* * *
- Ваше мнение, господин Брендос, - поинтересовался я у навигатора, когда место, где мы безрезультатно попытались запастись водой, осталось далеко позади.
Все-таки не зря я перестраховался, не став опускать корабль на землю, иначе неизвестно какими жертвами все бы закончилось. Но что было - то было, а теперь необходимо решить проблему с водой. Конечно, можно продолжать идти прямым курсом на Опситалет, перебиваясь сухомяткой, используя вино вместо воды, дотянем. Но прибудем мы туда, выглядя как настоящие бродяги, иначе говоря - заросшие щетиной и на всю округу благоухая немытыми телами.
На мостик поднялась Роккуэль, в очередном платье, сидевшем на ней не хуже всех остальных, но с накинутым на плечи платком. Краем глаза я видел, как поначалу девушка вышла из каюты, без всякого платка, сделал несколько шагов в сторону мостика, остановилась, подумала, вернулась обратно, снова вышла, но уже в нем.
И правильно: мы поднялись в небо выше обычного, и потому прохладно. Верное решение и с другой стороны: по-моему, у Роккуэль платье с глухим воротом единственное, и надевать его вторично она явно не собиралась. Разве что в том случае, если пираты снова на нас нападут. Ничего не имею против открытых платьев, но иногда они очень отвлекают, а нам предстояло решить сложную задачу.
- Ой, как у вас тут красиво! - восхитилась девушка, как будто тут так же "красиво" у нас не было вчера, позавчера или несколько дней назад. Те же самые зеленые джунгли под нами и такое же голубое небо с редкими белыми облачками над головой.
Мы с Рианелем незаметно переглянулись. Вот и еще одна проблема. Ладно мы, люди, в общем-то, ко всему привычные, но стоит только оставить эту девушку без достаточного количества воды для купания, а Амбруаз, такое впечатление, только тем в последнее время и занимался, что грел ей воду… А если еще и учесть, что она дочь одного из влиятельнейших людей Коллегии…
Тут уже не поможет ни превосходная кухня, ни множество приключений, не позволяющих ей скучать во время пути. Все хорошее забудется, и в памяти останется только постоянный вкус кислого вина во рту, да количество духов, потраченных на то, чтобы не морщить нос от неприятных запахов, окружающих ее повсюду.
Переглянувшись, мы оба посмотрели на карту. Обозначено там одно местечко под названием Мосебуту Соко. Представляет оно собой возвышенность с долиной, и посреди нее расположено озеро. Если перевести Мосебуту Соко с языка населяющих джунгли дикарей, так вероломно на нас напавших, то название прозвучит как "Небесное озеро".
- Задержка всего в полдня пути, - задумчиво произнес Брендос, пройдясь по карте циркулем.
Я и сам так думаю: полдня - это не критично.
- Амбруаз, правь во-о-н на ту гору, - обратился я к Пустынному льву, заступившему на вахту за штурвал, успев при этом подумать:
"Ну что же его так за штурвал-то тянет?! Ну нет у него таланта чувствовать поведение корабля. Вот у Гвенаэля он есть. У меня, кстати, он тоже имеется. Остальные обладают им в разной мере, но у Амбруаза он отсутствует напрочь.
И ведь не скажешь ему ничего", - грустно размышлял я, глядя на то, как "Небесный странник" в очередной раз уваливает с ветра.
Корабль, и мне пришлось подхватить Роккуэль за талию, иначе она могла бы упасть. Девушка мило зарделась, как будто я сделал это по собственной инициативе, а не просто решил помочь остаться ей на ногах.
- А куда мы повернули? - поинтересовалась она, как мне показалось, не слишком-то торопясь освободиться от моей руки.
- Есть здесь необыкновенно красивое местечко, и нам непременно следует в него заглянуть. А заодно уж и воды набрать, - пожал я плечами, беря ее под локоток и подводя поближе к ограждению мостика. Амбруаз - штурвальный еще тот, качнуть снова может в любой момент, и Роккуэль будет за что ухватиться.
- И что в нем такого необыкновенно красивого? - заинтересованно спросила она.
Вообще-то, насколько я понял со слов самой Роккуэль, девушка не слишком-то и торопится попасть в Опситалет. "Орегано" вылетел из Диграна с запасом времени, так что день задержки в пути никакой роли не сыграет. Именно день, потому что в полдня мы не уложимся. Этого срока с трудом хватит лишь добраться до Мосебуту Соко, и в его окрестностях мы окажемся уже в темноте.
Самому мне там побывать не приходилось, но по рассказам капитана Миккейна в горную долину, где и расположено озеро, соваться ночью рискованно. Так что придется ждать рассвета.
- Прежде всего, Роккуэль, само озеро. Недаром же, на языке обитающих в джунглях чируков, слово Мосебуту и переводится как Небесное, из-за цвета его воды.
