Спенсер не мог отвести взгляда от происходящего. Бывшему агенту казалось, что он спит и видит дурной сон. Вот Гриффин что-то там нарыл, притащил и подсоединил. Вот он пробежался пальцами по клавишам громоздкого аппарата, калибруя и настраивая его на нужный вид работы. Вот он присел рядом с симпатичной молодой женщиной, чей живот был несоразмерно велик для хрупкого бледного тела. Затем Гриффин сверкнул острым скальпелем и вскрыл человеческую плоть.
Спенсер сглотнул. Он не относил себя к разряду слабонервных или психически неустойчивых людей по ряду причин, первой из которых была полевая работа на Корпорацию. Но, глядя на то, как Гриффин вскрывает живот беременной женщины, виртуозно зажимая края раны, перекладывая и промокая что-то, как он копошится внутри, доставая на свет…
– Святые небеса, что это за говнище? – потрясённо выдохнул Спенсер, рассмотрев новорождённого. Аппарат, к которому была подключена женщина, тревожно запищал и впрыснул в тонкие трубки разноцветные жидкости. Роженица слабо застонала.
Гриффин сгрузил с рук новорождённого, даже не попытавшись освободить его от слизи или крови. Огромное членистоногое, зашевелившись сразу же после рождения, брезгливо стряхивало с тонких волосяных лапок дрожащую слизь и сгустки крови. Льюис не обращал на него внимания, стараясь спасти жизнь пациентке. Приборы уже завывали в голос, предупреждая о критическом состоянии тех или иных органов, которые, казалось, просто отказывались работать. В какой-то момент женщина распахнула такие же огромные, как и у своего отца, чёрные глаза, осмотрелась и, завидев своё дитя, улыбнулась, умирая.
Аппарат зашёлся в визгливом крике, на крошечном мониторе появилась прямая линия. Гриффин издал полустон, едва не проламывая грудную клетку женщины, пытаясь вернуть её к жизни старым способом полевого медика, от которого давно отказались, полагаясь на приборы и технику.
Непрямой массаж сердца не давал результатов, и через несколько минут Льюис сдался, оставшись сидеть рядом с трупом роженицы и смотреть в пустоту остекленевшим взглядом.
Спенсер решился подойти и тронуть его за плечо. Гриффин не шелохнулся, только пробубнил:
– Давно не умирали у меня просто…
– Док… – Спенсер помялся прежде чем сказать, – тут такое дело… Ты бы её и не спас. Она была своего рода контейнером. Чехол для перевозки этой вот мерзости, – он кивнул на Адама, цапнувшего членистоногое существо и потащившее его прочь из павильона накопителя. – Биоконтейнер такой, созданный этим чмошником специально для этой цели. Я тут подслушал кое-что от братии, пока ты занят был. Настоятель создал контейнер, похожий на человека, отправил его на планету чужих, там его загрузили и послали обратно. Смотри, она уже распадается. Самоутилизация, видимо, была встроенной.
Гриффин перевёл усталый взгляд на тело молодой женщины. То и впрямь иссыхало на глазах, превращаясь в серую пыль. Органы и ткани ссыхались, плоть распадалась, будто при ускоренном разложении, но кости скелета продолжали оставаться целыми.
– Он взял за основу тело человека, – пробормотал Гриффин, всматриваясь в скелет, – а дальше я не могу себе представить.
Он осмотрелся по сторонам, но ни Адама, ни его шайки уже видно не было. Спенсер и Гриффин остались вдвоём, без документов и свидетелей, способных рассказать, что тут произошло. Льюис сидел посреди лежанки грязных тряпок адептов секты, курил дрянные сигареты из автомата поблизости, опираясь спиной на отключённый аппарат жизнеобеспечения, пригнанный из медпункта. Спенсер прохаживался рядом, раздумывая о чём-то своём, покручивая в пальцах зажжённую сигарету, а от пункта контроля к ним уже шёл отряд охраны, истово желающий выяснить подробности произошедшего.
Глава 26
"Согласно правилам ежегодных гонок Тридцати Трёх Миров "Осенний сюрприз", устроители имеют право изменять правила непосредственно в процессе соревнований, если того требует спортивный дух состязания"
Выдержка из официального свода правил и уложений гонок "Осенний Сюрприз", пункт 132.12.
