Я внесла Лэя в дом старосты, уложила на лавку. Осторожно сняла кольчугу, осмотрела раны. На плече была скорее царапина, ничего серьезного. А вот грудь, от плеча к середине, пересекал разрез, как будто от удара меча. Только ни один клинок, даже пламенеющий, не мог бы так изуродовать плоть. Рана, не очень глубокая, но широкая, с рваными краями, сочилась кровью и выглядела воспаленной. Лэй тяжело дышал, лоб был горячим, губы пересохли от жара.
В комнату заглянула маленькая востроносая старушка:
-- Доброго здоровьичка, деточки. Знахарка я, бабка Варна. Дай-ка, милая, я гляну...
Старуха долго рассматривала грудь Лэя, накладывала на рану примочки, хмурилась, что-то бормотала под нос, потом заключила:
-- Плохо дело, красавица. Помрет твой дружок, кровью истечет...
-- Это еще почему? -- возмутилась я. -- Рана поверхностная, органы не задеты. По-моему, даже кости целы. Есть у вас трава, останавливающая кровь?
-- Есть, ее я и приложила -- угрюмо произнесла бабка Варна. -- Да только не поможет она. Здесь волшбой поработали, красавица. Потому кровь и не запекается. Заклятием его ранили. А я простая знахарка, ничего поделать не могу. Тут магик нужен...
-- Попробуем обойтись без мага, -- пробормотала я, проводя ладонью над грудью Лэя. -- Ты меня только не отвлекай, бабушка...
Сконцентрироваться удалось почти сразу. Я вышла в раш-и, и тут же ощутила эманации волшбы. Это не было настоящим заклятием -- скорее, в теле эльфа остались его обрывки. Извивающиеся, хаотично разбросанные нити, похожие на червей, копошились в ране, не давая ей закрыться и вызывая кровотечение. Я долго выбирала их, очищала кожу и плоть, и когда закончила, ощутила настоящую усталость. Руки отяжелели от невидимых фрагментов заклятия. Но главное, я сумела помочь Лэю -- дыхание эльфа выровнялось, кровотечение постепенно прекращалось, горячка спадала.
-- Иди, девонька, ополоснись ключевой водицей, -- тихо проговорила бабка Варна, стоявшая у меня за спиной.
Она вывела меня на улицу, принесла глиняный кувшин с водой.
-- Текучая вода -- первое дело от грязной волшбы, -- приговаривала старуха, поливая мне на руки. -- Сейчас легче будет...
Я стряхивала с ладоней обрывки заклятия, наблюдая за тем, как они распадаются на безобидные частицы и растворяются, впитываясь в землю вместе с водой.
-- Его перевязать надо, -- сказала я.
-- За это, красавица, не переживай. Все сделаю, -- кивнула старушка.
Вернувшись в дом, я улеглась в углу на соломенный тюфяк и сразу же уснула.
Разбудил меня бодрый голос Лэя:
-- Нет, матушка, беличья капуста для этого зелья не пойдет, слишком слабая. Нет ли у тебя семерицы?
-- Да я и слова-то такого не знаю, касатик мой, -- проскрипела бабка Варна.
-- Должна в ваших местах расти семерица, -- наставительно заметил ушастик. -- Ну ничего, вот поправлюсь -- пойдем с тобой в лес, покажу. Она как раз по весне цветет. А пока... вон там что у тебя?
-- Кукушкины слезы.
-- Вот, отлично. Кидай щепотку.
Я приоткрыла глаза. Бабка Варна стояла у печи, помешивая бурлящее в котелке варево, от которого тянуло пряным горьковатым ароматом. Лэй, веселый и улыбающийся, сидел на лавке, изучая разложенные перед ним пучки сухой травы. Оба выглядели довольными и умиротворенными. На повязке, стягивающей грудь эльфа, не было ни пятнышка крови.
-- Мара, вставай уже, хватит притворяться, -- проговорил ушастик.
