- Откуда, - поправил его Моррисон. - Откуда вы, а? Отвечай, раз английский неплохо знаешь!
- Я ничего не скажу… - повторил матрос. - Нельзя говорить. Никогда нельзя говорить.
Бартоломеу со вздохом опять взялся за нож. Снова пленный кричал, но каждый раз все тише.
- Прекрати! - распорядилась Кристин, не оборачиваясь. - Он не скажет.
Моррисон, выругавшись, отпустил Кристофа, и тот тяжело упал на палубу. Содрогаясь всем телом, он начал что-то бормотать в бреду, и боцман тут же присел рядом, прислушался.
- Рыба-парус, - сказал он, наконец. - По-французски лепечет, подлец. У капитана - их капитана, наверное? - есть рыба-парус, которая не упустит добычи, куда бы вы ни бежали. То есть, наверное, куда бы мы ни бежали.
- Дай послушать! - Кристин шагнула к Кристофу и нагнулась над ним.
Пленный открыл глаза, увидел Кристин и чего-то испугался. Кто привиделся ему и чем ему угрожал, осталось неизвестным. Он с неожиданной силой оттолкнул девушку локтем изувеченной руки, вскочил и успел добежать до борта прежде, чем кто-либо успел его остановить. Короткий всплеск - и о Кристофе теперь напоминала только лужа крови на палубе.
- Не вылавливать, - распорядилась Кристин, хотя никто и не рвался спасать пленного. - Рыба-парус… Парусник, что ли?
- Видать, он, - кивнул боцман. - С длинным таким клювом. Я ел, довольно вкусная.
- И быстрая, - припомнила капитан. - Очень быстрая рыба. За добычей может океан переплыть. Быстрая и жадная.
- И на спине у нее такой парус, - сказал Чарли и показал, растопырив пальцы, на собственной спине. - Может растопыривать его и складывать!
Все посмотрели на него как на дурака: кто же не знает парусника? Пират смутился и потупился. А Кристин, вздохнув, погладила сквозь камзол дельфина. Если у капитана черного корабля есть свой предмет, своя серебристая фигурка, придающая быстроту его кораблю, то шансов на спасение немного. Вся надежда на доброго дельфина. Она быстро прошла на корму, опустевшую без бизань-мачты. "Блэк стар" почти не был виден, но флаг со звездой, которая превратилась в черную точку, все еще можно было рассмотреть.
- Рано менять курс, - решила капитан. - Давай, дельфинчик, помоги нам! Дай еще ветра!
- Куда сильнее? - заворчал Бен. - И так вот-вот развалимся. Пора бы проститься с нашими, Кристин. Самое время.
Трупы уже сложил в мешки из старой парусины, хранившейся про запас. На корабле не хватало всего, и запас ядер тоже почти иссяк. Поэтому в мешки к мертвым морякам в качестве груза сунули разбитые мушкеты и зазубренные сабли - оружия на корабле хватало. Не хватало людей.
- Прощайте, - сказала Кристин. - Немного вам не досталось удачи, чтобы вернуться из самого удивительного рейда в своей жизни. И, как заканчивается морская похоронная служба, "тело да будет предано воде". Так вот и бросьте их туда!
Она развернулась на каблуках и вернулась на мостик, не дожидаясь конца церемонии. Последние слова были традицией, заведенной еще стариком Ван Дер Вельде, ее отцом, который тоже не никогда уже не вернется из рейда. Опять захотелось плакать, и Кристин в сердцах стукнула кулаком по штурвалу. Боль помогла успокоиться.
- Странно вел себя пленный, - проговорил Ли, который, несмотря на рану, исполнял обязанности рулевого. - "Никогда нельзя говорить", так он сказал.
- Крепкий малый, - пожала плечами Кристин. - Я еще и не таких видела.
- Кристоф. Он, видимо, француз, европеец. Европейцы так себя не ведут. Мусульманин-фанатик мог бы думать о рае и гуриях, а китаец, член тайного общества, мог бы думать о своей семье, которую вырежут, если он заговорит. У них есть что-то, что дает им силы принять смерть. Но европейцы думают о жизни и поэтому не умеют так умирать.