"Основное правило – никаких правил".
Неофициальные правила гонок "Осенний Сюрприз", пункт первый и единственный.
Орбитальный комплекс "Коготь-12", орбита Орбис Тертиус Бета, причальные доки. За несколько недель до прибытия Спенсера и Гриффина на Глэдис.
– Триста миллионов?! Да ты с ума сошёл, милый, – женщина в строгом костюме из метаткани лилового цвета с красными вставками медленно повернулась к высокому мужчине, стоявшему рядом.
Тот поправил свой серый рабочий комбинезон, оттянутый тяжёлой кобурой многофункционального инструмента, сбившийся в складочки на поясе, и указал на медленно вплывающий в парковочный ангар контейнер, который вели два буксира-робота:
– Приз в три миллиарда бывает крайне редко, дорогая. А с нашей малышкой, которой серьёзно добавили прыти, пока ты ездила к своей родне, у нас появляются все шансы.
За прозрачным метапластом, усиленным силовым полем третьего класса, контейнер неторопливо складывал свою внешнюю оболочку, по частям открывая обтекаемый силуэт космической яхты. Серебристо-чёрный, покрытый пятнами пустотного камуфляжа, корабль блеснул вынесенным вперёд блистером рубки, над которой красовалась свежая красная надпись "Александрийская Рулетка", выполненная староготическим шрифтом. Панели транспортного блока тем временем сползли с кормовой части, и женщина отступила от поручней на шаг, поражённая увиденным.
– Если бы я не считала, что свист, выражающий восхищение, невежлив, то сейчас бы твои уши лопнули!
Мужчина рассмеялся, довольный эффектом, и тряхнул своими длинными волосами:
– Мон ами, помнишь ту историю про брошенный крейсер времён войны за Рудный Пояс? Так вот, на нашей красавице стоят два маршевых двигателя и вспомогательный реактор с ККФ "Непотопляемый"… И ещё кое-что по мелочи, – он мечтательно закатил глаза. – Было интересно, и не стоило нам ни цента.
– Точнее, мы даже остались в плюсе, – голос его супруги слегка поплыл, когда перед ней сгустилось голографическое облако базы данных. – На триста тысяч, помеченных как "сдача со сдачи"? Это что за финансовый термин такой, гений ты доморощенный?
– Сдача, оставшаяся после сдачи в металлолом остатков крейсера, естественно, – мужчина снова улыбнулся, блеснув зубами. – Зато теперь мы сделаем всех не только на манёврах, но и на разгоне…
Женщина погасила голограмму, и облокотилась на поручень, постукивая магнитным каблучком по металлу пола. Она задумалась, и долго молчала, смотря на ярко освещённую лучами прожекторов "Александрийскую Рулетку", к которой протянулись заправочные рукава, кабели и стыковочный переход, наполняемый воздухом.
– Ладно, мон амур, пойдём, посмотрим на то, что ты сотворил с нашим кораблём… – она резко взмахнула рукой, словно отбрасывая что-то невидимое, и быстро зашагала по направлению к шлюзу.
Мужчина пожал плечами, и двинулся следом, по привычке положив правую руку на пояс, поближе к кобуре.
Орбита Глэдис, тринадцатый этап гонок "Осенние Сюрпризы", настоящее время.
После финиша "Александрийская Рулетка", потерявшая за последнюю неделю былой лоск, и изукрашенная несколькими шрамами от плазменных и лазерных излучателей, начала манёвр стыковки с орбитальными верфями. Маскировочные заслонки бывшего грузового трюма слегка заедало после взрыва пробившей силовое поле пиратской ракеты. Схватка была жаркой, но, к счастью, короткой – сдвоенный залп орудий вспомогательного калибра крейсера, подвешенных в спарку под брюхом яхты, убедительно доказал превосходство "Рулетки" не только в скорости. Ракетный корвет тогда порвало в лоскуты, а его истребители сопровождения переложили курс, и скрылись по направлению к астероидному полю на окраине пыльной системы с одиноким газовым гигантом, медленно вращающимся вокруг красновато-оранжевой звёздочки.
