- "Ретивый" - это корабль ближней разведки, - быстро пояснил Шнайдер Раскину. - "Скаут" занимался подготовительным этапом нашей операции. Дальше он будет обеспечивать нам радиолокационную поддержку.
Тем временем на обзорном экране открылось окно связи. Качество сигнала было неважным - красная звезда всячески препятствовала контакту между кораблями людей; изображение в окне едва просматривалось из-за помех.
Капитаном "Ретивого" оказалась темноволосая женщина. Молодая она или в возрасте, симпатичная или нет, Раскин, сколько ни напрягал глаза, так и не понял. Вуаль видеошума оказалась чересчур плотной.
- С удачным переходом, "Микадо"! Экипаж "Ретивого" рад видеть вас в пространстве 61-й Лебедя! - поприветствовала она присутствующих в рубке.
- "Микадо"? - шепотом удивился Раскин. Шнайдер в ответ лишь неопределенно пожал плечами.
- Доброго времени суток, коллега! - обратился к капитану "Ретивого" Козловский. - Вечером надеюсь увидеть вас на борту "Микадо". Это, так сказать, официальное приглашение.
- Спасибо, Алексей! - сдержанно ответила женщина.
Шнайдер поднялся со своего кресла, вышел вперед и встал рядом с Козловским.
- Здесь командир операции, полковник Шнайдер. Доброго времени суток, Ирен! Каков ваш статус?
Капитан "Ретивого" ответила незамедлительно:
- Мы успешно инсталлировали сеть хронодатчиков. Ведем непрерывный мониторинг места высадки. За минувшие тридцать пять часов зарегистрированы шестьдесят три "смещения".
Шестьдесят три… Раскин потер кулаком влажную лысину. Кажется, пока планета ведет себя спокойно.
- Мы здесь одни?
Ушельцу показалось, что в голосе Шнайдера прозвучала тревога. Неужели полковник боится, что найдется претендент на его лавры?
- На данный момент в системе отсутствуют другие корабли, однако мы засекли нейтринный след "свежего" гиперперехода. Анализ сигнатуры показал, что он был оставлен большим кораблем Федерации, предположительно - транспортного или научного назначения… - Ирен сделала паузу, а затем вдруг спросила: - С вами тот, кого называют Ти-Рексом?
Козловский и Шнайдер переглянулись. Раскин вздохнул, выбрался из-за пульта и присоединился к ним. Поискал взглядом камеру, но так и не нашел. Посмотрел в сторону нечеткого изображения на обзорном экране.
- Это я. Доброго времени суток, капитан.
- Мне бы очень хотелось, чтобы вы оправдали нее те надежды, которые на вас возлагаются, - сказала она почему-то с упреком. - И хотя те ребята на Забвении, без сомнения, мертвы, я верю, что вы просветите нас, ради чего… - ее голос дрогнул.
Раскин смутился и спросил неловко:
- У вас кто-то был… на том корабле?
Шнайдер запоздало шикнул. Женщина ничего не ответила.
- Я сделаю все, что в моих силах! - кривя душой, пообещал ей Раскин.
Связь с "Ретивым" оборвалась.
- Мне кажется, что она излишне эмоциональна, - с недовольством обратился Шнайдер к Козловскому.
Козловский поморщился. Громко глотнул кофе и, разведя руками, ответил:
- Наблюдать второй день под собой такую картину… хочешь не хочешь, а взвинтишься.
- Ну и очень плохо, - проворчал Шнайдер. - Она ведь не учительница младших классов…
- Но уже и не солдат - с тех пор, как перешла под ваше командование, - парировал Козловский. - К тому же в любой момент может нагрянуть боевой корабль с Земли или с Аркадии, - как бы невзначай добавил он.
Шнайдер облизнулся.
- Никто не нагрянет, - отрезал бескомпромиссно. - Вы мне оставьте эти разговорчики! Мы спокойно, без нервов выполним свою работу и отпрыгнем к Александрии. - Он сердито вернулся к своему креслу за резервным пультом. - Я бы на вашем месте связался с "Ретивым" и более настойчиво пригласил Ирен на ужин вместо того, чтобы забивать голову ненужными фобиями. По-моему, вам обоим не помешает… ммм… расслабиться, - проговорил он, садясь рядом с Раскиным.
