– Конечно. Им всё равно, где селиться, а планета не простая. Вот они туда как на передовую и едут. Авантюра конечно, но экономический выхлоп от неё такой, что имперский казначей уже даже вопросов не задаёт, когда я от него денег на планетарный кредит требую. Да и наша служба не забыта. И дело тут не только в экономике.
– А в чём ещё-то?- не понял полковник.
– Есть там одна интересная особенность. На планете настолько интересные растения произрастают, что местные умельцы из них даже препараты для фиксации возраста делать умудряются. Вот и представь, что там ещё может быть.
– Что, так серьёзно?- не поверил Ремезов.
– Корпорация "Созидание" все свои фармакологические производства только на их сырье держала. А оружие, которое "дракон" нашёл, делалось из местных растений.
– Хрена себе, цветочки?!- покрутил головой полковник.
– Вот-вот. Потому мы и решили этот шарик под постоянным присмотром держать, – кивнул в ответ Кудасов. – Там ещё и дурь какую-то делали, но с этим быстро разобрались.
– А официально чем там живут?- подумав, спросил полковник.
– Пушнина местной выделки по всем обитаемым мирам ценится. А рыба и морепродукты, самый дорогой деликатес в любом ресторане. Сейчас ещё и диетическим мясом торговать начали, – перечислил Кудасов. – Но это официально. А не официально, там добывают алмазы и урановую руду. И вся эта роскошь отправляется прямо в имперские закрома.
– Вот теперь всё понятно, – удовлетворённо кивнул Ремезов. – А то, охота, охота.
– Так охота, это по личному приглашению нашего "дракона". Он меня уже второй год приглашает, а мне всё не вырваться было, – развёл руками граф, заметно, смутившись.
– Ну, если там и вправду "драконы" живут, то можно не напрягаться. Эти звери любую опасность за три версты чуют, – усмехнулся Ремезов.
– Как, как ты сказал? За три версты?- с интересом переспросил Кудасов.
– Прадед мой так говорил, – улыбнулся полковник. – Мера длины такая в древности была.
– Ну, это я и без тебя знаю. Я выражения такого не слышал.
– Ну вот, теперь услышали, – рассмеялся полковник.
– Ладно, старина. Отправляй людей отдыхать, а мы кофе попьём, и поболтаем.
– О чём именно?- насторожился Ремезов, отлично зная, что просто так, граф языком чесать не умеет.
– Обо всём понемногу, – неопределённо ответил Кудасов.
– Вот даже как, – протянул полковник и, развернувшись, шагнул к подчинённым.
Бойцы охраны, даже не пытались вслушиваться в разговоры начальства. Их дело, охранять одно из первых лиц империи, а не строить коварные планы. Поэтому, как только Ремезов заговорил с графом о цели поездки, они отошли в дальний угол кают-компании и, рассевшись на диваны вдоль стены, замерли, словно каменные изваяния. Впрочем, полковник отлично знал, что каждый из них умудрился услышать каждый звук, изданный графом.
Быстро раздав указания, он сам принёс кофе из автомата, и присев напротив графа, насторожено уставился на начальство. Заметив его взгляд, Кудасов пригубил напиток и, поставив чашку на стол, тихо сказал:
– Не напрягайся так, старина. Ничего особенного нас не ожидает. Главное наше дело, это встретиться и пообщаться с ксеносом.
– Вы чего-то ждёте от этой встречи?
– Трудно сказать, – ответил Кудасов, неопределённо пожав плечами. – Вроде, на первый взгляд, с ними всё понятно. Но наша логика к ним неприменима. Другая система ценностей. Другие приоритеты. Другие взгляды на жизнь. Так что, будем пытаться вывести его на откровенность.
– А получится?
– Не знаю, – помолчав, честно признался Кудасов. – Вся беда в том, что эти крокодилы очень сильные эмпаты.
– Не было печали, – выдохнул полковник, резко, выпрямившись.
– Так что, имей это ввиду, и если заметишь, что со мной что-то не так, вырубай, и сразу тащи из комнаты.
– Из какой комнаты?- осторожно уточнил Ремезов.
