- Так в двух словах и не расскажешь. Про Беккера знаете? Нет? Беккер мертв. Про Мэву? Нет, Мэва жива, тут порядок. Просто нужна помощь.
- Какого плана? Нет, не телефонный разговор, я понимаю. Вот что, я попрошу пару дней выходных, все равно никакой важной работы нет и не предвидится. Вообще непонятно, какого лешего они меня сюда притащили. Бумажки они и сами разобрать могли. Так что навещу вас. Согласен?
- Был бы очень признателен. Когда вас ждать? - от щедрого предложения отлегло от сердца. Одна голова хорошо, а две - куда лучше. Особенно если вторая голова принадлежит "мастодонту" Эрнесту Гауфу.
- Сейчас схожу к начальнику, отпрошусь. Забегу в гостиницу, возьму вещи. Потом пойду к приятелю просить портал. После забегу к себе домой, а оттуда к тебе. Ты же на прежнем месте живёшь? Ну и отлично. Думаю, часа через три-четыре можешь ждать. Устраивает?
- Ещё бы не устраивало! Буду ждать, - растолкать Мэву, или пусть спит? Есть еще в холодильнике, чего на стол не стыдно поставить?
- Тогда договорились. Да, кстати, слышал, Мэва с тобой живет?
- Да. А что? - это что, слухи пошли? Впрочем, удивительней было бы, если бы не пошли…
- Тогда намекни ей про её давнее мне обещание. Просто скажи, она вспомнит. Хорошо?
- Разумеется. Тогда жду.
Заинтригованный каким-то мэвиным обещанием, Джош положил трубку. Подумал насчет холодильника - и все-таки решил вздремнуть.
Звонок в дверь оказался неприятной неожиданностью, не вовремя выдернул из наполненного для разнообразия цветными кругами и овалами сна. Те круги плыли, постепенно растекаясь в овалы, переливаясь, что рыбки из тропического аквариума далекого детства, изредка вытягивались в длинные радужные нитки, переплетались… В целом бессодержательный, но приятный и уютный сон, выныривать из которого Джош был против категорически. И не один Джош.
- Кого там черт принёс? - со сна хрипло и раздраженно вопросили с соседней кровати. Мэва успела проснуться и сориентироваться гораздо раньше. - Не дергайся, сама пойду открою.
Пока она шлёпала босыми ногами по полу, нитки окончательно растворились в черноте, не оставив после себя даже намека, зато Джош вдруг сообразил, кого там принес чёрт. А так же припомнил, кто должен был пошарить в холодильнике, позаботиться об ужине и напомнить Мэве о каком-то таинственном её обещании. Но теперь уже было поздно - и сожалеть, и исправлять ситуацию. Натянул футболку под вполне ожидаемый аккомпанемент громыхания голоса старшего коллеги. Остался сидеть, теперь уже Мэва разберется сама. Нечего под рукой мешаться. Цезарь, Варвара любопытная, убежал встречать гостя.
- Пан Гауф, вы же вроде в командировке…
- Джозеф не сказал? Он же мне сам позвонил. Не предупредил?
- Он дрых без задних ног. Джош, ты там как? Проснулся? Готов прояснить ситуацию?
Да, дрых, но разве ж это такое уж преступление? На десять лет строгого режима никак не тянуло, но Джош представил, какое лицо сейчас у разозленной Мэвы (злится, он это чувствовал, но при посторонних держит себя в руках) - и ему стало неуютно. Она наверняка ненакрашенная, непричесанная и прочее, прочее - в общем, не сделавшая все, положенные женщине перед приходом гостей, вещи. И теперь считает себя встрепанной курицей и пышет раздражением. Скоро, скоро прольются тяжелые ливни ее гнева на несчастную голову напарника.
- Пан Гауф? - тяжело протопали из коридора и упали в кресло. Цез уронил морду на хозяйские колени. Джош потряс головой, выбивая остатки сонной вязкости. Поднапрягся, пытаясь возвратить "зрение" хоть ненадолго. Фокус не вышел, как и предупреждал Кшиштоф. Ещё долго придётся восстанавливаться после года бессилия и вчерашнего ритуала. А пока - два часа в день. Нынешний лимит исчерпан.
