Почему? Значит, посчитал, что для выполнения этой миссии Джону будет достаточно тех сведений, которые он ему предоставил. А, может, этот сценарий был маловероятен и не принимался в расчет. Ну, например, как возвращение бывших хозяев планеты из продолжительного отпуска. А, возможно, и наоборот, руководство КОМКОНа было прекрасно осведомлено о готовившимся эксперименте Конрада и на всякий случай направило сюда Джона?
И одного ли его сюда закинули, вот в чём вопрос. ГСБ могла заслать своего человека и не извещая другие ведомства о подобной миссии. Есть среди прилетевших на "Стрекозе" подозрительная личность, которая, при прочих равных условиях, ну никак не могла оказаться здесь случайно. И временами чувствуется – человек совсем не тот, за кого себя выдаёт. Как бы ни старался он действовать в рамках подготовленной легенды, намётанный глаз Ролза обмануть сложно. Когда-то он развлекался тем, что вычислял глубоко законспирированных прогрессоров среди вояк Седого Кука.
Если бы О’Хара планировал открытое сотрудничество с другим ведомством, то предупредил бы непременно, сообщил пароль для взаимодействия или обмена сведениями. Этого требует стандартная инструкция при проведении любой межведомственной операции. Вот и выходит, что если агент ГСБ действительно присутствует на планете, то его приоритет выше, и Ролзу остается только ждать, когда ГСБ-шник сознательно себя рассекретит. Если это вообще входит в его задачи.
Джон вздохнул. Информации не хватало. Придется ждать возвращения Томсона и Пьера, а также ненавязчиво побеседовать с Аннет Кравец, когда девушка окончательно придет в себя. Пока же надо найти возможность сообщить Патрику о возникшей проблеме. Спецсвязь не работала. Единственная надежда была на имеющийся в его распоряжении миниатюрный спутник-шпион. "Мотылек" – одна из последних разработок секретной лаборатории КОМКОНа, мог функционировать и передавать данные даже из раскаленной фотосферы Солнца и других подобного ей класса звезд.
Проблема состояла в том, что вывести его на орбиту, не привлекая постороннего внимания, практически невозможно. Ну, разве что замаскировать сие действо под обычный, хоть и весьма мощный фейрверк, хотя в сложившейся ситуации праздновать нечего. "Пол Андерсон – неглупый парнишка. Надо будет подсунуть ему "мотылька". Должен разобраться, что к чему". – размышлял Джон. Его также очень беспокоил неработающий пульт биоконтроля. Возможно с орбиты "мотыльку" удастся восстановить связь с аппаратурой биометрии. Тогда можно будет точно определить местонахождение пропавших людей и их физическое состояние на данный момент.
Джон открыл глаза и посмотрел на свою ладонь. Черепа О’Хара там уже не было.
* * *
Гарднер сначала услышал тяжелые шаги по эскалатору. Потом из темноты появилось нечто похожее на треногу, и уже после он разглядел поднимающийся силуэт астробиолога.
– Вот! – выдохнул Донован, ставя на пол треножник – добавочное освещение нам п-приволок.
Только теперь Гарднер сообразил, что это керамогалогеновый излучатель, применяемый на небольших взлетно-посадочных полосах. Они вдвоем втащили треножник в Главный пункт управления, Донован с минуту поколдовал над прибором и зал управления, наконец, залил синеватый свет.
– Вот чертовы настройки! – ругнулся Донован. – П-попробовать переключить на дневной свет? – неуверенно спросил он.
– Да нет, нормально. – подбодрил его Стефан. – Уже намного лучше, во всяком случае, не надо будет опасаться споткнуться.
– Ну, хорошо, – Джеймс не возражал, – давай тогда посмотрим на твой вирус.
