Он распахнул дверь, выскочил из домика и, не оглядываясь, побежал к пылающему кусту, откуда Меганик ещё недавно вёл обстрел входа в Убежище. Убитый лежал на спине, разбросав руки, в груди у него зияла неровная дыра с опалёнными чёрными краями.
Сжимая в руке огромное ружьё, из которого слона пристрелить как нечего делать, подошёл Густав. Такую "дуру" мог таскать с собой только такой гигант, как он. Послевоенная разработка. Лупит цилиндрами, содержащими огненную гадость, вспыхивающую на открытом воздухе и горящую до второго пришествия. Бесценное оружие.
Охотники выбрались из Убежища и присоединились к Герману с Густавом. Патрик испуганно озирался по сторонам, опасаясь, что ещё какой-нибудь пробившийся сквозь оборонительную линию Ветродувов Меганик затаился неподалёку.
- Густав! Ты раньше не мог пальнуть? - Патрик ткнул великана кулаком в плечо.
- Но как же тут пальнёшь-то? - жалобно проговорил Густав. - Кустов много, а откуда он стрелял, я не видел.
- Так и палил бы по всем зарослям.
- Так у меня всего два заряда осталось. Если бы не Герман, я бы его ни в жисть не грохнул.
Откуда-то издалека до них доносились едва различимые щелчки и стрёкот автоматных очередей…
- Мне надо найти Ворона! - сказал Герман. - Вы двое, оставайтесь у Убежища! Густав, поищи Кра, думаю, он всё ещё где-то у мэрии. Скажи ему, что всех женщин и детей надо немедленно отправить под землю, пока ещё не слишком поздно… - Он посмотрел по сторонам, словно потерял что-то, а потом закричал: - Франц! Вылезай!
Госпитальер выбрался из Убежища, покосился на непропорционально сложенного, огромного Густава, на труп Михаэля с простреленной головой, тела убитых Мегаников и пылающие кусты.
- Отлично! - сказал Герман, увидев, что мешок с боеприпасами на плечах у Франца. - Двинулись!
Они миновали сквер, выбежали на полупустую площадь, ещё недавно до отказа заполненную народом. Теперь здесь лежали раненые, не меньше двадцати человек, рядом с ними находилось несколько женщин, которых оставили ухаживать за ними. Пара Ветродувов тащила через площадь охотника с простреленной грудью. Он тяжело, со свистом дышал, время от времени сплёвывал на асфальт кровь.
- В Убежище! - запищал позади Густав. - Все убирайтесь в Убежище! Марта, где Майя? Где она шастает, дура такая? А ну давайте все в Убежище!
Герман и Франц миновали площадь, обогнули перевёрнутую повозку Торговцев - самих Торговцев не было видно, должно быть, поспешили убраться из зоны конфликта - и побежали по узкой улочке на звуки стрельбы. Впереди Герман увидел Фридриха. Толстяк направлялся к ним навстречу, лицо его покрывала копоть, а на плечо опирался охотник, раненный в ногу.
- Там жарко! - крикнул им Фридрих, когда они уже промчались мимо.
Стрельба становилась всё громче. Франц заметил на втором этаже здания, находящегося по правую руку от них, какое-то движение. Он остановился и вскинул голову. За окном суетилась пожилая парочка, и, насколько мог понять Франц, старички оживлённо переругивались. Герман вдруг засмеялся, и Госпитальер посмотрел на него как на умалишённого…
- Это Адольф и Ева, - пояснил Герман. - У них свой "кузнечик" припасён.
- Какой ещё "кузнечик"? - удивился Франц.
- Видел у входа в Убежище пулемёт? У этой семейки есть такой же. Похоже, сегодня, если только Меганики пойдут по этой улице, у них есть шанс испробовать на себе его огневую мощь. А у Адольфа и Евы появится возможность отлично развлечься.
В подтверждение его слов окно со звоном разбилось, и на мостовую посыпались осколки стекла. Пожилой Адольф, кряхтя, разворачивал пулемёт. Длинное дуло показалось в оконном проёме.
- О! - Всё, что смог сказать изумлённый Франц!