- А я не боюсь, Конрад, - невозмутимо ответил Козловский, - но с модулем расстыковываться не буду.
- Это уже ваше дело! Только не уроните нас на Забвение!
Раскин с интересом следил за их перепалкой. Похоже, что в необъявленной войне с Треугольником каждый полковник считал себя генералом.
- А как насчет гиперпространственного модуля "скаута"? Он ведь должен был остаться где-то на орбите, - Раскин решил подбросить дров в огонь. - Вы его обнаружили?
- Федор, - Шнайдер заговорил с преувеличенным спокойствием, - кому, как не вам, знать, что вся система 61-й Лебедя представляет собой знатную свалку космического мусора. Чего здесь только нет! За миллиарды лет существования карлик своим полем притяжения, как неводом, выхватывал из пространства мегатонны пыли, астероидов, ядер комет, планетезималей…
Раскин терпеливо выслушал лекцию по астрофизике, которая, к счастью, оказалась короткой.
- То есть вы не нашли модуль? - уточнил он.
- Федор, о чем я вам говорю: катастрофа произошла сорок часов назад, - Шнайдер ударил ребром ладони правой руки по раскрытой ладони левой, - через пять часов сюда прибыл "Ретивый", и у него была масса других задач, кроме как искать гипермодуль в этой выгребной яме. К тому же он мог оказаться слишком близко к звезде.
- "Ретивый" без труда обнаружил бы крупный металлический объект, оборудованный радиомаяками и подсвеченный бортовыми огнями, даже в короне звезды, а тем более - возле красного карлика, - вставил Козловский, - на то он и "скаут". Я считаю, что модуль либо взорвался, либо был уничтожен…
- Если бы здесь действительно побывал боевой корабль с экипажем из зомбированных Грибницей землян - факт существования которого - бред чистой воды, - то что ему помешало сжечь неподвижный "скаут", к тому же посаженный на грунт в открытом месте? - парировал Шнайдер. - Зачем он тратил энергию на аннигиляцию огромной безмозглой цели - модуля - и оставил нетронутым основной сегмент этой конструкции?
Козловский развел руками.
- Не будем тратить время на споры, господа! В общем, Федор, вы видите, что в этой истории хватает "белых пятен", - обратился полковник к Раскину. - И мы все здесь на вас молимся, как на Ахурамазду.
Дальше время хлынуло со стремительностью прорвавшего плотину потока.
Раскина посадили в крохотную инструктажную и заставили проштудировать схемы потерпевшего крушение "скаута". Корабль дальней разведки оказался компактной, несомненно очень маневренной, двухпалубной машиной. Он был оборудован новыми нейтринными двигателями, использующими в качестве топлива воду. Стандартный экипаж - три человека. Корабль с равным успехом можно было использовать как в научных, так и в шпионских целях. Чем, вероятно, и занималась независимая ветвь Колониального командования. Конечно же, без гиперпространственного модуля собственных ресурсов "скауту" не хватило бы, чтобы одолеть и трети астрономической единицы, не говоря уже о прыжках между звездами.
- Ваша задача - пробраться в инженерный тоннель, который проходит вдоль центральной оси корабля. Лучше всего войти в него из рубки, - говорил Раскину технический консультант операции, немодифицированный и оттого излишне полный и жизнерадостный майор. - Снимете участок палубного покрытия сразу за порогом. Увидите овальный люк: на вид он узкий, но в него протиснусь даже я в скафандре, это вам гарантирую. В тоннеле двинетесь в сторону кокпита и через три метра справа и сверху увидите блок со съемными жесткими дисками. Сюда стекается вся информация о полете. Вынете последние три "кармана". Определить их легко. "Карманы" с полностью записанными дисками зафиксированы заподлицо с переборкой; а те, на которые данные только будут загоняться, выступают сантиметров на пять.
