– Есть, – подражая верному солдату, отчеканила Маруся, и уже через час они с Эйдолоном в каталожном кабинете изучали документацию по "Ведьмаку".
С одной стороны, то, что Руся увидела, заставляло сердце в груди трепыхаться от восторга. Попасть в святая святых армейских архивов, пусть не в подвал, а всего лишь на первый уровень, но и это уже пробуждало в груди непривычное чувство легкости и исключительности. С другой стороны, ответственность, которую она добровольно на себя приняла, давила на голову. Да, печать с нее слетела легким покрывалом, стоило ей сделать пару шагов от свитка, но на поручителя была возложена отдельная печать, а значит, контроль молчания перекладывался с магии на нее, Марусю. Что может быть хуже, чем обещания от Шута Козловых?
– Что думаешь? – спас ее от размышлений Лик.
– Если верить характеристикам, – Руся развернула сенсорную панель на столе и вновь пролистала просмотренные файлы, – выходит невероятная вещь. Они нашли-таки способ контролировать создаваемый заряд энергии.
– Погоди. Мне казалось, они и раньше умели ее контролировать.
Козлова отрицательно покачала головой.
– Нет. "Ведьма" генерировала кратковременный заряд, который тут же шел в ход. Мы, живые маги, можем сгенерированную энергию вновь рассеять, так и не выпустив, но не "Ведьма". При сбое она уничтожала и себя, и хозяина. А тут…
Руся возмущенно выдохнула.
– Тут и рассеять, и усилить можно. Против природы магии идут совсем.
– Давай по делу, – одернул ее Ликург. – Сможешь быстро сопоставить остаточный рисунок "Ведьмака" с подарком от нашего дока?
– Уже.
– Когда?
– Для совсем простых задач мне внешние модули не нужны, – пожала плечами Козлова. – Совпадает. Оружие мы нашли. Осталось найти убийцу.
Ликург мягко улыбнулся:
– Всегда мечтал побывать в гостях у пожилого сюллюкюна, а ты?
– Да вообще как-то не очень.
– Вопрос был риторический. – От мягкости и улыбчивости начальства следа не осталось. – Пошли.
Руся, насупившись, понаблюдала, как шеф свернул секретную информацию в архив, скорчила ему в спину гримасу и нехотя поплелась следом на выход.
– Иди сюда, Козлова, иди туда, сделай то, сделай се, тебя никто не спрашивает, – бормотала она беззвучно себе под нос, вышагивая на каблуках по скудно освещенной дорожке к внушительной двери старого дома.
Мосвен и Горица ожидали в машине в компании Ирины и ее "девочек". Иму, Зверобой и Клеомен расположились по периметру здания, готовые ловить всякого беглеца. К группе захвата полагалось прибегать в крайнем случае. Миниатюрные леди из "5А1", несмотря на всю свою миниатюрность, репутацию имели убойную. Судьям след Ирины в делах не слишком нравился.
Руся поправила вырез на груди. Платье было великолепным, но за прошедший день она от него изрядно устала, как и от босоножек. Вещи для прогулок и вечеринок – не для постоянной беготни и общения с разного рода созданиями. К тому же Зверобоя в этот вырез так и тянуло.
– Ноги болят? – сочувственно полюбопытствовал Лик.
Вопросительное "а" получилось у Руси гораздо воинственнее, чем она ожидала.
– Ну… Не особо, – сбавив тон и ощущая себя слегка потерянной, продолжила ведьма. – С чего ты… вы взял?
– Если я сейчас эти каблуки надену, походка у меня получится похожая.
Воображение мгновенно нарисовало Русе впечатляющее зрелище. Она отрицательно покачала головой:
– Без хорошей практики не получится. Колодка не слишком удобная.
Ликург как стучал в дверь, так и застыл на мгновение с поднятой рукой, глядя на серьезное лицо подчиненной. Казалось, вот-вот она заулыбается. Должна была заулыбаться. Отличной же шуткой ответила на его шутку. Но вместо улыбки Маруся нахмурилась, поправляя платье в очередной раз. Дверь громыхнула и открылась, отвлекая Эйдолона от мыслей о сложных взаимоотношениях Козловой с юмором. То ли время позднее, то ли высокая мода у нее – не тема для шуток, то ли юмор у всех разный.