- Ты ошибаешься, - нахмурилась Кристин. - Я видела в детстве, как индейцы сжигали испанского миссионера. Они хотели, чтобы он отказался от своей веры, но он лишь молился об их душах, пока оставался живой.
- Интересное у тебя было детство, просто завидно! - усмехнулся Ли. - А я вот все время ходил за буйволами, ничего кроме их задниц не видел. Потому и сбежал. Хорошо, я не совсем прав. Но этот человек - не священник. Он просто молчал. Он тоже умер ради веры, но эта вера в своего капитана или в силы, которые за ним стоят. Это странно.
- Говори, если хочешь что-то сказать! - нетерпеливо потребовала Кристин. - Что ты думаешь?
- Я видел факиров. Некоторые из них могли ходить по углям, другие протыкали себя ножами без вреда, а третьи могли заставить человека поверить во все, что угодно. Они говорили: тебе не жарко, тебе холодно! И человек начинал дрожать прямо на солнцепеке. Или они говорили: я режу тебя ножом! И на теле появлялась царапина, хотя факир лишь провел по коже пальцем. Мне рассказывали, что такой факир может внушить человеку ограбить другого, отдать деньги факиру, а потом все забыть. Но в это я не верю - зачем тогда факирам ходить в обносках и развлекать бедноту на ярмарках?
- Ты думаешь, что капитан "Блэк стар" - факир? - спросила капитан, которая тоже кое-что слышала о восточных волшебниках во время странствий "Ла Навидад". - Он заставил его поверить, что рассказывать ничего нельзя?
- Может быть, и так. Может быть, как-то иначе. Но многие матросы с их корабля сегодня дрались, будто не боятся смерти. Для них было что-то более важное, и наверное, это выполнение приказа капитана.
- Их капитан, может быть, и неплохой моряк, но в сражениях на воде ни черта не понимает! И среди матросов много таких, кто первый раз саблю в руки взял.
- Да, но все или многие готовы умереть, чтобы выполнить приказ! А это значит, что их бесполезно брать в плен, бесполезно угрожать им. - Ли удрученно покачал головой. - Они будут штурмовать вашу Тортугу, которую я надеюсь когда-нибудь увидеть, даже если на вашей стороне окажется сотня пиратских кораблей. Приказ - вот их вера. И они страшнее самых лучших бойцов, потому что остановить их может только смерть.
- А еще их много, - вздохнула Кристин. - Слишком много.
Когда белый флаг преследователя наконец скрылся за горизонтом, капитан изменила курс. "Ла Навидад" спешил к берегу, надеясь спрятаться от новой, неизбежной погони. Закусив губу, Кристин думала, что даже если им удастся скрыться сейчас, "Блэк стар" будет ждать жертву на пути к островам, а если потребуется, то и на островах. Рыба-парус может преследовать добычу даже через весь океан, и она очень быстра.
Глава шестая
Морской бой и чужак
Погода благоприятствовала "Монморанси" и его команде. Только два дня матросам пришлось как следует потрудиться, пока судно шло галсами, а в остальное время ветер оставался попутным. Берегов Диего не видел с самого отплытия - Дикобраз на своих веревочках рассчитал максимально безопасный курс.
- Это же Куба! - объяснил ему как-то вечером Джеймс. - Эспаньола давно не имеет того значения, что прежде. Теперь Гавана - столица Карибского моря. Испанские корабли приходят сюда и уже из Гаваны отправляются в Испанию с серебром и прочими богатствами. Пиратов тоже сюда тянет, но испанцы не дураки, и военные корабли постоянно проводят рейды вдоль побережья. Поэтому чем дальше от берега, тем лучше.
- Разве нам страшен военный корабль? - Диего немного поддразнивал пирата, рассчитывая услышать его откровенное мнение. - Мне казалось, что каждый член нашего экипажа стоит трех солдат как минимум.