- Федор, никто толком не знает, как влияет темпоральное смещение на жесткие диски, - в свою очередь наставлял ушельца Конрад Шнайдер, - поэтому вы должны найти бортовой журнал. Вероника Элдридж - женщина педантичная, не сомневаюсь, что она тщательно вела записи во время миссии. Журнал традиционно хранится в рубке; но вам придется осмотреть каюты Вероники и ее спутников.
Возможно, разгадку произошедшего вы найдете именно там…
Сомнительное удовольствие - копаться в вещах покойников. Тем более когда один из этих покойников - женщина. Тем более когда их тела лежат неподалеку и толком еще не успели окоченеть. Раскин повел плечами. До сих пор ему не выпадало такого "счастья", но, похоже, ему не дадут уйти на пенсию, не прогнав по всем кругам ада.
- …в любом случае, - продолжал полковник, - на Забвении я бы не делал ставку на надежность электронных или магнитных носителей. Скорее всего, нужная информация будет на бумаге. Да, до примитивности просто, зато надежно. Так что, если обнаружите какие-то записи, даже сделанные на обратной стороне коробки из-под пиццы, не поленитесь подобрать.
- На "скауте" - четыре "черных ящика", - подхватывал технический консультант. - Жаль, что у вас не будет времени снять их все. Эти записывающие устройства фиксируют информацию, в том числе и на оптические диски. - Гладковыбритое лицо толстяка расплылось в добродушной ухмылке. Он кивнул в сторону стоящего к нему спиной Шнайдера - тот как раз был занят разговором по интеркому с Козловским. - Этот вариант куда более надежный и перспективный, чем бумага, - добавил он со смешком. - Легче всего добраться до "ящика" в носовой части "скаута", здесь же в рубке. Он спрятан за настенной панелью возле вентиляционной разводки…
Затем в инструктажную вошли Картер и Скарлетт. Валькирия потеряла воинственный вид и смотрелась как никогда гротескно. Раскин было обрадовался молодежи: он думал как раз о том, что неплохо бы послать кого-то за чаем и протеиновой соломкой. Но и они, как выяснилось, подошли по делу.
- "Ретивый" на место высадки сбросил десяток хронодатчиков… - Скарлетт неожиданно осеклась и усмехнулась. - Хронодатчик - это, конечно, шутка. Так умельцы с "Ретивого" прозвали устройство, которое поможет определить, садимся ли мы на нормальную поверхность или же - на накрытую "смещением". Внутри этой штуковины - простейшее радио без источника питания. Когда "смещения" нет и структура магнитных полей нормальная, то в катушках путем индукции возникает электрический ток. Устройства принимают сигнал с "Ретивого" и тут же передают его обратно - это в нормальном режиме, - но когда под нами начнется "смещение", хронодатчики замолкнут.
- Так, - Раскин потер лысину. В том, что он услышал, для него не было ничего нового. В далекие годы наивных надежд покорить Забвение именно по тому же принципу работала аварийная связь в их скафандрах.
- А не проще ли облучать радиоволнами, допустим, корпус потерпевшего бедствие "скаута"? "В нормальном режиме", - Раскин беззлобно передразнил валькирию, - радиоволны отразятся, ну а если будет "смещение", то оно их поглотит, не жуя.
За Скарлетт ответил Картер:
- На "скауте" - корпус "стелс". Он не отражает радиоволны. Так что… Сигналы хронодатчиков, естественно, будут хлипкими, но оборудование "Ретивого" позволит их принимать.
Раскин не сдавался.
- Почему именно вы сейчас инструктируете меня, а не кто-нибудь с "Ретивого" или наш пухлый всезнайка?
- Я - пилот посадочного шаттла, - сказала Скарлетт, смутившись. - Полковник нам разрешил самостоятельно обсудить с вами все предстоящие совместные действия.
Раскин изумился:
- Вы? Ведь в пилоты не берут модифицированных!
- Мы обучены пилотировать шаттлы, - вновь ответил Картер. - Изначально планировалась, что за штурвал сяду я, но… - он посмотрел на спутницу, - решили, что у Скарлетт лучше реакция, и по показателям интуиции она ближе к элитным пилотам, чем я.
