Словом, каждый может найти себе занятие по душе. Но на другую сторону озера перелетать мы не станем, хоть и дело пустяшное, и ветерок попутный. Все дело в том, что у чируков эта долина считается священной. Да и не только у них. Лигахи, живущие в пустыне много севернее отсюда, бывает, совершают в долину паломничества. Удивительно, но воинственные чируки не препятствуют им никогда.
И то, что мы не видим ни тех, ни других, совсем не значит, что их тут нет. Или того, что они не заявятся сюда в самый неподходящий момент. Им трудно будет объяснить, что мы просто решили поглазеть на статую, ну и заодно уж порыться в руинах в надежде найти какой-нибудь тайный ход, чтобы оказаться в сокровищнице Древних. К тому же у вас их, сокровищ, и без того хватает.
Однажды Гвен, известный шутник, так что его словам особого доверия нет, рассказывал, что среди сокровищ Древних попадаются такие кулоны, что, стоит их только надеть женщине на шею, как у нее увеличивается грудь. Смотрю я на ваш кулон, очень красивый и явно работы Древних, и никак не пойму: как будто и цвет глаз остался прежний, и волосы не переливаются, а вот грудь, такое впечатление, как будто бы стала больше. Может и не врал Гвенаэль?
Вслух я сказал совсем другое:
- Да, Роккуэль, в этих развалинах опасно.
И случись что, а у Аделарда с Родригом, наших лучших бойцов, на двоих всего две руки.
И еще я очень хорошо помню рассказ капитана Миккейна.
Коллегия когда-то посылала сюда экспедицию. Сокровища интересуют ее постольку поскольку, она занимается наследием Древних, пытаясь хоть частично воссоздать их чудесные технологии. Думаю, что Коллегия прибыла сюда не тайно - по уговору с королем Эгастера, на чьих землях и находится эта гора.
- Мы прилетели на двух кораблях, - рассказывал капитан Миккейн. - "Орегано" и "Дигранес". Поначалу все было спокойно. Окудники работали в руинах, мы развлекались, чем могли, словом, все шло, как и обычно в подобных случаях. Так прошло две недели, когда вдруг начали бесследно исчезать люди. Как будто бы был человек на виду, и вдруг все - исчез, пропал. Первых двух исчезнувших посчитали случайностью, бывает всякое, но когда исчез третий, навигатор на "Скитальце" стало ясно, что-то не так.
Я выставил караулы, приказал всем вооружиться, и никому не ходить поодиночке. Не помогло. Следующими пропали два человека из команды "Дигранесса", а затем сразу четыре окудника. Окудников нашли, мертвыми, с распоротыми животами и выпущенными кишками у подножия Богини-Матери. Наверное, так сделали потому, что только они копались в руинах Древних. И тогда я распорядился свернуть все работы, несмотря на то, что старший среди людей из Коллегии был против. Мы улетели в тот же день. Позже, уже в Дигране, мое решение посчитали правильным, - закончил Миккейн свой рассказ.
"Так что, милая леди Роккуэль, мы ни за что не станем перелетать это озеро. Иначе придется подвергнуть не нужному риску не только вас, но и всех остальных людей".
- Леди Роккуэль, поверьте на слово, в этих руинах очень опасно, - мягко начал я, не желая вдаваться в подробности.
Но если разговор того потребует, я это сделаю.
Не потребовал. Девушка метнула на меня взгляд, сумевший вобрать в себя множество всевозможных эмоций. В нем присутствовали и разочарование, и обида, и затаенный гнев, и еще какое-то сожаление. Роккуэль резко повернулась и пошла вниз по трапу, всей своей спиной выражая презрение всему происходящему.
"Ну и пусть, - подумал я, глядя ей вслед. - Зато точно живой останется, или не станет восемнадцатой женой какого-нибудь царька чируков".
* * *
Закат такого впечатления уже не произвел. По мере прячущегося за западной стеной долины солнца, озеро вновь становилось таким, каким мы его и увидели рано утром: спокойной серой гладью, на которой и глазу-то не на чем зацепиться.
Когда мы поднялись в воздух, то прошли довольно близко от Богини-Матери. Посмотрев на нее, я невольно вздрогнул - столько мольбы было в чертах ее лица, обращенному к небесам.
Глава 7
ЛЕКЦИЯ АДНЕРА О НЕБЕСНОЙ МЕХАНИКЕ
- …Я тоже считаю, господин Брендос: вряд ли ветер изменится в ближайшее время.
- И неплохо бы, что так оставалось до самого Опситалета, - высказал навигатор вслух то, что нам обоим пришло в голову.
- Очень бы неплохо, - согласился я с ним, кивнув.
