Бывают ухари, что умудряются посадить корабль чуть ли не вплотную к обязательной на всех полях таверне: сойдешь с корабля, и тебе остается сделать всего лишь несколько шагов, чтобы открыть в нее дверь. Но нам лучше все же приземлить 'Небесный странник' посередине. И не потому, что я сомневаюсь в способностях моего навигатора, здесь другое. Остальные корабли нашли себе место на самых краях поля. Так что посади мы 'Небесный странник' по центру,
вокруг нас окажется достаточно много свободного пространства, чтобы вовремя увидеть спешащих к нам не с самыми добрыми намерениями вооруженных людей. Попутный ветер посадке благоприятствовал, но на всякий случай я переместился ближе к рычагам устройства Аднера.
Трудности при посадке возникают иногда как будто из ниоткуда. Поднять корабль в небо - да, пара пустяков: крути кабестан в правую сторону, а в нашем случае потяни рычаг на себя. При посадке же необходимо учитывать многие факторы, и прежде всего скорость корабля.
Все дело все именно в л'хассах, вернее в их подъемной силе, а еще вернее, в ее особенностях. Например, на малой высоте корабль не сдвинуть с места даже парусам, полным свежего ветра - слишком велика его связь с землей. И для того, чтобы набрать ход, необходимо подняться выше. Но не до бесконечности, потому что наступает момент, когда связь с землей будет настолько мизерной, что корабль становится игрушкой ветров и управлять им невозможно. Да и холодно там, наверху.
Так вот, вся сложность при посадке заключается в том, что над предполагаемым местом необходимо оказаться практически уже без хода. И тогда крути кабестан в левую сторону и садись. Иначе, если не погасить скорость, но уже пытаться снизиться, в л'хассах создаться такое напряжение, что они разрушаются.
В лучшем случае камни рассыплются горсткой серой пыли, но может произойти и так, что по ним пойдут трещины, и заключенная в них сила разнесет корабль в ту же самую пыль, но только будет ее значительно больше.
Потому все поля расположены на окраинах городов, а над многими из них пролетать вообще запрещено. Устройство же Аднера позволяет идти над самой землей, причем без помощи парусов, и ни какого напряжения в л'хассах не создастся.
- Все дело в том, что силы не пересекаются, - туманно объяснял он.
Так что в случае необходимости мне удастся помочь навигатору Брендосу посадить корабль, причем сделать это незаметно для нашего пассажира. Ну а если уж все пойдет совсем не так, как хотелось бы, то плевать на всю секретность - жизнь дороже.
- Спустить парус! - подал команду Брендос. И через некоторое время. - Ансельм! Полтора оборота влево, снижаемся.
Вообще-то можно было бы сделать и два оборота, но удивлять лихостью было некого - поле пустынное. Да и мой навигатор не тот человек, чтобы рисковать понапрасну. Энди, кожей чувствующий поведение л'хассов, закрутил кабестан в нужную сторону. Закрутил правильно: не слишком быстро, и не очень медленно. Брендос выглянул за борт, чтобы определить высоту, на которой оставался 'Небесный странник', после чего распорядился снова:
- Еще оборот.
На этот раз Энди крутил кабестан осторожно, чуть ли не нежно. 'Небесный странник' коснулся земли плоским металлическим днищем так мягко, что мы все едва почувствовали момент приземления.
- Мастерская посадка, - нисколько не кривя душой, заявил я Рианелю. Тот позволил себе едва уловимую улыбку, скорее из обычной своей вежливости, нежели приняв мои слова за комплимент своему искусству кораблевождения. Но посадил он корабль точно посередине поля, так что похвалу он заслужил точно.
И все же Кайль оказался прав: к тому моменту, когда 'Небесный странник' коснулся земли, наступили сумерки. Они вообще в этих широтах наступают рано.
- Вахту на палубу, два человека. И чтобы не глаз не сомкнули!