- Он самый. Ну, выспался?
- Вполне, - кивнул сконфуженно. Чуть было не начал оправдываться, да махнул рукой. Ну вас всех! - Я, конечно, прошу прощения, и всё такое… Но давайте уже по делу.
- Деловой подход, - хмыкнул Гауф. Что подумала и какую гримаску скорчила Мэва, Джош и догадываться не хотел. Впрочем, она всего лишь вздохнула и сообщила, что пойдёт хоть ужин какой соорудит. Мудрая женщина.
- Мэва, ты мне как-то обещала… - вдогон кинул пан Эрнест, когда Мэва совсем было утопала из зоны слышимости.
- Обещала? Что? Когда? Ооо… Вспомнила. Хорошо.
И ушла окончательно.
- Простите, если это не секрет…
- Обещание? Ничего секретного. Рагу с грибами. Мэва обещала мне рагу с грибами за одну давнюю мелкую услугу. Так что в кои-то веки поем нормальной домашней еды. Можешь меня поздравить.
***
- Ну, что я могу сказать? Вляпались вы в историю, ребятки, по самое не хочу. Оба.
Если пан Эрнест хотел кого-то этой фразой удивить, развеселить или обрадовать - у него не вышло. Сами всё знали и сами всё понимали.
- Джерома я попрошу проследить за экспертизой, а в случае чего заявить "особое мнение". Буду должен ему, конечно. Тут как минимум на пару бутылок хорошего пива тянет… И сам там подсуечусь, погляжу, что да как, да откуда ветер дует. Отгул у меня до среды.
И пахло тушеными грибами на всю крохотную квартирку. И в кои-то веки было лениво и спокойно, и казалось, что можно наконец расслабиться и ни о чем не думать. Казалось, конечно. Ничего не закончилось, так крепко заваренная каша в один миг не заканчивается, но… Это присутствие пана Гауфа, которого привык считать самым умным и опытным оперативником отдела, которому только что в рот не заглядывал, когда только-только был определен на работу в Познаньский отдел, успокаивает и внушает уверенность в благополучном исходе. Чтобы там пан не говорил. Только всё - обман, обман…
- Значит, вы нам поможете? - уточнила Мэва. Совершенно излишне. Но даже хмыкнуть было лень.
- На слишком большую помощь не рассчитывайте, раз уж само Верхнее влезло. Все мы тут знаем, из-за чего весь сыр-бор…
- Все, может, и знают, только я вот - ничего. Так расскажете уже? Джош, ты обещал. Хотелось бы знать, за что меня собираются посадить.
Да, обещал. Даже дважды. Мэвина правда. Ну, что делать, пришлось. Заодно - заняться приведением собственной перегруженной памяти в порядок. Почистить, распихать по полочкам, осмыслить.
- Не думаю, что тебя на самом деле собираются посадить. Скорее всего это попытка определенным образом поднажать на твоего несговорчивого напарника. Так, Джозеф? - пожалуй, как раз пан Гауф и сумел бы расставить события по полочкам. Иногда Джошу казалось, что если кто и должен был ввязаться в столь неприятную историю, то именно пан Эрнест. Уж тот-то без сомнения нашёл бы выход. Он, а не юнец зеленый Джозеф Рагеньский. Джош даже усмехнулся про себя - уж год назад он себя юнцом зеленым не считал. Оперативником считал, во как. Интересным образом влияет на мозги год слепоты. Здорово прочищает.
- Так.
- И добиться они хотят… Чего добиться? Сканирования? - вот оно, расставляние по полочкам, и началось. Теперь только отвечай на вопросы себе честно и откровенно, и будет тебе счастье.
- Очевидно.
- Сканирования… Не считая того, что оно обычно сводит с ума… Да, кстати, тебя оно с ума так и не свело. Почему, спрашивается?
/… Пустите! Отпустите меня! Не трогай… Мама?
- Лежи, Джозеф. Лежи, всё хорошо.