Они осторожно переходили от одного прибора к другому, стараясь ничего не задеть, но то и дело что-нибудь с грохотом падало на пол, разваливаясь серой кучкой пыли или бесформенными обломками пластика и проржавленного металла. Гарднер старался держаться позади, не мешая Джеймсу проводить свое исследование. Тот что-то беззвучно бубнил себе под нос, задумчиво постукивал карманным фонариком по тут же рассыпающимся предметам, один раз он даже слазил под большой овальный стол, видимо, предназначенный для совещаний. Донован вылез оттуда весь в пыли, но отчего-то довольный.
– Это не вирус. – подытожил он.
– Тогда что? – Стефан не смог скрыть своего облегчения.
– Ты не заметил некоторую закономерность?
– Закономерность? – Стефан обвел взглядом царивший в зале хаос из изуродованных, искалеченных, мертвых приборов и предметов.
– Да, я тут ради интереса п-посмотрел схему Центральной. – Донован подслеповато взглянул на Стефана. – Оказывается, она была построена ровно на экваторе планеты. И эта условная линия проходит п-прямехонько по центру зала.
– И что это нам дает? – было видно, что Гарднер об этом знал.
– Посмотри сам, – Джеймс протянул ему выключенный фонарь, – все, что располагается в непосредственной близости от этой условной линии, рассыпается в прах чаще, чем у противоположных ей стен.
Гарднер взял фонарик, который астробиолог недавно использовал в качестве молотка. Прошелся от центра к стене, периодически выстукивая различные предметы. Через непродолжительное время недоверчивость на его лице сменилась удивлением. Он подошел к Доновану и произнес, обращаясь то ли к нему, то ли к самому себе:
– Смерть началась с экватора.
Они, не сговариваясь, посмотрели в сторону пульта управления, большой подковой, возвышающегося в самом центре зала.
– Пошли? – спросил Донован.
Стефан в ответ молча кивнул, и друзья направились туда.
Благодаря добавочному освещению, которое настроил Донован, и, конечно тому, что с напарником было в разы спокойнее, Стефан рассмотрел детали произошедшего подробнее.
Здесь разрушения были наибольшими. Гарднер остановился у кресла, в котором, возможно, сидел Томас Чертч. Установить точную личность погибшего теперь возможно будет только с помощью генного анализатора. Одно было точно – в момент смерти он, несомненно, сидел. Об этом говорило расположение скелета. Но постепенно скелет развалился, и сейчас череп глядел пустыми глазницами из-под ободранного подлокотника кресла. Гарднер с минуту постоял над ним. – Печальная встреча… – тихо прошептал он.
– Аннет не солгала. – вывел его из задумчивости голос Донована. Тот стоял с другого конца "подковы" и тоже внимательно разглядывал кресло перед собой. Гарднеру под этим углом ничего не было видно, но он догадался, на что тот смотрит.
Попытался представить себе, что мог делать Томас Чертч, когда его настигла смерть. Какие клавиши программ нажимал? О чем думал? Что, хотел сделать? А Радик Шухарт? О чем они говорили перед смертью? Что означает "эффект маятника"?
– Я знал их, – наконец сказал он.
– Сожалею, – ответил Донован и понимающе покачал головой, – ужасная смерть.
– Мы были студентами у Конрада Лоренца, – словно не слыша, продолжал Стефан. Радик был волновиком от Бога, Томас прекрасный физик-фундаменталист, я им и в подметки не годился, так – подмастерье – Лоренца. Наверное, поэтому и ушел с курса, слишком мелким себе казался рядом с ними, – он вздохнул, – хотя Конрад меня уговаривал…
Донован подошел к нему и встал рядом. Он ничего не сказал и за это Стефан был благодарен. Они помолчали, потом Гарднер негромко спросил:
– Почему такая жестокость?
– Стеф, ты о чем? – Донован бросил непонимающий взгляд на напарника.
– А что, если вернулись хозяева планеты?
– Тогда нам тоже несдобровать, – астробиолог, казалось, был погружен в свои мысли, – нет, Стеф, тут что-то другое.
– Что другое? – повысил голос Гарднер – их что-то убило, тут двух мнений быть не может!