Когда летучий корабль, даже такой малыш как 'Небесный странник' находится на земле, попасть на него, если не спущен трап или не открыт грузовой люк, достаточно сложно: его борт возвышается на высоту пары человеческих ростов. Да и волноваться здесь, на Островах, особенно нечему. И все же мне внушал беспокойство двухмачтовик - неизвестно, кому он принадлежит, и не прибыли ли на нем сюда не по мою душу? Но случись что-либо подозрительное, любому из вахтенных достаточно будет повернуть кабестан, и корабль окажется на высоте макушек окружающих поле пальм, ну а потом уже будем разбираться - обоснованной ли оказалась поднятая им тревога.
Спустившись с мостика, я столкнулся с Каилюайлем Фамагосечесийтом.
- Я так понимаю, господин Кайль, в город вы сегодня не отправитесь?
- Время уже слишком позднее для визитов, - улыбнулся он. - Да и потом, где я найду в Монтоселе такую кухню?
Что есть, то есть: наш Пустынный лев, во всем, что касается стряпни - кудесник необыкновенный. Сколько раз его пытались переманить! И какие только блага не предлагали! Но нет, Амбруаз остался верен 'Небесному страннику'. Ему бы еще, наконец, научиться стоять за штурвалом. Но с этим, думаю, все обстоит безнадежно.
От камбуза тянуло таким ароматом, что пришлось поневоле туда заглянуть. Вышел я уже с подносом, на котором лежал вишневый пирог, от одного запаха которого сойти с ума можно было, и все, что необходимо к вечернему чаю.
В каюте я застал Николь с заплаканными глазами. И спрашивать не надо, что произошло: она опять смотрела вещицу, найденною мною в джунглях Эгастера, в башне Древних. С виду эта штуковина ничего особенного собой не представляет: футляр с большой палец величиной, где внутри спрятана палочка из материала, очень напоминавшее стекло. Но стоит только потереть ее особенным образом, как непонятно откуда возникает видение молодой красивой девушки, весело что-то рассказывающей. Девушка выглядит как живая, хотя если провести сквозь нее рукой, абсолютно ничего не почувствуешь.
Но главное чудо в другом: они похожи как две капли воды, девушка и моя Николь. Сколько я не всматривался, так и не смог обнаружить ни малейших отличий. Хотя какие тут могут быть чудеса, если в самой Николь течет кровь Древних. А еще Николь понимает, о чем говорит видение этой девушки, и именно ее слова и являются причиной слез. Когда я впервые смог вызвать видение этой девушки из футляра, понял сразу - это письмо. Письмо любимому человеку, и Николь мою догадку только подтвердила. Тогда я застал ее плачущей и все никак не мог ни успокоить, ни понять причины ее слез.
- Люк, как она его любила! - всхлипывала Николь, а я все не мог взять в толк: кто кого любил, и зачем из-за этого так переживать.
На этот раз я молча поставил поднос на стол, крепко прижал ее к себе, и долго-долго не отпускал. Затем мы пили чай с вкуснейшим вишневым пирогом, и разговорили обо всем на свете.
'Выкину я эту штуковину, обязательно выкину. Или сделаю так, как будто она потерялась. Ну сколько можно так рвать себе душу из-за чьей-то любви, канувшей в лету тысячелетия назад?'
* * *
На следующий день, когда я проснулся, господина Кайля уже не было на борту. Зато на нем объявился другой человек, как выяснилось, посланец местного губернатора.
- Господин губернатор приглашает вас к обеду, - важно сообщил он, переполненный значимостью собственной миссии. - Заодно вы сможете обсудить с ним дела. Господин Кайл тоже будет на нем присутствовать.
- А что это за двухмачтовик? Чей он, и как давно в Монтоселе? - поинтересовался я у человека, который, несмотря на свой далеко не юный возраст создавал впечатление мальчика на побегушках.
- 'Мантельский удалец'? Да он давно уже тут стоит, с месяц, наверное. У него проблемы какие-то - взлететь не может, - сдвинув шляпу на затылок, почесал лоб посланец губернатора. - А вообще 'Удалец' по контракту здесь работает, уже третий год пошел. Сразу его и наняли, как только 'Иероним Пикаро' где-то там сгинул, - и он махнул рукой куда-то в сторону юга.
