- Слушаюсь, - ответила Беверли, - ты ведь меня содержишь.
С этими словами она повернулась и направилась к лестнице, но у подножия ее вновь обернулась ко мне.
- Я все еще готова отработать свое содержание.
- Ты земная женщина, так что тебе необязательно отрабатывать содержание.
- Отведи меня на рынок.
- Зачем?
- Может быть, какой-нибудь мужчина пожелает меня купить.
- Но ведь я не отказываю тебе в свободе.
- Ты поступаешь гораздо хуже: отказываешь мне в рабстве.
- Ты начинаешь меня сердить.
- Тогда избей меня, изнасилуй и посади на цепь.
- Иди в свою комнату и не гневи меня, - предостерег я.
- Следует ли мне раздеться и ждать, когда ты захочешь воспользоваться мною?
- Этого не будет.
- Ясно. Ты благородный землянин, и наедине с тобой порядочной девушке ничто не угрожает.
Я промолчал.
- А на девушек из таверны твое благородство не распространяется?
- Они всего-навсего рабыни.
- Понятно, - сказала Беверли. - Знал бы ты, как я завидую этим жалким созданиям.
- Не завидуй, не стоит. Ты не знаешь, каково быть рабыней.
- Я была рабыней, - напомнила она.
- Тебя всего лишь выставили на продажу. Ты не имеешь ни малейшего представления о том, каково быть настоящей рабыней.
- Надень на меня ошейник и научи этому.
- Ты женщина с Земли, - повторил я. - У меня нет намерения тебя обижать.
- Большое спасибо, - язвительно произнесла Беверли. - Как тебе будет угодно, ты ведь меня содержишь.
Я потянулся к кошельку, чтобы дать ей денег, открыл его и удивленно поднял брови.
- Что такое? - спросила она, заметив мое изумление.
- Да вот… Ничего подобного у меня еще не было! - С этими словами я достал из кошелька какой-то незнакомый предмет.
- Что это?
Я медленно повертел пальцами осколок полированного камня. Похоже, будучи целым, он имел форму конуса. Фрагмент размером примерно с кулак имел желтоватый цвет, с прожилками и осветлением, особенно заметным на месте скола.
- Что это? - повторила Беверли.
- Уверенности у меня нет, - ответил я, - но сдается мне, это топаз.
14. ЛОЛА
Купив все, что нужно, я вернулся домой, закрыл за собой дверь и запер ее на засов.
- Кто там? - крикнула с верхнего этажа мисс Хендерсон.
- Это я, Джейсон. Рабыня не в счет.
- Кто?
- Разве не ясно? Рабыня. Я зову ее Лола. Мне это имя показалось подходящим, поскольку именно так ее называли в Доме Андроникаса.
- Кто это? - спросила Лола, и я улыбнулся про себя. В присутствии постороннего мужчины она никогда не позволила бы себе столь вольного вопроса.
Мисс Хендерсон стояла на вершине лестницы, пребывая в полном ошеломлении. Купив рабыню, я, похоже, выбил ее из колеи.
- Хорошенькую женщину держишь ты в своем доме, господин, - заметила Лола. - Причем, как я вижу, без ошейника. Похоже, Джейсон, с того времени, как мы виделись в Доме Андроникаса, ты не слишком изменился.
- Нахальная рабыня! - воскликнула мисс Хендерсон, покраснев от гнева. Это было особенно заметно, поскольку с той самой ночи, когда я запер ее в чулане, она не носила больше домашней вуали.
Заметив, что Лола обратилась ко мне по имени, я решил, что это обойдется ей в пять дополнительных ударов плетью.
- Нужно сделать покупки, - сказал я мисс Хендерсон, - Займись этим.
- Не хочу, - заявила Беверли.
- Займись этим! - повторил я, повышая голос.
- Да, Джейсон, - сердито отозвалась она, после чего спустилась по лестнице, взяла из ящика кухонного шкафа несколько монет, подняла засов и ушла.
Я снова запер дверь.
- По крайней мере, - промолвила, поглядев на меня, Лола, - моя рабская доля не будет тяжелой.