– Да, – легко согласился сним Донован, – но тут ключевое слово "что-то". Давай попробуем порассуждать, Стеф. – он мягко взял Гарднера под руку и не спеша повел его к выходу. – Давай, я буду говорить, а ты следи за ходом моих мыслей. Если что-то покажется тебе нелогичным, сразу говори, будем думать вместе.
– Хорошо, Джеймс. – Гарднер, казалось, очнулся. Слова Донована пробудили в нем ученого. Он снова был готов мыслить логически.
– Ок. Начнем по порядку. – Джеймс начал рассуждать: – Томаса и Радика больше нет в живых. Все, что находилось в главном пульте управления, пришло в негодность, рассыпалось, развалилось. – он бросил взгляд, словно хотел убедиться, что Стефан его слушает. Удовлетворенно кивнув, продолжил: – Но непонятно, почему это произошло. Эпидемия какого-нибудь заболевания? Нашествие неизвестных микроорганизмов? Не похоже. Если я доберусь до своего саквояжа, можно будет взять пробы…, но на другом. – он остановился. Остановился и Гарднер. – Но почему только здесь, в куполе Центральной? И почему тогда вирус не скосил Аннет, ведь она отсутствовала, по ее утверждению не больше пяти минут. Странный вирус, ты не находишь? И потом, какое отношение это имеет к экваториальной линии?
– Стой! – воскликнул вдруг Стефан. – Пойдем за мной. – он потащил ничего не понимающего астробиолога к выходу. – А почему мы решили, что нечто произошло только в главном пульте? Потому что кольцевой коридор не имеет никаких признаков разрушений? Но ведь в нем ничего и нет. Ведь и те же стены, и пол самого главного пульта выглядят совершенно новыми.
Они выбежали в коридор и начали внимательно его осматривать. Если бы Гарднер не ожидал этого заранее, то наверняка бы не заметил, как не увидел сначала. Он буквально прилип к стене и, чуть ли не на ощупь принялся ее обследовать. Точно! В коридоре на стенах он нашел несколько трещин. Это потрескалась пластиковая облицовка стен. Она словно скукожилась и выцвела от времени.
Донован внимательно следил за действиями Стефана. Тот распахнул в коридоре окна. Он хотел посмотреть, что там, на земле, над этой воображаемой линией экватора. Но крыши Центральной станции тянулись на несколько сот метров во все стороны, и на земле из-за дальности расстояния он ничего не мог различить.
– Джеймс! – позвал он астробиолога. – Посмотри туда. – Стефан вытянул вперед руку, ты ничего необычного не замечаешь?
Донован по пояс высунулся в распахнутые створки окна и присмотрелся. Да, там что-то было. Кажется, на крышах была заметна более темная полоса. Они посмотрели друг на друга. Была какая-то во всем этом закономерность. Пока еще не за что было ухватиться. Гарднер сосредоточено нахмурился: некая мысль вертелась у него в голове, но все время ускользала.
Тренькнул колокольчик вызова.
– Гарднер, Донован! – раздался голос Маккейна. – Сейчас связь с Готье. Вам что-то еще удалось выяснить?
– Здесь все разрушено. Томас Чертч и Радик Шухарт мертвы. – Стефан пару секунд помолчал. – И такое ощущение, что уже давно, лет пятьсот назад.
Он произнес эту фразу, не задумываясь, просто констатируя факты, но в этот момент в мозгу что-то щелкнуло, и картина произошедшего сложилась в одно целое.
– У вас там все в порядке? – в голосе геологаразведчика прозвучало беспокойство. – Донован рядом?
– Я здесь. – подтвердил Джеймс, тут все очень… – он помедлил, подбирая слово, – …н-необычно. Но, п-похоже, Стефану пришла в голову интересная мысль.
– Сколько дней назад стартовала с Паломника "Стрекоза"? – Гарднер боялся упустить догадку.
– Точную дату не знаю. – Маккейн задумался. – Тутзаписей не осталось, компьютеры обесточены. Пол пытается их реанимировать, но вот когда..? – в динамике послышался легкий вздох, потом Джон добавил: – Можно спросить у Томсона.
