Черный крест - Алексей Тарасенко 5 стр.

1 2. Усилив на следующую ночь посты - вме­сто двух три человека,- мы добились потря­сающих успехов. Той ночью мы потеряли всего одного человека. Парень отошел отлить в сто­ронку и пропал. Нашли мы его лишь к утру, на другом конце города - без кистей рук и без головы, а также без члена. Последнее нас всех как-то по-обидному покоробило. Если у трупа это можно... изъять, то нельзя ли тоже самое проделать, скажем, и с живым человеком?

1 3. В середине начавшегося дня к нам на двух вертолетах прибыли связисты, которые должны были наладить связь с Москвой. Уста­новив свои тарелки и ящики, они уже собра­лись улетать, как офицер, бывший там за глав­ного, отведя меня в сторонку, тихо сказал мне, что Мирошниченко передал мне приказ: найти и взорвать или же уничтожить каким-то другим способом крест, находящийся в местном ка­толическом храме.

- Как сказал Мирошниченко, спутать эту ре­лигиозную реликвию вам ни с чем не удастся.

- И главное - помните, от выполнения это­го задания зависит ваша дальнейшая судьба!

Ну вот, опять двадцать пять. Сам с Ткаченко я связываться не хотел. Если ему надо, он меня достанет Теперь такая возможность есть.

14. Тем временем, как полагается по Уставу, мы кремировали тела трех наших погибших товарищей и засыпали часть их праха в специ­альные небольшие урны - цилиндры. А вече­ром устроили зачистку местности по полной. Прочистив окрестные леса, мы принялись ис­кать странного хищника-людоеда в самом зам­ке. Излазив все темные дыры, подвалы и ужас­ные местные мрачные в готическом духе тупи­ки-закоулки, к ночи мы так ничего обнаружить и не смогли.

Тогда я принял решение: несмотря на мно­гоуважаемый Устав, этой ночью боевых постов охранения не выставлять.

Мы капитально окопались в ратуше, боль­шинству солдат я дал приказ спать. А дежур­ные не вокруг здания, но в здании наблюдали из окон за тем, что происходит на улице. Часов примерно до трех мы с Михаилом Лукиным вспоминали дорогую нашему сердцу Москву. А после я и не заметил как, сидя за рабочим столом мэра, уснул.

15. Мне снилось, что она, вдрабадан пьяная, смотрит на меня. Потом она начинает говорить что-то, обращаясь ко мне. Поначалу я не могу ничего разобрать, но лишь после, напрягшись, начинаю различать эти ее любимые слова-зву­ки: "Да лааааадно!" Все плывет в некоем ту- ман-мареве, колышется, как отображение лица в неспокойной воде. На самом деле все, для кого эти слова - руководство по жизни, рано или поздно гибнут.

16. Утром нас разбудили немногочисленные жители замка, которые, плохо подбирая рус­ские слова, все-таки смогли донести до нас пра­вильную мысль о том, что, если уж жандармерия вся разбежалась, а мы тут теперь новая власть, стало быть и всякие там дела, а тем более се­рьезные, такие, как убийства, должны рассле­довать мы. К ратуше пришло всего человек тридцать жителей, все они были люди преклон­ного возраста.

Я не стал объяснять им, что русские солда­ты находятся в их замке для выполнения иных задач, но просто из любопытства решил выяс­нить, в чем дело. Так вот, утром одна престаре­лая мадам обнаружила, что другая престаре­лая мадам не выходит из своего дома. Войдя в ее дом, а двери здесь обычно не закрывают, эта мадам обнаружила, что та мадам мертва, притом убили ее, а это явное убийство, просто зверски! Впечатление такое, как будто ее кто- то ел! Это ужасно, там лужи крови, куски выр­ванного мяса.

Быстро собрав группу из двадцати человек, направляемся, сопровождаемые местными, к дому той несчастной. Войдя вовнутрь, обнаружи­ваем, что на самом деле все так, как нам и рас­сказывали,- лежит тело мадам, скажем так, слег­ка обглоданное, а на полу, потолке и стенах - такие живописные многочисленные пятна крови.