Я поднялась, потянулась, разминая затекшие мышцы.
-- Смотрю, тебе полегчало?
-- Да, выкарабкался, -- отозвался Лэй. -- Варна говорит, это благодаря тебе.
-- Я очистила рану от магии.
Посерьезнев, мальчишка сказал:
-- Спасибо, Мара.
Я пожала плечами:
-- Не за что.
В дом вошел Тарвин:
-- Проснулись, добрые господа! Спаси боги, и господин магик, гляжу, оклемался. А народ-то уже спрашивает, где, мол, наши избавители, неужто брезгуют с нами выпить? Я говорю, остыньте, оглашенные, пусть люди... тоись, нелюди... тоись... ну, спасители наши, в общем, отдохнут да раны подлечат. Так, что ли, госпожа воительница?
Лэй, исподтишка подхихикивавший на протяжении всей прочувствованной речи старосты, скроил важную мину и произнес:
-- Выпить -- это хорошо, это я всегда пожалуйста. А только сначала дело, потом уже развлечение. Где наш гонорар?
-- Гонорар? -- удивленно переспросил старик. -- Спаси боги, господин магик, я ничего такого не видал. У нас народ честный: чужого не возьмут. Так что, может, он сам куда убежал иль закатился... А как он хоть выглядит-то, гонорар ваш? Мы всем миром поищем.
-- Тьфу, -- поправился эльф, поняв, что здесь никто не оценит его богатый словарный запас. -- Плата наша где, говорю? Плата за услуги. Вспомни, что ты нам обещал?
-- Ааа! -- Тарвин просветлел лицом. -- Так бы и говорили, господин магик! Плата -- это как водится. Я отведу вас к разбойничьему-то обиталищу. Там и надо искать тайник атамана. Что найдете -- все ваше.
-- Что найдете... -- задумчиво повторил Лэй. -- Надеюсь, там не два дырявых медяка, в том тайнике.
-- Не сомневайтесь, господин магик, там есть чем поживиться, -- ответил староста. -- Душегубы-то, они не только в деревне промышляли. У нас они только вроде как столовались да развлекались. А главную добычу брали на большой дороге -- путников да торговцев грабили.
-- Ну, хорошо, хорошо... -- милостиво протянул ушастик. -- Пошли тогда, покажешь место.
-- И думать не моги, господин магик! -- вмешалась бабка Варна. -- Тебе вставать еще неделю нельзя! Ишь чего учудил: кровь только затворилась, а он уж скакать пошел!
-- Ничего, матушка, -- Лэй легкомысленно махнул рукой. -- Мы, эльфы, живучие.
-- Может, и вправду подождете, господин магик? -- предложил староста. -- Или пусть вон госпожа Мара за тайником сходит, а вы тут полежите, отдохнете...
-- Госпожа Мара незаменима в бою, -- недовольно пробормотал ушастик. -- А поиски тайника -- дело тонкое...
Вежливо улыбнувшись, так что староста попятился, а бабка Варна осенила себя защитным знаком, я присела на лавку и шепотом поинтересовалась:
-- Ты чего добиваешься, доходяга? Можно подумать, я без тебя не обойдусь.
-- Мало ли... -- неопределенно протянул мальчишка.
-- Хорошо, давай отложим поход. Отлежишься пару дней, потом пойдем.
-- А за это время кто-нибудь очистит тайник? -- взъерепенился Лэй. -- Мара, для особо догадливых напоминаю: нам нужны деньги! Именно ради них мы и ввязались в эту авантюру!
Ушастик умел добиваться своего, и в итоге мы в сопровождении старосты отправились в лес. Конечно, большую часть пути мне пришлось поддерживать вредного эльфа, а точнее говоря, просто-напросто тащить его на себе. Все же, как Лэй ни храбрился, он был еще очень слаб.