– Можно самим прикинуть. – вмешался в разговор Донован. – Полет с Паломника до "Пифагора" занимает порядка двух недель, плюс сутки там. Полет обратно, это два дня в обычном режиме, плюс тридцать ш-шесть часов, когда узнали о ЧП. – астробиолог, подсчитывая, зачем-то загибал пальцы. – Итого, грубо говоря, с-семнадцать суток, плюс-минус.
– А зачем вы все это считаете? – тревога в голосе Маккейна усилилась.
– Понимаешь ли, Джон, – протянул Стефан, видимо, размышляя, озвучивать свою версию вслух или нет, – со дня старта "Стрекозы" прошли в совокупности две с половиной недели, так? – зачем-то спросил он.
– Ну, вроде как, да, – помешкав, согласился Джон.
– А что, если я тебе скажу, что на Паломнике за это время прошло лет пятьсот?
В динамике повисла тишина.
– А? Что ты молчишь?
– В некотором смысле, может быть, и пятьсот.
– Нет, Джон, в полном и единственном смысле. Мы с Донованом находимся сейчас в главном пульте. И я уверяю тебя, что здесь прошло несколько сот лет. Может и не пятьсот, а триста. В общем, сейчас не до деталей! – Гарднер уже практически кричал, поднеся браслет-коммуникатор к губам.
– Стефан, я сейчас пришлю к вам Пола. – голос Маккейна стал решительным.
– Нет, мы идем вместе.
– Не надо, Джон. Мы в порядке. На Паломнике прошло несколько дней. Ведь и Аннет это подтверждает. А здесь, на главном пульте, несколько сотен лет. Другого объяснения я не нахожу.
– Точно, в порядке? – геологоразведчик явно имел в виду его психическое самочувствие.
– Нам тут надо кое-что еще проверить, – вмешался в разговор Донован – сейчас мы спустимся в лабораторный сектор, думаю, нам потребуются анализаторы, ну и еще чего по мелочи. Возможно, появятся доказательства, и тогда уже вместе предметно все и обсудим.
– Ок, – Джон еще сомневался. – Скоро сеанс связи с Готье. Потом я с вами свяжусь. Отбой – он отключился.
Донован взглянул на Гарднера и выразительно поднял брови, как бы говоря: смирись, теперь нам придется побыть в шкуре умалишенных, пока не докажем обратное.
Они спустились на третье кольцо, решив пройти по нему и установить, что же произошло в лабораториях, расположенных так же, как и главный пульт, над линией экватора.
Коротко посоветовавшись, напарники решили разделиться и обойти сектор по кольцевому коридору, чтобы затем встретиться на его противоположной стороне. Это предложил Донован, астробиолог не хотел терять времени в поиске подтверждения или опровержения их догадки. Гарднер, скрепя сердце, согласился. Он хорошо помнил свое недавнее преследование "призрака" и оставаться в одиночестве в туннеле, освещаемом лишь тускло мигающим аварийным освещением, ему до дрожи в коленях не хотелось. Он секунду помялся, но решил, что сейчас выливать на Донована еще одну безумную историю будет явным перебором. Быть может, позже для этого представится лучший момент.
Донован пошел в левое крыло, Стефан, настороженно вглядываясь в уходящий в полумрак поворот коридора, двинулся в правое.
Но не успели они пройти и нескольких десятков шагов, как на запястьях тревожно запиликали браслеты. На этот раз вызывал Пол. Парень явно был чем-то взволнован, хотя и старался говорить спокойно:
– Стефан, Джеймс, вы можете спуститься в пульт связи?
– Что случилось?
– Готье и Томсон не отвечают.
– А где Маккейн? – Гарднер почувствовал, как предательски сжимается горло.
– Джон пошел в соседний зал, хочет попробовать подключить усилитель связи.
– Ок, Пол. – в их разговор вклинился Донован. – Мы уже идем.
Системо: Совож
Плането: Паломник
Местоположение: Экватор, Центральная База, командная рубка "Стрекозы".