Начинаем прочесывать дом - везде все пусто. В комнатах - никого, но и никаких следов взлома, проникновения, ограбления тоже нет.

- Во гад! Опять ушел! - занервничал Пан­ков.

Но в эту минуту один седовласый мсье по­казал нам на малоприметную, немного приот­крытую дверь, ведущую в подвал, на которую мы, спеша, как-то сразу и не обратили вни­мания. (Если честно, то уж больно эта дверь была малоприметная!) Мсье сообщил, что у мадам обширный винный погреб, очень боль­шой.

Я начинаю нервничать. Света в замке уже месяцев, наверное, пять как нет. Посылать сво­их ребят в темный подвал частного дома после всего того, что произошло, мне не хотелось. Я стал по рации вызывать еще поддержку людь­ми, а так же приказывал принести с собой по возможности максимальное количество осве­тительных приборов.

Ну, как всегда, конечно, в такие моменты возникает... герой.

Один из солдат говорит: "Да лаааадно\" - и распахнув дверь ударом ноги - я смуща­юсь, мне неудобно за его поведение перед аборигенами,- с одним лишь этим маломощ­ным солдатским фонариком исчезает во тьмах подвала дома мадам. Вслед за ним идут еще трое ребят.

Через какое-то время, совсем небольшое, в подвале слышатся крики, взвизгивания и выстрелы, после чего оттуда выбегает какая- то собака и бегом на улицу.

- Раненый! Срочно сюда медика! У нас раненый! - слышим мы голоса из подвала.

После оттуда выходят трое солдат, неся на руках четвертого, того, который зашел первым. Он без сознания, а из его руки вырван огром­ный кусок мяса. Сквозь столпившихся погла­зеть солдат к пострадавшему пробирается ме­дик.

- Это все сделала собака! - кричат напе­ребой ребята, только что слазившие в подвал.

- Что??? Да неужели? - я не могу пове­рить- это же очень маленькая, декоративная собачка!

Тем не менее они меня продолжают уве­рять, что это так! Мсье, указавший нам на то, что у мадам есть погреб, сообщил мне на ушко:

- Эта собака убитой мадам! Мадам позво­ляла своей собачке гулять ночью, выпускала на улицу. Все ночи собака мадам гуляла. А ут­ром домой. Очень послушная собачка! Мадам была уже немного... глупая из-за старости и, к сожалению, почти не кормила свою собачку, [де только та доставала себе пищу?

- Сколько лет... ну... этой собачке.

- Не знаю, думаю, лет так... тридцать.

Глупый старик - собаки столько не живут.

Приказываю Панкову - он со мной - взять

себе из ратуши человек... хоть всех, но разыс­кать эту собаку!!!

17. Миша вернулся с маленьким трупиком на руках, мы стояли на улице, вернувшись к ратуше.

- Ты только посмотри на это!

- Чего тут смотреть? Решето оно и есть реше­то, вы бы ее еще из гранатомета замочили. Со­бачку, видимо, долго решетили из пулемета.

- Такую суку - я бы не пожалел и с верто­лета ракетами разнести! Ты посмотри на ее зубы - чистая пиранья!

Начинаю, немного брезгливо морщясь, разглядывать трупик собачки. Да! Что-то не совсем обычное: ее челюсть похожа, как мне кажется, на челюсть разве что акулы.

Но... неужели именно эта собачка мини- породы смогла за три ночи убить такое количе­ство людей?

- Местные старые перы уже разошлись в основной массе по домам, но кто-то из них все- таки еще (видимо, из-за скуки) оставался у ратуши. Спрашиваю одного из них, чем они питаются, коль уже несколько месяцев в зам­ке не работают магазины, да и вообще оборот франков отменен.

- Нас кормят партизаны. Но вы ведь не ста­нете им препятствовать подвозить нам еду, тем более что сами о нас вы позаботиться не мо­жете?

Конечно, позволить умереть с голоду ста­рикам и старухам мы не можем, но если на меня донесут, то трибунал ведь, а?

Вечером приперлись эти партизанен и уст­роили раздачу еды аборигенам. Мы не препят­ствовали им, но все-таки приказали сначала разоружиться на въезде в замок.

