Аким завел меня за ящики и, положив свои руки мне на плечи, быстро зашептал.
– У нас мало времени. Слушай. Скоро уже Новый год. Все будут праздновать. Спать ночью лягут поздно. Мы должны встать рано утром и уйти.
Я удивленно посмотрела на парня. Он был одет почти так же, как и я: зеленая клетчатая рубашка, рабочие синие брюки с нагрудником и на лямках, тяжелые большие ботинки.
– Ты уверен? Я не знаю. Мама не согласится, – осознать, что мне предлагается бежать из Убежища, было трудно. Все-таки я немного привыкла к спокойно-рутинной безмятежности.
– А мы ей не скажем. Нам тут не место, Рина. Я больше не могу. Каждый день одно и тоже. Мы были научены вести народы, убивать монстров, сражаться, а вместо этого прячемся, словно крысы в подполье.
Аким сжал кулаки.
– Так ты согласна? Бежать?
Я промолчала, не зная, соглашаться или нет. Очень хотелось съязвить, что Анире же тут нравится, чего он-то собрался бежать, но я не стала. Хорошенько взвесив все "за" и "против" я ответила:
– Согласна. Нам тут не место. Мы же с тобой не трусы. Мы готовы сражаться и… – Аким не дал мне договорить, расцеловав в обе щеки, а потом с жаром зашептал мне на ухо.
– Каждый день мы должны брать из столовой фрукты и то, что может долго лежать и не портиться. Найти где-то немного денег. У меня есть семьсот рублей и еще где-то пятьдесят мелочью.
– В моих закромах смогу найти максимум триста. Нам еще нужны теплые вещи, и место, куда девать припрятанную еду, – плана не было, зато было желание сбежать из теплого безопасного нудного подземеного убежища.
Время быстро утекало, а потом у нас вряд ли появится возможность еще поговорить. Тратить время, отведенное для сна, совершенно не хотелось.
– Найдем. И как только найдем, сразу же сообщаем друг другу. С этого момента начинаем собирать вещи.
– Аким! Время! За работу! – раздался командный голос где-то с другого конца склада.
Аким еще раз крепко обнял меня и ушел. Я осталась стоять, не зная, что делать дальше.
В преддверии праздника Анире отпустила меня раньше, даже у нее было хорошее настроение. Оставалась неделя до Нового года, а это означало, что у нас есть всего семь дней, чтобы найти необходимые вещи, которые нужно было куда-нибудь спрятать.
Весь день я проходила в поисках потайного места, в котором никто не станет искать. И так я не смогла ничего найти.
Вечером, когда уже все укладывались ко сну, у меня в голове раздался взволнованный и в тоже время радостный крик Акима.
"Я нашел! Нашел! Мы сможем сбежать! Завтра покажу тебе это место, вот только нужно будет подыскать походящий момент, чтобы в зале было как можно меньше людей" – на этом он закончил и еще долго не появлялся, я так и уснула, не успев его дождаться.
С утра я не стала есть яблоко и захватила его с собой, хотя из столовой категорически запрещалось выносить любую еду. Яблоко оказалось совсем небольшим и хорошо поместилась между отходящим нагрудником рабочих брюк и рубашкой. Я вышла спешно, опустив голову вниз, чтобы не привлекать к себе внимания и не с кем не встречаться взглядом. Быстро забежала в зал, положила яблоко в наволочку под подушку.
Дальше день пошел так же, как и обычно. Я делала вид, что все идет размеренно и спокойно, как и всегда. Обед, ужин. Взять с собой тут было нечего. Акима я сегодня не встречала, а каждый раз, когда я приходила в зал, там было очень много народа.
Так прошел один день.
– Ты взяла что-нибудь? – я проснулась ночью от шепота парня. Разлепив глаза, удивилась близости его лица к моему.
– Да. Яблоко. Больше ничего. Покажешь свое тайное место? – и хоть ужасно хотелось спать, я заставила себя сесть.
– Только тихо. Надень обувь. Там холодно, – парень поднялся, дожидаясь меня.