К тому времени как за деревьями показался разбойничий лагерь, эльф уже со всеми удобствами ехал у меня на закорках. При этом он на весь лес рассыпался в благодарностях, произнося их ханжеским голосом, и утверждая, что добрее меня нет никого на свете, обращаясь ко мне не иначе как "добродетельная дева". В конце концов ушастый так меня утомил, что я пригрозила сбросить его на землю. Лишь тогда Лэй немного угомонился.
-- Ну вот, пришли, -- сказал Торвин.
Мы вышли на спрятанную в густой чаще поляну, где, словно шляпки грибов-подземников, торчали прикрытые листьями и травой округлые крыши землянок.
-- Вот оно, логово душегубов, спаси боги, -- шепотом сказал староста.
Устроив Лэя под деревом, я обошла лагерь, убедилась, что он пуст.
-- Ну вот, теперь можете и тайник искать, -- прокряхтел Торвин, усаживаясь рядом с эльфом.
-- Действуй, Мара, -- важно кивнул ушастик.
-- Вот ты и займись, -- возмутилась я его наглостью.
Эльф томно откинулся на ствол дерева:
-- Ты ж видишь, я совершенно обессилен.
-- Зачем, интересно, я тогда тебя в лес перла? -- злобно прорычала я.
-- Зачем-зачем... для контроля, -- загадочно заявил Лэй и прикрыл глаза, демонстрируя невероятную усталость.
Убедившись, что от друга помощи не дождаться, я прошлась по поляне, размышляя, как именно следует искать тайник. Атаман был волшебником, значит, наверняка защитил ценности магическим способом. А значит, надо отслеживать токи заклинания...
-- Ну что, сообразила? -- поинтересовался Лэй.
-- Замолчи! -- рявкнула я. -- И не вздумай отвлекать!
Остановившись посреди поляны, сосредоточилась, вслушалась в убаюкивающий шум молодой листвы. Погрузилась в раш-и. Все чувства обострились, теперь я могла видеть крошечную букашку, которая ползла по стволу дерева в ярде от меня, и слышать шорох ее лапок по коре. Медленно поворачиваясь вокруг себя, я мысленно прощупывала пространство в поисках магии, пока наконец не почувствовала слабые, прерывистые эманации, исходившие с востока. Двинулась в нужную сторону, время от времени останавливаясь и проверяя свои ощущения. Тарвин, держась на почтительном расстоянии, последовал за мной. Вскоре, кряхтя и постанывая, к нему присоединился Лэй.
Токи становились все сильнее, пока не завели меня в непроходимый бурелом. Судя по исходящему оттуда мощному потоку силы, тайник находился где-то рядом. Я подняла руку, приказывая старосте и эльфу стоять на месте, и осторожно шагнула к нагромождению сухих деревьев.
Пробраться сквозь этот хаос, не свернув себе шею, можно было только в состоянии раш-и. Я взбиралась на грозившие рассыпаться груды белесых, словно кости, источенных ветрами и дождями мертвых стволов, балансировала на них, рискуя сверзиться и быть задавленной обвалом. Наконец пробралась к самому сердцу бурелома и оказалась на маленьком пятачке, свободном от ветвей. Здесь эманации были особенно сильны.
Под ногами зеленела молодая трава, а поверх нее чернели перепутанные линии заклятия. Я бережно исследовала их сознанием, выискивая систему плетения. Вскоре перед внутренним взором появился атаман: он призывал огненную стихию, выхватывал из нее элементы и включал в свою волшбу. Есть, вот оно! Я уверенно разорвала центральную нить, разрушив заклятие.
Теперь поляна была очищена от магии. Я сделала пару шагов, остановилась, ощутив, как что-то пружинит под ногами. Под слоем дерна обнаружилась прикрытая досками яма, в которой стоял небольшой окованный железом сундучок. Сунув его подмышку, я выбралась из бурелома, и только тогда позволила сознанию выскользнуть из раш-и.