- Где я?! Уберите руки. Убери руки, ты…
- Сколько еще? Время идёт, Свет побери! Вы обещали привести его в порядок еще вчера! Вы не понимаете всей важности…
- Отпустите меня, пожалуйста… Или хотя бы…
- Не кричите, Рафал. Вы мешаете, разве не понятно? Вы его убить хотите? Идите.
- Луиза, погоди…
- Кшиштоф, вы забываетесь…
- Сначала ломают психику, потом требуют все починить назад. Привести в порядок, видите ли…
- Вы подчиняетесь приказам…
- Отпустите меня! Да включите же свет! Я требую…
- Уходите. Рафал, я буду жаловаться в Круг. Вы угрожаете жизни моего пациента. Спокойно, Джозеф… Фрига, приготовьте пять кубиков…/
Кстати, в палате той всегда пахло одинаково - стерильной чистотой. Даже апельсиновые ароматы и холодок из открытого окна не могли победить стерильности. Словно сам воздух лазарета на корню губил любую инакость, любое живое веяние. Возможно, потому сообразить, где находишься, временами спросонья бывало сложно. Дома же стараниями Мэвы теперь пахнет рагу и кофе. Иногда - стараниями Джозефа - подгорелой яичницей и переваренными "ушками".
- А оно и свело. Почти…. Ладно, это к делу не относится.
- Как хочешь. В любом случае, сканирование. И они найдут, что ищут?
- В мозгах-то? Найдут… Я теперь всё знаю.
- Он поэтому застрелиться хотел, - тут же наябедничала напарница. - Вроде как унести секрет в могилу, да, Джош? Красотаааа! Придурок чертов.
Пан Эрнест никак не прокомментировал джошевы устремления, поэтому помолчали. Кстати, обряд многоступенчатый, нелинейный, куча заморочек и сложностей… Вот "волчьи ягоды" нужно зелеными брать, недозрелыми… А в жаровню тмин и можжевельник… Полынь и чабрец…
- Зря, - с чувством изрёк Гауф в конце концов.
- Я был не в себе.
- Да уж. Он вообще довольно часто бывает не в себе. Точнее - почти всегда. Никогда не думает, что делает. А если и думает, то по нему не скажешь.
А вот в колледже Мэва была приличной девочкой, никогда не ябедничала, друзей не сдавала. Самостоятельная жизнь не пошла подруге на пользу. Ещё и Гауф хмыкнул едко, весомо. Один только Цез на стороне хозяина - плотно позавтракав, отправился оказывать Джошу моральную поддержку в условиях столь явной недоброжелательности со стороны коллег. Для этого опять полез на кровать, а тяжелую голову привычно сгрузил на хозяйские колени. Чихнул отчего-то. А пан Эрнест опять молчал и думал. В благоговейной тишине прошло минут пять. Сам Джош тоже пытался пораскинуть мозгами, только пока сытость и расслабленность мешали плодотворному мыслительному процессу изрядно.
- Им нужна информация? Настолько, что они готовы пойти на сканирование? От которого ты свихнёшься? - тяжко брякнул Гауф.
На кухне всхлипнул, выключаясь, электрочайник. Риторические вопросы. Не требуют ответа. Чаю бы еще, и совсем хорошо будет.
- Готовы засадить Мэву? Ну, Мэву, может, и нужно засадить, чтобы под ногами не путалась. А то начнёт болтать, правду искать. Так? Меня, очевидно, следовало бы не в Закопане, а еще дальше отправить. Например, в Колодень. Заодно познакомился бы с твоими бывшими коллегами, Мэва, весточку бы передал. Есть у тебя, кому весточку отправлять? И я бы, конечно, уже особо не болтал, потому что не люблю тюрьмы. Там сыро и заняться нечем.
А уж как тюрьмы не любил Джозеф… Кто бы знал. Но лазареты все же больше, поэтому предпочел бы лучше получить свою "десяттку", чем валяться в прикарпатской клинике для "непростых" после четвертого сканирования. Только вот кто же его спрашивает?
- Ну, кто еще? Тот странный Иерарх, что согласился написать медицинское заключение? Кстати, заключение давайте сюда, будем смотреть. Так вот, Иерарх год молчал, значит, будет молчать и дальше.