Я быстро натянула тяжелые ботинки на босые ноги, рискуя получить мозоль. Аким повел меня к выходу.
"Там? Как тебе вообще удалось додуматься?" – удивилась я.
Аким не ответил. Он легко приоткрыл дверь на небольшое расстояние, чтобы мы могли проскользнуть.
Дошли мы до лестницы, по которой спускались сюда, когда приехали. Я успела продрогнуть и уже стучала зубами. Аким с гордым видом шел рядом со мной и не замечал, как мои зубы отбивают дрожь.
Парень подошел к лестнице провел рукой по стене под одной из перекладин, отодвигая деревянную заслонку. Там оказалась глубокая ниша, в которой лежало несколько яблок и рюкзак Акима.
– Принесешь сюда свой, – он указал на рюкзак, и тут заметил, что я уже посинела от холода, стоящего в коридоре. – Да ты замерзла! Клади свое яблоко и пошли быстрее в тепло.
***
Москва. Холодный морозный воздух обжигает щеки всем, кто высовывается в такой мороз на улицу. Ледяной ветер бросает в лица прохожих колючий снег, который тут же царапает незащищенную кожу. Солнце еще не встало, и люди стараются быстрее добраться по темноте до работы. Вяло едут машины то и дело, застревая в пробке. Те, у кого не имеется машин, стоят на остановках, кутаясь в свои куртки, шубы и пуховики. Раздраженные, озлобленные из-за холода, пробирающего до костей, люди переминаются с ноги на ногу. Подъезжают автобусы с водителями, которые уже готовы к штурму своего транспорта. Новогодняя лихорадка уже прошла, а до двадцать третьего февраля оставалось около месяца.
В это ненастное утро в тени деревьев небольшого парка, незаметно для глаз окружающих, неожиданно появилось несколько человек. Их было шестеро молодых ребят. Они появились из ниоткуда, одетые довольно легко для такой ненастной погоды. Вот только ребята не испытывали никакого дискомфорта.
Среди молодых парней затесались две девушки, внешне полные противоположности друг дружке. Высокая, тощая сероглазая и длинноволосая брюнетка и невысокая с хорошей фигурой, но не худая, стрижкой каре блондиночка. Губы брюнетки были плотно сжаты, а глаза, как и она сама, излучали холод. Блондинка же приветливо улыбалась, так что на щеках у нее появлялись ямочки. Брюнетка была одета в черное до колен приталенное пальто, которое явно было пошито для осени, а не для сурового января. Блондиночка же была одета в яркий красный пуховик и смешную с двумя помпонами зеленую шапочку.
Рядом с Брюнеткой, гордо выпрямив спину, стоял такой же темноволосый и худой высокий парень. Он даже одет был примерно так же, как и она: в черное пальто.
А рядом с Блондиночкой стоял похожий на нее голубоглазый блондин. На нем был синяя дутая куртка.
Эти пары были странно похожи друг на друга, и только еще два парня, находившиеся тут же, отличались от них. Один с темными длинными волосами, зелено-голубыми глазами и утонченным лицом, слегка японской внешности. Другой коренастый, коротко остриженный с небольшим шрамом на щеке, широкими скулами и выдающимся подбородком.
Оглядевшись, странная компания медленно двинулась в сторону остановки. Они не переговаривались, а просто шли, привлекая всеобщее внимание.
Никто из пешеходов не мог сказать, чем так выделялись эти шестеро. Одежда здесь не имела значения, все взгляды были направлены на их лица. Суровые, холодные, они казались нездешними.
Увидишь одного из них в толпе и не обратишь внимания. Когда же увидишь их всех вместе, не останется сомнений, что они похожи. Никто не сможет сравниться рядом с ними. Никто не будет так же похож.
Девушки, стайкой проходящие рядом с этой группой, смешно закатили глаза и что-то прошептали друг другу о вампирах.
Худой молодой человек с темными волосами бросил презрительный взгляд в их сторону. Он шел так прямо, словно у него вместо позвоночника была вставлена палка. Казалось, что парня высек из мрамора умелый скульптор. Никто не замечал, или делал вид, что не замечал, как под ногами у молодого человека плавится снег.