* * *
Мне приходилось бывать во множестве городов. Больших и малых, сплошь застроенных бревенчатыми одноэтажными домишками как Чеджур, так и пронизывающих небо высоченными шпилями, как Джессор. Видел я каменные коробки утопающего в джунглях Опситалета, и своеобразную архитектуру Эгастера, где чуть ли не каждое здание венчалось сферическим куполом. Словом, мне есть с чем сравнивать и Монтосел понравился мне еще тогда, когда я рассматривал его с мостика 'Небесного странника'.
Город на удивление оказался неожиданно большим. Центр города представлял собой улицу, разделенную надвое бурным, стекающим с невысокой горы водным потоком, с перекинутыми через него несколькими ажурными каменными мостиками. Мостики явно предназначались для пешеходов, слишком они были узки. И лишь мост у самого подножия горы смотрелся достаточно широким для того, чтобы кареты могли не только по нему проехать, но и разъехаться, причем несколько в ряд.
Чуть выше него, на склоне горы, расположилось длинное двухэтажное здание, сложенное из белого камня, с многочисленными колонами по всему фасаду, образующими портик.
К нему-то я и направился в сопровождении Родрига Бриса и Аделарда Ламнерта, вышагивающих по обеим сторонам в шаге сзади от меня. Ростом и статью Люкануэля Сорингера Создатель не обидел, но они на голову выше, а в плечах так шире вдвое - оба редкостные здоровяки.
Захватил я их больше для солидности, поскольку влипнуть в неприятности в столице архипелага Монтоселе - для этого необходимо хорошенько постараться.
Кроме того, о прибытии 'Небесного странника' наверняка знает весь город, так пусть судят о его команде по этим двум. Ну не по Гвену же с Энди? Те выглядят по сравнению со мной, как сам я рядом с Родригом и Аделардом чуть ли не заморышем.
Да и взять с собой Энди стало бы крайне проблематично: Мирра, наслышанная о нравах местных девиц, даже на корабле старалась не отходить от него ни на шаг. Что из-за скромных размеров 'Небесного странника', в общем-то, не составляло ей ни малейшего труда.
Провожая, Николь так испытующе взглянула, что мне не удалось сдержать улыбки: 'Можно подумать, стоит только войти в Монтосел, как со всех сторон
набросятся стройные полуобнаженные красотки, изо всех сил пытаясь меня соблазнить. Часть из них будут виснуть на шее, а другая тянуть в разные стороны'.
Но на всякий случай я все же попытался ее успокоить:
- Николь, ну как не стыдно тебе так обо мне думать! Ты же знаешь…
Тут Николь фыркнула, и заявила:
- Уж я-то знаю!..
Что именно она знает, услышать мне не пришлось, потому что я быстренько обнял ее, поцеловал, причем поцеловал по-серьезному. Уловив тот момент, когда у Николь начали подкашиваться ноги, отодвинулся от нее и сказал:
- Обещай мне, что не отправишься гулять по Монтоселу ни одна, ни тем более, в компании с Миррой. Мы потом с тобой вместе погуляем.
Вообще-то Николь, благодаря ее дару, не составит труда справиться сразу с несколькими мужчинами. Но, поговаривают, среди паури попадаю такие сильные колдуны, что взглядом звезды с места на место передвигают. Вранье, конечно, но Создатель заботится только о тех, кто и сам о себе заботиться не забывает.
А уж с Миррой точно ее не отпущу. Ведь именно с ней Николь гуляла по Диграну, когда исчезла так надолго, что я уже навеки успел попрощаться.
'Точно все рассказы врут', - размышлял я, шествуя по улицам Монтосела, и крутя головой по сторонам.