Заслонки, однако, надо было чинить, и чем скорее, тем лучше. Судя по увеличившемуся количеству несчастных случаев, нападений пиратов, гравитационных аномалий и бурь в гиперпространстве, организаторы гонок были, мягко говоря, выведены из равновесия удачей, неизменно сопутствовавшей "Рулетке" и её владельцам.
Вокодер пискнул, принимая сообщение, и по обзорному экрану поползли строчки. Пилот, пробежав глазами текст, ударил кулаком по краю контактной доски, и зашипел от боли.
– Что случилось, Эль? – женщина в капитанском кресле, когда-то украшавшем мостик крейсера, сдвинула массивный виртуальный шлем навигационной системы, сопряжённой с прицелами орудий, и заинтересованно взглянула на обзорник.
– Алира, мон амур, эти сволочи в очередной раз изменили правила, чтоб им сгореть в сверхновой! – пилот убавил тягу, и вызвал верфь по связи. Пока линк устанавливался, он повернулся вместе со своим креслом, и посмотрел на свою супругу яркими голубыми глазами. – Требуется посадка на планету. Уроды трижды трахнутые…
Алира изучила текст сообщения, сморщившись, словно ей пришлось надкусить неспелый лайм, и тряхнула чёлкой. Ей перестали нравится правила гонки ещё три этапа назад, а организаторы, корпорация "Магнус", вызывали отвращение с самого старта.
– И где мы в этой дыре найдём доктора, полнофункциональный автохирург второго класса и ещё одного идиота? – женщина провела ярко-алым ногтем по щеке, задумавшись.
– Меня больше беспокоит, где мы найдём ещё по десять кубометров личного пространства на каждого члена экипажа, – в тон ей ответил Эль, прикидывая что-то на карманном компе. – Боюсь, придётся ставить переборки в малом трюме… И куда мы денем припасы, интересно?
– В большой трюм… А, дьявол… – Алира прищёлкнула пальцами, вспомнив, что у "Александрийской Рулетки" находится в трюме, и как далеко оно стреляет.
– Угу. Вот именно. Ладно, придумаю что-нибудь, но нужно будет достать пластальные панели и запасные фильтры к регенераторной системе, эти долго не протянут при двойной нагрузке…
– Сначала на верфи за пласталью и ремонтом, потом – вниз, на шарик, за врачом и автохирургом, – подвела итог совладелица яхты, вздохнув, и непроизвольно стряхнув несуществующие пылинки со своего комбинезона. Мягко звякнули браслеты на левом запястье.
– Точно так, мой милый генерал, – улыбнулся Эль, проглядывая справку по планете на голоэкране. Его лицо удивлённо вытянулось, и он присвистнул: – Мать моя женщина, вот идиоты… Здесь очень оригинальное устройство общества…
– Некротеократия или криптофашизм? – оживилась Алира. – Интересно…
– Хуже. Анклавы. Полная свобода в каждом из них, и саморегулирующаяся анархия в целом.
Капитанское кресло протестующе скрипнуло. Удивлённая женщина непроизвольно вцепилась в подлокотники, едва не выдернув их напрочь:
– И система работает? Не может быть!
– Может, как видишь. И это сильно усложняет наши дела… Особенно по части врачебного персонала.
Космопорт Анклавов, Глэдис, нейтральная территория.
Небольшой по меркам иных миров, космический порт планеты Глэдис находился на севере зоны прибытия, вдалеке от побережья. На скальном основании, залитом несколькими метрами жаропрочного бетона, были устроены несколько посадочных площадок, почерневших и потрескавшихся за многие десятилетия эксплуатации, парковочный участок для маломерных судов с сиротливо торчавшей лоцманской шлюпкой, маленький пассажирско-грузовой терминал и комплекс для отдыха транзитных пассажиров.
Именно в транзитной зоне и отсиживались сейчас Спенсер с Гриффином. Здешний бар предлагал широкий спектр недорогих алкогольных и наркотических напитков местного производства, но перед агентом на столе дымилась большая глиняная кружка с отвратительным кофе. "Пожалуй, это самая мерзкая бурда, которую я пил в жизни, – думал бывший агент, старательно помешивая ложечкой чёрную жижу. Металл медленно растворялся в жидкости, вместе с надеждами выбраться из этой трясины. – Что-то Льюис раскис, на него не похоже даже… Вот дьявол".