Местное время: 13–40
Владимир Кузнецов стоял перед пультом управления "Стрекозы" и фальшиво насвистывал популярную лет десять назад мелодию. Он задумчиво смотрел на широкие экраны визоров корабля, которые сейчас транслировали ход восстановительных работ. Кибернетические ремонтники двигались слажено, согласно заложенным в них программам. Все шло строго по графику, однако на душе Кузнецова было неспокойно.
Он пытался проанализировать собственную нервозность. Понятно, что себя не обманешь, и как бы ты ни старался отогнать тревожные мысли о судьбе бесследно исчезнувших колонистов, как ни пытался гнать прочь черные мысли о друзьях и сослуживцах, с которыми еще пару недель назад пил пиво и играл в покер,__побороть сидящую внутри тревогу было невозможно.
Кузнецов несколько раз вздохнул и резко выдохнул, потом с силой помассировал ладонями лицо. Тревога осталась. Странно, раньше ему это помогало. Ненадолго, но помогало. Что-то он упустил из виду, или заметил, но не придал должного значения во всей этой кутерьме навалившихся событий.
Он опять попытался сосредоточиться и вычленить из мыслей то, что его так беспокоило. Куда там! В этой безумной череде событий, в постоянной и бесплодной попытке не отвлекаться от важной работы на муторные воспоминания о пропавших друзьях, в этой чехарде бесконечных диагностик вышедших из строя кибернетических систем корабля…
Владимир вдруг перестал насвистывать, нахмурил брови и неожиданно хлопнул себя по лбу: "Диагностика! Точно!". Со стороны он сейчас напоминал Архимеда, воскликнувшего свое знаменитое "Эврика!". Единственное, чем Кузнецов сейчас отличался от знаменитого философа, являлось то, что он в этот момент не был голым и не выскакивал мокрым из ванны.
– Диагностика. – уже шепотом повторил он. Владимир вспомнил, что заметил некое небольшое расхождение в данных после процедуры сканирования грузовых отсеков "Стрекозы". Это была обычная рутинная проверка перед стартом, как правило, ничего не значащая, ведь, если бы в системах корабля появилась малейшая неисправность, центральный компьютер незамедлительно оповестил бы его об этом. Так требовал Устав, а Томсон был в этом плане щепетилен. Владимир по данному поводу всегда подшучивал над товарищем, называя командира старомодным педантом. Сэмюель в ответ только улыбался, но процедуру дублирующей проверки никогда не отменял.
После окончания загрузки в трюмы научного оборудования и личных посылок для колонистов Паломника, Кузнецов обратил внимание, что вес груза заметно превышал указанный в декларации. Он еще подумал, что проверит эту нестыковку уже в пути, благо, что в полете времени будет предостаточно. Владимир в задумчивости почесал переносицу. Возможно, именно это подспудно терзало его в последнее время. "Надо все-таки уточнить у машины" – наконец решил он.
– Малышка, – когда никто не мог его услышать, он обращался к искину корабля именно так. – А дай-ка мне данные по грузовому отсеку.
– Какие именно? – чуть надтреснутый женский голос, казалось, шел отовсюду. – Уточните параметры.
– Меня интересует груз, – он досадливо наморщился, понимая, что не может корректно сформулировать вопрос. – Что-то необычное…
– Необычное… – в женском голосе мелькнуло удивление, или ему это только показалось. Потом искин продолжил с интонацией учительницы начальной школы: – Необычен, необычна, необычно. – монотонный голос наполнил командную рубку. – Значение слова: не такой, как всегда; непривычный. Не похожий на обычное или привычное, имеет необычный вид. – ее надтреснутый голос, казалось, издевался, и Владимир уже открыл было рот, чтобы остановить этот поток определений, как искин произнес: – Контейнер.
– Контейнер? – Кузнецов напрягся. – Что за контейнер? – почти выкрикнул он.
– Стотонный контейнер, без маркировки. Предназначение, отправитель, получатель не указаны.
– Что? Как? – Владимир не заметил, что заговорил фальцетом – Почему не сообщила?