Я нашел ее ближе к полудню, во время обеденного перерыва, когда прогуливался забавы ради по портовому рынку. Там по дешевке продавали девушек, среди которых попадались и настоящие красотки, а смотреть, как продают красивых женщин, приятно каждому мужчине.
Она, нагая, стояла на коленях на грубых смолистых досках помоста для торговли. Было жарко, и на шершавом дереве выступали капельки смолы. На запястьях женщины красовались кандалы, короткой цепью прикрепленные к ввинченному в доски массивному железному кольцу.
- Никак Лола! - невнятно пробормотал я, поскольку рот мой был набит еще непрожеванным мясом.
Узнав меня, девушка вздрогнула. Торги еще не начались.
- Сколько хочешь за эту? - спросил я торговца, державшего ключи и плеть.
- Десять медных тарсков.
- По рукам, - сказал я.
- Нет! - крикнула она.
- Заткнись, шлюха! - рявкнул на нее работорговец.
Я достал из складок туники монету соответствующего достоинства. Кошелька у меня с собой не было, ибо я, как правило, не брал его с собой на работу.
- Не продавай меня ему, - взмолилась девушка, - пожалуйста!
В ответ торговец наградил ее увесистым пинком, и она умолкла.
Получив деньги, купец снял с нее оковы и ошейник.
- Идем, - сказал я ей и двинулся своей дорогой. Лола, как была обнаженная, спустилась с помоста и последовала за мной, держась позади. Убежать она не пыталась, ибо хорошо знала, что на Горе побег невозможен.
Остановившись у портового склада, я получил жалованье за полдня, и мой работодатель отнесся к этому с пониманием, ибо видел, что я приобрел нечто, представляющее интерес. Ясно было, что мне не терпится доставить свою покупку домой.
- Эй, Джейсон, - крикнул мне один из парней. - Иди лучше поработай, а девку оставь здесь, на складе. Мы с ребятами о ней позаботимся. Не бойся, от нее не убудет.
Грузчики разразились хохотом.
Усмехнувшись, я помахал им и направился прочь.
- Поимей ее разок за меня! - крикнул вдогонку один из моих товарищей.
- Плохо же они тебя знают, - с горечью сказала Лола.
Я оставил это без внимания.
По дороге мне пришлось задержаться на рынке, чтобы сделать кое-какие приобретения. По моему разумению, этим вещи могли пригодиться.
- Зачем ты покупаешь плеть? - спросила рабыня.
- Потерпи, - ответил я. - Может быть, скоро узнаешь.
Помимо плети я прикупил оковы, веревки и еще кое-какие мелочи. Причем кое-какие из этих специфических предметов приобрел в двойном комплекте.
Кроме того, уже ближе к дому я присмотрел для Лолы рабскую тунику и завернул в кузницу, где с рабыни сняли мерку и быстренько подобрали подходящий ошейник. Следуя моим указаниям, на нем сделали надпись. Ошейник и два привязанных к нему ключа отправились в мешок.
Я щелкнул пальцами, и девушка, поднявшись с колен, подошла к столу.
- Убери со стола, Лола, - приказал я.
- Повинуюсь, господин, - ответила она и принялась собирать тарелки.
- Почтительная шлюха, - заметила мисс Хендерсон, стоявшая на коленях напротив, через стол от меня. Лола не подняла головы.
- Утром она держалась совсем по-другому. Что ты с ней сделал?
- Напомнил ей, что она рабыня.
- Понятно, - сказала мисс Хендерсон.
Лола поднялась и, легко переступая босыми ногами, понесла посуду на кухню.
- Туника у нее без рукавов и слишком короткая, - заметила мисс Хендерсон.
- Мне нравится.
- Ну конечно, - поморщилась Беверли, - она же твоя.
- Почему ты опутал меня таким образом? - спросила Лола.
Я связал ее запястья вместе, оставив болтаться кусок веревки примерно в фут длиной.
Не отвечая, я сгреб рабыню, перенес через порог в дом и поставил на ноги возле стены.
- Зачем ты внес меня в дом, словно захваченную добычу? - снова удивилась она.