- Он давал клятву о неразглашении, - из чувства справедливости заметил Джош.
- Пусть так. Тебе от этого тогда уже не будет ни холодно, ни жарко. Им нужна информация, но делиться ею они не согласны ни с кем. Им нужна информация…
Цезарь опять чихнул. Ну да, пролил на колени пару капель состава из бутылочки Кшиштофа, а запах у состава специфический. Джош потрепал пса за уши и спихнул мордаху с коленей. Как именно нужна была информация господам Сверху, Джош теперь помнил с точностью до мелочей. И еще кучу всего. В том числе знал, например, как болят радикулитные кости, когда нужно залезть по шаткой лесенке к самой верхней полке стеллажа, чтобы снять с него затребованную книгу. А потом оказывается, что книга не та, что опять сослепу перепутал инвентарные номера. Отчаянно тряхнул головой - воспоминания несчастного библиотекаря он бы выкинул без сожалений. Потому что теперь помнил не только старческую боль в пояснице, но и наплывающую темноту, слабость и колючую боль за грудиной…
- А если она им так нужна - дай ее. Тебе разве сложно? Дай, пусть подавятся.
- О чём вы?
"Подавятся" вызвало неожиданную ассоциацию. Когда убивали оперативницу - задыхалась, словно кость в горле встала. И это ощущение Джошу тоже новая память любезно подсунула во всех деталях. Так, что едва за собственное горло не схватился. Ничего, как-нибудь. Просто не вспоминать. А потом у Кшиштофа выспросить, как от такого подарочка избавиться.
- Дай им информацию. И мне дай. И ребятам из отдела. И Мэве расскажи. И Джерому. И приятелям из лавки. И в кафе сболтни официанткам. Расскажи, как сильно не хочешь в тюрьму или на сканирование. Мэва может рассказать подругам. Есть у тебя подруги, Мэва? А если к тому же расскажешь под большим секретом, завтра об этом полгорода будет говорить.
- Но… - Джош явно не поспевал за шустрой мыслью старшего коллеги.
Мэва тоже мычит невразумительно.
- Ты не понял? Верхние боятся огласки. Под шумок они всех нас распихают по углам, никто ничего и не заметит. А вот если общественность подымется, дело другое. Общественность - солидная сила. И пальцем тронуть не посмеют. И тебя не уберут.
- Кажется, понимаю, - вздохнула Мэва. - Но, думаете, поможет?
Джозеф раздраженно отмахнулся:
- Нет, не подходит. Я не имею права все рассказывать. Тем более всё и всем подряд.
- За чем же всё и всем подряд? Только историю о несправедливости и мучениях бедного неповинного оперативника Рагеньского. Поверь, этого будет вполне достаточно. Впрочем, тут нужно всё тщательно обмозговать… Давайте пока заключение вашего Иерарха почитаем. И Джерому позвоню. А ты, Мэва, чего сидишь? Чаю наливай, в глотке пересохло…
***
"Джозеф Бартоломео Рагеньский. Двадцать пять лет. Отдел по борьбе с парамагической преступностью города Познань. Седьмое ноября две тысячи седьмого года. Отчёт…"
Дальше слова "отчёт "дело не шло. Уже пятнадцать минут маялся над диктофоном. Диктфон нужен был для плана. А план был хорош. Потому что придумал его пан Гауф, Джош с Мэвой лишь скромно вставляли комментарии и робкие предложения. Да, план был не в пример лучше всех планов Джозефа вместе взятых, придумывнных им за четверть века жизни.
