- И много у вас этих? – осторожно осведомился Роман. – После исследований?
- Хватает, - отмахнулся дед. – Вы если в деревню, то забирайте меня, мой лисапет, и по пути я вам расскажу, что вам надо. Идёт?
- Идёт, - согласился Рома.
- Рома… - Эля тронула его за плечо, опасаясь подвоха со стороны рыбака.
- Всё нормально, - обнадежил её Рома. – Ты пересядь назад с автоматом, а его вперед посадим.
Эля выбралась из машины. Дед, разглядев её одежду в стиле милитари, всплеснул руками:
- Батюшки-свет, барышня-то вся военная прям!
- Садитесь вперед, - предложил Рома. – Здесь удобнее.
- Пристрелить меня удобнее, - согласился дед Миша, но все же сел впереди, разместив между ног ведро с рыбой.
Рома закинул велосипед в корзину на крыше, там же закрепил удочку. Эля сидела сзади, и не знала, что делать с автоматом – ведь было уже понятно, что дед вирусным монстром не являлся. Вроде бы.
- В общем, так, сынки, - начал дед, как только машина тронулась. – Едем не быстро – всё рассказать не успею. Беда у нас страшная – люди пропадают, а иные потом возвращаются, но жуть какие. Безобразия страшные тут учиняют, людей губят. Совет мы тут собирали - мужики, у кого ружья есть, а почитай есть у каждого, дежурить по ночам стали, и позавчерась дело было, прямо жуткое.
Старик замолчал, нагоняя должной жути.
- Что? – не удержалась Эля.
- Ночью пришел такой вот, оборотень вылитый – волком выл, крушил всё подряд. Оказалось – Ивашка Петькин сын. Подхватил он отца своего, Петро, да об землю – так что голова у того как арбуз треснула. Потом Мыколу схватил, и порвал пополам. Руками порвал. Голыми. Ну, мы уж тогда и дали ему – кто картечью, а кто пулями.
- Завалили? – спросил Рома.
- Не сразу, но свалили его. Утром глядь, а в ём места живого нет – всего изрешетили, что твой дуршлаг. А он еще ходил и выл.
- Пока в голову не попали… - сказал Рома.
- А ты откель про голову-то знаешь?
- Знаем мы, деда Миша. Всё знаем. И приехали мы разбираться – откуда эта беда к вам пришла!
- Ну, не вы первые, - сказал старик. – Месяц назад приезжали такие, важные все, на черном джипе. Четверо. Один даже в костюме был и при галстуке – думали какая комиссия с района, ан нет – толи эти, как их, полицаи нонешние, толи еще кто. С оружием они были. С автоматами. Так они на Баланов ключ поехали, будто там оборотня видели – и никто не вернулся. Мы туда не ездили – больно жутко там. Ежели столько мужиков пропало. Вооруженных.
- А скажите, деда Миша, - влезла Эля. – Где остановиться можно в деревне вашей?
- Лучше бы вы уезжали отсюдова, - вздохнул старик. – Мы-то знаем, зачем беда эта к нам пришла, а вы в этом деле лишние люди. Это только наше…
- Не вы один так говорите, - сказала Эля. – За что беда эта вам дана?
- Давняя история, - отмахнулся дед. – Вам знать про то не надо. Мы расплачиваемся за грех страшный. А ежели остановиться твердо решили, то ко мне и заселяйтесь – местов у меня всем хватит. Тем паче, что не много вас. Эти быстро вас одолеют, - старик вдруг злобно расхохотался.
Эля почувствовала, как по всему телу пробежали мурашки.
- Санитарный, говорите, надзор? – спросил дед. – Так и скажу сельчанам. Чтобы они вас сами не порвали.
- А вы здесь кем будете? – спросил Рома.
- Раньше председателем рыбколхоза был, - кивнул старик. – Потом главой сельсовета. Пока советскую власть не скинули. Сейчас на пенсии, вот, рыбу ловлю.
В зеркало заднего вида Эля увидела, как Рома состроил ей многозначительный взгляд.