- Старая гвардия, - заметил Герман. - Адольф - человек, много повидавший на своём веку.
- Ах ты, старый хрыч! - закричала старушка Ева. - Разбил-таки окно! Разбил!
- Тише ты! - прикрикнул на неё воинственно настроенный Адольф. - Подумаешь, окно… Оно тебе не понадобится, если им удастся добраться до нас… Но не волнуйся, милая, я им этого сделать не дам. Да уж, не дам! - Он взялся за рычаги, покрутил дулом и поймал в прицел застывших неподалёку Германа и Франца. - Спешите, молодые люди! - крикнул Адольф. - Но будьте уверены, мимо старого Адольфа никакая механическая свинья не пролезет!
Герман показал старику знак Ветродувов, тот отсалютовал в ответ.
- Вперёд, - скомандовал охотник, и они побежали дальше.
Улица упиралась в небольшую круглую площадь, раньше служившую автобусной станцией. До сих пор здесь торчало несколько старинных автобусных кузовов, которые Ветродувы путём нехитрой реконструкции превратили в теплицы для выращивания огурцов. Сейчас за ними прятались стрелки Ветродувов и вели огонь по домам на противоположной стороне площади. В полуразрушенных домах, ещё недавно имевших самый благообразный вид, засели Меганики, они поливали площадь плотным автоматным огнём. Пули стучали по ржавому металлу автобусных кузовов, безжалостно пробивая в нём дыры.
- Держись стены! - скомандовал Герман.
Они прижались к зданию, из окна которого по Меганикам прерывисто бил пулемёт. Ещё одно пулемётное гнездо было организовано посреди улицы. Из сваленных в беспорядке железок и мешков, набитых камнями, Ветродувы соорудили дот. Несмотря на то что позиция у пулемётчика была не самая выгодная, пока он умудрялся держаться. На асфальте возле дота Герман заметил два тёмных пятна - следы от разрыва осколочных гранат.
Вдоль улицы стелился дым, пахло гарью. Пули жужжали над автобусами, рикошетили от мостовой и стен зданий. Чуть поодаль, за автомобилем, перевёрнутым взрывом, слышались звуки автоматов и пистолетов. Ветродувы перебегали от автобуса к автобусу, стреляя по окнам зданий, где засели Меганики, из арбалетов. Болты сверкали в воздухе, бились о каменные стены, несколько болтов торчало в деревянном подоконнике. Присев на одно колено за обломком стены, Пилигрим Дуго стрелял из пистолета. Его дорожный посох лежал рядом. Франц заметил, что прежде чистая одежда Пилигрима вся забрызгана грязью, а лицо покрыто копотью.
Жилой, хорошо благоустроенный квартал превратился в поле боя. Сейчас здесь собрались почти все способные держать оружие мужчины клана Ветродувов. Охотники прятались не только за огуречными теплицами, они засели в домах, вели огонь со второго этажа здания, лежали на земле в стороне от дота. Автоматическое оружие имелось далеко не у всех, большинство Ветродувов были вооружены обычными арбалетами или луками. Не сравнить с великолепной экипировкой Мегаников. Нападение врага застало клан врасплох, и охотники не успели посетить склад Старого Кра, организованный на нижнем ярусе Убежища.
Один из Ветродувов вскочил на ноги, держа на изготовку арбалет, должно быть, намеревался перебежать к подъезду здания, но автоматная очередь тут же прошила его, он рухнул на землю и застыл без движения.
Герман заскрипел зубами от ярости - теперь он ясно видел, что рано или поздно враги одолеют. Им не выстоять. Слишком много убитых уже лежит на улице и на площади. Ветродувы всё время теряют бойцов, хотя пока им удаётся сдерживать наступление.
Герман увидел врага, появившегося в проёме окна на втором этаже, который целился в кого-то из автомата Охотник вскинул арбалет и нажал на курок. Болт угодил Меганику в шею, враг завалился назад, судорожно вцепившись в поразивший его снаряд…
Перестрелка продолжалась ещё некоторое время без особых потерь для обеих сторон. Герман произвёл несколько удачных выстрелов, Франц всё медлил, он поводил дулом автомата, но никак не решался выстрелить. Меганики перешли в наступление внезапно. Десяток врагов выбежали из прилегающего к площади проулка.