- Они не ходят по одному в эти рейды, - пояснил О’Лири. - Это раз. Они избегают абордажных боев, а пушек у них побольше, это два. Наконец, в чем выгода победы над военным кораблем? Только сам корабль, но цена, с учетом платы за кровь, оказывается слишком высока. Нет, дело очень рискованное и без надежды на барыш.
- Но в бою один на один вы сильнее?
- Все зависит от количества пушек, маневренности и количества бойцов. Конечно, я предпочту пиратов, но только опытных. На островах полно парней из берегового братства, которые даже в рейды ходили, но никогда не нюхали пороха по-настоящему. - Джеймс повалился на кровать и блаженно потянулся. - Хорошо быть капитаном. В юности я многого не понимал, думал, капитан - это прежде всего власть и слава. А сейчас готов пристрелить кого угодно, чтобы только не вернуться в вонючий кубрик. Вы не находите, Диего, что дурачок Фламель оказался прекрасным поваром?
Алонсо постарался ничем не выдать своего искреннего недоумения. Вполне возможно, что мсье Фламель был прекрасным поваром, но скудный и однообразный морской рацион не позволял ему никак этого проявить, что порой просто выводило из себя француза. Капитан оказался большим любителем оладий по утрам и полагал, что это, наряду с хорошим вином, отдельной каютой и мягкой кроватью, является капитанской привилегией. Никто не спорил, потому что даже матросы считали безвкусными эти оладьи, единственными ингредиентами для приготовления которых служили мука и морская вода - кок полагал, что соль из океана вкуснее и полезнее! О’Лири разделял это мнение и с аппетитом уписывал за завтраком горку жаренных на прогорклом масле плоских блинчиков.
- Да, конечно! - согласился Алонсо. - Кстати, я не отказался бы от свежей рыбы. Уверен, Фламель мог бы чудесно ее приготовить.
- Рыба?.. - Джеймс округлил глаза. - Да она мне в детстве еще опротивела! Предавайтесь этому пороку после того, как мы получим все, за чем пришли. Если все выйдет как надо, будете питаться одной рыбой до конца жизни. А я вот предпочту парную говядину, приготовленную хорошим поваром. Пожалуй, возьму Фламеля. Как только разберемся с "Ла Навидад" и его приключениями, возьму его себе в услужение. Мы ведь уже скоро будем на месте, Флорида близко и прямо по носу. А потом мы разбогатеем, я куплю себе прощение от короля, остров и стану там губернаторствовать, как Ле Вассер. И Фламель будет готовить мне оладьи на завтрак.
- Дикобраз - хороший штурман? - По частому упоминанию француза Алонсо уже понял, что капитан хочет поговорить о Фламеле, но попытался сменить тему. - Я правильно сделал, что прикрыл его от Грека?
- Я бы вздернул Грека, зарежь он моего штурмана! - О’Лири мгновенно вскипел и резко сел на кровати. - Вздернул бы на рее! Томазо оштрафован за то, что не позвал меня. Но и Дикобраз оштрафован тоже, потому что лишил меня хорошего бойца. Да черт с ним, с Греком, что вспоминать? Рассказывайте, о чем вы там болтаете с нашим дурачком.
- Мне всего лишь забавно общаться с ним, капитан. Не стоит вам волноваться. Фламель - человек, безусловно, весьма образованный, и его общество интересно. Кроме того, меня забавляет эта его убежденность в том, что он знает, где отыскать орихалк. Он вам не надоедал бреднями о металле атлантов? Ну, тех, у кого остров затонул, словно дырявая лодка.
О’Лири снова лег и тут же расслабился, растянулся на кровати, словно большой кот. Глядя в его светлые, простоватые ирландские глаза, Диего в который раз подумал, что капитана нелегко понять. Казался он недалеким, чересчур эмоциональным человеком, склонным думать лишь о простых радостях. Вполне возможно, что так оно и было, но эмоции каким-то образом не мешали ему трезво и порой удивительно логично мыслить.