Близость такой красивой девушки как Роккуэль, почему-то обострило мою память, и я наконец-то вспомнил, что эти дикари из джунглей называют себя именно так - чируки.
- Представляете, утром, когда рассветает, его воды кажутся нежно-голубыми. Но и это еще не все: в течение дня цвет может меняться от лазурного до темно-фиолетового в ненастье. Сам я не видел, но об этом мне рассказывали люди, чьим словам полностью можно доверять. Вы ведь не сможете назвать капитана Миккейна лгуном?
Моей задачей было увлечь Роккуэль так, чтобы ей действительно захотелось посмотреть на необыкновенное озеро, и тогда наша вынужденная задержка случится не по нашей вине, а по ее прихоти.
- Но самое удивительное, если набрать воду из озера, она окажется самой обыкновенной на вид. И еще говорят, что озерная вода очень вкусна. Вот мы и решили, не стоит пролетать мимо такого чуда, а вдруг у вас не будет возможности оказаться в этих местах еще раз. А заодно уж и воды набрать, вы же знаете, что у нас с ней проблемы.
- А почему у нее вода такого цвета? - поинтересовалась Роккуэль, и мне пришлось пожать плечами:
- Даже не представляю. Но мы сейчас об этом у Барни спросим, - обратил я ее внимание на поднявшегося на мостик Аднера. - Он такой человек, что все знает и все умеет.
Аднер от моих слов зарделся ничуть не меньше, чем не так давно сама Роккуэль. Все уже успели обратить внимание на то, как он поглядывает на Роккуэль: робко, без всякой надежды на взаимный интерес, а тут у нее на глазах получить такой комплимент.
- Э-э-э, - лицо его на мгновение сморщилось, и он начал судорожно соображать, что же ему ответить.
"Вот тебе и "все знает", - подумал я. - Надо же, какое разочарование! Спроси я у Брендоса, стоявшего в стороне и к нашему разговору не прислушивающегося, вот он-то точно объяснит, почему так происходит".
- Но и это еще не все, - отвлек я внимание девушки от Аднера, явно растерявшегося и продолжавшего мучительно морщить лоб. - На берегу озера находятся развалины Древних. Сами по себе они ничего не представляют - руины как руины, но посреди них находится огромная статуя Богини-Матери, настоящий колосс. Вы, должно быть, слышали о ней, она считается третьей по величине среди посвященных ей изваяний, оставшихся после Древних. Но если вы не желаете… - и я с самым равнодушным видом посмотрел в сторону, в душе опасаясь услышать что-нибудь вроде:
- Фи, я еще и не таких чудес навидалась.
Но нет, Роккуэль внезапно воздела руки к небу:
- Вот такая Богиня-Мать? Как я на картинке видела?
Все никак не пойму: почему женские фигуры, когда дамы тянутся вверх, становятся еще красивее? Это, наверное, даже навигатор Брендос не сумеет объяснить.
От резкого движения с плеч девушки упал платок, но я успел поймать его у самой палубы. Но что самое удивительное: мы схватили его с Аднером одновременно, причем едва не столкнулись лбами. Никак не ожидал от него такой прыти. И мы замерли, глядя друг на друга. Затем я сунул платок Аднеру - ему важнее.
Роккуэль стояла к нам спиной. Руки она уже опустила, всем своим видом показывая, чтобы платок вернулся туда, откуда он соскользнул. Вырез платья обнажал девушки плечи и еще часть спины, (очень, кстати красивое зрелище) и я взглянул на Барни:
"Ну что же ты медлишь? Замерзнет девушка".
Аднер, взяв платок в самые кончики пальцев, на вытянутых руках, очень осторожно, как будто боясь обжечься, прикрыл им Роккуэль. Девушка восприняла все как само собой разумеющееся, но надо было видеть вытянувшееся лицо Аднера, когда она сказала:
- Спасибо, Люкануэль, вы очень любезны.
Отвечать за Барни показалось мне неудобным, и потому я спросил:
- Ну и как, Роккуэль, вы не будете против увидеть изваяние своими глазами?
Девушка взглянула на меня, и по выражению ее глаз, едва ли не восторженных, все стало для меня понятно без всяких слов.
* * *
К Мосебуту Соко мы приблизились уже в полной темноте. Дожидаясь рассвета, "Странник" завис над землей у самого подножия горы. Опускать корабль на землю я не решился, пусть и джунгли отступали от горы довольно далеко. Когда корабль зависает в воздухе, он никогда не бывает совсем неподвижным. Иногда он немного идет вниз, чтобы затем подняться, иногда его переваливает с борта на борт, что очень похоже на то, как ведет себя морской корабль, раскачиваясь на некрупных волнах. Различие все же есть: морской корабль никогда не сможет внезапно рухнуть вниз на землю с той высоты, на которой он находится, а с летучими такое очень редко, но случается. Главное, об этом не думать никогда.