- Сами-то что по поводу оборотней думаете? – спросила Эля. – Если верования и мистику отбросить?
- Что думаю-то? – старик помедлил. – Плохое дело кто-то делает. А нас как кроликов использует. Ну и проклятие над нами веет страшное…
- Положить конец всему этому хотите? – спросил Рома, пропустив слова мистики.
- Сейчас деревня начнется, сразу направо, и четвертый дом, с синей крышей, - вместо ответа на вопрос, сказал дед.
И точно, за очередным поворотом как-то внезапно справа показалось несколько домов и с небольшой возвышенности, где проходила дорога, открылся вид на прибрежную деревушку. Дорога нырнула вниз, и, спустившись до уровня моря, уперлась в перекресток. Рома повернул руль направо, и вскоре они остановились у аккуратного домика, покрытого синей металлической крышей.
- Вот туточки я и живу, - сообщил старик. – Пойдемте, с бабкой своей познакомлю. Всю жизнь с ней прожил. Как поженились после школы, так и живём…
Миновав во дворе небольшую одноэтажную постройку, они вошли в дом.
Бабкой оказалась милая пожилая женщина, которая явно давала фору своему мужу – еще не бросила прихорашиваться и следить за собой, отчего ей никак нельзя было дать столько же лет, сколько деду Мише. В доме пахло уютом и вкусной едой.
- Мария, - представилась она. – Вы к нам надолго?
- Дня на три, - ответил за них дед. – Это комиссия с района. Пробу воды брать приехали – всё за прошлый тайфун тревожатся.
Своей фразой дед аккуратно дал понять, что при его супруге называть истинные цели прибытия пока было преждевременно.
- Вам во флигеле постелю, - сказала Мария. – Вы как спите – вместе или порознь?
Рома с Элей переглянулись – вопрос застал их врасплох.
- Вместе, - сказала Эля.
- Порознь, - в тот же момент сказал Рома.
Мария посмотрела на Элю, и улыбнулась:
- Мой дед всегда от меня отгородиться хочет! А у вас по глазам вижу – спите вы вместе, правда, без любви.
Рома неожиданно покраснел.
- Простите.
- Да ничего, - махнула рукой Мария. – Это всё житейское! Сама была когда-то молодухой, всё понимаю…
- А что еще по нашим глазам видите? – спросила Эля, набравшись наглости.
Мария вместо ответа посмотрела на нее, затем перевела взгляд на Романа, и только после этого тихо сказала:
- Нервы вы не бережете. И себя. Уезжать вам отсюда надо. Ничего вы здесь не сможете изменить…
Эля от её слов словно оцепенела.
- Идите, смотрите флигель, - сказала Мария. – Я сейчас постель вам туда принесу. Вечером баню истоплю. Обед скоро будет готов.
- Спасибо, - сказала Эля.
Флигель представлял собой небольшой домик, внутри которого стояло три кровати – две односпальные и одна двуспальная, а так же столик, табуретки и тумбочка с телевизором. Рома проверил дверь – надежность была не про неё.
- Вылетит от одного удара, - резюмировал он. – Ночью подопрём тумбочкой.
Эля села на кровать, порывшись в рюкзаке, достала блокнот и электронный планшет. Сотовой связи тут не было, но Wi-Fi почему-то был, и поэтому можно было не беспокоиться за интернет.
- Предлагаю сейчас пройти по деревне, оценить обстановку, - сказал Рома.
- Предложение принимается.
В дверь коротко постучали, и тут же во флигель вошла Мария с охапкой чистых постельных принадлежностей.
- Вот, возьмите.
- Спасибо, - кивнул Рома.
Мария вышла, прикрыв за собой дверь.
Складывающийся на автомате приклад позволял сократить длину оружия до 58 сантиметров, что открывало возможность его скрытной переноски в небольшом рюкзаке. Прямо с присоединенным магазином Рома вложил автомат в рюкзак, набросил его на плечи и они вышли на улицу.
Решено было пройти пешком, и поэтому машину загнали во двор – по предложению дяди Миши.