- А, чтоб тебя! - крикнул Герман и, ухватив присевшего на одно колено Франца за предплечье, кинул рядом с собой на землю. - Действуй! - заорал он и выстрелил.
Пороховой болт промчался в воздухе, оставляя за собой дымный след, и угодил в грудь ближайшего Меганика. Франц взял автомат наизготовку и принялся тщательно целиться, испытывая смешанные чувства. Фигурок было слишком много. Кого же из них выбрать? Кого УБИТЬ? Ведь все они ЖИВЫЕ. Они дышали, двигались, глазели по сторонам… И целились в него и в Ветродувов, слишком увлечённых пальбой по окнам, чтобы заметить новых врагов. Госпитальер нажал на курок, очередь ударила по стене и зацепила одного из Мегаников. Он рухнул на землю, схватился за простреленный бок и закричал. Франц подумал, что этот крик он будет помнить до последнего дня. Раненый перевернулся на живот и, глядя на него, пополз, опираясь на металлическую конечность. Он всё полз и полз, а на Франца внезапно нашло странное оцепенение. Звуки вокруг словно стихли. Он видел только раненого Меганика, который смотрел ему прямо в глаза и всё полз и полз, как будто у него не было иной цели, кроме как добраться до того, кто подстрелил его. Болт ударил раненому в лоб, Меганик ударился лицом об асфальт и затих.
- Очнись! - Герман пихнул Франца. - Быстро, пробираемся к Дуго!
Пилигрим между тем услышал взрыв порохового заряда, обернулся, заметил надвигающихся с фланга врагов и немедленно принялся стрелять в них. Один из Мегаников получил пулю в грудь и отлетел назад, следующая пуля угодила другому врагу в металлическую руку и отрекошетила в стену дома.
К счастью для Пилигрима, Ветродувы тоже заметили нападающих и переключили огонь на них. Несколько Мегаников рухнули под градом пуль, стрел и болтов. Остальные попадали на землю и открыли ответную стрельбу. Один из Ветродувов вскрикнул и упал, раненого тут же оттащили в сторону. Пулемётчик в здании перевёл огонь на площадь, туда, где залегли враги, и длинная очередь срезала сразу двоих. Пистолет Пилигрима довершил начатое.
- Дуго! - Герман старался перекричать шум пальбы. - Где Ворон?!
- В здании! - Пилигрим неопределённо мотнул головой, перезаряжая обойму.
Пара охотников подвезла на тачке несколько круглых шаров. Не обращая внимания на обстрел и свистящие вокруг пули, люди положили по шару в нечто напоминающее огромные пращи, подожгли фитили и принялись раскручивать странные приспособления у себя над головой.
- Прикрой гранатомётчиков! - Герман толкнул Франца. - Стреляй по окнам!
Госпитальер не стал спорить и принялся исправно нажимать на спусковой крючок. Короткоствольный автомат рыкал, задирал дуло к небу и плевался гильзами до той поры, пока пращники не запустили снаряды. Первый шар угодил точно в окно, откуда вели обстрел сразу несколько Мегаников. Оглушительно грохнуло, из окна повалил дым, и вражеская стрельба на время стихла. Второй шар ударился в стену дома, взорвался, и старая кирпичная кладка, не выдержав силы удара, рухнула, обнажая огромную дыру высотой в два этажа.
Пыли и дыма на площади прибавилось, и Герман, рванув Франца за плечо, побуждая подняться на ноги, побежал к зданию, где, по словам Дуго, засел Ворон.
Гранатомётчики метнули новые шары. Снова грохнуло, дыма стало ещё больше, и метатели пороховых зарядов, подхватив опустевшую тележку, бросились наутёк…
Ворон засел на втором этаже, возле пулемётного гнезда. Кроме старшего охотника в комнате находился только пулемётчик. Он как раз менял пулемётную ленту, обернулся к новоприбывшим и подмигнул светло-голубым глазом, казавшимся особенно ярким на чёрном от гари и пороховой пыли лице. Затем пулемётчик повернулся, захлопнул крышку патронника и принялся стрелять, силясь хоть что-нибудь разглядеть в плотном пылевом облаке, повисшем над площадью.