– Чем могу помочь?
На пороге стоял сам хозяин дома и мягко улыбался. От выцветших глаз пожилого сюллюкюна расходилась сеточка морщин, выдавая мягкий добрый нрав. На официальных снимках Чоррун выглядел жестче.
– МУП. Отдел "4А5". – Лик высветил штамп на запястье. – Меня зовут Ликург. Это Маруся. Не уделите нам полчаса?
– Прямо сейчас? – Чоррун выглядел озадаченным.
– Дело срочное.
Сюллюкюн задумчиво поскреб морщинистый лоб.
– Ну, если срочное, думаю, полчаса можно, но не больше. У нас семейное торжество. Внуку год. Сами понимаете…
Лик кивнул. Про праздник он был в курсе заранее. Спасибо Мос.
Когда-то в древности дети у сюллюкюн рождались настолько слабыми, что до года доживал лишь небольшой процент. Поэтому первый день рождения семьи безбровых праздновали с невероятным размахом, пряча при этом самих именинников за семью замками и сотней наговоров от дурного слова и дела завистников. Развитие науки и медицины устранили проблемы с детской смертностью, но празднование первого года жизни ребенка по-прежнему остается чтимой традицией.
– Прошу. – Чоррун отступил в сторону, вежливым жестом приглашая гостей пройти внутрь.
– Благодарю.
Из соображений безопасности и заранее выдуманной хитрости Лик прошел первым, не уступив место спутнице, чем вызвал явное неодобрение хозяина дома. Самой Марусе было наплевать, она внимательно изучала окружающую обстановку. Древесина панелей ее занимала сильнее, чем этикет. На такое ее поведение Лик и рассчитывал. Пока Козлова производила очень правильное впечатление.
– Мадам. – Чоррун предложил ей локоть.
– Мадемуазель, – поправила рассеянно Руся, приняв галантное сопровождение.
– Позвольте проводить вас в кабинет?
– Не вопрос, – кивнула ведьма.
Сюллюкюн рассмеялся:
– Ваша коллега, Ликург, само очарование.
– Согласен.
Удовлетворенный верным началом, Эйдолон шел через просторный холл вслед за милой парой.
План и обстановка дома, раздобытые Мосвен, пока тоже не подводили. Величественная парадная лестница, расходящаяся двумя крыльями на второй этаж. Не менее величественная люстра из муранского стекла ручной работы. Застывшие пространства в рамах воздушного дерева. Сложный рисунок паркета. Два камина. Слева за массивной дубовой дверью – голоса и смех. За лестницей должны были скрываться служебные помещения.
– Сюда.
На общий праздник Чоррун посетителей не пригласил. Вместо этого они свернули направо и, миновав семейную библиотеку, прошли в кабинет.
Радушный хозяин предложил гостям удобные кресла, сладости и чай. Любовь к последнему жила у сюллюкюн в крови. К сожалению, остальная Вселенная страсть к ароматному напитку с цветками папоротника не разделяла. Только для сюллюкюн жгучий и одновременно вяжущий вкус дорогого галлюциногенного растения не казался отталкивающим.
– Предлагать что-то крепче не отважусь сотрудникам при исполнении.
Ликург учтиво кивнул.
– Итак, чем могу быть полезен? – перешел к делу старейшина Мохсогол.
– Как давно у вас роман с Жюли Барановой?
Лик безмятежно улыбнулся. От него не ускользнули ни потрясенный взгляд пожилого мужчины, ни слезящиеся от кашля глаза Козловой. Она по-прежнему вела себя наилучшим образом. Чаем подавилась очень кстати, правда, зачем пила – непонятно. Лик мысленно себе пометку сделал ознакомить ее в ближайшее время с полным перечнем обязанностей сотрудника МУПа. Видимо, подпункты в трудовом соглашении она прочесть не удосужилась.
– Что, простите?