Ушелец улыбнулся. Хочется, чертовски хочется завидовать молодым! Незначительные модификации общего характера не мешают, а помогают им реализовать себя практически в любой отрасли Большого Космоса. А они, несмышленые, смотрят на него, раскрыв рты, будто на Санта-Клауса, который мановением руки сотворит для них леденцы на палочке!
Вот и сейчас Картер расценил улыбку Раскина по-своему.
- Кстати, если у вас там, внизу, что-то не сложится, следующим высажусь я! - объявил он, давая понять, что авторитет авторитетом, но и у него - кишка не тонка.
Раскин не стал подвергать сомнению его способности. Пусть парень верит в себя - в конце концов, может, ему и в самом деле придется попрыгать по скалам Забвения.
- Ну, хорошо, коллеги. Что нас ждет внизу? - спросил он деловито.
- "Скаут" сел на ночной стороне, - нахмурив узкий лоб, принялась за вводную Скарлетт. - Скорее всего, экипаж пытался дотянуть до терминатора, но не срослось. Вписались точно в ложбину между двумя дуговыми склонами… Это, кстати, на равнине, деформированной астероидом… Температура в заданном районе около минус девяноста - жить можно. Ветер ожидается северо-западный, двенадцать-пятнадцать метров в секунду, радиационный фон - обычный…
Скарлетт и Картер наконец ушли, оставив Раскина в состоянии легкого раздражения. Невзирая на предупреждающую табличку на стене, он раскурил сигарету.
Достали.
Этот рейд на Забвение станет самой жирной точкой в его карьере.
Но не успел он сделать и двух затяжек, как стеклянные створки инструктажной вновь разъехались в стороны.
Нелегкая принесла полковника Шнайдера.
- Помните, мы договаривались, что я покажу вам место посадки "скаута", а затем вы уже решите - стоит ли рисковать?
- Да? - удивился Раскин. Он забыл! Всеобщий энтузиазм и тотальная вера в него сделали свое дело; он стал расценивать предстоящую высадку как нечто само собой разумеющееся…
- Не мешало бы посмотреть, полковник.
Шнайдер подошел к стене, вынул из ниши дистанционное управление. Стена замерцала, превращаясь в экран.
- Мы вошли в зону уверенной связи с "Ретивым". Картинка идет через него. Смотрите!
Раскин развернулся вместе со стулом к экрану. Прищурился. Поначалу он видел лишь черно-серую зернистую массу. Скалы, глыбы - обычный пейзаж для мертвой планеты. Затем в этом нагромождении он разглядел очертания, несвойственные дикой природе. Очевидно, "скаут" был способен мимикрировать и полностью слился с окружающей средой.
- Видите? - на экране появилась красная точка лазерной указки.
Шнайдер обвел по контуру китообразный объект, явно инородный среди каменного хаоса. Раскин кивнул: как он мог не заметить корабль сразу?
- Теперь интереснее, - лазерная точка указала поочередно на четыре объекта, сориентированные, очевидно, по сторонам света. Если соединить противоположные пары линиями, то "скаут" находился бы на их пересечении. Шнайдер увеличивал изображение до тех пор, пока не проявилась мозаика пикселей. Теперь Раскин мог рассмотреть один из этих объектов. Вертикально стоящий металлический цилиндр около полутора метров высотой - оценил ушелец.
- Остальные три - то же самое, - прокомментировал полковник.
- Да это же - мобильные реакторы, - пробормотал Раскин.
Что за чертовщина? Компактный реактор, способный выработать около половины гигаватта энергии, на Забвении - всего лишь тяжелый балласт, не более.
- Верно - реактор! - поддержал Шнайдер. - Смотрите еще…
Изображение плавно переместилось. В нескольких метрах от реактора находилась платформа транспортера. Она была оснащена маломощным антигравом и могла парить на полуметровой высоте над землей. Сейчас же она валялась на грунте, вероятнее всего - на том месте, где ее застигло "смещение".
Картинка переместилась еще немного в сторону. Раскин вздрогнул: рядом с платформой лежал скафандр.