Гриффин уткнулся лицом в руки, и невидящим взглядом, полным чёрной тоски, смотрел сквозь пальцы на стоящий перед ним бокал с прозрачным, как слеза, спиртом высшей очистки. Кружок лимона, заботливо водружённый барменом на край бокала, выглядел сущим издевательством.
– Льюис, – Спенсер вытащил изъеденную ложку из своей кружки, и аккуратно положил её на керамическую столешницу. Он ожидал какой угодно реакции от обычно вспыльчивого и резкого на язык доктора, но тот даже не пошевелился. – Док, очнись! Слышишь?
Гриффин дёрнул плечом, показывая, что слышит, но не изменил позы и промолчал.
– Послушай, я понимаю, что для тебя это было очень серьёзным шоком… – Спенсер говорил мягко, ненавязчиво, пытаясь найти правильные слова, чтобы если не вытащить своего спутника из той задницы, в которую он сейчас погружался, то хотя бы затормозить процесс. "Не приведи Создатель, док сейчас съедет с катушек, или, что хуже, ударится во все тяжкие". – Но, поверь, всё не так плохо.
– Всё ещё хуже. – Гриффин ответил тихо, почти неслышно, сквозь сжатые зубы.
Если бы бывший агент не знал Льюиса, то мог бы подумать, что тот сейчас расплачется. Но Спенсер понимал, что сейчас рискует получить неприкрытую агрессию в свой адрес. Это его устраивало.
– Хуже, чем что? Что тебе напомнил этот случай, друг?
Доктор со свистом втянул воздух сквозь зубы, и издал тихое гортанное ворчание. "Ну же! Давай, вылезай из своей норки!" – подумал Спенсер.
– Не помню, – сдавленно ответил Льюис, и сжал виски пальцами. – Боги, как тяжко…
Снаружи, над портом, раздался акустический удар, и вой посадочных двигателей. Из помутневших от времени стеклянных панелей транзитной зоны можно было наблюдать, как в небесах загорается маленькое, но яркое солнышко, превращающееся в сигарообразный корабль примерно сорока метров в длину.
"Космическая яхта или фрегат, – мельком отметил Спенсер, отвлекаясь от Льюиса. – Интересно, зачем его сюда занесло?"
Яхта полыхнула последним импульсом коррекции, и, подняв в воздух пыль и кусочки покрытия, медленно опустилась на изящные опоры. Раздутая корма скрывала мощные маршевые двигатели, а борта судна были покрыты ожогами, которые оставляет плазма. Трюм на брюхе корабля недавно чинили, судя по свежей сварке и панелям из блестящей пластали.
– Гоночная яхта "Александрийская Рулетка", бортовой номер 435, тринадцатый этап соревнования "Осенние Сюрпризы", совершила посадку в первом секторе… – гнусаво проквакала система оповещения, прервав сообщение шумом помех и статики.
– Какие интересные у них тут гонки… – протянул Спенсер, наблюдая за подъехавшим к яхте потрёпанным каром на гравиподвеске. – Очень даже невъебенные такие, с тяжёлой плазмой и боевыми разворотами.
Гриффин приоткрыл глаза, и тоже вгляделся в корабль на посадочном поле.
Разносчик, подошедший к столу, выставил тарелки с заказанным ранее рагу, и, размазав грязь по столешнице нестиранным фартуком, авторитетно заявил:
– В этом году через нашу систему проходит трасса гонок без правил, которые устраивает корпорация "Магнус". Это большое событие!
При слове "корпорация" Спенсера передёрнуло, а Льюис страдальчески поморщился, и отставил в сторону нетронутый бокал со спиртом.
