- План имеется, - кивнул Белогор, нисколько не обидевшись на ментовский пассаж. - Росомаха, доложи.
Кряжистый мужик лет тридцати, с пышной гривой русых волос, зачесанных назад, и кустистыми бровями кашлянул в кулак и начал. В принципе, он изложил самый очевидный, напрашивающийся план - максимальную огласку и в идеале - доведение супостатов до скамьи подсудимых. На деле же шуму, конечно, можно поднять много и даже снискать некоторую моральную поддержку со стороны органов правосудия, но и только! Дальнейший ход процесса также был предсказуем: заведение дела, долгое расследование, потеря доказательств, документов, свидетелей и - спуск "телеги" на тормозах. Это в лучшем варианте. В худшем же - явно светило физическое воздействие на фигурантов обвинения, и совсем необязательно их устранение. Есть еще компрометация, дисквалификация, оболгание, в конце концов - старое доброе средство: психушка.
Все это я подробно и вдумчиво озвучил присутствующим при молчаливом согласии со стороны Ракитина. После моего монолога в зале повисла гнетущая тишина. Настроение "перуновцев" явно упало, и теперь следовало срочно вбросить в их мятущиеся мысли свежую порцию информации.
- Извините, что испортил вам праздник, ребята, - снова заговорил я, - но мы умеем не только критиковать. У нас тоже есть план, и он достаточно безумен, чтобы иметь шанс на осуществление.
- Излагай, - вздохнул Стас, поднялся с матов и принялся расхаживать вдоль выстроившихся в ряд брусьев, турников и прочих "козлов".
- План прост до безобразия, - сказал я. - Если мы найдем пропавших ребятишек, это и будет неотразимым доказательством преступной деятельности прохоровской компании. Даже если не удастся доказать, что они проводили запрещенные или негуманные эксперименты, один факт группового киднеппинга усадит их за решетку. А учитывая, что про эксперименты информация у вас имеется, думаю, шансов отвертеться у господина депутата и его подручных не будет.
- Ну и где же прикажешь искать твоих детишек? - спросил Росомаха.
- Если исходить из целей похищения, то есть, что детей похищали для психогенетических экспериментов, то новеньких "борзых щенков" требовалось как–то подготавливать для этого, - медленно принялся рассуждать я, тоже поднявшись и расхаживая вдоль другой стены зала. - Создавать еще одно подразделение ГПИ специально для этого нерентабельно, гораздо проще организовать такую промежуточную структуру на базе уже имеющегося медицинского учреждения соответствующего профиля.
- Например? - уточнил заинтересованно Белогор.
- Ну, хотя бы какой–нибудь детский пансионат или санаторий неврологической или психоневрологической специализации. А что? Детей привозят туда, оформляют как социально нуждающихся в бесплатном лечении, промывают им мозги под видом оздоровительных процедур - и готово! Можно забирать для опытов.
- Мда, - крякнул Ракитин, - умеешь ты, Димыч, вселять в людей оптимизм и веру в светлое будущее!
- Я - реалист, капитан, и смотрю на вещи трезво.
- Ох, не смеши меня! Реалист нашелся. Да твой план - чистой воды авантюра!
- Во–первых, не мой, а наш, - напомнил я Олегу разговор в самолете. - Во–вторых, именно поэтому он и должен сработать. Надо лишь вычислить этот санаторий, нагрянуть туда и вывезти детей в безопасное место. Стас, есть у тебя аналитики, способные проделать такой поиск?
- Естественно, - от Белогора снова ощутимо веяло мощной внутренней силой, как при первой встрече, и я, наконец, уверился, что этот человек действительно обладает неординарными способностями, по крайней мере, владеет приемами концентрации энергии Кундалини. А это - уровень мастера боя. - Вепрь, Соболь, займитесь–ка поиском, а я пока свяжусь с "Юностью".
Все разошлись по комнатам. Стас скрылся за дверью с покосившейся табличкой "Директор", с ним ушел и Олег. Я же увязался за Вепрем и Соболем. Эта парочка заинтересовала меня еще и как психолога–любителя.