- Не воруют у нас, - бухтел дед. – Просто с дороги машину уберите…
- Через полчаса обед будет готов, - сказала им Мария.
Они вышли на деревенскую улицу. Дорога, вдоль которой в хаотичном порядке были разбросаны дома, шла параллельно береговой черте, которая отстояла метрах в двухстах. Здесь чувствовался запах моря, вкус выброшенной на берег морской капусты и то неповторимое ощущение бесконечной свободы, которую давало безбрежное море, уходящее за горизонт.
Улица была пуста – ни одной живой души.
У каждого дома или во дворе стояло по два-три автомобиля, в основном это были вездеходные джипы и микроавтобусы, ржавые и потрепанные, и все, как один, без государственных номеров.
- Вот это и есть – самобытность, - усмехнулся Рома. – Плевать они хотели на власть и её законы. Живут так, как им удобно. И ты знаешь, в чём-то они правы…
Они шли по центру улицы, пока не сравнялись с синим блочным зданием аэровокзала местных авиалиний. На крыльце стоял и курил мужчина в лётной выцветшей куртке. Еще издали он неотрывно смотрел на приближающуюся парочку. За зданием стоял самолет Ан-2, остекление кабины которого было укрыто брезентовым чехлом.
- Здравствуйте! – сказал Рома.
- И вам не хворать, - отозвался представитель авиации, выкидывая бычок в сторону "кукурузника". – Все рейсы отменили, когда возобновят – неизвестно.
- А давно отменили? – спросила Эля.
- Странная вы девушка, - усмехнулся авиатор. – Всех интересует только будущее, а не прошлое…
- И всё же?
- Уже две недели как.
- А чем мотивируют? – спросила Эля, вспоминая, что ни в каких новостях не проходила информация об отмене авиасообщения с Тамгу.
- Что-то у них там с диспетчерским сопровождением не получается, - махнул рукой мужчина. – Будто бы мы этот маршрут без них не пройдём…
- А вы – лётчик?
- Угу, - кивнул он. – Был им еще месяц назад.
- А здесь остались, потому что назад не пускают?
- Нет, здесь у меня дом родной. Вот приехал в отпуск, а тут такое…
- Какое? - спросила Эля.
Лётчик посмотрел на нее с некоторым оттенком снисхождения:
- Вы не местные?
- Нет, - мотнула головой Эля. – Только приехали.
- Мы из санитарно-эпидемиологической службы, - вставил Рома.
- Это я уже понял, - нахмурился авиатор, - что не местные…
- Вас как зовут? – спросила Эля.
- Денис, - ответил он. – Зря вы сюда…
- Нам это все говорят, - сказал Рома. – Но никто толком не может объяснить почему…
Он подал руку летчику, пожал её и представился. Потом кивнул в сторону Ан-2:
- Действующий?
- С натяжкой, - ответил Денис. – Половина приборов не работает, регламент не проводился, ресурс не продлялся. В общем – лететь если и сможет, то только на честном слове… да и бензина здесь совсем немного, может быть, только взлететь хватит.
Эля с Ромой, еще немного поговорив с Денисом, но, так и не выведав у него никаких дополнительных подробностей, двинулись дальше. Впереди показался магазин, и они зашли в него. Тут они увидели полупустые полки и молодую девушку-продавца, которая сидела в углу и играла в телефоне.
- Здравствуйте! – поздоровалась Эля.
- Ага, - кивнула девица, не отрывая глаз от игры.
- А у вас на телефоне связь есть?
- Не, нету. Давно уже. Вот, просто играю…
- А чего у вас так мало товара? – спросил Рома.
- А папка не ездит никуда, - ответила продавец, так и не подняв глаз. – Боится этих… а дядя Саша сам пропал куда-то.
- А где у вас сельсовет? – спросила Эля.
- Вот так направо, и потом, после колодца, снова направо. И там флаг увидите. Там в одном здании и клуб, и сельсовет будет. Только клуб закрыт – заведующая неделю назад еще пропала.