Не то чтобы мне очень хотелось встретиться с местными красавицами, но хотя бы оценить: так ли они красивы, те, о которых мне столько порассказывали. Женщины как женщины, симпатичные и не очень, стройные и так себе. И одеты пусть и легко, но полностью. Разве что в некоторых из них явно чувствовалась примесь крови аборигенов-паури.
Мы неспешно проследовали через небольшой рынок, где торговали от диковинного вида рыб и фруктов до одежды и украшений. На самом его краю
пристала полубезумная старуха, заявившая, что в скором времени мне предстоит пережить множество трудных испытаний, и за скромную плату она поможет выйти из них с честью. Я едва от нее отделался, и даже грозный вид моих спутников на нее не действовал совсем.
В доме губернатора нас ждали.
- Капитан Сорингер? - спросил слуга - полукровка-паури, наряженный в расстегнутую ливрею на голое тело, штаны, едва достигавшие колен и соломенные сандалии.
- Он самый, - подтвердил я.
Как будто и без того не понятно, что это именно я. Нас, небесных парителей, издали можно признать. И по походке, и по шляпам с узкими треугольными полами, ну и по мужественному взгляду, конечно. А если и закрались сомнения - блестящий золотом медальон навигатора на груди поверх одежды обмануться точно не даст.
- Пойдемте, вас уже заждались.
Слуга проводил в обеденную залу, где, как выяснилось, за столом собралась уже вся семья губернатора архипелага Лабиуса Клейна. Супруга, выглядевшая явно старше своих сорока лет, вероятно, из-за местного жаркого климата. Две дочери, одна из которых - девица на выданье, а другая только учится строить мужчинам глазки. И сын, самый младший из детей Клейна, единственный кто поглядывал на меня чуть ли не с восхищением.
'Этот точно свяжет свою судьбу с небом, если позволит отец', - подумал я, приветствуя всех и усаживаясь за стол.
Неожиданностью присутствие за столом господина Кайля для меня не стало. Причем выглядел он так, как будто здесь далеко не впервые. Хотя бы по тем томным взорам, которыми обменялись он и Сесилия - старшая из дочерей губернатора, белокурая и синеокая, как ее мать и сестра. Уже одни они позволили мне предположить, что их отношения далеко не просто дружеские. Сын, Томми, больше пошел в отца, дородного с крупными чертами лица брюнета, хотя его тоже черноволосым назвать было трудно. Судя по взглядам, обед для меня не сулил ничего хорошего: придется не закрывать рта, рассказывая все пришедшие на ум новости, сплетни и слухи. Стол ничем не удивил, но вино из аугевы, как я специально выяснил - фрукта, похожего на волосатую морщинистую сливу, было выше всяких похвал. В меру сладкое, чуть-чуть терпкое, с божественным послевкусием. Под такое замечательное вино и речь моя лилась гладко, так что, полагаю, все остались довольны. В конце концов, есть у них еще и господин Кайль, поговорить любитель. Наконец, мы перешли в кабинет господина Клейна, чтобы приступить уже непосредственно к делам.
- Итак, капитан Сорингер, у меня к вам деловое предложение, - сразу же взял быка за рога губернатор, едва мы только расселись.
- Слушаю вас внимательно, господин Клейн.
Деловые предложения - это всегда интересно. Особенно до той поры, пока не узнаешь, в чем именно они заключаются. Потому что иногда бывают горькие разочарования.
- Вернее, у меня их сразу два, причем оба они для меня важны, так что выбор только за вами. Итак, первое предложение: отправиться с неким грузом в Дигран, - и мне едва удалось удержаться, чтобы не поморщиться - отправляться туда категорическим образом не хотелось. Именно там, в столице герцогства находится резиденция Коллегии, и к чему мне самому лезть ей прямо в пасть?
- Второе предложение заключается в том, чтобы доставить часть груза, который вы привезли, на самый южный остров архипелага.
И губернатор махнул рукой, указывая направление. Как будто я сам не представляю, где именно находится та или иная часть света. Даже немного обидно за себя, как за навигатора. Покопавшись в памяти, я извлек название острова, обозначавший, как и все остальные, за исключением Анхейма, оттенки цветов.