Свежий ветерок дул в почти попутном направлении, и "Небесный странник" шел под полными парусами, развивая чуть ли не всю скорость, на которую только способен. Следовало поторапливаться, не приведи Создатель "Орегано" прибудет в Опситалет, опередив нас. Сколько будет беспокойств на нем. Нет, не за нас самих, за нашу пассажирку - Роккуэль. Капитан Миккейн доверился мне, и не хотелось его подводить. Ну а переменись ветер, и задержка в пути неизбежна. Тут даже чудесное устройство Аднера нам не поможет.
Как выяснилось, управлять кораблем, движущимся при помощи л" хассов все-таки можно, но значительно труднее, чем под парусами.
Вся сложность в том, что когда корабль идет под парусами, ветер дует в корму. А когда задействован привод Аднера, встречный ветер становится настолько силен, что парус только мешает. Но проблема с управлением кораблем заключается не в этом. Рули скрыты за высокой кормовой надстройкой, и им ветра почти не достается. Попытались мы управлять кораблем и при помощи самого паруса, ставя его под очень острым углом по направлению к ветру, но тоже не вышло ничего хорошего: слишком трудоемко. К тому же, взять нужный курс точно, не выходило и кроме того, корабль постоянно с него сваливался.
Единственное решение, что пришло мне в голову - поднять рули высоко над кормой, ведь в таком случае на рули будет напирать набегающий спереди воздушный поток. И все же проблема останется, поскольку на малом ходу управлять кораблем по-прежнему будет невозможно.
"Но привод Аднера - вещь замечательная, нужно только решить проблему с управлением", - заключил я.
"Надо будет обязательно поинтересоваться у Аднера, возможно, существует и другое решение, - думал я, спускаясь с мостика. - По сути, его тяга - как тяга впряженной в телегу лошади, но ей-то как раз можно управлять. Нет, пожалуй, не самое удачное сравнение. Больше похоже на то, как если бы человек толкал перед собой тачку. Но там проблем не возникает: надавил на правую ручку сильнее - тачка влево пошла, и наоборот. Завтра с утра и спрошу, при первом удобном случае", - окончательно решил для себя я, берясь за дверную ручку.
- Люк! - послышался из темноты негромкий голосок Роккуэль.
На палубе не было видно не зги, единственный фонарь, освещающий ее, потушили: ночь темная, беззвездная, земли практически не различима, а определить высоту полета можно только на глаз. И все же ее голос я узнал. Да и чьим он может быть еще, не голосом же Мирры? Но она никогда не обратилась бы ко мне подобным образом. И уж точно не голос Батси, он у нее для женщины на удивление низкий.
- Слушаю вас, Роккуэль, - застыл я на месте, пытаясь разглядеть девушку.
Что же у нее случилось такого, чего нельзя отложить до утра? Ничего в голову не приходит. Корабль качнуло, Роккуэль бросило на меня и получилось так, что она оказалась в моих объятиях. На какой-то миг мы оба замерли, затем отпрянули друг от друга, не сказать, чтобы очень уж быстро.
- Люк, ты не обижаешься на меня? - неожиданно спросила.
- За что?
Я действительно не видел причин на нее обижаться. За вчерашнее? Так это она на меня обиделась. За что-то другое? Например, за то, что она не смогла устоять на ногах, ее бросило на меня, и я смог почувствовать упругость ее тела, и сводящий с ума запах духов?
- Ну, за вчерашнее.
Я нашел на ощупь ее руку, открыл дверь в каюту, и потянул за собой.
- Не беспокойтесь, Роккуэль, я оставлю дверь приоткрытой, - успокоил я девушку на всякий случай.
На двери хитрая защелка, стоит только ее нажать, и дверь фиксируется, оставляя щель шириной в пару ладоней. Конечно, предназначена она не для ночных визитов дам, чтобы их не скомпрометировать - для проветривания каюты, иллюминатор не открывается, но вполне подойдет и для этой цели.
В самой каюте мягко светил фонарь Древних. С виду он очень похож на л" хасс, только поменьше в размерах. И еще он отличается тем, что от него исходит сияние, чего от л" хасса нет и в помине. Свет совсем не ярок, но зато не слепит, и нет необходимости чем-нибудь прикрывать его, когда ложишься спать. А проснувшись по тревоге, света вполне хватает для того, чтобы не собрать всю мебель в каюте, слишком уж она тесна.
- Так за что вы хотели извиниться, Роккуэль? - поинтересовался я, лихорадочно соображая: будет ли достаточно удобно предложить ей присесть? Все-таки ночь на дворе, и как она воспримет мое предложение?
Корабль качнуло в очередной раз, защелка почему-то не сработала, дверь плотно прикрылась, а сам я невольно сделал шаг вперед. Ну а дальше почему-то все случилось само собой: руки мои потянулись к ней, Роккуэль подалась мне навстречу и через мгновенье мы целовались тем долгим страстным поцелуем, после которого никакие слова уже не нужны.
