Споры всеядны. Да, споры универсальны и неприхотливы. Споры - мобильные колонии простейших, вроде земных вольвоксов, по пути своей эволюции обретшие разновидность коллективного разума.
Единственный вид, претендующий на экологическую нишу, которую до сих пор на этой планете занимал человек.
Раскин улыбнулся и ответил:
- Куда? Подальше отсюда. Домой. В космос. И не забудь посчитать скидку. Нам, ушельцам, полагается.
- Кто-то уходит, а кто-то приходит, - ответила сарказмом на сарказм спора. - Счастливого пути, - таксист изобразил улыбку и тут же опал в мутный ком серой протоплазмы.
Раскин расплатился и неспешным шагом двинулся вдоль очереди.
Ему только предстояло найти свое место среди людей.
Быть может, не здесь, но там, далеко…
Глава 2
На перевалочном пункте им предстояло застрять надолго.
"Восьмая станция" - так назвалось место, куда выплюнул гиперпереход беженцев с планеты Земля. Портал работал около трех часов. Они появлялись группами по восемь-десять человек. Мужчины и женщины. Дети. Все как один - напуганы и подавлены путешествием через сжатое пространство. Ведь большая часть из них была простыми фермерами, рабочими, которые никогда не покидали не только планеты, но и Острова. А теперь один шаг - и в другом мире.
Не Земля.
Серые бетонные стены и пар изо рта.
Раскин поднялся на носки. Опустился. Поднялся еще раз.
Не Бастион… Слишком большая сила тяжести. Куда же его забросило? На этой планете он даже тяжелее, чем на Земле.
А вот и встречающие: хмурая троица в легких полускафандрах военного образца. Без знаков отличия. С автоматами в руках.
На ушельцев они глядели без тени враждебности. Но и дружелюбием не пылали. Каждой новой группе, что через равные интервалы появлялась на пороге портала, эти люди сообщали одно и то же:
- Сохраняйте спокойствие! Вы находитесь на территории земной колонии. Направление на Бастион перегружено. Сеть порталов "Галаспэйс" не выдержала потока перемещений и отключилась на непродолжительный срок. Мы приняли запрос на аварийную материализацию. Здесь вы будете в безопасности. Как только "Галаспэйс" восстановится, немедленно продолжите путешествие.
И больше ничего.
Гражданские паниковали; нервничали от вида оружия, что пока смотрело дулами в пол. Гражданские ругались, требовали, рыдали…
Их не удивляло, что эти трое свободно говорят по-испански. Но Раскин сразу понял, в чем секрет: им под черепа была вживлена та же "машинка", что и ему. Автоматический переводчик с функцией контроля над речевым центром.
Значит, ушельцы в руках Колониального командования. Только у какой из его многочисленных ветвей? Судя по тому, что встречающие закупорены в военную спецодежду, судя по той легкости, с которой они обращаются с оружием, - это десантники. В отличие от штурмовых колонизаторов, которые были, по-простому, профессиональными первопроходцами и не носили воинских званий, десант использовался для силовых операций на дальних планетах. Десант Колониального командования отличался и от аналогичного рода войск, подчиненного министерству обороны. Это были не только бойцы, но и стражи порядка, первопроходцы и даже чуть-чуть ученые. Все как один - подлежали обязательной модификации.
Ушельцев повели по пустым коридорам прочь от дышащего озоном гиперпортала. Раскин шел, внимательно глядя по сторонам. Но смотреть было не на что. Ноздреватый, чуть сырой бетон на стенах. Точно такой же под ногами. Над головой - монолитная плита. Слева вдоль потолка вьется черный кабель. Светят белым светом лампы. Холодно…
Внепогодник Раскина встопорщился и перешел в режим "зимы". Кубинцы, переругиваясь, на ходу вытягивали из скарба теплые вещи; одевались сами, одевали детей. Им можно было посочувствовать: попали в такой холодильник после теплой осенней ночи. Впрочем, легче будет привыкать к климату Бастиона. Не на тропический курорт собрались.