-- Молодец, Мара! -- просиял эльф. -- Открывай, не тяни!
Сбив рукоятью пятипалого проржавевший замок, я откинула крышку. В сундуке лежали шесть тугих полотняных мешочков. Лэй развязал один из них, заглянул внутрь и довольно произнес:
-- Леоны, -- взвесив на руке, добавил: -- думаю, не меньше сотни.
Во всех мешочках было золото.
-- Это ж надо же, спаси боги, -- глаза Тарвина горели отраженным золотым блеском, на щеках выступил лихорадочный румянец. -- Какое богатство-то! Я ж и не видел никогда ни столько, ни полстолька...
-- Эти деньги по праву принадлежат вашей деревне, -- сказала я. -- Поэтому...
-- Ой, спасибо, спасибо, госпожа воительница! -- заблажил староста.
-- Ээээ... -- торопливо вмешался Лэй. -- Тарвин, не мог бы ты оставить нас с госпожой воительницей наедине? Нам нужно поговорить.
Старик торопливо закивал и отошел.
-- Это еще что за идиотское благодушие?! -- зашипел ушастик, когда Тарвин скрылся за деревьями. -- Ты с чего это наш заработок разбазариваешь?
-- Крестьяне имеют право на это золото.
-- И как же, позволь спросить, ты собиралась поделить добычу?
-- Поровну, конечно.
-- Да за такие деньги можно пять деревень с потрохами купить! -- шепотом заорал эльф. -- И потом, это не их золото! Ты же слышала, староста говорил: разбойники промышляли на тракте, грабили купцов и путешественников. Надеюсь, ты не пойдешь сейчас раздавать леоны на большой дороге?
-- Но зачем нам так много денег?
-- Много? -- вызверился Лэй. -- А ты знаешь, сколько стоит зафрахтовать корабль с командой?
Я не знала, о чем и сказала честно.
-- А ты посчитай, -- успокаиваясь, проговорил ушастик. -- Услуги моряков стоят дорого. Думаю, каждому придется заплатить не меньше сотни леонов. Капитану -- так и всю тысячу, если не больше.
-- Не может быть, -- поразилась я. -- Стоцци платил мне пять леонов в месяц, это очень хорошее жалованье.
-- Для охранника. Но не для людей, которые не станут задавать лишних вопросов и согласятся рисковать собственной шкурой. Плюс стоимость самого фрахта, провизия, дорожные расходы... В общем, это, -- Лэй кивнул на сундук, -- не те деньги, на которые можно отправиться в путешествие. Их хватит только на то, чтобы провернуть дельце в ближайшем большом городе.
-- Какое дельце? -- насторожилась я.
-- А... ну... ох, -- ушастик побледнел и схватился за грудь. -- Болит что-то... прилечь бы мне.
-- Ладно, потом расскажешь. -- Я встала и подняла сундук.
-- Погоди, Мара, -- Лэй сорвал белый цветок, потеребил в пальцах. -- Не хочу выглядеть корыстным. Ты же понимаешь: деньги нужны на путешествие. И мы их честно заработали, нам нечего стыдиться. Поэтому давай сделаем так: сотню леонов отдадим старосте, остальное заберем себе.
Я согласилась. Его доводы и правда были убедительными.
-- Вот для того-то я и пошел с тобой, -- признался Лэй. -- Чтобы ты не наделала благоглупостей.
Вернувшись в деревню, мы вручили сто монет старосте с тем, чтобы он поделил их между селянами. Жители Полянки остались довольны, приняли нас как героев и устроили в нашу честь еще одну пьянку.
Мы пробыли в Полянке еще неделю, пока эльф окончательно не пришел в себя. Бабка Варна под его руководством составляла зелья, благодаря которым раны Лэя полностью затянулись. На восьмой день, распрощавшись с крестьянами, мы отправились в путь.