Выйдя из магазина, Эля злобно усмехнулась:
- Как будто, так и надо – пропала, и махнули на неё рукой. Аж зло берет.
- Мы еще не знаем, что у них тут за проклятие, - напомнил Рома.
Они прошли до поворота, и чуть дальше, метрах в ста, увидели здание клуба с флагом над входом. Слева, метрах в двухстах, было море – как раз то место, где река выносила в океан весь горный бурелом – его следы были видны везде – буквально по всему побережью валялось несчитанное количество разбитой древесины. Похоже, что местные тягали потихоньку её на дрова – и береговую территорию расчищали, и свои дома обогревали.
В клубе, а вернее в той его части, где располагалось помещение администрации поселка, они встретили пожилого мужчину, который встал им навстречу и протянул Роману руку:
- Иван Петрович, глава поселения. Вы, говорят, комиссия из райцентра? По воде?
- Роман, - представился Рома и хитро улыбнулся. – Уже донесли про нас?
- А как не донести? – развел руками глава. – Поселок у нас маленький, все друг у друга на виду. Знаю, что остановились вы у Мишки, во флигеле. Что в магазин заходили… ну, выкладывайте, зачем вы в наши края?
Эля оценила интерьер: старые, но еще крепкие стулья, два стола, поставленные буквой Т, на стене портрет Брежнева, снимать который, очевидно, главам было несподручно – толи от бешенного ритма смены руководителей страны, толи просто потому, что прибит к стене он был посредством хороших стальных скоб. Дополняли стол зеленое сукно и полный графин с двумя гранеными стаканами. На окнах висела тюль, которую можно было бы и постирать. Вместо люстры – обыкновенная лампочка, без всякого абажура. Паркетный пол, паркетины которого местами были протерты до совсем не приличных дыр. На столе лежала стопка документов, а на стоящей сбоку тумбочке – печатная машинка – настоящий Underwood. Когда-то по Ленд-Лизу американцы делали и поставляли в СССР такие машинки с русским набором букв - и сейчас встретить их в обиходе было уже практически невозможно. Никаких признаков компьютеризации в кабинете не было. На свободной стене висела большая и подробная карта района – буквально во всю высоту.
Дождавшись, когда глава займет своё место, Рома и Эля сели за стол.
- Если вы о нас так много знаете, - сказал Рома. – Тогда у вас, наверное, есть ответ на этот вопрос.
- Хотел бы от вас услышать.
Рома посмотрел на Элю и та, с расчетом на то, чтобы этот жест увидел глава, кивнула.
- Хорошо, - Рома посмотрел на главу. – Мы располагаем кое-какой информацией, которая способна будет помочь избавиться от пришедшей к вам беды…
- О какой беде вы говорите? – спросил глава. – У нас все хорошо! Вчера в школе прошли последние экзамены, и дети вышли на каникулы! Рыбозавод увеличивает показатели добычи и переработки, а лесники обещал построить новый пирс – чтобы можно было принимать морские лесовозы. Никакой беды у нас нет…
- Иван Петрович, зря вы так. Три дня тому назад в краевой столице совершено покушение на губернатора. Погибло четыре человека. Силовики ликвидировали нападавшего – выстрелом в голову. И мы знаем, что именно здесь, у вас, эти твари впервые проявили себя. Кое-что мы знаем, но нам не хватает понимания о характере их поведения, о том, как происходит заражение и еще о некоторых моментах. Помогите нам, и мы сможем побороть эту беду.
Глава молчал, и Рома расценил это как возможность говорить дальше:
- Я знаю, что вы коллективно противодействуете этому нашествию. Что у вас уже есть положительный результат. Но без нашей помощи, без наших знаний, без поддержки государства вы не сможете им сопротивляться. Сколько у вас погибло людей? Сколько пропало без вести? Давайте поговорим открыто!
Глава встал, протянул руку и схватил графин:
- Водички не хотите? Она у нас тут чистейшая, вкуснейшая и без всяких городских примесей. Вы же вроде как воду проверять приехали? Вот и проверяйте её…
- То есть – разговора не будет? – прямо и жестко спросил Рома.