Раскин коснулся стены. Странно, что для строительства этого комплекса не использовался металл. Значит, условия на планете были не так уж плохи. По крайней мере, в атмосфере отсутствовали токсичные газы, для которых просочиться через бетон не проблема, а вопрос времени. Либо комплекс находился глубоко под землей, в скальной толще.
Нет, скорее всего, за этими стенами можно дышать. Раскину приходилось видеть, как строятся объекты на планете с атмосферой, состоящей из диоксида серы и соединений хлора и фтора. Одновременно с металлической "коробкой" закладывалась инфраструктура жизнеобеспечивания и, прежде всего, система вентиляции. Здесь же ничего подобного он не видел. Просто какой-то окоп, забетонированный со всех сторон и сверху придавленный плитой. Со сквозняком, свободно гуляющим вдоль стен.
Свет ламп задрожал, стал тусклым; показалось, что вот-вот, и погаснет вовсе… Но через миг он уже горел с прежней силой. Энергоснабжение восстановилось. Гиперпортал явил на свет очередную группу ушельцев.
Тройная Альфа Центавра, четыре звезды Росс, двойная Крюгера, двойные Сириус и Процион - почти во всех системах в радиусе пятнадцати световых лет от Солнца у людей были колонии. А если не колонии - то аванпосты, исследовательские или военные базы.
Раскин догнал сопровождающего. Деликатно постучал костяшками пальцев по титановому налокотнику. Человек в полускафандре сбавил шаг. Раскин с удивлением понял, что это - женщина. Почти двухметрового роста, с узким, острым лицом хищницы. Не красивая, но и не уродливая. Эдакая бронзовокожая валькирия. Конечно же, бритая наголо.
Раскин смутился:
- Кгм… не знаю вашего звания… Но хотел спросить: до Барнарда-1 нас добросило или застряли у звезды Лейтона?
Женщина погладила цевье автомата. Проговорила сквозь зубы:
- Астрограф нашелся? Это Восьмая станция. Восьмая. И больше знать тебе не нужно. Для твоего же блага, ладно?
Раскин кивнул и бросил, якобы без задней мысли:
- Великолепный загар…
- Ага! - прыснула валькирия. - У нас здесь солярий что надо…
- И хромосферные вспышки с энергией… даже боюсь предположить во сколько электронвольт, - добавил он с умным видом.
Валькирия снова сделала каменное лицо. Отвернулась от Раскина и крикнула отстающим:
- Господа ушельцы! Не растягиваемся! Поживее, вы теперь не на матушке-Земле!
Раскин нахмурил лоб. Мысленно представил локальную звездную карту. Итак, что известно на данный момент?
Восьмая станция находится на планете с азотно-кислородной атмосферой, ускорение свободного падения здесь полтора "же" или чуть больше. Энергия солнечного ветра местной звезды на порядок превышает такой же показатель земного светила. Поэтому все обитатели Восьмой должны носить характерный загар. И точно: светловолосый парень, что встречал ушельцев на очередном пересечении коридоров, имел кожу красно-болезненного вида. Видимо, блондин был особо восприимчив к солнечной радиации.
И еще немаловажная деталь - на этой планете вовсю орудуют люди. Причем не первый год. Смонтировать гиперпередатчик - это не допотопный космодром утрамбовать при помощи двух бульдозеров, экскаватора и шагающего строительного комплекса.
Теперь круг поиска существенно сужался.
Если рассуждать логически, когда накрылась сеть Галаспэйса, ушельцы оказались выброшенными через какой-то портал на пути к Бастиону. Точек выхода могло быть две: либо в системе звезды Барнарда, на планете Барнард-1, либо в системе звезды Лейтена, на Черном Марсе. Но Раскину приходилось бывать в том и другом мире. Нет, они не подходили. Восьмая располагалась совсем в другом месте.
Например, по физическим условиям ближе всего были планеты Альфы Центавра, Сириуса или Проциона.
То есть в таком случае Восьмая оказывалась далеко не на векторе Земля - Бастион. А можно сказать, совсем в противоположной стороне.