Отодвинув засов, я открыл дверь сразу после того, как отослал мисс Хендерсон за покупками. Теперь мы Лолой оставались в доме одни.
Рабыня взглянула на меня и повторила:
- Моя рабская доля будет легкой.
- Встань здесь, - приказал я и поместил ее под крепкой потолочной балкой.
- Из меня выйдет плохая рабыня, - сказала Лола.
Я высвободил цепь, пропущенную через балку, опустил на ней широкое, примерно шести дюймов в диаметре, стальное кольцо.
- Знаешь, что это такое? - спросил я.
- Я рабыня, - промолвила она.
- Отвечай, если тебя спрашивают.
- Конечно знаю. Это кольцо для порки.
- Правильно!
Свободным концом веревки я привязал ее связанные запястья к кольцу.
- Что ты делаешь? - спросила Лола, недоумевая.
- А ты как думаешь?
- Собираешься взять меня на испуг, - недоверчиво произнесла она. - Не можешь же ты в самом деле…
Не произнося ни слова, я подтянул цепь, так что ее руки оказались поднятыми высоко над головой.
- Еще как могу.
- Из меня выйдет плохая рабыня, - снова промолвила она и неожиданно вскрикнула, почувствовав боль.
- Это мы еще посмотрим, - сказал я.
- Развяжи меня, - попросила Лола, морщась от боли.
Я подтянул цепь еще на четверть дюйма и, зацепив звеном за крюк, закрепил в этой позиции.
- Отпусти меня!
Я обошел вокруг рабыни и остановился лицом к ее лицу.
- Ты чувственна, - сказал я, - думаю, из тебя выйдет превосходная рабыня.
- Отпусти меня! - повторила она, извиваясь в путах.
- Да, превосходная, - повторил я, после чего зашел сзади.
- Тебе меня не испугать, - заявила Лола. - Я прекрасно знаю, что ты слишком слаб. Землянин не годится для того, чтобы принудить рабыню к повиновению.
- Помнится, давным-давно, в Доме Андроникаса, ты приказала меня высечь. Будучи свободной женщиной, занятой обучением рабов, ты намеренно разлила вино, а потом обвинила меня, чтобы я понес наказание.
Она не ответила.
- За это ты со мной так и не расплатилась. Ты моя должница.
- Должница?
- Именно.
- Но не забывай, ты ведь с Земли.
- Ах, да, - сказал я, - мужчины с Земли никогда не заставляют женщин расплачиваться. Женщина может унижать мужчину, насмехаться над ним - и все это совершенно безнаказанно. Так?
- Так! Именно так!
- Но не всегда, - сказал я.
- Господин, - встревоженно заговорила Лола, - но ведь…
- И тут не Земля, - добавил я.
- Господин!
Это слово оборвалось пронзительным криком: я нанес Лоле хлесткий удар горианской плеткой-пятихвосткой, предназначенной специально для наказания рабов.
Таких ударов ей достался десяток.
По окончании экзекуции рабыня, рыдая, обвисла на цепи под балкой.
- Как ты можешь бить женщину? - спросила Лола с дрожью в голосе. - Ты, уроженец Земли?
Подойдя к ней, я рывком за волосы откинул ее голову назад, заставив рабыню закричать от боли.
- Это прикосновение слабака землянина? - спросил я.
- Нет! - испуганно простонала Лола.
- К тому же ты моя новая рабыня, которую я только что привел с рынка в дом, - прошептал я ей на ухо.
- Нет, - воскликнула она. - Нет!
Иногда девушку порют, когда впервые приводят в новый дом. В некоторых городах, включая Викторию, это считается способом дать ей понять, что в этот дом она приведена именно как рабыня.
Я выдал красотке Лоле еще десять ударов.
- Это за то, что ты чуть раньше осмелилась назвать меня по имени.
- Прости мне, господин, - прорыдала Лола.
- За это тебе полагается еще пять ударов, - сообщил я ей.
Рабыня застонала, и еще пять ударов обожгли ее тело.