Едва восток начал сереть, мы начали подъем, чтобы успеть к рассвету оказаться над озером. Роккуэль к тому времени стояла уже на мостике, кутаясь в тёплый плащ от порывов зябкого ветерка.
Мы успели застать озеро до наступления рассвета. Вернее, рассвет давно уже наступил, но озеро расположено в горной долине, с трех сторон окруженное высокими отвесными стенами скал. И лишь с юга, откуда мы намеревались попасть в долину, до самого подножия горы простирался пологий склон, густо поросший каким-то кустарником.
Никто не спал, всем хотелось увидеть тот волшебный миг, когда на воды озера падают первые лучи солнца, слишком уж все были наслышаны об этом чуде. Все молчали, в ожидании чудо, и лишь Энди что-то негромко объяснял Мирре, сопровождая повествование жестами рук. Оно и понятно: Ансельм единственный из всех нас здесь побывал на "Орегано" капитана Миккейна, еще до той поры, когда я на него попал.
Показавшиеся глазу воды озера в тот миг, когда мы его, наконец, увидели, ничем не впечатлили: серые и невзрачные, как воды тех озер, что мы видели до сих пор.
Я постарался расслабить зрение, чтобы увидеть движение воздушных потоков в самой долине, видимую сейчас на всю ее глубину.
"Да уж, - невольно скривился я. - Полет в долину предстоит сложный, и потому любоваться мне будет особенно некогда, как мне, так еще и паре-тройке людей, занятых на штурвале и парусах. Хотя чего уж тут, это не Великий каньон в Гурандских горах. Сам до сих пор не понимаю, как мне тогда удалось им пройти. Наверное, потому что рядом со мной на мостике тогда стояла Николь".
Я взглянул на Роккуэль, замершую в ожидании чуда. Эта девушка если и уступает по красоте Софи - Дениз - Мариэль - Николь - Доминике Соланж, то ненамного. Но она - не Николь.
Затем мой взгляд упал на Аднера, стоявшего от всех чуть в стороне.
"Разбери меня прах! Ну почему я постоянно забываю о его изобретении! С его помощью оказаться в долине будет значительно легче. Ну а если что-то пойдет не так, всегда можно воспользоваться старым проверенным способом - парусами. А заодно уж проверим: сможет ли корабль двигаться над самой землей?"
Управлять летучим кораблем, двигающимся с помощью детища Аднера невозможно, но "Небесный странник" лежал точно носом на вход в долину, и потому проблем возникнуть не должно.
- Господин Аднер, - окликнул я его с мостика. - Давайте, вновь применим ваше великолепное изобретение, сейчас самое время его использовать.
- Энди, Р-р-р… - зарычал я, желая призвать Ансельму в помощь Родрига, но вовремя вспомнив о его ранении, - …Амбруаз, откройте крышку трюма!
"Надо будет узнать у Аднера? возможно ли вывести управление на палубу? - подумал я, глядя на то, как Ансельм с Эмметтом возятся с лючиной. - А еще лучше на мостик. В этом случае вообще получилось бы очень удобно".
Барни Аднер, несмотря на мою похвалу, объявленную ему во всеуслышание, в трюм полез не очень охотно. Еще бы, что можно увидеть из глубины трюма?
Мы входили в долину все глубже, озеро приближалось к нам все ближе, но его воды оставались по-прежнему серыми и невзрачными.
Затем над восточным краем скал начало показываться солнце, его лучи заскользили по противоположной каменной стене, устремляясь все ниже и ниже, и в скором времени должны были коснуться воды.
- Барни! - в один голос закричали мы все, - скоро начнется!
Аднеру помогли выбраться из трюма, выдернув его за руки, и он вместе со всеми сгрудился на носу корабля. Даже служанка Роккуэль Батси, после призыва своей хозяйки, присоединилась к ним. И только мы с навигатором Брендосом продолжали оставаться на мостике. Наконец, лучи солнца, закончив свой бег по скалам, коснулись воды. И воды озера, там, где они ее касались, мгновенно приобретали цвет неба в ясный, солнечный день. Иногда по поверхности уже освещенной солнцем воды, словно рябь пробегала из множества золотистых звездочек. Зрелище предстало перед нами настолько завораживающее, что все смотрели на него, боясь шелохнуться. Лишь Энди Ансельм, однажды здесь уже побывавшей, старался принять невозмутимый вид, правда, с относительным успехом.
Тем временем "Небесный странник" углублялся в долину над озером все дальше. Справа от нас в озеро врезался высокий мыс и, зайдя за него, все мы снова ощутили потрясение.