Партизаны предлагали нам сигары, но я приказал всем отказаться. Отпустив их с ми­ром, мы продолжили заниматься своими теку­щими делами.

- Уверенный в себе, что взорву хоть Гима­лаи ко всем чертям без особых проблем, я не очень-то спешил приступать к выполнению за­дачи, на меня возложенной. Пойти и найти этот хренов "черный крест" в каком-то католичес­ком храме меня заставил не на двадцатый, а на девятый день после нашего прибытия на место вызов Ткаченко:

- Как? Вы еще не побывали на месте?

Я стал рассказывать ему про собаку, он от­ветил, что такое должно твориться в замке, по­том рассказал про партизан и удивился пони­манию со стороны полковника, что мы позво­ляем им тут так вот запросто приезжать и расхаживать.

- Все равно, все равно теперь уже ночь, но завтра с самого утра займитесь организа­цией отдельного лагеря в местном храме. Часть людей должна всегда быть начеку у креста, а часть - вы правильно сделали - продолжать занимать круговую оборону в ратуше. Кроме того, не забывайте, что километров в ста от вас наша база (вот это да!), так что если что, то штурмовые вертолеты смогут оказать вам под­держку всего в течение какого-нибудь одного с небольшим часа.

- Алексей, займитесь этим всем немед­ленно!

РПВ. Через час из штаба меня вызвал еще и Мирошниченко и почти слово в слово повто­рил то, что перед этим говорил Ткаченко, но только немного в более грубой форме: вы слишком медлите, наверное там винцо потя­гиваете, вам уже давно пора приступать непос­редственно к исполнению приказа, который вам дан.

20. На следующее утро, рано-рано, собрав оборудование, командиров и самых лучших специалистов из каждого взвода, из всех, что прибыли со мной, мы отправились к на­шей цели. Примерно через полчаса, груже­ные по максимуму, задыхаясь от тяжестей, которые были нагружены на каждого, мы до­стигли храма.

Войдя внутрь, я был потрясен величием это­го здания: выглядев снаружи величественным и чисто-чисто белым, внутри он был просто подавляюще великолепен: высота сводов была метров около шестидесяти, шаг колон внутри здания метров по девять, потрясающие цвет­ные витражи, деревянные ряды мест для сиде­ния. Храм был великолепен и одновременно огромен. Это факт. Кроме того, мы с удивлени­ем отметили, что он освещается электриче­ством, судя по время от времени мигающим лампочкам,- наверное, от своего собствен­ного самостоятельного генератора.

Я размахивал руками вовсю налево и на­право, и ребята быстро прочесали здание вдоль и поперек, заглянув в каждый его отдаленный закуток. Двое наших бойцов, соблюдая коррек­тность, но в то же самое время и твердость, при­вели за руки священника церкви.

Им оказался человек лет сорока, еще по­чему-то не успевший заиметь хоть немного се­дых волос. На фоне остальных обитателей зам­ка он, конечно, выглядел просто юношей. Свя­щенник добродушно улыбался и спрашивал, чем он может нам помочь.

Я вкратце обрисовал ему ситуацию так, как есть, и уже прямо, не деликатно и в лоб спро­сил:

- Ну, где этот ваш хренов "черный крест"?

Услышав словосочетание "черный крест", священник просто засиял-таки, как солныш­ко! Он стал говорить о том - Левон, знавший французский, еле успевал переводить,-- что очень, ну очень давно желает, просто жаждет избавиться от этого их городского проклятия и наваждения - от черного креста, он говорил что неимоверно рад тому, что наконец-то на­шлись люди, которые избавят его, церковь и замок от их многовекового ужаса. Священник повел нас в алтарную часть храма и жестом указал на среднего размера крест черного цвета, стоящий аккуратно по оси симметрии алтаря.

- Вот он!

Я подошел и стал рассматривать крест.

И скажу честно, моему огорчению не было конца: неужели я за этим перся сюда аж из самой Москвы? Крест был похож на две шпа­лы, аккуратно, но не слишком, соединенные в паз перпендикулярно друг другу. Вся эта кон­струкция была окрашена битумом.