Его спутница представлялась людям колдуньей или злой королевой. Со своими ярко красными губами и презрительным взглядом. Девушка шла так же прямо, взяв под руку темноволосого парня. Рядом с ней становилось еще холоднее, чем было на улице.
Миниатюрная блондинка, казалось, вообще не наступает на землю, проносясь в миллиметре над ней. Парень, идущий рядом с ней, так же вызывал удивленные взгляды. Эта пара словно парила в воздухе. Детишки, которых родители силком тащили в детсад, во все глаза смотрели на ребят, шепча родителям про фей и эльфов.
Длинноволосый красавчик в понимании людей мог сойти за принца, но только без коня.
Группа ребят подошла к остановке и стала дожидаться автобуса. Они не переминались с ноги на ногу, как делали это другие, чтобы согреться, не кутались в свои куртки. Ребята стояли и, не шевелясь, смотрели на дорогу, походя на каменные изваяния.
***
– Пошли, пошли. Просыпайся. Другого шанса не будет, – раздался над ухом шепот Акима, и я проснулась.
Я не могла отогнать от себя остатки сна, пытаясь понять, почему сон казался настолько реальным.
– Рина, ну вставай, – он тронул меня за плечо.
– Встаю уже. Просто сон яркий приснился, потом расскажу, – я поднялась, быстро натянула одежду, в потемках нашла ботинки.
– Если увидишь, что кто-то просыпается, падай сразу на пол, – шепнул мне на ухо парень. Его дыхание шевельнуло мои волосы, которые тут же защекотали мне шею. Я кивнула, не зная, видит он или нет.
В помещении слабо горел камин, давая совсем немного света. Этой ночью мы отпраздновали Новый год, поэтому сегодня все спали дольше обычного. Сегодня был негласный выходной.
В дальнем углу стояла елка, которую притащили под самый праздник из леса здешние мужчины. На ней сиротливо висела гирлянда, да звезда самодельная украшала макушку.
Конечно, праздник удался на славу. Повара, в том числе и моя мама, состряпали прекрасный праздничный ужин. Здесь было огромное количество салатов, конечно, присутствовал всеми любимый салат "Оливье". За некоторыми продуктами несколько мужчин выбирались в ближайший магазинчик, по их словам, сильно рискуя. Мясо под сыром и майонезом вышло просто замечательным. Картошка казалась вкуснее, чем обычно. Мне даже перепало немного шампанского, которого было довольно мало.
Пока били куранты, я решилась загадать желание, зажить нормальной жизнью.
Аким крепко держал меня за руку, ведя к выходу. Мы старались красться, как можно тише. Добравшись до лестницы, я тут же вытащила рюкзак. Из него на свет появились два теплых свитера и две шапки.
Глупая дурацкая вязанная синяя шапка с помпоном досталась, конечно же, мне.
– Очень мило, – стараясь сдержать смех, пробормотал он.
– Не смешно, – хмыкнула я, натягивая вторые носки под ботинки. Другой обуви, кроме кроссовок, здесь у меня не было, как и у Акима. Но кроссовки не подходили для зимы еще больше, чем ботинки. Поверх свитера, я накинула одну из теплых курток, которые мы стащили с вешалки при входе. Аким надел вторую.
Было слышно, как в конце коридоре скрипнула дверь. Мы переглянулись, и, схватив вещи, стали карабкаться по лестнице вверх. Я лезла первой и старалась как можно быстрее перебирать руками и ногами, только бы нас не успел догнать тот человек, который вышел за нами из Убежища.
Мне вспомнилось, что в Академии все было точно так же, только за нашими спинами бушевало разъяренное море.
Я почти добралась до люка, как снизу послышался голос.
– И куда это вы направились? – я узнала Анире.
– Прогуляться, – соврала я, и так зная, что она мне не поверит.
– Немедленно возвращайтесь в убежище! – я взглянула вниз. Девушка стояла, уперев руки в бока, и злобно смотря в нашу сторону.
Надменно фыркнув, я откинула крышку люка. Сама забралась и стала помогать Акиму.