Они были совершенно друг на друга не похожи. Вепрь - здоровый, сорокалетний мужик, весьма немногословный и не склонный к фривольному юмору. Не знаю, что его привело в компанию к реконструкторам в столь солидном возрасте - вряд ли романтика. Скорее, стремление к восстановлению справедливости, попираемой везде и ежечасно в современном обществе. Наверняка и дети у него есть… Соболь же являл собой некий антипод Вепря. Тонкий в кости, стремительный в движениях; его острый и в то же время живой, даже веселый взгляд невольно притягивал внимание. Такие парни чаще нравятся не девушкам, но зрелым дамам, но сами предпочитают одиночество и независимость… М–да, а ведь прозвища у "перуновцев" вовсе не с потолка взяты! Кто же из них такой умный и проницательный? Неужели Стас?..
Пока я тренировался в психоанализе, Вепрь уселся за ноутбук и принялся лихо стучать по клавишам и юзать мышкой, а Соболь занялся разбором целой горы распечаток, наваленных прямо на полу комнаты. Видя, что мне не осталось дела, я тихонько придвинул колченогий табурет к стулу Вепря и уселся с видом стажера–первокурсника.
Очень скоро я понял алгоритм поиска "перуновца": просто искать все профильные медучреждения не имело смысла, потому что в Подмосковье их было довольно много, и они располагались в разных районах. Проверять же их все не было ни времени, ни желания. Вепрь пошел другим путем. Он сначала зашел на профильный форум, где мамаши и няни перетирали косточки одним педиатрам–психоневрологам и нахваливали других, сыпля их фамилиями и адресами клиник, центров и санаториев соответствующей специализации. Затем, выписав несколько наиболее уважаемых среди пациентов учреждений, Вепрь нанес их на виртуальую карту, где уже стояли какие–то отметки. И если первые были синего цвета, то новые удостоились красного. Особенно меня заинтересовала синяя звездочка - явно крупнее своих товарок.
- Что это у тебя? - тихо спросил я, указывая на отметку. - Наверное, какой–то центр?
Вепрь скосил на меня внимательный взгляд.
- Молодец, быстро соображаешь! Это, - он ткнул пальцем в звезду, - основная база Группы перспективных исследований. Там они готовят своих боевиков и отдыхают… после очередной порции звиздюлей, которых мы им накидываем регулярно.
- Тогда, по–моему, наиболее вероятные детские санатории психоневрологического профиля, которые могут использоваться в качестве временного пункта подготовки похищенных детей, это вон те три…
- Ага! Возможно… А почему ты так думаешь?
- Близость к основной базе и удаленность от основных трасс…
- Угу, понял!
Вепрь оживился и принялся пробивать каждый из выбранных санаториев по базе Минздрава. Спустя еще пять минут мы с точностью до процента могли сказать: наиболее вероятным местопребыванием наших сибирских ребятишек является детский психоневрологический санаторий, расположенный на окраине деревни Лапшинка, южнее города Внуково.
- Качественная работа! - цокнул языком Соболь. - Можно брать тепленькими?
- Разбежался! - буркнул Вепрь. - Наше дело доложить… Белогор сам решит, что и когда.
Мы отправились в "директорский" кабинет, но Стас и Ракитин уже сами шли к нам ,и встреча произошла прямо в коридоре.
- Нашли? - спросил Белогор, словно копье метнул.
- Так точно! - влез я. - Как два пальца…
- Димыч, а тебя спрашивали? - нахмурился Олег.
- Он правильно сказал, - кивнул Вепрь. - Вместе мы это… В общем, в Лапшинке они, что возле Внуково. Может, конечно, еще Сосновка, но… до нее добираться - двадцать верст и все лесом. А эти ребята комфорт любят, дороги хорошие.
- Значит, Лапшинка… - Белогор несколько секунд помолчал, явно что–то взвешивая и просчитывая. - Добро, други! Сейчас едем в "Юность", там все и организуем. Ошибиться тут нельзя - второй попытки нам не дадут.