- Да, он приходил ко мне, в самом начале плавания. Жаловался на однообразие продуктов, а потом запел про этот самый орихалк. Я было послал его ко всем чертям, да наш дурачок куском угля начал рисовать на нашей двери карту. Я ее стер, не ищите. Нельзя сказать, чтобы очень точная была карта, но в целом Фламель недурно изобразил побережье Флориды. Тут уж я задумался. Либо я имею дело с моряком, который по каким-то причинам скрывает свое прошлое, и тогда стоит немедленно отправить его за борт! Обойдусь и без оладий, не в первый раз. Либо Фламель не врет и всего лишь видел карту. Тогда у него хорошая память, да и рисовальщик он неплохой. Тогда пусть печет оладьи, вот только где он такую карту видел?
Внешне оставаясь спокойным, Диего мысленно стукнул себя кулаком по лбу. Надо было заставить Фламеля нарисовать карту, ведь он говорил о ней! Но Алонсо больше всего интересовали загадочные охотники, связь с которыми француза он чувствовал.
- И чем же удивительна карта?
- Тем, что дурачок нарисовал не только побережье, но и реки, и болота. Мне неизвестно, кто и когда путешествовал по Флориде с целью составления такой карты. Там нет золота, зато много болот и аллигаторов. Королевские картографы заняты в куда более важных для государей странах.
- Вы всего лишь могли чего-то не знать, - пожал плечами Алонсо. - Наверное, он и город атлантов вам показал?
- Ага, - Капитан широко, по-кошачьи зевнул. - Говорит, там какое-то особенное место, и атланты собирались туда переселяться. Но не успели. Вы верите в Атлантиду, Диего?
- Нет. - Алонсо лукавил: убежденность Фламеля действовала на него. Он уже знал, как хорошо образован француз и как много прочел древних авторов. Вот только о своем прошлом мсье Никола говорить отказывался, так же как и о тех, кто показал ему карту. - Я полагаю, это сказки. Или ошибка. Один мой знакомый кюре полагал, что античные писатели под атлантами подразумевали жителей Испании.
- М-да?.. - недоверчиво протянул О’Лири. - А я было поверил. Орихалк, который дороже золота… Алхимик клялся, что, добудь он немного этого металла, нам золото просто некуда было бы девать. Собирается варить его, словно пиво. Мало того, он готов обойтись и без орихалка, но ему нужна какая-то ртуть, еще всякие странные слова… Я бы дал ему попробовать, да боюсь, в конце опыта придется вздернуть дурачка. А повар он хороший.
Дверь приоткрылась, и Кнут просунул свою большую голову в каюту.
- Капитан, марсовый видит два паруса. Пока не разобрать кто, но мы сближаемся.
- Каким курсом они следуют?! - О’Лири порывисто вскочил и схватил подзорную трубу. - Подними всех, надо быть готовыми к маневру.
Взойдя на мостик вслед за капитаном, Диего ничего не смог разглядеть на горизонте, как ни напрягал глаза. Однако прильнувший к трубе Джеймс подтвердил: по правому борту шли два корабля в том же направлении, что и "Монморанси", но курсы не были параллельны и постепенно сближались.
- Отвалим? - спросил Дикобраз. - Может, они нас еще не видят.
- Не будь кретином! У нас один марсовый, у них два. Курс не менять! Окажемся поближе, рассмотрим их и тогда все решим. У нас полная команда, и мы пока не потратили ни одного ядра. Кого бояться?
В течение часа корабли приблизились достаточно, чтобы можно было рассмотреть их британские флаги. Наверняка и англичане увидели испанский стяг, под которым шел "Монморанси". В открытом море встреча этих знамен не сулила ничего хорошего, но капитан хотел знать наверняка, кто именно вывесил на своем гроте "Юнион Джек".
- Это могут оказаться наши добрые знакомые, хотя я, пожалуй, не хотел бы их здесь видеть. - Он снова прижал к глазу трубу. - Трехмачтовик покрупнее нашего. А вот за ним следует барк, быстроходный, но небольшой.
Еще полчаса спустя все это смог рассмотреть и Диего. Впереди следовал корабль того типа, за которым в те годы постепенно закреплялось название "фрегат". Три высокие мачты, полное парусное вооружение, пушки, числом не меньше тридцати, спрятаны в порты. За ним едва поспевал двухмачтовый барк, у этого пушки стояли прямо на палубе, вдоль бортов. Алонсо насчитал всего четыре.