Повертел диктофон в руках, мучительно вздохнул - вдохновение не шло. Никак. Хотя Мэва деликатно окопалась в ванной комнате, "приводить себя в порядок" - ага, это она так готовится отправиться в места не столь отдаленные - и на кухню ни ногой уже примерно двадцать минут, а Гауф сунул младшему коллеге в руки свой старый, еще кассетный диктофон (он свято верит, что старая добрая кассета куда надежней каких-то электронных штуковин непонятного вида) и ушёл в Отдел. Цезарь же утомился от трудов праведных….Это он с утра со скуки переворошил сверток пакетов в углу за холодильником, умудрившись каким-то образом попутно уронить мэвину косметичку (опять же - каким образом она там, рядом с холодильником, оказалась?), что вызвало бурный скандал, чуть ли не "мордобите" "недоделанных четвероногих, не знающих, куда хвост совать". Оказалось, что-то у Мэвы там в косметичке раскрошилось. Потом полчаса сидел, поджав уши и хвост, в непосредственной близости от хозяина и периодически жалобно поскуливал, ища подтверждения тому, что он хороший пёс, несмотря на все цветастые в его адрес эпитеты суровой напарницы. Но эпитеты иссякли, а происшествие из собачьей памяти выветрилось, поэтому следующим "славным деянием" скучающего пса стал конфликт опять же с Мэвой и опять по поводу косметики. Ну кто бы знал, что та раскрошенная пакость могла показаться Цезу вкусной? В момент мэвиного священнодейства у зеркала эта мордаха тихо сунулась в коробочку и лизнула заинтересовавший порошок. Ещё один скандал…
Джош пытался примирить враждующие стороны, под горячую руку тоже огрёб. Узнал о себе некоторые новые подробности, о которых раньше даже и не подозревал. По примеру Цеза поджал уши (ну а хвоста не было) и на кухне пережидал грозу. Бедлам.
В общем, Цезарь притомился после праведных трудов, а может, просто разленился за два дня вынужденных каникул - и лег спать. Теперь на кухне воцарилась долгожданная тишина, но вот вдохновения, чтобы записать на диктофон долбаный отчет, недоставало. Мандраж, видать.
"О ходе расследования дела номер…"
А времени оставалось не так много. Вчера весь вечер обсуждали варианты реакции того же пана Марцина на план Гауфа в действии. Тот оказался легок на помине - явился с утра пораньше с известием: Патриарх Рафал готов принять Джозефа в ближайшее же время. Таковым временем оказалось утро среды. Завтра. А сейчас уже - половина первого вторника, скоро перерыв, нужно умудриться успеть в отдел до момента, когда ребята разойдутся по близлежащим кафе в жажде утоления голода. Почва там уже должна быть подготовлена и удобрена тонкими намеками и делано-неосторожными оговорками пана Эрнеста на предмет бедственного положения некоего оперативника отдела. Потом придёт Джош - и всё как на духу. Например, Конраду. На тренировке. Даже повод сходить на тренировку появился - нужно научиться с внезапно открывшимся зрением Поверху управляться. Так вот, между делом толкнуть жалостивую историю (сочиняла Мэва, одно это напрягало Джоша неимоверно)…
"В ходе серии сканирований… "
Кстати, Джош теперь вспомнил, как давал согласие на те сканирования. Доброволец. Обкалывали чем-то, снимая зубодробильную боль, а потом ласково обещали, что если подпишет здесь и здесь, и еще здесь, то скоро мучения закончатся. Совсем. Интересно, как следует расценивать такие махинации с позиции Света? Ах, ну да…
…- Вы не понимаете всей серьезности положения, Кшиштоф…
- Он может помереть прямо в лаборатории!
- Мы готовы пойти на такой риск во имя блага Света… И можете считать. что ваша совесть чиста, Кшишт, вы заявили протест…
Ловко у них все всегда так, округло у господ Сверху выходит. И, главное, не врут никогда - мучения бы все равно закончились так или иначе, и довольно быстро, поскольку Джош тогда на ладан дышал вполне буквально. Ну и черт с ним, было и прошло. Только если бы сейчас оказался перед Джозефом Иерарх Рафал собственной персоной…
" Таким образом, обряд представляет собой компиляцию из нескольких ранее известных ритуалов призвания Силы и одной из вариаций обряда поклонения Энлилю. Обряд является Темным, предполагает человеческое жертвоприношение. В ходе обряда происходит превращение жертвы в так называемые "Врата" - точку перехода… энергий оттуда в наше измерение. Одновременно происходят спонтанные прорывы природных источников энергий, энергетический фон теряет стабильность…"