Мы выехали на тракт и двинулись в сторону Геммы -- ближайшего большого города. По словам Тарвина, до него было около четырех суток пути верхом. Дорога не была слишком оживленной, но и не пустовала -- так что мы могли ехать, не опасаясь привлечь нежелательное внимание. На ночевки останавливались в лесу, который тянулся вдоль тракта. Ели то, что собрали нам в путь благодарные крестьяне.
К четвертому дню пути запасы иссякли, пришлось остановиться в придорожном трактире -- грязноватом, похожем на сарай здании под вывеской "Довольная свинья". До Геммы оставалось не больше суток пути.
-- Да уж, название подходит заведению как нельзя лучше, -- пробормотал Лэй, входя в большой, тускло освещенный зал. -- И воняет, как в свинарнике...
Выбрав стол в самом дальнем углу, мы уселись и заказали ужин. Неопрятная служанка мрачно кивнула и удалилась. Возвращаться она не спешила, и мы в ожидании разглядывали немногочисленных посетителей, переговариваясь вполголоса.
-- Думаешь, сумеем пройти через ворота Геммы? -- спросила я.
-- Конечно! -- заверил Лэй. -- Неужели ты полагаешь, что меня до сих пор ищут? Да в империи давным-давно позабыли о моем существовании.
Я помолчала, изучая лоснящуюся от жира, покрытую пятнами вина столешницу. Все последние дни меня беспокоила оговорка Лэя о каком-то загадочном "дельце", которое он собирался "провернуть". Но в ответ на все мои вопросы зловредный эльф то отшучивался, то притворялся, что ничего не понимает. Зная беспокойный характер приятеля, я могла лишь догадываться, что "дельце" не обернется ничем хорошим.
Вдруг ушастик сам заговорил на интересующую меня тему:
-- У тебя есть план, как найти нужную сумму?
-- Да. Я собираюсь наняться на работу. А ты?
-- А я -- ограбить банк, -- подавшись вперед, тихо ответил эльф. -- Ты со мной?
Я уже привыкла к дурацким шуточкам друга, но сейчас, глядя в его шальные глаза, вдруг поняла: на этот раз все серьезно. Следовало прямо сейчас вправить ему мозги. Одной рукой схватив Лэя за шиворот, другую я сжала в кулак, поднесла к его носу и раздельно проговорила:
-- Я. Воин. А. Не. Грабитель.
-- Тише ты! -- заерзал мальчишка. -- Услышат же!
-- Выкинь эти мысли из головы.
-- Мара, нам для путешествия нужно целое состояние! -- горячо зашептал ушастик. -- Тебе никогда не заработать такие деньги честным трудом! Даже если мы с тобой будем работать вдвоем круглые сутки, не тратя времени на отдых, и тогда нам жизни не хватит! Ну... твоей во всяком случае.
-- Ничего, найду работу за большие деньги, -- сердито возразила я. -- Буду наниматься в охрану караванов или как в Полянке избавлять людей от разбойников.
-- Можно подумать, разбойники в империи на каждом углу! -- разозлился эльф.
-- Да. За последний год я встречалась с ними уже три раза.
-- Ну и что, ты собираешься по всей стране за ними бегать?..
Лэй замолчал, кивком указав на служанку, наконец соизволившую принести ужин. Девица молча грохнула на стол две тарелки с непонятным бурым месивом, кувшин с водой, и молча удалилась. Эльф опасливо попробовал еду, сморщился:
-- Это жаркое что, уже кто-то ел?.. -- и продолжил: -- В конце концов тебя убьют, а денег ты так и не заработаешь...
-- Заработаю, -- я грохнула кулаком по столу, так что тарелки подскочили. -- И начну прямо сейчас.
Встав, я направилась к стойке, за которой стоял высокий, болезненно худощавый трактирщик.
-- Добрый вечер, хозяин.
Человек уставился на меня, долго рассматривал, потом неохотно ответил:
-- И вам того же... леди.