- ??????

21.- Да врет он все, мсье папаша! - вос­клицает Комиссаров, одергивая какие-то штор­ки на алтаре. Спрашиваю:

- Почему не прочесали алтарную часть?

- Вы не приказывали.

- Бл...

Ну вот, наконец-то мы видим истинный, на­стоящий...

Приказываю взять священника под арест и сопроводить в здание ратуши.

- Зачем вы мне лгали?

Угрюмое молчание. Согбенный, священ­ник удаляется под присмотром конвоя. Ниче­го, постараемся создать ему максимально комфортные условия. Дня два посидит у нас под арестом, потом отпустим. Чтобы впредь не­повадно было лгать русским офицерам. Тем более находящимся под колпаком у органов.

22. Настоящий "черный крест", безусловно, представлял из себя большой интерес. Пока мы его осматривали, в церковь заглянула олд- мадам с какой-то коробкой под мышкой. Наши ребята поначалу несколько переполошились, я услышал где-то даже слова: "Бомба!" Зави­дев нас, мадам стремительно развернулась и, несмотря на свой возраст и внешнюю дрях­лость, очень быстро вышла из храма. Еле дог­нал, по пути позвав с собой Аратюняна - пе­реводить.

Настиг старушку в тот момент, как она оста­новилась на углу какой-то улочки и вытирала платком глаза. Стремительно выхватываю из ее рук коробку. Там оказалась дохлая кошка.

- А где мсье такой-то?

- Это кто?

- Наш священник, или, как вы говорите, "пастор".

- Мсье такой-то сильно устал и отдыхает под надзором русских солдат в здании городс­кой ратуши.

Мадам стала говорить, что у нее умерла кошка, что она (мадам, конечно) очень рас­строена и искала нас: не помогут ли русские солдаты немощной старушке вырыть в лесу маленькую могилку для ее несчастного живот­ного?

Пришлось ради хороших отношений с або­ригенами отослать двух рядовых на "опасное боевое задание". Двое наших парней вскоре вернулись, неся с собой несколько бутылок вина и передразнивая плохой русский той жен­щины: мое домашнее вино самое лучшее до­машнее вино во всей округе, никогда не бери­те бутылки домашнего вина у мадам такой-то, такой-то, а тем более у мадам такой-то!

23. Я расставляю видеокамеры, прожекторы, софиты и прочее, налаживаю радиосвязь с ра­тушей, оттуда - с Москвой и с ГРУ Западного фронта. Посылаю видеосигнал Ткаченке, док­ладывая, что на месте и приступил к осмотру этой странной реликвии. Докладываю, что меня пытался обмануть священник. Ответа из Москвы долго нет, но примерно через полтора часа приходит пятнадцатилистный факс с изоб­ражением креста, его выбоин и их истории. Под­пись - зам Ткаченко. Сам полковник в отпуске.

- Если тайно за мной всю дорогу сюда кто- либо и приглядывал, то сейчас, наверняка, та­кой человек тоже есть.

Вечером, после кропотливого первого ви­зуального осмотра "черного креста", ко мне подошел один из саперов и предложил заку­рить. Я спросил его, что у него есть. Он мне ответил, что "Марльборо".

- Откуда это у вас?

- С Востока, вестимо.

- Уж не из самой ли долины Меггидо?

- Нет, уж извини, друг, я ведь только "Ар­мейские" уважаю. За то, что они наши - Па­рень, ухмыльнувшись, отошел в сторону.

25. Изучая факс, я обнаружил множество ин­тереснейшей информации: на кресте имеется всего 16 выбоин, и все они - результат долгого и кропотливого труда предыдущих четырех экс­педиций с задачей по уничтожению "креста".

Выбоина №1 - 4 на 4 мм в ширину, 1 мм в глубину - результат подрыва 500 килограммо­вой авиационной бомбы, прикрепленной к "объекту". Выбоина № 7-6 на 7 мм в ширину и 2 мм в глубину - результат сверхточной, ла- зернонаводимой стрельбы из 20 мм пушки САУ в одну точку.