В отеле для ушельцев он обговаривал с приятелями перспективы контракта с Треугольником. Они спорили, ругались, перекрикивали друг друга… Неужели их "пессимистическое крыло" оказалось право: никто из отправившихся искать счастье на другой планете не доберется до точки прибытия. Рекламные проспекты и увещевания маклеров оказались "липой". Вместо прерий Александрии и тундры Бастиона людей, уступивших свое законное место на планете посланцам Всеобщности, встретят коридоры в спешке строящихся секретных станций. Станций-тюрем. Станций-лагерей.
Дикость? Дикость…
Коридор преградила массивная металлическая дверь - бронированная плита, словно вырезанная из обшивки космического крейсера. Здесь же дежурил еще один военный. Он приветливо кивнул валькирии, забросил автомат за спину и навалился на поручень. Дверь нехотя отъехала вглубь следующего помещения. Потянул теплый ветерок.
Топка открыта, милости просим!
Раскин почувствовал, что сейчас его инстинкты снова начнут брать верх. Внутренняя пружина стала сжиматься. Сейчас-сейчас. Он рванется вперед и выпустит шипы из наручных пазух. Сначала он ударит в бритый затылок занятого дверью. Наверняка убьет. Затем ослепит валькирию, резанув ее по лицу. Выбьет автомат, схватит за плечи; форсирует метаболизм и прыгнет назад, прикрываясь женщиной, на краснокожего блондина, что замыкает их колонну…
- Проходите! Не толпитесь! - прикрикнула на них женщина, не выходя из своей роли воительницы.
Ушельцев ввели в просторный, ярко освещенный зал с высоким потолком. Сюда же вошли валькирия и краснокожий блондин. На полу стояли десятка два простых картонных коробок; всюду валялись обрывки целлофана и оберточной бумаги. У стен потрескивали мощные масляные калориферы. Эту модель обычно использовали в космосе для аварийного обогрева кораблей. В противоположной стене была еще одна укрепленная дверь. Она охранялась так же, как и предыдущая.
Раскин услышал громкий щелчок и обернулся. Оказалось, что путь назад закрыт.
- Мы приносим извинения за возможные неудобства, - начала валькирия. Судя по всему, извиняться для нее было делом непривычным. - Восьмая станция еще не готова к приему такого количества людей…
- Слушайте внимательно! - пришел ей на выручку блондин. Говорил он уверенно, с легкой хрипотцой в голосе. - Вы видите эти коробки? В них вы сложите всю пищу, что везете с Земли, а также личные вещи. Далее, снимете с себя одежду… Слушайте внимательно! Всю одежду! И уложите ее рядом. Можно приступать!
Никто не шелохнулся.
- Что за черт тебя подери? - пробормотал кто-то из ушельцев.
- Вы - больные? - послышалась еще одна реплика.
- Нет! - отрезала валькирия. - Господа! Мы объясняли это предыдущим группам, повторим и для вас. Здесь - карантинная зона. Вы обязаны подчиниться правилам. Если, конечно, не хотите остаться в шлюзе Восьмой навсегда.
- Вы перешагнули порог Большого Космоса, и назад, на Землю, дороги нет, - поддержал подругу по оружию блондин. - Если вы хотите здесь выжить, вам придется подчиниться.
"Знакомая песня!" - усмехнулся про себя Раскин. С каждой секундой пребывания во внеземелье он ощущал, как к нему возвращается уверенность в себе. Он чувствовал себя уже совсем не так, как на декадентской полуночной Земле. Он чувствовал себя помолодевшим. Он чувствовал себя компетентным. Он чувствовал себя… почти как дома.
- Вы позабудете, что такое излишнее ханжество! - продолжал увещевать блондин. - Чрезмерная брезгливость! Лень! Зависть! Вы научитесь управлять своим страхом! Вы поймете, что такое взаимопомощь! Настоящая дисциплина…
- Ты нам баки не заливай, я служил в армии! - перебил его молодцеватый латинос в футболке с ликом Иисуса Христа в терновом венце. - Я отправился через космос, чтобы дома строить, а не строем шагать!
- А что, простите, будет, если я откажусь, простите, раздеваться перед этими леди? - спросил темнокожий юноша. Он кутался в пальто и, несмотря на это, дрожал крупной дрожью.