– Это ваш дом! Мы дали вам крышу над головой и защиту от Мстителей, а вы отплатили нам тем, что сбегаете, прихватив наши вещи! – бушевала внизу Анире. – Немедленно возвращайтесь, и тогда я не расскажу никому, что вы пытались сбежать.
Когда Аким вылез, я тут же вскочила на ноги и захлопнула люк, чтобы больше не слушать противных завываний рыжей девицы. Мы быстро выбрались на улицу. Здесь завывал ветер, занося снегом все в округе.
Я немного удивилась, когда не обнаружила стоящих на месте машин, вместо них здесь находилось два огромных сугроба. Кое-как счистив руками снег, мы стали отогревать заледеневший замок.
– Отойди, – властным голосом приказал мне Аким и, используя магию других академийцев, успешно справился с поставленной задачей. Преодолев одно препятствие, мы обнаружили другое. Машину долгое время никто не заводил, да еще она вся промерзла, Акиму пришлось снова использовать чужие силы. Тут уж я никак не могла помочь, только подпереть дверь разваливающегося дома, чтобы Анире дольше не смогла нам помешать.
И вот, когда мы уже выехали из сугробов на дорогу, перед нами выбежала запыхавшаяся Анире. Ее медные длинные волосы были всклокочены, одета она была слишком легко, чтобы находится долго на морозе. Джинсы и рубашка. Девушка раскинула руки в стороны, преграждая машине дорогу.
– Вернитесь домой!
– Это не наш дом, – открыв окно, крикнула я.
– Анире, вернись в убежище, ты заболеешь! – открыв уже свое окно, заорал Аким.
– Никуда я не вернусь, пока вы не окажитесь внутри!
– Вернись в Убежище, – твердо повторил парень. Глаза у девушки стали стеклянными, и она, медленно переставляя ноги, пошла в сторону Убежища.
Я ехидно улыбнулась. Хотелось бы посмотреть на ее лицо, когда она поймет, что произошло.
И вот машина катила по еще темному шоссе, а мы были на свободе.
– Больше никаких номеров, вместо имен, никакого распорядка дня и глупой работы, – я потянулась. – А главное, никакого храпа по ночам.
– Ну, работать все равно придется. Нам же с тобой нужны деньги, – не отрываясь от дороги, протянул Аким.
– Умеешь ты подпортить радость, – пробурчала я, но настроение все равно было хорошим.
Маме я оставила записку с просьбой не сердиться и спокойно принять мое исчезновение. Я объяснила, почему мы сбегаем, и просила не начинать мои поиски, а вернуться на привычную работу, где никто не станет ее искать. Написала, что когда со всем разберусь, обязательно вернусь домой.
3 глава.
Мы остановились в дешевой придорожной гостинице. Как и во всех недорогих гостиницах, в этой покрывало на кровати было сшито из той же материи, что и шторы. Все убранство номера включало в себя одну кровать, разваливающийся шкаф и стул. Где-то рядом с кроватью на вылинявших обоях располагалась шатающаяся розетка. Душ был только один на весь этаж и выглядел отвратительно. Мне было не привыкать мыться в общих душевых, но этот просто превзошел все, которые я повидала.
Как в настоящих шпионских фильмах мы зашторили плотные тяжелые гардины, так что свет в комнате был только от люстры, лампочка в которой горела до того тускло, что ее можно было вообще не включать.
Я плюхнулась на кровать, которая тут же заскрипела. Хоть бы не развалилась, пока мы будем спать.
Аким стоял у окна и смотрел в щелку между двумя шторами.
– Какой у нас план? – повернувшись ко мне, поинтересовался он.
Я только пожала плечами.
– Это твоя была идея сбежать.
Я перевернулась на спину и уставилась в белый потолок с желтыми потеками.
– Это будет теперь всегда, – тихо проговорила я, заметив, что парень сел на кровать. Он услышал, но ничего не сказал, наверное, ждал продолжения. – Этот бег от опасностей.
Аким лег рядом со мной и тоже посмотрел в потолок, словно тот раскрывал всю нашу будущую жизнь.