***
До центра "Юность мира" добрались без происшествий. Не знаю, как Олег, но я был восхищен и оригинальной идеей, и изяществом решения этого, без преувеличения, института будущего. Уже сидя в джипе, я принялся расспрашивать Стаса о центре, отмахиваясь от зудящего над ухом Ракитина, пытавшегося умерить мое любопытство. В конце концов он вывел меня из себя, и я обозвал его приматом в погонах. Олег обиделся, но я был слишком увлечен беседой с Белогором, чтобы подумать о своем поведении.
Волхв, видя мой неподдельный интерес к проблеме, охотно рассказал то, что знал о работе института, но любопытства моего так и удовлетворил. Под занавес он пообещал непременно познакомить меня с профессором Зухелем, главным специалистом в области психогенетики и ведущим ученым центра.
- Думаю, вы понравитесь друг другу, - с непонятной улыбкой сказал Стас.
Остаток пути, около сорока минут, мы проделали в молчании. Каждый был занят собственными мыслями, и все - одним: скорейшим вызволением похищенных ребятишек.
Уже выйдя из джипа перед крыльцом главного корпуса "Юности мира", я опомнился и придержал за локоть насупленного Ракитина.
- Прости, Олежек, я не хотел тебя обидеть. Нечаянно вырвалось…
- Да я не сержусь, - преувеличенно бодро улыбнулся он, - на бегемотов ведь глупо обижаться, шкура у них слишком толстая!
- Олег, мне действительно жаль. Давай–ка лучше выкурим по мировой?
- Тогда из твоей пачки.
Я облегченно улыбнулся и протянул ему его же сигареты, которые успел выудить из кармана капитанской куртки, когда мы выходили из машины. Коробочка торчала так соблазнительно!..
- Вот же пройдоха! - крякнул Ракитин, и мы дружно расхохотались.
Белогор выполнил свое обещание. Едва мы прошли по просторному коридору, застеленному мягким покрытием, гасящим шаги, и поравнялись с большой стеклянной дверью с табличкой "Лаборатория психогенетики", как прямо на нас из–за двери вывалился маленький взлохмаченный мужчина, национальная принадлежность которого была ясно прописана у него на лице. Я сказал "вывалился", потому что мужчина вышел в коридор спиной вперед, будто активно пятясь от кого–то. При этом он держал в левой руке объемистую папку, а правой прижимал к уху мобильник. Нас мужчина заметил, лишь когда развернулся на сто восемьдесят градусов, намереваясь продолжить путь и буквально уткнувшись своим семитским носом в грудь Стаса.
- А–а, уважаемый волхв, - громким фальцетом воскликнул мужчина, - вы–то мне и нужны!
- Профессор, познакомьтесь с нашими нежданными союзниками и друзьями, - почти торжественно сказал Белогор. - Капитан криминальной милиции Олег Ракитин и журналист Дмитрий Котов.
- Очень рад! - продемонстрировал тот великолепные зубы. - Иннокентий Абрамович Зухель, к вашим услугам. А, извините, в каком плане вы наши союзники?
- Капитан и журналист прибыли из далекой Сибири… - Стас сделал приглашающий жест. - Все дальнейшие разговоры предлагаю продолжить в моем кабинете.
Однако долгой беседы не получилось. Едва мы расположились в светлом и уютном кабинете начальника охраны, как официально именовался здесь Белогор, по внутренней связи Стаса вызвал пост у центральных ворот, выходивших на трассу Горьковского шоссе.
- У нас гости, волхв!
- Кто там, Кречет?
- Две машины. Одна - с номерами безопасников!
- Сейчас буду. Не пропускайте их…
Белогор посмотрел на нас новым, каким–то хищным взглядом. Он буквально преобразился в одно мгновение. Только что перед нами сидел добродушный и чуточку лукавый гостеприимный хозяин, и вот уже из кресла поднялся собранный и стремительный воин, готовый к любым неожиданностям.
- Вам, други, лучше пока оставаться здесь, - жестко посоветовал, почти приказал он. - А вы, профессор, пройдите в свою лабораторию, и пусть все сотрудники на всякий случай тоже займут рабочие места.