- Вполне возможно, они их перекатывать по палубе могут, - сказал Джеймс, когда Диего рассказал ему о наблюдении. - Наверняка что-то есть на корме или на баке. Так что… Пока нельзя сказать что-то определенное.
Он не отдал приказа, но команда вовсю готовилась к бою. Кнут приказал прочистить и зарядить пушки. Тихий Томазо формировал абордажный отряд и объяснял стрелкам, на какие реи им в случае боя забраться.
- Думаете, будет стычка? - осторожно спросил аббат у Дикобраза.
- Будет, дьявол забери этих гостей! Я чувствую, что будет! - штурману происходящее не нравилось. - А как не быть, если они не меняют курс и мы не меняем?
- Но это могут оказаться такие же члены берегового братства, как и вы. Плывут себе по своим делам, да и все.
- Может, и так. Только какие у них тут дела? Впереди Флорида, и слева Флорида. Справа океан, пусть там и ловят испанские караваны с серебром. Или пусть вернутся на юг и грабят колонии, если они пираты. Что им надо здесь?
- Может быть… - Диего припомнил все, что ему удалось узнать о северной части Нового Света. - Может быть, решили ограбить Новый Амстердам.
- Голландцев? - Дикобраз рассмеялся и хлопнул Алонсо по плечу. - Они даже за трубки свои устроят такую драку, что потом курить не захочешь! Да и что там брать? Пушнину или, может, толстозадых голландок? Золота там нет, и серебра нет. Экспедиция на север не окупится. Вдоль берега много испанских и французских колоний, есть вроде бы и британские, но все они крошечные. Жители прихватят все ценное и уйдут в леса, едва заметив парус. И плевать им, какой на мачте флаг! Все, кроме губернатора, попрячутся. И тогда начнется: губернатора пытать, потом по лесам бегать, а в результате сжечь колонию и уйти, имея в качестве добычи трех никчемных рабов и десяток чумазых баб. Чтобы кто-то из наших ради такого снарядил целых два корабля? Да не поверю!
- Но тогда что они здесь делают?
- Вот именно! - Луис посмотрел на Алонсо как на ребенка. - Я вам про это и толкую: что им тут надо?
"А что, если… - Аббат похолодел от неожиданной мысли. - Как же я не подумал об этом прежде всего! Что, если охотники за предметами решили не ждать и тоже встретить "Ла Навидад" здесь, у Флориды, которую кораблю с севера почти наверняка придется огибать?"
Он тревожно посмотрел на капитана. Джеймс, поправляя плюмаж на шляпе, перехватил его взгляд и ободряюще улыбнулся. Но спокойствие ирландца не передалось Диего. Он нервно прошелся по палубе и почти налетел на задумчивого Фламеля. Обычно француз не покидал камбуза без особой необходимости.
- Что вы думаете об этих кораблях, сеньор?
- Нет, Фламель! - Алонсо встал перед ним. - Скажите мне, что вы думаете!
- Я думаю, они могут быть очень опасны, - тихо сказал француз. - Будьте осторожны.
- Вот спасибо за предупреждение! - нервно прошипел Диего. - А вы не заметили, что я всегда осторожен? До тех пор, пока это возможно, но иногда излишняя осторожность бывает смертельной. Ничего не хотите мне рассказать?
- Я, может, и рассказал бы, мсье Алонсо, - тихо сказал Фламель. - Но разве вы мне поверите? Вы и в атлантов не верите, и в орихалк, и даже в алхимию. А если я скажу вам, что не только читал древние книги, но и лично разговаривал с людьми, которые видели атлантов, вы мне поверите?
- Видели атлантов… Ага, атланты живут где-то на острове, от всех спрятались, вы это имеете в виду, да? - арагонец фыркнул. - Хватит прикидываться дурачком, Фламель, а то ведь маски иногда прирастают!
- Видели атлантов, потому что были в Атлантиде. До того, как она затонула. Вам это странно?