– У нас не может быть постоянного дома, – стала я развивать свою мысль. – Не может быть семьи и детей, потому что все они будут подвергаться опасности со стороны Мстителей. У нас не может быть постоянной работы, потому что тогда нужно осесть на одном месте, чего делать нельзя.
Аким все продолжал молчать, но лицо его стало грустным и серьезным.
– Аким, у нас не может быть нормальной жизни. Академия сломала ее, – у меня на глаза навернулись слезы, но тут же пропали, когда я поняла, как глупо это – плакать по рутинной жизни.
– Они смогли ее себе создать. Академийцы, что живут в Убежище, – твердым голосом проговорил парень. Брови его все еще были нахмурены, и, кажется, мои слова только распалили парня. – Но разве это жизнь? Дом-работа-дом. Ты этого хочешь? Сидеть на одном месте, зарастать домашними хлопотами, проблемами на работе, криками детей, ссорами. Мы сбежали от этого.
И теперь наша жизнь – это бег.
Я не знала, что ответить ему. С одной стороны он прав, но с другой. Разве это плохо, когда у тебя есть дом, в который можно вернуться. Разве плохо, когда есть друзья и семья?
– Я просто хочу быть как все, а не трястись из-за каждого шороха, ожидая нападения, – я повернулась на бок и сжалась в комочек. Простой жизни, как у всех людей. Мне семнадцать. В это время девочки встречаются с мальчиками, красиво одеваются, смотрят фильмы и сериалы, гуляют. А я? Я прячусь в дешевом номере, потому что у нас нет денег.
– Моя семья даже не помнит меня, – зло бросил Аким и сел на кровати, которая снова скрипнула. – Так что у тебя еще не все так плохо.
Я повернулась в его сторону. Он сидел на краю, повернувшись ко мне спиной, и смотрел куда-то в стену. Руки сжаты в кулаки, так что играют мышцы.
– Аким, – я попыталась дотронуться до него, дать ему понять, что он не один, но парень резко отстранился.
– Нет! Не смей меня жалеть, – он встал и снова подошел к окну, схватившись за подоконник. – Если бы я тогда был храбрее.
На меня вдруг нахлынула нежность, и я, встав с кровати, подкралась к парню сзади и обняла его за талию, лицом уткнувшись в спину. Так мы стояли несколько минут, как вдруг Аким дернулся и выдал.
– У меня есть план, – он произнес это так уверенно, что я даже не посмела усомниться в его идеи, когда он стал ее мне объяснять.
Уже приближалось время обеда, а мы до сих пор не выходили из номера. Так увлеклись обсуждением предстоящей миссии, что не замечали, как от голода уже урчат наши животы. Аким как раз на высокой ноте подводил итоги, когда в дверь постучали.
– Я же просил не беспокоить, – пробурчал недовольно парень.
– Я открою, – отмахнулась я и, ловко спрыгнув с кровати, распахнула дверь. – Что вы…
На пороге стоял Макс. Тот самый, с которым я познакомилась в Убежище. И в руках Макс держал пистолет, дуло которого было направленно прямо мне в лоб. С такого расстояния он точно не промахнется. Парень приложил палец к губам и едва слышно шепнул: "Выходи".
"Тут Макс и у него пистолет" – тут же сообщила я Акиму, тот не шелохнулся, делая вид, что ничего не происходит. – "И дуло направленно прямо мне в голову!"
Аким лишь слегка улыбнулся.
– Рина, кто там? – когда я сделала пару шагов из номера, крикнул он, интересуясь.
– Скажи, что уборщик, – потребовал Максим громким шепотом.
– Уборщик, – наигранно спокойным голосом откликнулась я, хотя было желание заорать во всю глотку. Зачем я нужна парню? Что он хочет? Один из Мстителей или его послали из Убежища.
– Скажи ему, чтобы уходил! – снова лениво крикнул Аким. Ох, Аким, побыстрей бы ты уже придумал план для моего спасения.
– Хорошо! – опять откликнулась я, прикрывая за собой дверь. И уже обратилась к Максу. – Что ты хочешь?