Снаряды попадали в одну точку на кресте 1347 раз. Те, что не попадали в конкретную для всех, одну точку, не оставляли на кресте ника­кого следа.

Ну, и так далее по списку. Самых наиболь­ших результатов удалось добиться третьей экс­педиции: они сумели произвести несколько сот направленных взрывов в одной конкретной точ­ке на камне креста и при этом создали на его "лице" выбоинку сантиметр на сантиметр в ширину и в длину, а также 3,78 мм в глубину. Ясно одно, все они быстро выдохлись.

Осматривая визуально крест и одновремен­но снимая его для протокола на видеокамеру, поражаюсь филигранной работе мастеров, его создавших: выточив из хрен знает какого кам­ня, черт знает какой твердости крест, после миллиметр за миллиметром наносить на него очень уж "деревянный" узор, как будто бы крест изначально был создан из дерева, но лишь пос­ле отвердел до твердого суперсверх каменно­го состояния. И еще, по цвету крест был даже очень черным. А еще он был как бы весь очень отполирован. Ну, просто блестел весь, как чер­ная шахматная фигура. На вертикальной стой­ке креста, в месте, где сопрягались стойки, некто некогда незнамо чем выгравировал как бы следы некоей столярной работы, неизвест­ного мне свойства, а так же воспроизвел как бы растрескивание дерева после этих самых столярных работ. Кому все это запонадоби- лось?

Все время осмотра со мной рядом был Лу­кин, он только как-то по-особенному поднимал бровь вверх и цокал языком.

Так или иначе, но стало ясно: с этой штукой в принципе ничего нельзя сделать. Нам дове­рили в общем-то невыполнимую миссию.

26. Информации не было никакой, а священ­ник, пусть и так наивно, пытался утаить крест от нас. Я подумал, что если где-то и есть веро­ятная хоть малейшая зацепка, хоть малейшая ниточка, за которую после можно было бы по­тянуть, то нам просто сам Бог велит отправить ребят в дом к этому "отцу святому", не брезгу­ющему иногда и нарушить заповедь "не лги".

27. Конечно, результаты были, но все их мож­но было бы смело отнести к мистике. Мы сня­ли компьютер из дома священника и устано­вили его в храме. Мы вынесли из его биб­лиотеки все книги, даже порно-журналы. (Ребята с удивлением смотрели на них - что это? Простейшие пособия по анатомии жен­щины? А нельзя ли было все так подробно по­казать всего лишь на одной девушке?)

Я потупляю взгляд и командую:

- Ну! Все! Чего оробели? Быстро за рабо­ту. Дай мне эту лабуду сюда! Никогда не слы­шали "Голос Британии"? Молодцы! За это мож­но получить... дай бог памяти - до двух лет.

Итак, вместе с Левоном Аратюняном и Ми­хаилом Лукиным копошимся в компьютере свя­щенника. В нем много текстов, а также карти­нок. Наконец найдя то, что надо, Левон скоро­говоркой начинает переводить:

- Черный крест. "Околохристианская апок­рифическая легенда". Крест, созданный из де­рева, с вкраплениями кусков смоковницы, на которой повесился Иуда Искариотский. Неког­да созданный одним из первых христиан-про­поведников в начале II века нашей эры, пользу­ется весьма дурной славой. Сотворивший его мастер (столяр, христианин, проповедник) был, по легенде, распят на нем филистимлянскими полицейскими военными за проповедь Еван­гелия. Через несколько дней распятый вос­крес. Также по легенде, если на этом кресте расположить в виде распятия мертвое тело жи­вого существа, то оно воскресает. Это касается

4 Черный крест также и людей. Кровь мертвых тел, пропиты­вая крест, делает его все более и более твер­дым.

Священник создал обширную базу по "теме"... Да, но это лишь только легенда.

- Один из рядовых, подходя, просит "раз­решить обратиться". Ему кажется, что в доме священника кто-то обитает, кроме священ­ника.

Предлагаю ему, если уж он такой умный, вместе с двумя-тремя товарищами устроить (ну, раз уж все так серьезно) в доме "пастора" засаду и выловить этого "кого-то".