– Как давно вы спите с Барановой? – ужесточил вопрос Лик.
Чоррун открыл рот и закрыл. У добрых по природе созданий всегда трудности при встрече с откровенным хамством. Собраться с мыслями выходит не сразу.
– С Лулу у вас тоже роман?
Руся смотрела на шефа во все глаза. Конечно, сейчас было не так странно, как в Пустоши, но все равно странно. Безобидный же старичок, невооруженным глазом видно. Понятно, что у начальственного бога в его голове дурной какой-то очередной мегаплан образовался, он его реализует, и всем вокруг нужно просто довериться и подыгрывать, только… Руся сердито пошевелила носом. Предупреждать надо про мегапланы.
Лик усилием воли проглотил смешок. Требовалось напугать старика, а не удивлять.
– Когда в последний раз вы видели Мирослава Баранова?
– Ба-баранова? – переспросил Чоррун.
– Где и с кем вы были сегодня между пятью и восемью утра?
Во взгляде старейшины появились проблески понимания. Он вдруг часто и тяжело задышал. Ему явно перестало хватать воздуха. Руся сурово посмотрела на шефа.
– Здесь. Дома. С семьей. Молодой человек, пощадите мои нервы и здоровье. С Жужу что-то случилось? С ней все хорошо? Где она? И при чем тут ее бывший муж?
– С Жули все хорошо, – успокоила его Маруся. – А Мирослав найден мертвым. Вы долгое время общались с Барановой, поэтому мы здесь. Что можете рассказать о ней и ее браке?
Чоррун облегченно выдохнул, опустился на тахту и трясущейся рукой потер лоб.
– Благая весть спасительная, – прошептал он, затем уже вслух поспешно добавил: – Не поймите превратно. Я испугался, вдруг с Жужу что-то. Она милая, наивная, добрая. Как дочь мне. Сложно иначе воспринимать бедную девочку, зная ее мать.
– Как вы познакомились с Лулу? – На этот раз голос Лика звучал мягче.
Сюллюкюн устало пожал плечами:
– По глупости. Коллекционирую понемногу запретные вещи.
– Да, срезы реальностей не заметить проблематично.
Чоррун смущенно заулыбался.
– Слышу осуждение в голосе. Что ж… Заслуженно. Уникальная коллекция. Только не натравливайте на меня жандармерию. Пустая трата времени. Все, что в этот дом попадает, зарегистрировано так или иначе. Те же срезы, к примеру, после моей смерти отправятся в музей Третьей империи. Они жаждут превзойти Асгард.
– Наслышан. Вернемся к Лулу.
– Да, простите. – Сюллюкюн откашлялся. – По глупости связался с неопытным молодым поставщиком. Тот вывел на Лулу, уговорил встретиться лично. Я, словно безмозглый половинчатый, пошел. Желаемый предмет получил, а заодно и шантажистку себе на хвост. Прямо скажем, Лулу – женщина не самая умная, так что себя из статьи ее доходов я вычеркнул быстро, но вот Жужу оставить в руках подобной особы уже не смог. Вся история.
– Мирослав?
– С Мирославом незнаком. С Шутом его знаком.
– В каком смысле?
– Вы бы видели, как Безумец за ней незаметно ухаживал. Я был поражен. Он годами оберегал ее всеми правдами и неправдами, а она понятия не имела. Такую любовь оставить без внимания? Какой родитель не укажет дочери дорогу к счастью?
– Это вы их свели? – поразилась Руся.
– Не свел, очаровательный Рыжик, – улыбнулся Чоррун. – Я всего лишь обратил ее внимание, а влюбилась и сделала свой выбор она сама. Бедная девочка давно в глубине души металась в поисках счастья, только с такой матерью разве его отыщешь?
– Вы позволите услышать от тех членов семьи, что были с вами сегодня дома, подтверждение?
– Сейчас? – Впервые за все время разговора Руся услышала в его голосе нотки раздражения.
– Если не затруднит. Уйду сейчас, и тогда уже придется всю семью вызывать завтра в МУП и допрашивать по очереди в присутствии сына оры Дике . – Лик развел руками. – Правила есть правила, сами понимаете.