– Ну, он же у них где-то живёт, – развёл руками Кудасов.
– А есть ли смысл оставаться с ним один на один? Может, будет лучше, если рядом с вами во время разговора будет тот "дракон" присутствовать?
– Думаешь, с ним он не справится?- ответил Кудасов вопросом на вопрос.
– До сих пор, "дракон" вёл себя в обычном режиме. Или я опять чего-то не знаю?
– Нет. Всё верно. По моим данным, Лисовский не изменился, – задумчиво протянул граф. – Нужно запросить материалы по его выходу на Ксену с группой "нюхачей". Где-то там мелькало, что "дракон" научился у них каким-то приёмам.
– Каким это приёмам?- спросил Ремезов, ещё больше насупившись.
– Что-то там связанное с умением закрывать собственное сознание от чужого воздействия. Нужно уточнить.
– "Нюхачей" нужно было с собой брать, – проворчал мрачный, словно туча полковник.
– Где их столько набраться?- возмутился Кудасов. – Все команды в разгоне.
– Кстати, о птичках. Я тут краем уха слышал, что именно на "Спокойствии" нашли, чуть ли не три дюжины кандидатов в "нюхачи" сразу. Я даже грешным делом решил, что очередная пуля.
– Нет. Тут всё верно. Группа, которую отправляли туда на проверку подростков, в шоке вернулась. Не планета, а какая-то сплошная аномалия. То растения, то руда, то алмазы, то меха с рыбой, а теперь ещё и эмпаты. Хотя…Закрытое сообщество, огромные расстояния, постоянное напряжение от ожидания неприятностей. Всё может быть, – медленно, словно размышляя, проговорил Кудасов.
– А неприятности-то с чего?- позволил себе полюбопытствовать полковник.
– Планета принадлежала корпорации. И её наёмники, то и дело устраивали там небольшие локальные войны. Из поселенцев выжимали все соки, требуя постоянно увеличивать добычу пушнины и рыбы. А те естественно сопротивлялись. Вот и получилось постоянное многолетнее противостояние.
– И как это может быть связано с эмпатией?
– Способности человеческого мозга так до конца и не изучены, – вздохнул граф. – Вполне возможно, что в минуту смертельной опасности, некоторые поселенцы умудрялись передать свои эмоции на большое расстояние, чтобы сообщить близким, что с ними случилось. От этих людей родились дети, для которых подобные способности оказались чем-то рядовым. Так и получились местные эмпаты. Это так, теория из разряда бредовых. Но других у меня нет.
– Планета эмпатов. С ума сойти можно, – покачал головой Ремезов.
Их разговор был прерван сообщением по внутренней связи, что корабль разогнался и через три минуты уйдёт в подпространство. Всех просили сесть, и отложить подальше незакреплённые предметы. Вскоре, корабль чуть тряхнуло, по корпусу прошла короткая вибрация, и всё стихло. Капитан корабля объявил, что "Дерзкий" уже в подпространстве, и пассажиры снова могут свободно перемещаться.
– Который раз прохожу эту процедуру, и всё равно никак привыкнуть не могу, – проворчал полковник, мрачно, скривившись.
– Ворчун ты старый, – рассмеялся Кудасов и, поднявшись, от души потянулся. – Всё. Пошёл я спать. Всё равно больше делать нечего. Так хоть отосплюсь от души.
Отлично зная, в каком напряжённом режиме работает его подопечный, Ремезов только одобрительно кивнул и, дождавшись, когда Кудасов покинет кают-компанию, отправился проверять несение службы его бойцами. Следующая неделя прошла в блаженном ничегонеделании. "Дерзкий" вышел в объём и снова разогнавшись, ушёл в очередной прыжок. Граф выходил из своей каюты только чтобы поесть, и выяснить, всё ли в порядке.
Но стоило только сторожевику снова выйти в объём, для последнего перехода до орбиты планеты, как дежурный наблюдатель сообщил, что рядом с точкой перехода идёт ожесточённый бой. Причём, бой этот вели три корабля. Два, по военной классификации, эсминца, и посыльный катер. Не понимая, как такое может быть, Кудасов приказал запросить коды опознания по закрытой волне и, едва прочитав полученные данные, громовым голосом приказал атаковать неизвестные эсминцы.