- Вы имеете в виду Виридиан? - знать бы еще, оттенок какого именно цвета обозначает это самый виридиан.
Клейн улыбнулся:
- Мы называем его Эстольд, так же, как и сами паури, и к цветам его название не имеет никакого отношения. Так уж сложилось. Но в любом случае вы правы. Конечно, в случае полета на юг оплата будет значительно скромнее, но повторяю, для меня важны оба дела. У меня в собственности есть два корабля, но оба они находятся сейчас в Эгастере. И теперь, когда я остался еще и без 'Мантельского удальца', работающего со мной по контракту…
- А что, кстати, с ним? - поинтересовался я. - С виду он выглядит абсолютно целым.
- На нем что-то случилось с настройкой л'хассов, - охотно поделился Клейн. - И теперь ему необходима регулировка приводов к ним, но вы же знаете, насколько это сложно. Проблема еще и в том, что Гильдия, из-за разногласий с властью архипелага убрала свое представительство. Должен признаться, мне очень хотелось договориться с Гильдией, но эти господа совсем не способны на компромиссы.
И губернатор сделал кислое лицо. Понять его можно: регулировка приводов к л'хассам - дело настолько тонкое и ответственное, что оставить без настройщиков немалый флот архипелага, это, конечно, удар. Настройки могут сбиться в любой момент, но далеко не на всех кораблях имеется человек, который сможет их поправить. Это Ост-Зейндская Торговая Компания может себе позволить держать его на борту у каждого своего корабля. И еще Коллегия, у которой с Гильдией заключен договор.
Утешает одно - 'Небесному страннику' такая проблема не грозит.
- Ну ничего, у нас уже есть договор с Ходжером, так что проблема временная - скоро с него прибудут люди, способные ее решить. Ну так что вы решили, капитан Сорингер?
- Давайте начнем с Эстольда.
По понятным причинам в своем выборе я не колебался.
- И когда вы сможете туда отправиться? - поинтересовался губернатор.
- Думаю, завтрашнего дня мне хватит, чтобы отправить неотложные дела. А послезавтра, с рассветом…
Губернатор кивнул: судя по его виду, такой срок его вполне устраивал.
Откровенно говоря, никаких особых дел, тем более неотложных, у меня не было.
Так, решил дать команде день отдыха после долгого перелета и возможность Амбруазу запастись свежими продуктами не хватая из-за недостатка времени все, что попадется под руку.
Ну и некоторое время понадобится на то, чтобы местные плотники выполнили заказ в полсотни древков для установленной на 'Небесном страннике' единственной аркбалисты. Наконечники мы предусмотрительно привезли с собой, зная, каковы цены на них здесь, на Островах. Аднер ведь не только установил свой привод на корабле, он еще и усовершенствовал аркбалисту. И теперь стальной лук на ней теперь значительно более мощный. А заодно и поработал над механизмом заряжания.
В небе так и воюют - посылая друг в друга ядра из катапульт, гигантские стрелы из аркбалист, обычные или зажигательные. Или же зайдя сверху над противником, высыпают на него груз каменных игл. Каждая такая игла длиной в мужскую руку, внешне очень похожая на веретено, разогнавшись, пронзает все, что попадется ей на пути, и тут зависит только от высоты, с которой ее направить.
Хотя в мире, я знаю точно, существует и очень грозное оружие, доставшееся нам как наследие Древних. Внешне оно чем-то напоминает огромный телескоп, и работает, как и все у Древних, от л'хассов. Так вот, устройство способно превратить громадный корабль в кучу мельчайших обломков. Однажды мы разговаривали на эту тему с Аднером, и он высказал такое мнение:
- Думаю, - потер он переносицу, а Берни всегда ее трет, когда думает, - устройство работает следующим образом: если навести его на пролетающий мимо корабль, в л'хассах последнего создается такой напряжение, что вырвавшаяся на свободу сила, заключенная в камнях, и разносит корабль в щепки…