– Змия на все правила мира. Конечно, понимаю. В ОКБ работаю.
Чоррун нехотя поднялся, при этом в спине у него что-то хрустнуло.
– Старость не радость, – крякнул хозяин дома и, придерживая рукой поясницу, пошел к выходу.
– Красотка моя страстная, – прошептал Иму, ступая неслышно по садовой дорожке, – пока Мос занята шефом и киборгом, устрой себе отдельное соединение с моим браслетом.
– Что? – рассеянно прошептала Горица в ответ. Она пока не привыкла к подобным обращениям в свой адрес. – Зачем?
– Мне нужна карта дома, и встрой все маячки, не только мой.
– Куда тебя понесло?
– В бой, горлица моя. Не засоряй эфир.
– Это я-то зас… Поняла, – взяла себя в руки Гор. – А шеф?
– Шеф поймет.
– Скорее убьет, – пробубнила она.
Иму знал истинную причину недовольства Горицы. Когда дело касалось захвата, Лик полностью доверял инстинктам друга. Охота – вотчина хищного зверя, а не бога. Русалка же ворчала потому, что технику не любила. Не уживалось ее маниту с маниту рукотворных машин.
Леопард неслышно перепрыгнул покрытый мхом валун и остановился под балконом второго этажа. Кованые перила, фигуры нимф вместо опор, растительный орнамент лепнины – изящество и красота. Иму подпрыгнул, ухватился за локоть одной из нимф, подтянулся и наступил ей на колено.
– Прости, красотка, – едва слышно шепнул довольный охотник.
– За что? – не поняла Горица.
Держась левой рукой за чугунные опоры перил, Иму рванул вверх и схватился правой за сами перила. Дальше подтянуться и перелезть было задачей нетрудной.
– Я не тебе, – улыбнулся леопард, оказавшись на балконе и внимательно осмотревшись.
Пока свидетелей его акробатических трюков не было. Он включил браслет. Если верить карте, открытая балконная дверь вела в опочивальню хозяина дома.
– Мос всю охрану сняла?
– Всю. – Ответ Горицы прозвучал прохладно.
Иму позволил себе на мгновение представить, как побеседует с эмоциональной берегиней относительно ее ревности, и бесшумно ступил в комнату. Света луны, проникающего сквозь легкие шторы на окнах, ему хватало с лихвой.
Что конкретно искать, леопард не знал. Он лишь шел за своей интуицией, которая его пока не подводила. Когда Чоррун Мохсогол открыл дверь, ветер донес до носа Иму его запах. И это не был запах убийцы. После нескольких лет работы с Ликом Иму постепенно нашел определенную зависимость между деятельностью создания и его запахом. Большинство воров, к примеру, пахли пылью, кислотой и землей. Хладнокровные убийцы отдавали металлом, резиной, горечью. Совершившие случайное убийство источали горечь и страх. Как любой хищник, Иму хорошо чуял страх. Но не в этот раз. Старый Мохсогол за ароматом цветов папоротника и кедровой туалетной воды скрывал запах карамельных булочек. Сладкая выпечка – удел добродушных законопослушных домохозяек.
– Что ищешь? – шепнула Горица.
– Пока не знаю.
Иму повел носом и несколько раз ощерился, впитывая следы в комнате. Он словно воочию видел все, что происходит здесь обычно и что происходило здесь за последние несколько суток. Он видел Чорруна с больной спиной, обожающего полежать на кровати с чашечкой традиционного чая. Видел, как старец, будто дите малое, прячет выпечку у себя в столе, а потом ест по ночам, пока работает с бумагами.
– Похоже, кто-то очень печется о здоровье нашего окабэшника.
– В каком смысле?
Леопард дошел до письменного стола, отодвинул нижний ящик и достал из дальнего угла завернутые в бумагу сладости.
– Или кто-то за спиной остальной семьи снабжает дедка вкусняшкой.
– Кто-то вроде Барановой?
Иму понюхал бумагу.
– Нет. Сам себе покупает.