Когда я опустил плеть, Лола обвисла на кольце, лишившись чувств. Пришлось привести ее в себя несколькими звонкими пощечинами. Очнувшись, она воззрилась на меня в ужасе.
- Еще один удар, - сообщил я, - полагается тебе исключительно для того, чтобы напомнить, кто ты такая.
- Да, господин, - прошептала Лола.
Этот удар был самым сильным за всю порку, но, произведя его, я сразу же отложил плеть и опустил цепь. Лола упала на пол, после чего я отвязал ее от кольца.
Лежа на плитках прихожей, она медленно подняла голову, помотала ею, чтобы восстановить зрение, и воззрилась на меня, не веря своим глазам.
Сняв сандалии, я бросил их на пол, и Лола, одну за другой, принесла их мне в зубах, двигаясь на четвереньках. Потом она подняла глаза.
- Целуй плеть! - приказал я.
- Повинуюсь, господин.
Стоя на коленях, рабыня обеими руками подняла плетку и с жаром прижалась к ней губами. Потом Лола снова взглянула на меня, в ее влажных испуганных глазах я прочел, что действительно стал ее господином.
Тогда я надел на нее ошейник.
- Твои обязанности в этом доме, Лола, - сказал я, - окажутся многочисленными и сложными. В частности, ты будешь прибираться в доме, да так, чтобы он сверкал, стирать, шить, чистить обувь, гладить, ходить на рынок и в лавки, стряпать, прислуживать за столом и заниматься всем прочим, что не подобает свободной женщине.
- Да, господин.
- Кроме меня ты будешь слушаться мисс Беверли Хендерсон, живущую в этом доме на правах свободной женщины. Ее приказания должны выполняться так же, как и мои, но при этом ты должна помнить, что принадлежишь мне. Твой хозяин я, а не она. Понятно?
- Да, господин, - промолвила Лола. - Но неужели мой господин будет использовать меня только как домашнюю прислугу?
- Ничуть, - сказал я. - Ты слишком красива.
- О господин, - сказала она. - Пожалуйста, прости за то, что не угодила тебе раньше.
- Ты хочешь, чтобы тебя снова выпороли? - спросил я.
- Нет, господин!
Порка убедила Лолу в том, что у нее есть хозяин. Дело, конечно, заключалось не только в испытанной боли. Важна не боль сама по себе, она лишь помогает девушке осознать, что такое власть мужчины. Прочувствовав это своей кожей, рабыня усваивает такого рода урок очень прочно. Ну и конечно же, девушке, осознавшей свое подчиненное положение, полезно знать не понаслышке, что такое плеть.
- Тогда, может быть, тебе следует начать угождать мне прямо сейчас, - сказал я.
- Да, господин! - сказала Лола и принялась целовать мои ноги.
- Но с другой стороны, - хмыкнул я, - тебе стоило бы просто завязать мои сандалии.
- Позволь мне завязать их попозже, - попросила она, - Разреши мне ублажить тебя прямо сейчас.
- Ты просишь об этом?
- Умоляю, господин.
- Так и быть, - промолвил я, - Позволяю.
- Ты стал не таким, как раньше, - промолвила Лола, глядя на меня сквозь прутья рабской конуры.
Я пожал плечами.
Она робко протянула руку сквозь решетку, чтобы прикоснуться ко мне.
- Ты когда-нибудь еще снизойдешь до того, чтобы воспользоваться моим телом, господин?
- Может быть.
- Я счастлива, что ты купил меня, господин, - прошептала Лола. - Ты будешь мною доволен.
- В этом доме тебе придется нелегко. Не забывай, здесь живет свободная женщина.
- Я буду беспрекословно повиноваться ей, - заверила Лола.
- Однако помни, что твой хозяин - только я.
- Не забуду, господин, - с улыбкой пообещала Лола и, поцеловав кончики пальцев, просунула руку сквозь решетку, чтобы прикоснуться ко мне. - Я уже хорошо усвоила, кто мой господин.
- Теперь отдыхай, - сказал я. - Скоро мисс Хендерсон вернется домой и, надо думать, загрузит тебя домашней работой.