Когда я, наконец, оторвался от губ девушки, по-прежнему крепко сжимая Роккуэль в объятьях, то почему-то взглянул на иллюминатор. Взглянул и вздрогнул всем телом: сквозь стекло на меня с укоризной смотрела Николь. Я зажмурил глаза, встряхнул головой, вновь открыл их - нет ничего, сплошная темнота.
"И что Люк, - все во мне заклокотало от злости, - теперь ты будешь вечно хранить ей верность? После того, как она бесследно исчезла, не сказав на прощание ни слова? Забудь ее, забудь навсегда, забудь, как будто никогда ее в твоей жизни и не было!"
- Что-то не так, Люк? - подняла Роккуэль голову, глядя на меня с недоумением и даже обидой, вероятно, почувствовав мое состояние.
- Нет, милая, все так, все очень даже так, - прошептал я с нежностью, после чего надолго припал к ее губам.
* * *
Роккуэль лежала, тесно прижавшись, положив голову на плечо, водя пальцем по моей груди. Волосы девушки щекотали лицо, и я осторожно их поправил, заодно проведя ладонью вниз, насколько хватило длины руки.
"Ну вот, - цинично подумалось мне, - полет ей вполне удался. Столько приключений, увиденные чудеса, ну и еще другие приятные моменты. Будет потом о чем рассказать или просто вспомнить".
Роккуэль посмотрела на меня, затем, потянувшись всем телом, поцеловала в губы, чтобы снова устроиться головой на плече.
- А я ведь тебя именно таким и представляла, - неожиданно сказала она.
- Представляла? Меня? - благо, Роккуэль смотрела в сторону, иначе, наверное, не удержалась бы от смеха, глядя на выражение моего лица.
- Ну да, - беззаботно ответила девушка. - Разве что я думала, что ты постарше. И еще усатый, - провела она пальцем мне по верхней губе. - Но без них тебе даже лучше.
- А откуда ты… - не удержался я от вопроса.
- …о тебе узнала? - закончила за меня Роккуэль. - Когда папа вызвал к себе с докладом Анвигреста, я как раз находилась в его кабинете.
После этих слов я чуть не подавился воздухом на вздохе. Мессир Анвигрест входит в руководство Коллегии и выше него только один человек - грандмессир. Со слов Роккуэль получается, что она его дочь. То, что ее отец занимает в Коллегии очень высокий пост, и без того для меня было понятно, но чтобы настолько высокий!..
Так чего удивительного в том, что "Орегано" отправили за три-девять земель, чтобы исполнить прихоть этой девушки? Удивительно, скорее, другое: что "Орегано" не отправился в сопровождении еще пары-тройки других кораблей Коллегии. Или она не предоставила Роккуэль "Мордидского забияку" - огромный трехмачтовый парусник, он такой в Коллегии единственный.
- Только я не буду пересказывать слова Анвигреста, иначе загордишься, - рассмеялась Роккуэль.
- А когда это случилось? Ну, когда ты обо мне услышала? - не смог я удержаться от любопытства.
- После того, как вы вернулись из моря Мертвых, с острова Гаруд.
Девушка ненадолго замолчала, зябко поведя плечами, вспоминая о чем-то не слишком приятном.
- Там, в бухте Жемчужной, все произошло очень быстро и страшно.
Сверху на бухту такой замечательный вид, я невольно залюбовалась им, когда корабль вдруг резко провалился вниз. Но капитан Миккейн как-то справился, посадив корабль. Правда, о землю "Орегано" стукнулся так, что на ногах не смог устоять никто. А потом напали эти.
Миккейн, всегда такой вежливый, я и не думала, что он кричать умеет, когда я отказалась спрятаться в каюте. Но в ней еще страшнее - вокруг крики, стоны, еще этот стук стрелами по бортам. Я боялась, что в любой момент распахнётся дверь, и в нее ворвутся эти разбойники.
Роккуэль, поцеловав, прижалась ко мне еще крепче:
- А потом прилетел ты - мой спаситель. Только я опять не скажу, что о тебе капитан Миккейн говорил. Лучше ты мне скажи: почему, когда я вошла в каюту Миккейна, ты посмотрел на меня так, как будто заявилась служанка, и оторвала тебя от серьезного разговора. Я ведь красивая?
Глаза Роккуэль смотрели на меня требовательно.
- Очень, - чтобы ответить, мне совсем не пришлось кривить душой.
И я уж совсем собрался было сказать, что когда ее увидел впервые, мне едва хватило сил, чтобы остаться равнодушным, настолько она меня впечатлила, что, собственно, было недалеко от истины, когда услышал:
- А правда ты видел место, где Древние делали л" хассы?