- Я, быть может, тоже не хочу свою суть показывать каждому встречному… за просто так, - поддержал юношу латинос с Христом на футболке.
Три "леди", одна из которых еще не достигла совершеннолетия, зашлись нервным смехом.
Блондин прочистил горло и снял автомат с предохранителя. Проговорил обыденно, без пафоса:
- За отказ подчиняться я тебя уничтожу. Для твоей же пользы. Для пользы тех, кто будет жить бок о бок с тобой.
- Поэтому, крепыш, выполняй, что тебе сказано, и не пререкайся! - подытожила валькирия и навела на ушельцев оружие. - А леди уж как-нибудь переживут это зрелище. Верно, подружки?
Кубинцы разобрали коробки. Засуетились, перелопачивая свой скарб.
- А вот из этого ящика, - валькирия пнула коробку из-под апельсинов, - каждый возьмите по пакету. - Она достала кулек из плотного черного полиэтилена. - Положите сюда свое удостоверение ушельца, нательные украшения, религиозные символы, карты памяти… в общем, всю ценную мелочевку. Вы получите все обратно, как только пройдете санобработку… Чего стоишь, как истукан?
Раскин взял пакет, демонстративно запечатал в него свою "справку ушельца" и бросил в коробку. Валькирия подняла отсутствующие брови. "Это все?" - читалось в ее взгляде.
Но Раскин уже отвернулся лицом к стене и принялся разблокировать магнитные швы внепогодника. Запоздало вспомнил, что перед тем, как покинуть Землю, нужно было надеть свежее белье.
- Дева Мария, ублюдки, дева Мария! - ворчала пожилая кубинка. Она встала плечом к плечу с Раскиным и принялась суетливо сбрасывать с себя пропахшую духами и потом одежду. - Пары пляжных кабинок - пары! - не хватило у них мозгов поставить. Ублюдки, дева Мария! И убереги тебя боже глазеть на меня! - шикнула она напоследок в сторону Раскина.
Пляжные кабинки! Гениально!
Раскин позволил себе улыбнуться.
Да, на Кубе было здорово. Теплое море, четырехметровые кроны пальм, бунгало у набережной… Жизнерадостный, радушный народ.
Пляжные кабинки. Много пляжных кабинок.
Скоро Обигуровские споры источат человеческий мир, словно черви - мертвое тело. Превратят его в черную пустыню, унизанную пульсирующими желейными капсулами. От Арктики до Антарктики - сплошная черная пустыня. Мертвые океаны. И бессмысленная, бессистемная розовая пульсация инопланетных тварей.
Улыбка трансформировалась в гримасу.
Мучительно было осознавать, что Земля, Родина, воспоминания о которой хранил в сердце на протяжении всех долгих лет работы в Большом Космосе (как бы это пафосно ни звучало, но так оно и было, ибо все мы - люди), теперь потеряна для тебя навсегда. Ведь нет ничего лучше дома, в который ты когда-либо вернешься. Словно на старости лет тебя выкинули, как шавку, под ноябрьский дождь, и теперь ты вынужден ютиться по холодным общагам, а то и подвалам, и подворотням. Без права вернуться обратно и без надежды обрести себе новый дом, в котором чувствовал бы себя так же уютно и безопасно. Словно умер близкий человек, с которым ты давно и несправедливо прервал отношения. Словно…
Пожилая кубинка тонко заверещала и отпрыгнула от Раскина, закрывая обвисшую грудь руками. Глухо выругался молодцеватый латинос. А следом за ними и остальные ушельцы попятились от Раскина, словно от прокаженного. И причиной этому было не белье, которое он забыл поменять накануне.
- Вот это да! - по-мальчишески присвистнула валькирия. Она и ее краснокожий друг, раскрыв рты, пялились на Раскина. Под дряблой, сероватой плотью ушельца просматривалось нечто громоздкое, узловатое, техногенное - совсем не похожее на обычные человеческие ребра и ключицы. На руках и ногах темнели пазухи-ножны, в которых ждали своего часа костяные стилеты-имплантаты, - сейчас они были закупорены слизистыми пробками. Бросались в глаза валики кольцевых мышц, дополнительно наращенные на бедрах и икрах этого человека.