- Да, господин, - сказала Лола.
Вернувшись к маленькому столику и опустившись на колени, Лола подала нам десерт - ломтики тоспита, сбрызнутые четырьмя видами горианского сахара.
- Я вижу, наличие в доме рабыни имеет свои плюсы, - заметила мисс Хендерсон.
- Я и не сомневался в этом.
- Ты можешь подать черное вино в маленьких чашечках, Лола, - распорядилась мисс Хендерсон.
- Да, госпожа, - прошептала Лола.
Черное вино - деликатес. Я купил его несколько дней тому назад, но мы его еще не пробовали. Через несколько минут Лола вернулась с подносом, на котором стоял сосуд с дымящейся жидкостью, а также сливочницы, сахарницы, крошечные чашечки, ложечки и все прочее, необходимое для смешивания и дозировки.
- Восхитительно, - промолвила мисс Хендерсон.
- Спасибо, госпожа, - отозвалась Лола и, оставаясь на коленях, слегка отступила, чтобы не мозолить глаза.
- Ты весьма привлекательная девушка, Лола, - сказала мисс Хендерсон, оглядывая ее.
- Спасибо, госпожа, - промолвила Лола, не поднимая головы.
- Мужчины, должно быть, находят тебя красивой.
- Может быть, госпожа, некоторые из них, - отозвалась Лола.
Я мысленно усмехнулся: не счесть Лолу привлекательной мог бы разве что бесчувственный круглый болван.
- Давно ты в рабстве? - спросила мисс Хендерсон.
- Четыре года, госпожа, - ответила Лола.
- Меняла хозяев?
- Да, госпожа.
- И они использовали тебя как рабыню?
- Да, госпожа.
- Во всех смыслах?
- Во всех, госпожа, - подтвердила Лола, опустив голову еще ниже.
- Тебе доставляло удовольствие ощущать их руки на твоем теле?
- Да, госпожа, - прошептала Лола.
- Я вижу, что ты истинная рабыня.
- Это правда, госпожа, - прошептала Лола.
- Кстати, - обратился я к мисс Хендерсон, - убери свои вещи из главной спальни.
- Это моя спальня! - возмутилась она.
- Теперь ее займу я. Она просторнее, к тому же там есть балкон с видом на сад и небо. Дом арендую я, так что мне решать, где кому жить.
- Ну уж нет, - проворчала Беверли.
- Впрочем, можешь остаться. Я вспомнил, что там к кушетке приделано кольцо для рабынь.
- Я все поняла, - торопливо промолвила мисс Хендерсон, бросив сердитый взгляд на Лолу. - Все поняла.
С этими словами она встала из-за стола и поспешила вверх по лестнице.
Смакуя, я допил черное вино, после чего велел Лоле убрать со стола и помыть посуду, а сам поднялся наверх. Беверли уже убрала свои вещи. Я посмотрел на массивное кольцо, вделанное в пол у кровати, и направился к Беверли.
Та сидела в своей новой комнате на кушетке.
- Ты не постучался, - промолвила она, когда я переступил порог.
- Еще не хватало, стучаться в собственном доме, входя в комнату содержанки, - сказал я, после чего собрал свои вещи, отнес их в главную спальню и, бросив взгляд на дивное безоблачное небо сквозь балконную дверь, вышел на лестницу.
Как оказалось, мисс Хендерсон тоже спускалась вниз.
- Ты, кажется, рассердилась? - спросил я.
- Что ты, нисколько, - заверила меня она.
- А куда собралась?
- Присмотреть за рабыней, - пояснила Беверли. - Эти девицы чертовски ленивы, за ними необходим хороший пригляд.
Я посторонился и дал ей спуститься по лестнице передо мной. Она свободная женщина, причем женщина с Земли, а не рабыня, которая должна следовать по пятам за своим господином.
- Лола, ко мне!
Был ранний вечер. Мисс Хендерсон и я с маленькими чашечками турианского вина расположились в гостиной. Лампа на масле тарлариона освещала комнату.
- Стой здесь, - сказал я Лоле.
- Да, господин, - отозвалась она.