На берегу, у самой воды, стояла гигантская белоснежная статуя женщины в длинном до пят одеянии, и простирала руки к небу - статуя Богини-Матери.
Наверное, в тот миг всем нам вспомнилась легенда, что когда-то в незапамятные времена Создатель настолько прогневался на человечество за его многочисленные грехи, что поклялся обрушить на землю небо. И только заступничество самой Богини-Матери заставило его отказаться от своего намерения. Утверждают также, что именно этот момент и запечатлен на таких монументах, и их сохранилось всего три. Еще говорят, что когда статуй Богини-Матери не останется ни одной, Создатель сдержит данное когда-то им обещание. Кто-то лишь усмехается, кто-то пожимает плечами, но например пустынники-лигахи, свято в это верят. Но как бы там ни было, вид гигантской статуи впечатлил всех нас еще больше, чем переливающиеся всеми оттенками голубого воды озера, и по-прежнему мы все молчали, боясь сказать хоть единое слово.
Как тому и положено, первым опомнился я, капитан. А может быть, так произошло потому, что свечение вод озера чем-то напоминало мне то, к чему я давно привык - свечению воздушных потоков в небе. На противоположном от статуи берегу озера далеко в воду простиралась длинная песчаная коса. На самом конце она значительно расширялась, и нам предстояло опустить "Небесный странник" именно там. Самое безопасное местечко, а тут, в долине, есть, кого опасаться. Или будет, если наше прибытие сюда не осталось незамеченным.
- Господин Аднер, - окликнул я ученого-изобретателя, отвлекая его от созерцаний одного из чудес света. - Прошу вас, займите свое место.
Опомнились и остальные, принявшись в полный голос обсуждать испытанное ими потрясение.
В нужный момент Аднер остановил корабль, Энди осторожно провернул кабестан в левую сторону, и корабль лег плоским железным днищем на песок.
Все, теперь предстояло набрать воды, полюбоваться вечерним зрелищем, когда в лучах заходящего солнца озеро вновь станет самым обычным, взглянуть в последний раз на потрясающий монумент той, что спасла всем людям жизнь и отправляться в Опситалет.
Я стоял на мостике, наблюдая за тем, как в чрево корабля через открытый в борту люк выстроившиеся в цепочку люди одно за другим передают наполненные водой ведра.
В ведре вода, кстати, действительно становилось такой, какой мы и привыкли ее всегда видеть, но вкуса ей это нисколько не убавляло - она действительно была очень хороша. Рассказывают, что вода из озера Мосебуту Соко не портится долго, годами, но чтобы проверить слухи возможности не будет, столько у нас она не продержится.
На мостик поднялась Роккуэль. Одна, без своей служанки Батси, снова скрывшейся в каюте. Удивительное дело: "Небесный странник" мал, на нем каждая женщина на виду, Батси - девица очень привлекательная, но замечаешь ее крайне редко.
"Долго же ей с таким талантом замуж выходить придется", - усмехнулся я, глядя на то, как Роккуэль рассматривает при помощи зрительной трубы на другой стороне озера руины Древних, часто переводя взгляд на статую Богини-Матери.
"Тоже есть чему удивляться, - думал я. - От них всего остального остались одни руины, а статуя стоит себе, как будто время ее совсем не коснулось".
Сколько я ее не рассматривал, хотя бы малейшую отметину время на ней нанесло. Так нет, будто вчера изваяли.
- Люкануэль, - услышал я вдруг, - а ведь мы обязательно осмотрим руины?
Роккуэль посмотрела на меня так выразительно, что сердце любого мужчины бы обязательно дрогнуло. Дрогнуло и мое, но не голос, когда я решительно ответил:
- Нет.
- А почему?
Теперь взгляд Роккуэль напоминал мне взгляд маленького ребенка, у которого вдруг забрали любимую игрушку. Ну, в ее возрасте такой взгляд еще можно позволить, и смотрится он совсем не так нелепо, как станет смотреться лет через десять-пятнадцать, у зрелой женщины.
- Потому что, Роккуэль, осматривать слишком опасно.
- Опасно?!
Так, девочка, если ты считаешь, что на меня можно воздействовать таким образом, то глубоко заблуждаешься. Крайне неприятно признаваться в присутствии очаровательной леди в том, что ты чего-то опасаешься, но от этого не меняется ничего.
Да, после того, как мы наберем достаточно воды, у нас еще останется полдня, потому что раньше наступления темноты мы отсюда не вылетим. Все желающие могут провести его по своему усмотрению. Например, искупаться в этом чудесном озере, по легендам возвращающем молодость и излечивающее от многих болезней. Или как Гвенаэль с Аделардом - заядлые рыбаки, порыбачить.