Стоявший рядом с ним капитан корабля, одобрительно кивнул, и с жёсткой усмешкой начал командовать канонирами. После второго залпа, один из эсминцев развалился, выбросив в объём клубы кристаллизованного кислорода. А второй, огрызнувшись плазменным залпом, попытался уйти. Но Кудасов, не терпящим возражение тоном приказал уничтожить его любым доступным способом. Не понимая, с чего вдруг граф так завёлся, Ремезов бочком протиснулся к монитору связи и, посмотрев на экран, растеряно крякнул.
– Вот именно, старина, – кивнул Кудасов, заметив его реакцию
– Что-то не так?- повернулся к нему командир корабля.
– Этот катер с нашего крейсера "Громовой". Его, кровь из носу нужно прикрыть и помочь добраться до искомой точки.
– "Громовой" же сейчас где-то у чёрта на рогах. В экспедиции, – удивлённо протянул кавторанг.
– Вот именно. И если они отправили посыльный катер, значит, там есть что-то, чего они не решились доверить обычной связи, – отрезал Кудасов.
– Значит, прикроем, – азартно ответил капитан корабля, и граф в очередной раз убедился, что выучка экипажа этого корабля выше всяких похвал.
Три залпа, и противник, полыхнув вспышкой взрыва, прекратил своё существование. Убедившись, что посторонних на поле боя не осталось, Кудасов приказал связисту вызвать отчаянный кораблик. Уже после второго повтора, экран монитора осветился и на Кудасова с интересом уставился молодой, огненно-рыжий парень.
– Представьтесь, пилот. И если это возможно, позовите к консоли старшего офицера, – потребовал Кудасов.
– Лейтенант космофлота Российской Империи Василий Вяткин. Старшего офицера позвать не имею возможности за полным отсутствием такового, – бодро отрапортовал пилот.
– Как это?- не понял граф.
– Я единственный офицер, пилот и пассажир на данном корабле, – хитро усмехнулся рыжий.
– Граф Кудасов. Начальник службы имперской безопасности. Куда следуете?
– На планету "Спокойствие" – коротко доложил пилот, разом перестав улыбаться.
– Отлично. Мы следуем туда же. Там и поговорим, – весело кивнул Кудасов и, прервав связь, приказал, повернувшись к командиру корабля, – курс прежний. Скорость уравнять со скоростью катера. Он под нашей охраной.
– Слушаюсь, ваше сиятельство, – чётко ответил кавторанг, вытянувшись, словно на плацу.
* * *
Хирургический лазер, который подключили к отдельному источнику питания, медленно, с едва слышным шипением резал панцирь ксеноса, а вспомогательный робот тонкой струёй направлял на разрез сжиженный кислород, чтобы сразу остужать разрез. Замерший неподвижно на столе верховный прикрыл глаза третьим веком и словно дремал. Только чуть подрагивающие когти выдавали его волнение. То и дело, поглядывая на монитор, Мишель внимательно следил за аппаратурой. Влад, отступив в сторону, чтобы не мешать, насторожено следил за процедурой, готовый в любой момент, вырвать разъём питания лазера.
Внезапно, почувствовав странное давление на собственное сознание, разведчик вздрогнул, и недоумённо оглянулся на сосредоточенного Мишеля. Но тому явно было не до экспериментов. Сообразив, что врач и не собирался общаться с ним таким экзотическим способом, Влад повернулся к неподвижно лежащему ксеносу, и увидев внимательный взгляд верховного, понял, в чём дело.
Представив собственную голову со стороны, разведчик мысленно создал в уже ставшей привычной защите, крошечное окошко, и осторожно приоткрыв его, подумал:
– Это вы давите на меня?
– Я знал, что вы способны услышать меня, – раздался в ответ тихий, и какой-то шипящий голос.
– Мне всегда говорили, что общаться подобным способом, невозможно.
– Для вас. Людей. Ксеносы научились этому много стандартных лет назад. Но и то, не многие.