- Отец, да ты же наш! - блондин стал еще краснее, чем обычно. Вояка, дежуривший у противоположных дверей, оставил пост, чтобы тоже поглядеть на нелюдя, затесавшегося среди простых и грубоватых, таких человечных кубинцев. - Ты откуда, папа? Какой твой коэффициент изменений? - продолжал вопрошать блондин.
Раскин швырнул внепогодник в ближайшую коробку. Вообще он бережно относился к вещам… но все равно умную тряпку сожгут.
- Восемь с половиной, - ответил он вполголоса. - Коэффициент изменений.
- Как тебя зовут, отец? - улыбнулся блондин.
- Федор, - ответил Раскин и выразительно поглядел на автомат военного: - Ты бы поставил гаубицу на предохранитель. А то попадешь еще кому-нибудь в глаз… сынок.
- Эх, нам бы сюда такого как ты, да полгодика назад… - блондин послушно клацнул кнопкой. - Верно, Скарлетт? - Он панибратски толкнул валькирию в бок. - Где ты был, интересно, полгода назад? На Крюгере-5 или на Трезубце Посейдона?
"В Ганновере. В отеле для ушельцев. Солнечная система, планета Земля. Беспробудно пил и жалел себя. Не успевшего вернуться, а уже вынужденного покинуть родную планету. Лишенный выбора человек".
Раскин не ответил.
- Ладно, - блондин покачал головой. - Поговорим позже. Скарлетт!
Валькирия встрепенулась.
- Господа! Строимся в колонну по одному! Мамаши, объясните своим детям, что такое "по одному"!
С унылым скрежетом открылась следующая дверь. Вереница голых, глядящих в пол людей поплелась в новое помещение.
- Администрация Восьмой станции просит сдерживать сексуальные порывы во время санобработки! - напутствовала их валькирия напоследок. И затем издала серию фыркающе-хрюкающих звуков, что, очевидно, заменяли ей смех.
Плита двери стала на прежнее место.
Узкий и длинный, словно змеиное тело, зал. Запах теплого пластика. Вдоль стен - отгороженные друг от друга полупрозрачными ширмами ячейки. В каждой ячейке клубится, словно туман… густой, тяжелый свет.
Раскин без колебания шагнул в первую ячейку. Нет, здесь - не сауна. Но и не газовая камера. Что бы ни ждало ушельцев в ближайшем будущем, но на Восьмой их убивать не станут.
У кого-то на их счеты свои планы. У правительства Солнечной Федерации, у Колониального командования или - не дай бог! - у Треугольника.
Раскин стащил с крючка щетку с жесткой щетиной. С пристрастием принялся тереть себе спину. Он подставлял ионному излучателю то один бок, то другой, купаясь в бело-синих лучах. Ему казалось, что он слышит писк подыхающих бактерий и прочей дряни, что облюбовала его кожный и редкий волосяной покров на матушке-Земле. Интересно, поможет ли карантин избежать заражения Грибницей? Или иному сверхпаразиту все человеческие меры безопасности - плюнуть и растереть? Ведь прозевали же его внедрение на материнскую планету. Несмотря на развитую систему противокосмической обороны, карантины, барьеры…
Мимо ячеек ионного душа прохаживались уже другие автоматчики. Вот один из них застыл у ионной душевой Раскина с выражением крайнего изумления на загорелом лице.
Ну что за черт! Сколько можно разглядывать его задницу! Ведь он уже не молод и не так привлекателен, как раньше!
Но Раскин терпел. Да, таких, как он, остались единицы. Поэтому неудивительно, что боевой мутант, штурмовой колонизатор вызывает шок своим видом. Куда больший шок, чем арахнид ххта. Чем кристаллический кухуракуту. Потому что он когда-то был человеком. Потому что можно взять любого желающего, приложить определенные усилия и создать идентичного урода и нелюдя.
После обработки ионами им выдали одежду. Каждому - по точно такому же внепогоднику, какой раньше был у Раскина. Как обещали, вернули удостоверения и личную мелочь.