Нет, не скафандр, а человек в скафандре.
Лежал ничком, раскинув руки. Мертвый, чужой и бесконечно одинокий под яркими звездами, одной из которых было его Солнце.
Раскин часто закивал и потер внезапно задрожавшими руками лысину.
Будь проклято Забвение. Будь проклята планета-убийца.
- У противоположного реактора еще один покойник, - сказал негромко Шнайдер. - Третий член экипажа, скорее всего, находится внутри корабля. Ребята пытались что-то смонтировать до того, как их накроет "смещением". Отчаянно пытались, Федор… Но, как мы видим, - не успели.
- Зачем? - выдавил из себя Раскин. На его взгляд, все старания экипажа являлись абсолютной бессмыслицей. Они ведь работали в космосе не первый год и должны были прекрасно понимать, что угодили в ловушку, из которой выхода нет.
- Вот и нам интересно - зачем? - вздохнул Шнайдер. - Зачем им понадобились реакторы? Зачем это строгое расположение? Почему в их действиях определенно видна система? Согласитесь: складывается впечатление, будто они знали, что делать, а не тратили последний воздух на жест отчаяния. Да зачем они вообще утруждали себя целенаправленными действиями, когда в их положении самым разумным было - помолиться? Я еще раз повторю, - его темные глаза блеснули, - они неспроста оказались на Забвении.
Раскин сжал губы.
- Надо признать, Шнайдер, вы умеете заинтриговать, - сказал он через силу.
Полковник развел руками.
- Я предпочел бы разговаривать с этими ребятами в своем кабинете, а не интриговать, показывая кому-то их трупы.
- Простите… И вы считаете, там есть нечто, что поможет нам бороться с Треугольником и Грибницей?
- Ха! Мне нравится это "нам", Федор. Вы тоже превращаетесь в управленца? - Шнайдер усмехнулся. Вокруг нечеловеческих глаз собралась сеть морщинок. - Или вы почувствовали себя неотъемлемой частью команды единомышленников? Вот об этом и речь. Да, я считаю, что следующий ход - наш. Мы покажем треклятым инопланетяшкам, что такое симметричный ответ землян! Придет время, Федор, придет время…
Ему позволили подкрепиться стаканом теплого прозрачного бульона. В бульоне плавали мелкие брусочки красной моркови и еще более мелкая стружка зелени. Кормить ушельца чем-то более серьезным запретил корабельный медик. Он опасался, что при посадке шаттла на долю Раскина придутся серьезные перегрузки и съеденное им потяжелеет в несколько раз прямо в кишках, а это может привести к повреждению внутренних органов… Ну, или же ушельца попросту стошнит в скафандре.
Бульон оказался очень даже съедобным.
- Что это? Новая модификация "Лизина-3"? - спросил он с видом знатока у Шнайдера.
- Курица, - ответил, потирая уголки губ, полковник.
- Курица? - изумился Раскин и понюхал стакан.
- Курица, - подтвердил полковник. Затем добавил: - Наших куриц выращивают на Александрии, поэтому они немного изменены… Но на вкусовые качества эти модификации не влияют. Верно, Федор?
Раскин в очередной раз потер лысину, думая о том, в каком сумасшедшем мире ему приходится жить. Космос заселяют генетически измененные люди, которые пьют бульон, приготовленный из генетически измененных куриц.
Все коридоры на этом корабле, в конечном итоге, приводили в десантный шлюз. В гулком, похожем на пещеру помещении собрались все оперативные работники полковника Шнайдера. Они сидели на импровизированных скамьях, в качестве которых приспособили малогабаритные контейнеры с оборудованием. В центре этого кружка оказались два стола. На первом - том, что поменьше, - лежало нижнее белье. Серая хлопчатобумажная верхняя часть и плотная полиабсорбентная нижняя. Рядом - ярко-оранжевый комбинезон-подстежка, который надевался под скафандр. А на втором столе - он напоминал операционный - покоился вскрытый, словно двустворчатый моллюск, жесткий скафандр матового белого цвета.