- Хватит! Хватит! - взревел красноглазый мутант. - Куда палишь?! Всё равно ничего не разглядеть!
Пулемёт смолк, и Ворон обернулся к Герману и Францу.
- Что-то ты долго, - сказал он, свирепо разглядывая охотника.
- Раньше никак не мог, - ответил Герман, - был занят… Развлекался, знаешь ли, женщины, дешёвое пойло…
Ворон помрачнел, повисла напряжённая пауза. Потом Старший охотник заговорил, видимо, решил, что сейчас не лучшее время выяснять отношения и обращать внимание на дурацкие шутки.
- Рад, что ты пришёл в чувство и оказался здесь. Готов помочь?
- Да, - коротко ответил Герман.
- Тогда берите на себя окно, в третьей комнате отсюда. Оттуда хорошо простреливается переулок. Твоему приятелю там тоже дело найдётся.
- Что происходит? Почему Меганики на нас напали? - спросил Герман, прежде чем отправиться на позицию.
- Какая теперь разница?! - рявкнул Ворон. - Напали, да и всё!
- Для меня есть разница, - ответил Герман, свирепо буравя его глазами.
На этот раз пауза была ещё напряжённее. Некоторое время охотники, набычившись, стояли друг против друга, потом Ворон сделал вид, что потерял интерес к конфликту, и с некоторой ленью в голосе проговорил:
- Сам не знаю! Они, прежде чем стрелять, орали, что мы спёрли у них какую-то книгу. Кто-то пальнул, ну и понеслось.
- Какую книгу? - удивился Франц.
- Говорю же - не знаю! - Ворон высунулся в окно, выстрелил и тут же нырнул обратно, пуля немедленно ударила в деревянную раму. - Давайте быстрее к окну, не до разговоров сейчас!
Герман кивнул, ухватил потерявшегося от всего происшедшего за последнее время Франца за предплечье и потащил за собой…
- Темнеет, - вздохнул Франц и сменил магазин в автомате. - Этот последний.
- Всё равно скоро отходим, - сказал Герман, - ночью нам не выстоять.
Бой, то затихая, то вновь разгораясь, длился с полудня до самого вечера. Меганики всегда были очень настырными ребятами, но сейчас они, кажется, превзошли самих себя. По подсчётам Германа, вражеский клан лишился в уличных боях не меньше сорока человек, но, несмотря на потери, они всё равно намеревались полностью стереть с лица земли клан Вет-родувов. Выглядело такое кровожадное упорство по крайней мере странно.
"Они, прежде чем стрелять, орали, что мы спёрли у них какую-то книгу…" - вспомнил Герман слова Ворона. Какая книга стоит таких жертв? Что-то раньше Герман не замечал в Меганиках столь явного стремления к чтению.
На Миттельштрассе и Доннерштрассе продолжались бои, но Ветродувам пока удавалось сдерживать натиск противника. Во время небольшой передышки пришёл Ворон и с сожалением в голосе сказал, что сегодня клан потерял больше пятидесяти человек.
После краткого затишья бой возобновился с новой силой, Ветродувы почувствовали, что силы неравны - атака Мегаников была стремительной и яростной. Им пришлось отойти на целых четыре здания в глубь Нидеррада.
В дом, где они засели, неожиданно ворвался Густав, держа наперевес "дуру", стреляющую огненными цилиндрами, сказал, что всех женщин, детей и раненых уже спрятали в Убежище, и теперь он намеревается положить пару десятков Мегаников лично. Ворон тут же отослал его обратно к старой мэрии, сторожить подступы к Убежищу.
Густав недовольно заворчал, погрозил неизвестно кому кулаком, выругался писклявым голоском, но приказу всё же подчинился: у всех, кроме Германа, Старший охотник вызывал смутный трепет, и дело было не только в его необычной внешности.