– Значит, родные запрещают есть. Только не вздумай в бумагах копаться! – спохватилась Горица, кусая губы. Может, он и идеальный охотник, но его импульсивность порой подводила под выговор от высокого начальства, причем Лику доставалось чаще, чем Иму.
Вместо ответа послышалось тихое рычание. Русалка устало покачала головой. Конечно, он не скажет "спасибо", он зарычит. Разве можно было ждать иного?
– Нашел, – вдруг прошептал Иму после небольшой паузы.
– Что нашел?
– Ничего. И это ключевой момент. Дед стар, инфантилен, любит сахар, и все.
Мосвен подвинулась к Горице, на мгновение отвлекшись от своих подопечных.
– Куда он?
Основную область экрана занимала картинка с видеорегистратора на груди Иму, в правом верхнем углу в отдельно выделенной области на карте передвигалась желтая точка его маячка.
Горица прикрыла микрофон ладонью:
– Змий его знает!
Кошка беззвучно рассмеялась и похлопала Гор по плечу:
– Мужайся.
– Водоутопительница моя, старшие дети здесь не живут?
– Не живут, – подтвердила берегиня, умоляюще глядя на Мосвен.
От ее взгляда приступы смеха у Мос становились только сильнее. В группе быстро поняли, на какую ступень встали ее отношения с напарником, и каждый считал своим долгом пожалеть ее сквозь смех. Лик и Клеомен взглядом, Зверобой словом, Мосвен вот… Одна отрада – Маруся ничего не поняла. Скоро для всего этажа парочка станет темой сплетен, а там и для обоих корпусов.
– А младший живет, если верить киборгу.
– Булчут. Ты как раз к его комнате подошел.
– Она заперта. Внутри никого нет.
– Заперта? А замок какой?
Иму не ответил. Какой замок, значения для него не имело. Он быстрее в обход попадет, нежели путем взлома. Через окно соседней комнаты в самый раз будет.
– А ну вернись, – прошипела зло Горица ему в ухо. – Вернись, встань на колени, чтоб замок в камеру попадал, и не шевелись!
Картинка на экране замерла, послышалось злое рычание, вслед за которым напарник исполнил приказ.
Горица внимательно всмотрелась в крошечную металлическую пластину под дверной ручкой. В блокировочных системах она на "отлично" не разбиралась, но основы знала. Ее интересовало наличие либо отсутствие перламутрового отлива на внешнем корпусе. С помощью все еще ворчащего Иму удалось установить, что современным противовзломным покрытием замок не снабжен. Горица этому обрадовалась несказанно. Она категорически не желала наблюдать, как леопард лазает по стенам и окнам, словно у него как в человеческих преданиях и правда девять жизней.
Гор собрала влагу из воздуха и окружила ею механизм по обе стороны двери. Сначала в виде плотного тумана, а затем и в виде воды. Задача состояла в том, чтобы заставить умную маленькую машинку поверить в наводнение. Угроза жизни живым созданиям – достаточный повод для запуска системы аварийного открывания запертого помещения.
– Я бы быстрее залез, – прошептал Иму, войдя в комнату.
Русалка не ответила, только скорчила гримасу в монитор, пока никто не видит.
– Ох ты! – вдруг озадаченно зашипел леопард. – Мы еще одного психа нашли. Сладкая, ты эту даму знаешь?
Горица вместе с леопардом внимательно смотрела на большие и маленькие фотографии миловидной маленькой женщины, развешенные по стенам.
– Ее снимки здесь и в ящиках.
– Закрой! – скомандовала русалка. – Опять о правилах забываешь? Надо срочно Лику доложить.
Они втроем почти вошли в наполненный шумом и весельем зал, когда в ухе Лика едва слышно зашептала Мос:
– Шеф, у Горицы есть изображения внутренней обстановки комнаты младшего сына. Это надо видеть.
Лик замер и окликнул Марусю, заставив ее и старика остановиться и оглянуться. Откуда у Горицы оперативная информация о внутренней обстановке комнаты младшего Мохсогола, можно было даже не спрашивать.