Я кивнул: "Видел".
Вообще-то мессир Анвигрест настоятельно рекомендовал мне молчать обо всем увиденном на Гаруде, но сейчас не тот случай.
- И как там все выглядит? - Роккуэль приподнялась на локте.
"Как выглядит? Огромный зал с очень высокими потолками. Блестящие ленты, сплетенные из тончайших металлических проволочек, странного вида механизмы. Заготовки для л" хассов из полупрозрачного материала, чем-то напоминающее стекло. Черные диски тиг, из которых в л" хассы каким-то волшебным образом перекачивается сила, после чего внутри камней начинает биться язык пламени… В общем, ничего интересного. Такое впечатление, будто там обычные горшки делали. А мы все: л" хассы - это окаменевшие слезы Богини-Матери! Л" хассы - это осколки Небесного трона Создателя!"
Девушка ждала ответа, и я принялся объяснять, помогая жестами рук.
- Там везде сплошные ленты. Так идет одна лента, - провел я ладонью по ее телу. - Вот так другая, а в этом месте они пересекаются. Но и это еще не все. Есть и другие, здесь, здесь, и здесь. И они движутся либо так, либо вот так…
… - Никогда бы не подумала, что Древние делали л" хассы именно таким образом, - некоторое время спустя заявила мне Роккуэль, когда мы оба отдышались. - И чего это, спрашивается, л" хассов все меньше и меньше? - хихикнула она.
В ответ я только пожал плечами: даже не представляю.
* * *
Я проснулся с чувством вины. Полежал, слушая тихое дыхание спящей Роккуэль, взглянул на темный иллюминатор, снова на Роккуэль… Она, как будто бы почувствовав мой взгляд, открыла глаза. Увидела меня, улыбнулась, затем посмотрела вверх, и неожиданно прыснула от смеха, прикрыв рот ладошкой.
"Так, а чего это она? - озадачено подумал я. - Неужели все произошедшее этой ночью заставляет ее смеяться? Как будто бы все прошло замечательно, и вдруг на тебе! Что-то не так?"
Наверное, на лице у меня было забавное выражение, потому что, взглянув на меня снова, Роккуэль прыснула вторично.
- Коллегия столько лет бьется над секретом создания л" хассов, но, как оказывается, все так просто! - с улыбкой сказала она. - А ты чего подумал?
- Подумал, что-то не так, - честно сознался я.
- Нет, Люк, все замечательно, - Роккуэль по-прежнему улыбалась.
Но когда я потянулся к ней, девушка хлопнула меня по руке:
- Отвернись, мне пора уходить, скоро рассветет.
Дождавшись, когда она оденется, я встал, прикрыл фонарь, чтобы приоткрывшаяся дверь не дала полоску света на палубу. В темноте я услышал:
- Люк, а Николь, кто это?
- Николь? - переспросил я. Роккуэль я точно не называл этим именем, так откуда интерес? Ей рассказал кто-то из команды?
- Ночь, когда ты укрывал меня одеялом, то спросонья назвал меня Николь, - услышал я вместе со звуком открываемой двери. Видимо ответа от меня не требовалось, потому что дверь сразу же захлопнулась.
И тут я вспомнил, что ночью мне действительно снилась Николь, и у нас с ней все было хорошо.
"Умная девушка, - думал я уже о Роккуэль. - Понимает, что нам обоим не надо, чтобы все узнали об ее ночном визите. Нисколько не сомневаюсь, что мои люди, будут смотреть на меня с укоризной. Ну и Аднер, тому точно знать не стоит, слишком уж влюбленные у него взгляды на дочь, как выяснилось, самого грандмессира Коллегии. Да и самой Роккуэль не нужно, чтобы шептались у нее за спиной. Хотя, если бы боялась, не пришла. "Небесный странник" - корабль крохотный, попробуй тут что-нибудь утаи".
На душе было тоскливо. Как будто бы и все хорошо, и в тоже время все очень плохо. Почему-то я очень наделся, когда случится то, что случилось, мне будет значительно легче. Оказывается, нет, стало еще тяжелее.
* * *
Взгляд навигатора Брендоса, когда я принимал у него вахту, показался мне осуждающим. Как же, уж от его-то внимания все произошедшее точно не ускользнуло, не тот он человек.
И внутри себя я взъярился:
"А сам-то ты, господин Рианель Брендос, способен хоть на какие-то сильные чувства? Вечно невозмутимый, с холодным выражением лица. Я и видел-то проявление эмоций на нем всего-то пару раз, в ситуациях, когда другие вообще голову теряли. И что я, предал Николь, бросив ее, и уйдя к другой женщине? Кто кого предал, вот еще вопрос! Ты даже не представляешь, как мне самому тяжело, и поговорить на эту тему не с кем".