- Ну почему же, - пожал плечами глава. – Давайте поговорим о перспективах развития поселка. Японцы тут у нас хотят поставить деревоперерабатывающий цех…
- Нас-то чего вы боитесь? – не удержалась Эля. – Если мы и не сможем помочь, то хуже уж точно ничего не сделаем!
Глава повернул голову к женщине:
- А вы у вашего государства и спросите – почему вместо батальона спецназа сюда приезжает санитарная инспекция?
- Я вас понял, - сказал, вставая, Рома. – Но вы подумайте. Вдруг что-то изменится. Мы готовы будем с вами работать при любом раскладе.
Эля понимала, что еще есть шанс завести главу за разговорами в логический тупик и заставить его раскрыться, но положилась на интуицию Романа и тоже встала.
- До свидания, - сказал Роман.
- До свидания, - кивнул Петрович.
Выйдя на улицу, они вернулись к развилке, ведущей к устью реки. Там долго пришлось брести вначале по заросшему короткой травой песчанику, затем по песку, и уже дойдя до берега моря, они присели отдохнуть на лежащую здесь же смытую с гор сосну.
Солнце ушло за спину, небо понемногу стало затягиваться облаками, справа тихо и мирно текла некогда страшная и неудержимая горная река, а впереди, волна за волной, на песчаный берег накатывало море. Кричали чайки, что-то обсуждая на своём птичьем языке. В километре от берега покачивалась на волнах самоходная баржа, с помощью которой местный порт разгружал приходящие крупные суда.
- Жаль, полотенце не взяли, - посетовала Эля. – Я бы сейчас окунулась.
- Вода здесь еще очень холодная, - предостерег Рома. – Здесь и летом не очень комфортно купаться.
Какое-то время они молчали.
- С нами определенно никто не хочет общаться, - сказала Эля, разгребая ладонью песок. – Прямо такую истерию вокруг всего этого устраивают! Ума не приложу – что делать будем?
- Ну, может дед Миша что-нибудь еще подкинет, вечером надо будет пригласить его, посидеть. У меня бутылка бурбона в машине есть. Литровая.
- Интересно, а кто это мог быть на черном джипе, что на Баланов ключ уезжали?
- Менты, наверное. Они же тут все поголовно чем-то заняты – лесом, или морем. Деньги зарабатывают, вот и машины хорошие покупают. И, кстати, необязательно, чтобы машина с номерами была – менты и сами здесь особо этим не заморачиваются, а при наличии удостоверения всегда можно хоть куда ездить.
Песок струился сквозь пальцы, и Эля вдруг подумала, что именно вот так же утекает сейчас, совершенно бессмысленно, отпущенное ей время жизни. Вначале набранный в ладонь песок сыпался быстро, отождествляясь с неуёмной энергией молодости, когда ты тратишь свои годы, порой, на всякую ерунду. Но вот песок в ладони стал иссякать, струйка песчинок замедлилась, угрожая вот-вот совсем исчезнуть. Теперь они сыпались совсем редко, можно сказать - экономно – так же и энергию свою мы начинаем расходовать очень расчетливо, когда вдруг осознаём, что времени жизни осталось нам совсем мало, когда вдруг совершенно ясно начинаем осмысливать конечность своего бытия, и от этого - истинную цену дней, которые отпустил тебе Создатель…
- Пойду, потрогаю воду…
Эля встала и направилась к волнам. Накаты были не маленькие, что обусловливалось открытым морем, и стало понятно, что просто смочить ноги не получится – нужно или раздеваться совсем, или уйти от этой мысли.
Минуту спустя рядом встал Рома и обнял её.
- Мария сказала, что мы спим без любви, - в сторону сказала Эля.
- Я тоже её услышал, - уклончиво ответил Роман.
Эля полностью повернулась к нему, и их лица оказались в ближайшей личной зоне, куда вход посторонним был строго воспрещен.
- Это правда?