- Федералы без нужды научные заведения не посещают, - понимающе хмыкнул Ракитин.
- Значит, появилась у них такая нужда, - констатировал Стас, направляясь к двери.
- Ничего, разберемся, - поддакнул я, тоже устремляясь к выходу.
- Я же сказал, оставайтесь в кабинете! - повернулся ко мне Белогор.
- Ну, не будешь же ты меня заколдовывать в жабу? - обезоруживающе улыбнулся я. - К тому же и мы кое–что могем. - И я перешел в "темп", молниеносно обойдя волхва и выскочив в коридор. Там, преодолев за пару секунд почти пятьдесят метров до лестницы на первый этаж, я вышел из "темпа" и… обнаружил рядом волхва, поигрывающего брелоком от машины.
- Похвально, Дмитрий, - невозмутимо кивнул он. - Для журналиста очень даже впечатляюще. Но мы сейчас не в цирке.
- Зря ты так, - искренне расстроился я. - Там же серьезная братва подвалила. А ну, как безобразничать начнут?
- Ты что, собрался бить федералов?!
- Зачем бить? Можно просто в угол поставить…
- Даже не думай! Нам только с ФСБ проблем не хватало!
- Хорошо, Стас, я просто подстрахую. Ты и не заметишь… - Я посмотрел ему в глаза и увидел в них сомнение. - Я умею чуять опасность, волхв, - веско добавил я.
Он несколько секунд размышлял, затем молча кивнул и стремительной скользящей походкой направился вниз по лестнице, а я радостно припустил за ним.
Стас лихо развернул джип перед самыми воротами так, что практически полностью перекрыл въезд. Мы оба вылезли из машины, но я остался по уговору возле джипа, а Белогор прошел к турникету, возле которого топтались несколько человек. Я разглядел там пару человек в какой–то странной форме - не то военной, не то милицейской - отсюда не разобрать. Лишь минуту спустя я догадался, что это, скорее всего, прокурорские работники.
Надо же! А им–то что тут приспичило? Видать, серьезно за "Юность" взялись, - прав был Стас, когда сказал утром, что времени у нас в обрез. Оказалось - еще меньше. И что теперь делать? А если у этих, в синих бушлатах, есть постановление об аресте или чего похуже?..
Я напряженно следил за Стасом. Вот он вышел через турникет наружу, вот к нему сразу подошел один из штатских, предъявил малиновые "корочки". Так и есть - федерал! А сзади стоят еще трое… Первый вступил со Стасом в диалог, сопровождая слова энергичными жестами, но которые волхв никак не реагировал. Затем к ним присоединился второй федерал. Вдвоем они снова начали в чем–то убеждать Стаса. И вдруг Белогор кивнул и сделал приглашающий жест! Неужели повелся на их болтовню?..
Однако через турникет вместе со Стасом прошли лишь те двое федералов, с которыми он беседовал. Втроем они подошли к джипу, и Белогор, едва заметно кивнув, перебросил мне ключи. Я тотчас сделал тупую физиономию и полез на место водителя. Стас усадил гостей сзади, и сам сел вместе с ними.
- Давай к главному корпусу, - бросил он мне.
Я медленно развернул джип и покатил по расчищенной аллее, а заснеженные ели, словно часовые, молча провожали нас сонными взглядами.
Возле центрального входа в корпус, едва мы все вышли из машины, Стас снова сделал незаметный жест, который я истолковал как "иди вперед и будь начеку". Сохраняя прежнюю мрачную мину, я двинулся на второй этаж и, увидев идущего навстречу Ракитина, махнул ему - убирайся, мол. К счастью, Олег сразу все понял и нырнул в какую–то неприметную дверь.
Я дошел до кабинета Белогора и распахнул дверь перед остальной компанией.
- Присаживайтесь, господа, - радушно предложил Стас, но сам остался на ногах, прохаживаясь вдоль стола.
- Курить можно? - спросил один из штатских, моложавый мужчина с совершенно седыми висками и белой прядью в короткой челке.