– И чего вы хотите? Собираетесь подчинить себе моё сознание, – спросил разведчик, инстинктивно, напрягаясь.
– Нет. Это было бы глупо. Я решил попробовать поговорить с вами без свидетелей.
– О чём. Насколько я помню, мы давно уже всё обговорили.
– Вы ведёте запись операции?
– Да.
– Хорошо. Как я уже говорил, ксеносам не нужна война с вашей расой. Мы её проиграем, и это знаю не только я. Это знает и генерал Альказ, считающийся среди офицеров флота избранным, и знают Верховные Управляющие. Поэтому, я хочу попросить вас, сейчас, в эту минуту довериться мне.
– Довериться в чём?
– Я хочу передать вам некоторые знания. О нашей расе. Наших обычаях, и нашем языке. Я хочу, чтобы привезя запись генералу, вы понимали всё, о чём будут говорить между собой офицеры Ксены. А главное, чтобы вы могли на равных говорить с верховным техножрецом, которого я оставил на линкоре вместо себя.
– Говорить, в смысле так, как говорим мы сейчас?
– Именно.
– Ну и зачем вам это? Разве передача таких знаний, не будет сочтена предательством интересов расы? Да и вряд ли я смогу воспроизвести ваш язык.
– Сможете. Наш язык состоит из двух частей. Одна, это вербальное общение, позволяющее ксеносам общаться с существами не своей расы. Вторая, язык тела. Язык, которым общаются между собой только ксеносы, просто потому, что у вас нет таких частей тела, как клыки, когти, шейный гребень. Это язык высших. На нём говорят только воины, офицеры, и техножрецы. Даже рабочие особи не способны понять его. Я научу вас вербальному языку. Но этого будет вполне достаточно, чтобы уловить малейшую агрессию, направленную в вашу сторону. А главное, это очень сильно расширит возможности вашего разума.
– Не понимаю, зачем вам это, – ответил Влад, инстинктивно пожав плечами.
– Я боюсь не дожить до возвращения. И хочу обезопасить вас. Вы с самого начала вели себя честно. Вы воин, и ваша честь незапятнанна обманом. И я хочу донести эту истину до тех, кому вы будете передавать запись.
– Но почему именно сейчас?
– Это хороший момент. Я смог сосредоточиться, и готов отдать вам всё, что обещал.
– По-моему, вам сейчас нужно думать о том, что происходит.
– Это, я и так знаю. Я это чувствую, – прозвучало в ответ с лёгкой усмешкой.
– Как это может быть? Вам же дали обезболивающее!
– Ваш друг не учёл, что у нас замедленный метаболизм.
– Так он режет вас на живую?!
– Да. И сейчас мне очень больно. Но в данной ситуации, боль, это хорошо. Она поможет мне очистить мой разум от посторонних эмоций и заставит сосредоточиться на деле.
– Может, лучше остановить операцию?
– Нет. Ни в коем случае. Врач должен делать то, что делает. Это поможет ему найти правильный способ избавить нас от этого проклятья. Так вы согласны?
– На что?
– Вы готовы принять от меня знания?
– Что я должен делать?
– Присядьте. После воздействия на ваш разум, вы можете на некоторое время потерять сознание. А потом, в течении некоторого количества времени будете дезориентированы. Но вскоре, всё встанет на свои места. Так вы готовы довериться мне?
– Тяжёлый вопрос, – откровенно признался Влад.
– Спасибо, – неожиданно ответил ксенос.
– За что?
– За вашу откровенность. Я знаю, что вы не верите мне. Но вы не стали унижать меня ложью. Значит, и я буду предельно честен с вами. Клянусь первородным яйцом, я не причиню вам зла, и не попытаюсь подчинить своей воле. В данной ситуации, это более чем глупо. Мне нужен способ избавления от панциря. Всё остальное, второстепенно.
– Хорошо. Сейчас я присяду, и можете начинать, – решился Влад, сам не зная, зачем делает это.