– Скажи-ка, а что это за гонки? – агент подтолкнул к разносчику мелкую монетку, и вызвал на своём лице выражение сильной заинтересованности. – Просто мы с другом не местные, и не в курсе…
– О, в нашем секторе космоса это самое крутое событие! – официант смахнул деньги со стола в карман, и оперся рукой на спинку массивного пластикового стула. Другой рукой он активно жестикулировал, показывая масштабы гонки. – Гоняются богатые пилоты. Вносят большие деньжищи, а победитель получает все взносы. Если доживает, конечно. Говорят, что иногда не выживает никто. Пираты, аномалии, гипербури… Ну, знаете, в космосе, типа, опасно… Но в этом году был шанс, что все три миллиарда уйдут владельцам этой посудины, что сейчас села у нас.
– Да-да, – Спенсер глотнул из кружки, изображая интерес. Желудок взвыл, протестуя. – Кхе… Тьфу, мерзость какая… А почему шанс "был"?
– Потому что никому не хочется расставаться с деньгами, пёс, – проворчал Гриффин, разгибаясь и потирая помятое лицо.
– Ага, точно! – официант щербато улыбнулся, и облокотился на спинку стула. – Сейчас сообщили по линку с верфи, что правила поменяли. Четыре тела в экипаже, и один из них должен иметь образование врача. И ещё автохерург…
– Автохирург… – автоматически поправил разносчика Спенсер.
– Да мне похеру, – официант забрал бокал со спиртом и ещё раз протёр столешницу. – Вон, пилот с "Рулетки", его и спрашивайте. А мне за разговоры не платят…
Намёк разносчика пропал втуне. Денег у докторов оставалось всего ничего, и Спенсер предпочёл состроить морду кирпичом.
Льюис поднялся, скрежетнув пластиком стула по полу, и нетвёрдым шагом направился к высокому мужчине с длинными тёмными волосами, одетому в серо-чёрный комбинезон. Пилот сел за угловой столик, и брезгливо изучал засаленное меню. Бывший агент Корпорации последовал за своим напарником, чертыхаясь про себя.
– Кажется, вам нужен врач? – Гриффин не стал разводить особых церемоний, и сел на отодвинутый стул, закинув ногу на ногу. Скрещённые на колене пальцы подрагивали от волнения.
Спенсер прикинулся тупым недоумком, и встал за левым плечом доктора.
– Я что, так плохо выгляжу? – недоумённо спросил пилот, поднимая на них взгляд голубых глаз. И, помолчав, добавил: – А… Все уже в курсе дела, как я вижу.
Льюис набычился, и угрюмо произнёс:
– Можно подумать, у вас есть выбор. Дело-хуело… У меня есть опыт работы в полевых условиях, хороший автохирург, оборудование и помощник-анестизиолог.
– Это вот этот, да? – мужчина усмехнулся, указав подбородком на Спенсера. – Выглядит не очень опасным. Кастет, дубинка, или нейропарализатор?
– Аппаратура производства Корпорации, – продолжил Гриффин, пропустив мимо ушей язвительный комментарий, – если вы знаете, о чём я…
Спенсер перехватил заинтересованный взгляд пилота, и понял – клюнуло.
– Дорогой, ты разместил объявления? – неслышно подошедшая невысокая женщина, одетая в чёрные штаны из псевдокожи, удобные тупоносые ботинки и тёмно-красную шёлковую блузу, окинула взглядом всю компанию, поправив волосы лёгким движением тонкой руки.
– Да, мон амур. То есть, нет, – мужчина в пилотском комбинезоне нахмурился, потом снова улыбнулся. – Я уже нашёл нам экипаж и автохирург…
Несколькими часами позже, борт яхты "Александрийская Рулетка"
– Итак, куда вы направляетесь? – спросил их пилот, прогревая двигатели. – Если выиграем гонку, доставим вас, куда скажете…
– Не если, а когда, кэп, – поправила его женщина, затянутая в форменный чёрный китель, сшитый на заказ, и бриджи, заправленные в ботинки на магнитной подошве, устроившаяся в капитанском кресле. – Мы обречены на победу.
– И пусть всё летит в тартарары! – хохотнул мужчина, бегая пальцами по старомодным сенсорам контактного пульта. – И всё же, куда вам?
Спенсер, прищурившись, посмотрел на Льюиса, потом – на хозяйку гоночной яхты, и, вздохнув, произнёс:
– Нам бы подальше отсюда… Для начала.
Женщина едва заметно искривила губы, прикоснувшись указательным пальцем к подбородку: