня окликнула. Вероятно, так оно и происходило на самом деле, потому что девушка смотрела на меня, а лицо ее было встревоженным.
Удар по голове пришелся вскользь, и основная его сила досталось по левому плечу. Но не потому, что Кьюль промахнулся: краем глаза я успел увидеть движение и инстинктивно отклонился - все-таки Аделард вбил мне азы на совесть.
Резкая боль в ключице пришла одновременно со звоном разбившейся бутылки и запахом вина из аугев. Кьюль вскочил на ноги, вслед за ним поднялись и трое его соседей по столу. В руке у него оставалось горлышко с длинными острыми краями, и он явно намеревался ткнуть им в лицо. Или горло. Пронзительно завизжала какая-то женщина, и происходи все это не со мной, я бы обязательно поморщился от ее истошного визга.
Левая рука повисла плетью, а в голове, которой все же досталось, стоял звон
и еще толчками била в виски кровь. Опрокинув стул, я подался назад, чтобы избежать следующего удара Кьюля. Где-то за спиной послышался грозный рык Родрига Бриса, бросившегося на помощь. Хуже всего было то, что один из собутыльников Кьюля, мрачный бородатый тип, в яркой цветастой косынке, завязанной на темени узлом, скрывающей лоб до самых бровей и с серьгой в левом ухе представляющей собой большую синюю жемчужину, обнажил нож. Не обычный складной матросский нож, настоящий тесак, которым одинаково легко разделать буйвола и отправить на тот свет человека. Бородач сделал ко мне шаг, но на пути его оказался стул, по которому я и ударил ногой со всей силы. Острым ребром сиденья стул угодил туда, куда я и метил: в верхнюю часть голени бородача, почти под самым коленом. Тут его и настиг удар Родрига Бриса. Род отвесил ему такую оплеуху, что бородач прокатился по столу, сметая с него всю посуду.
- В сторону, капитан! - к своему удивлению я услышал зычный голос Амбруаза, оттеснившего меня плечом.
К удивлению, потому что не ожидал, что наш кок, возрастом едва ли не вдвое меня старше, ввяжется в кабацкую драку. Ну и еще потому, что вид у него был таким, как будто он только и занимается драками все свободное время. Надо признать, и удар у него оказался вполне подходящим: тычком кулака, без всякого замаха, Пустынный лев сбил с ног еще одного из этой четверки. Тут к нам присоединился и Гвен. Хищно оскалившись, он перекинул из руки в руку нож, затем виртуозно прокрутил его в пальцах. После чего сделал приглашающее движение самому Кьюлю.
Возможно, все бы этим и закончилось, и я наконец-то, получил бы возможность спросить у Кьюля, предварительно ухватив его за кадык двумя пальцами, почему он так поступил, когда случилось неожиданное. Один из посетителей корчмы, с виду похожий на ремесленника, ударил головой в лицо какому-то совсем постороннему типу.
- Наших бьют! - завопил тот, сложившись почти пополам и прикрывая разбитый нос ладонями.
И тут началось. Все как будто ждали этого вопля, чтобы кинуться друг на друга. В ход пошло все: мебель, тяжелые оловянные кружки, бутылки, ноги, кулаки, а в руках нескольких заблестели при неверном свете масляных фонарей лезвия ножей.
- Защитите Николь! - взревел я.
Плевать на Кьюля, никуда он денется, достану его не сейчас, так потом. Но я ни за что не переживу, если в этой горячке Николь достанется хотя бы пальцем, а защитник из меня сейчас еще тот. Девушка может за себя постоять, но ее дара не хватит на всех, слишком тут много человек. А может и хватит, но проверять не хотелось. Последним, что я увидел, были бешеные глаза непонятно откуда взявшегося Энди. Затем откуда-то пришел удар по голове и свет померк.
* * *
- Как ты?
Скорчил страдальческое лицо, я заявил:
- Умру в следующее мгновение, если ты немедленно меня не поцелуешь.
- Люк, я серьезно.
- Я тоже серьезней некуда. У тебя очень красивые глаза, Николь, я тебе об этом уже говорил?
- Говорил, Люк, не раз и не только о глазах, - по-моему, Николь даже немного зарумянилась. - И все же, как ты себя чувствуешь?
Плохо, если честно. Голова разламывается на части, левым плечом не пошевелить, а сама рука привязана к груди. Наверняка ключица сломана.
Я осторожно потрогал затылок свободной рукой. На ощупь шишка едва поместилась в ладонь. Это кто же по мне приложился так, что я пришел в себя только через несколько часов? Судя по положению звезд в иллюминаторе, скоро наступит рассвет?
- Этот человек, кто он?
- Кьюль? Один мой давний знакомый, подлец еще тот. Меньше всего ожидал его увидеть здесь, в Банглу.
- Тогда, в Джессоре, это был он?
- Да, Николь, он.
Вот и верь тому, кто утверждает, память девичья. В Джессоре Николь видела Кьюля Джекоба мельком, а прошел с той поры год.
И все же, почему Кьюль так на меня отреагировал? Вообще-то причин ненавидеть его, у меня самого значительно больше. Когда-то он меня подставил, и если бы не поручительство Кторна Миккейна, не быть бы мне не то, что капитаном, даже навигатором.
Я присел за стол Джекоба, чтобы поговорить. Давно прошли уже те времена, когда кровь закипала только при одном воспоминании о нем.
- Николь, насколько все серьезно у меня с рукой?
- Думаю, через неделю ты уже забудешь о том, что с ней что-то случилось. Можно даже без поцелуев обойтись, - улыбнулась она.
- Нет, без них точно ничего не получится, - покачал я головой, и поморщился.
Шишка на ней, казалось, покачалась отдельно от всей остальной головы.
В дверь постучали.
- Входите, - откликнулась Николь.
Дверь ненамного приоткрылась, и в образовавшейся щели показалась голова Берни Аднера.
- Входи, входи, Берни, - повторил вслед за Николь я.
Взгляд у Аднера был какой-то виноватый.
'Он собрался покинуть 'Небесный странник!' Не сказать, что внутри у меня все оборвалось, но беспокойство я все же почувствовал. Если он уйдет, то прощай все мои дальнейшие планы, связанные именно с ним. Все большие проблемы и беды начинаются, как правило, с маленьких неприятностей. И то, что я вчера получил по голове, не начало ли их?
- Говорите, Берни, говорите, - осторожно кивнул я, подумав: 'У меня и денег сейчас не хватит, чтобы полностью с ним расплатиться, и это тоже проблема'.
- Господин капитан… Сорингер, - все же начал он, старательно уставившись взглядом в палубу.
'Да не тяни же ты, отважный небесный паритель!', - начинал я уже злиться.
- В общем, простите меня за то, что мне… за то, что я… ну там, в корчме…
С таким облегчением мне давно уже выдыхать воздух не получалось. Он пытается извиниться за то, что в корчме не бросился мне на помощь! Да кто ее от тебя ждал?! От твоей помощи больше бы проблем возникло, чем толку.
- Берни, - мягко начал я. - И абсолютно правильно сделали, что не ввязались. Такую голову как у вас беречь надо, и не стоит ею рисковать во всяких кабацких драках.
По-моему получилось убедительно. Единственное, что мне не очень понравилось - Николь взглянула на мою собственную голову. Но, по крайней мере, не улыбнулась, и не сказала ничего. Хотя непременно скажет, чуть, позже, когда мы останемся наедине, уж я-то ее знаю.
- В общем, идите Берни, и спокойно отдыхайте. Кстати, очень вас прошу и в дальнейшем не ввязываться в подобные события, даже если вам очень захочется.
Подумайте о нас, и о том, что мы без вас будем делать, случись с вами что.
'По крайней мере, мне без тебя будет трудно обойтись точно', - подумал я, провожая взглядом сутуловатую спину Аднера.
Едва за ним закрылась дверь, и Николь уже открыла рот, чтобы сказать непременно что-то язвительное, слишком уж ее улыбка для этого предрасполагала, когда раздался новый стук.
- Капитан… это…