Когда перестрелка стихала, Франц по мере сил и опыта помогал раненым, пока не подходили парни с носилками или волокушами и не оттаскивали тех, у кого был шанс выжить, в Убежище.
К концу дня Госпитальер без всяких колебаний отвечал выстрелом на выстрел. И пускай почти все пули проходили мимо цели, Герман одобрительно кивал ему - мальчишке, кажется, удалось перебороть свой страх. Такие вещи требовали одобрения. Он знал по собственному опыту, как важен порой бывает один простой кивок, призванный внушить зелёному юнцу уверенность в собственных силах.
- Готовьтесь, друзья мои, - сказал Дуго, выглянув в окно, - сейчас опять начнётся. Они снова засуетились.
- Даже любопытно, что они придумают на этот раз? - Герман увидел, как вдалеке бегают маленькие фигурки Мегаников. Стрелять по ним с такого расстояния бесполезно - арбалет не дотянется, а те, у кого огнестрельное оружие, берегут патроны. - Может, поставят специальную установку и будут окуривать нас веселящим газом?
Никто не улыбнулся очередной шутке, высказанной очень некстати.
- Скорее уж приволокут своё безоткатное орудие, - ответил Ворон.
Одна из далёких фигурок сверкнула красным глазом, и Герман поморщился. Не у всех Мегаников были металлические руки - лишь у тех, кто занимался в клане тяжёлой физической работой. Некоторые Меганики заменяли себе руку, другие - ноги, а некоторые вставляли искусственные глаза, приобретая множество полезных, но малопонятных для Германа качеств. Среди кланов Города ходил слух, что, вставляя в себя кибернетические части, Меганики пытаются приблизиться к Универсалам. Понятное дело, что между идиотом, по собственному желанию лишившим себя глаза или руки, и Универсалом - глубокая пропасть. Это только на словах Меганики проклинают Универсалов, называя их семенем антихриста, а на деле небось спят и видят, как бы приобрести такие же качества. Да и не все Меганики - киборги, большинство из них самые обычные люди, потому как, даже несмотря на слухи о баснословном богатстве Третьего Убежища, кибернетических рук и глаз на всех не хватит, и довоенные технологии ещё надо заслужить, а потому…
Низкий вой сирены отвлёк Германа от размышлений.
- Это с Доннерштрассе! - сказал один из охотников.
- Совершенно верно, - буркнул Ворон и устало потёр щёки, - я сказал парням, если Меганики прорвутся, поднимать тревогу.
К рёву добавился низкий гул. Герман был готов душу заложить, но шум мотора раздавался не на Доннерштрассе, а совсем рядом с ними. Дуго, должно быть, придерживался того же мнения, он вскочил на ноги и яростно выругался, что для Пилигрима было поступком весьма необычным.
- Ну что смотрите, друзья мои? - невежливо поинтересовался он. - Я - тоже живой человек, могу хоть раз проявить грубость?!
- Конечно, уважаемый, - откликнулся Герман, - ругайтесь, сколько влезет. У вас это отлично получается.
- А я - то всё думал, когда они наконец вспомнят о своих железных гробах, - выдохнул Ворон. - Придётся отходить. Вильгельм, сигналь отступление!
Вильгельм кивнул и принялся накручивать рукоять у небольшой круглой машинки. Машинка подумала и начала издавать сначала тихий, а затем всё более усиливающийся вой. Через полминуты сирена оглушительно ревела по всей улице.
Герман видел, как воины клана выскакивают из домов, покидают надёжные убежища за остовами машин, перевёрнутыми телефонными будками, рухнувшими электрическими столбами, каменными завалами от взорванных зданий и стремительно бегут к мэрии.
- Сегодняшний день - час моего позора! - заявил вдруг Пилигрим, подхватил ящик с пулемётной лентой, освободив пулемётчика от части тяжёлой ноши, и отправился вниз по лестнице.
- Чего это он? - спросил Франц.
- Кто поймёт Пилигрима? - пожал плечами Вильгельм. - У них всё не как у людей…
Гул нарастал. Франц с любопытством уставился в окно, где происходило нечто необычное, и очнулся, только услышав грубый окрик Германа:
- А тебя что, приказ не касается?!