- Конечно. Прошу. - Белогор сделал какое–то странное, непонятное движение кистью руки прямо перед лицом мужчины. Зажигалка возникла в его пальцах словно из воздуха. "А еще меня циркачом обозвал", - невольно отвлекся я и, похоже, пропустил начало действия. Потому что вдруг увидел, что оба федерала застыли на стульях истуканами и неотрывно следят за Белогором. А волхв продолжал совершать весьма необычные пассы руками, причем каждой рукой для одного из штатских! Больше всего это походило на танец. Танец рук. Потому что двигались только руки Стаса. Сам же он оставался недвижен, взгляд был устремлен поверх голов федералов, а голос… Я никогда прежде не думал, что голос может быть столь низким и одновременно гулким, объемным, будто пропущенным через микшер системы "Долби Диджитал".
Я, видимо, тоже слегка попал под вектор силы этого необычного воздействия, так как плохо помню, что именно говорил волхв этим двоим. Но закончилось все так же внезапно, как и началось.
- У вас еще есть ко мне вопросы? - спросил Стас своим обычным голосом.
- Нет, благодарим вас за сотрудничество, - произнес седой неестественным, стеклянным голосом и встал. Второй тоже поднялся.
- Да не напрягайтесь вы так, господа! - уже совсем добродушно сказал Белогор и снова сделал тот, первый, неуловимый жест кистью руки. - С кем не бывает. Но мы всегда рады помочь безопасности!
- Да, конечно, - как мне показалось, с облегчением ответил седой. Его коллега тоже ощутимо вздохнул, так и не проронив ни слова.
Оба надели шапки и прошли мимо меня к двери, даже, по–моему, не заметив моего присутствия!
- Володя, там сейчас гости выйдут, - сказал Стас в висевший у него на плече уоки–токи, - ты проводи их до ворот. Только не разговаривай с ними!
- Понял, Белогор, сделаем, - ответил невидимый "перуновец".
Стас тяжело сел в свое кресло за столом, и только сейчас я увидел, что он буквально без сил, выжат как лимон! Видимо, выражение на моем лице проступило соответствующее, потому что волхв слабо улыбнулся и выдавил почти через силу:
- Вот так–то, мастер!.. Это тебе не гепардом по коридорам скакать… Черт, даже шевелиться не могу!.. Будь другом, Дмитрий, позови Иннокентия Абрамовича…
- Что это было, Стас? - тихо спросил я.
- Психокинез, друг, самый обыкновенный психокинез…
- Ни хрена себе! - только и смог вымолвить я и вышел из кабинета искать профессора.
***
Иннокентия Абрамовича я обнаружил в его лаборатории, где он вместе с двумя молодыми парнями возился с какой–то сложной установкой, отдаленно напоминающей аппаратуру для магнито–резонансной диагностики. Сходство, правда, было только в наличии полого цилиндра с выдвижной рамой, на которой крепилось ложе весьма необычной конструкции.
Профессор что–то увлеченно говорил помощникам, тыкая пальцем то в один, то в другой блок. Моего появления никто из них не заметил. Зато заметила шустрая девчушка в аккуратном голубом комбинезончике с бейджиком, на котором было написано крупными буквами "Аня".
- Здравствуйте! - прозвенел возле моего уха колокольчик. Я обернулся. На меня уставилась пара больших светло–синих глаз, обрамленных пушистыми рыжеватыми ресницами, никогда не знавшими косметики. Круглой, почти детской мордашке придавала озорной вид копна каштановых волос с косой челкой на одну бровь.
- Привет, рыжик! - улыбнулся я от души. - Я ищу профессора Зухеля. Его очень хочет видеть волхв Белогор.
- Иннокентий Абрамович сейчас освободится. А что случилось со Стасом?
Я машинально отметил про себя это слово - "Стас". Надо же! У сурового волхва, оказывается, есть поклонницы!
- Он… немного перетрудился и ему требуется квалифицированная помощь профессора.
- А вы в самом деле приехали, чтобы помочь нашему центру?