Привычно закрывшись, он вытащил из-за соседнего стола офисное кресло и, устроившись поудобнее, задумчиво посмотрел на Мишеля, решая, стоит ли посвящать его в это дело. Но, как оказалось, Мишелю было не до него. Все его перемещения врач оставил без внимания, целиком и полностью погрузившись в операцию. Откинувшись на спинку кресла, Влад снова приоткрылся, давая техножрецу возможность коснуться собственного сознания.
Третье веко на глазу ксеноса чуть шевельнулось, и вертикальный, чёрный как антрацит зрачок неожиданно влажно блеснул. Не понимая, что это значит, Влад прикрыл глаза и, сосредоточившись, позвал:
– Верховный. Я готов. Начинайте.
– Забудьте на время обо всём. Все ваши беды и трудности, оставьте за пределами этой пещеры. Здесь и сейчас, есть только вы, и я. Эти знания, позволят вам стать одним из тех, к кому будут прислушиваться даже ваши правители. А теперь, очистите свой разум. Начнём, – прошелестел техножрец, и внезапно, на сознание разведчика обрушился шквал.
Эта была странная, причудливая смесь, образов, звуков, запахов. Картинки сменяли друг друга с сумасшедшей скоростью, в глазах рябило так, словно это было наяву, а все органы чувств неожиданно отключились. Уже совсем не понимая, где он находится и что творится вокруг, Влад замер, судорожно сжав пальцами подлокотники кресла. Вскоре, навалилась боль. Разведчику казалось, что ему в голову медленно вгрызается тупое сверло, разрывая мозг и кроша кости черепа.
Сколько длилась эта пытка, он не знал. Но неожиданно, всё закончилось и следом за болью, навалилась спасительная темнота. В себя Влад пришёл от резкого запаха нашатыря. Закашлявшись, он медленно поднял голову и, сфокусировав взгляд на озабоченном лице Мишеля, хрипло спросил:
– Получилось?
– Если ты про срез, то да. А теперь объясни мне, что с тобой случилось.
– Он жив?- спросил разведчик, игнорировав вопрос.
– Жив, конечно. Чего с ним будет?- растерялся Мишель. – Движение скальпеля выверено до десятой доли микрона. Благодаря кислороду ожога почти нет, а место среза я уже мазью обработал.
– Где он?
– В своей комнате. Спит. Странно, но почему-то вы оба вдруг отрубились. Может, объяснишь, что произошло?
– Ты не учёл, что у него замедленный метаболизм. И всю операцию ты провёл на живую, – тихо сообщил Влад.
– Что-о?!- завопил Мишель в полный голос. – Этого быть не может.
– Это правда.
– Так какого же дьявола он тогда молчал?!
– Не ори. И так голова раскалывается, – поморщился разведчик.
– Погоди, откуда ты узнал, что анестезия не подействовала?- вдруг сообразил Мишель.
– Почувствовал. А потом. Резко навалилась сильная боль, и я отрубился, – соврал Влад, не желая посвящать приятеля в свою тайну.
– Ничего не понимаю, – растеряно полепетал врач, разводя руками.
– Забудь, – отмахнулся Влад. – Он точно в порядке?
– Да говорю же, в полном. Сканнер показал нормальное функционирование всех органов, включая головной мозг.
– А с чего он тогда уснул?
– Может, анестезия подействовала?- ответил Мишель, окончательно растерявшись.
Тяжело поднявшись, Влад медленно побрёл в комнату, которую отвёл неожиданному гостю Мишель. Подойдя к двери, разведчик осторожно приоткрыл створку и, заглянув во внутрь, всмотрелся в неподвижно лежащего ксеноса. Еле слышное сопение, и едва заметное шевеление вертикальных носовых клапанов убедили Влада, что с пациентом всё в порядке. Прикрыв дверь, он медленно повернулся и, задумчиво посмотрев на приятеля, спросил:
– Ты уже понял, как можно избавиться от этого панциря, не срезая его?
– Я полученный кусок, только что на атомы не разложил. Но убрать его можно только операционным путём, – покачал головой Мишель.
– Уверен?
– На все сто. У этой гадости даже структура не слоистая.
– А с чего она должна быть слоистой?- не понял Влад.