Только отскочил в сторону, освобождая дорогу, - посыпались остальные. Успели все, кроме ноги рядового Бакера. Не было ни боли, ни крови, ни стопы ниже сустава. Что было - в темноте не разглядишь.
- И что мне делать теперь? - озадаченно спросил Бакер, щупая культю пальцами.
- Сиди здесь, - бессердечно велел Веттели. - Если обратно пойдём - заберём. Нет - выползай как-нибудь сам. Удачи!
- Слушаюсь, - проворчал Бакер, устраиваясь поудобнее в тени. Кажется, он не был очень расстроен и уже видел в мыслях родной дом, любимую толстую жену и живого себя на удобном протезе собственного производства. Да-да, по иронии судьбы, семейным делом Бакеров было изготовление протезов на заказ. - Удачи и вам, командир!
…Вот так оно и было. А дальше - ничего особенного. Когда люди спят, уверенные в надёжности своей защиты, их можно перебить даже малым числом, если действовать тихо и точно, не давая опомниться, не позволяя поднять тревогу. Но чести в том мало, и потом становится скверно на душе.
Зато Бакера забрали, живого и довольного, вскоре он отбыл на родину. И ещё побывали внутри предполагаемого вимана - ничего особенного. Множество гулких металлических помещений, изрядно загаженных, заваленных обычным военным барахлом и свежими трупами. Если когда-то здесь и оставалось что-то от древних богов - туземцы давным-давно растащили на амулеты. Жаль…
- Было. Только знаете, господин инспектор, на войне люди иначе смотрели на вещи, поэтому нас называли не головорезами, а защитниками интересов Короны. И я не вполне понимаю, какое отношение это имеет к убийствам в Гринторпе.
- Какое отношение? - неприятно осклабился Поттинджер. - Да самое прямое! Вам ничего не стоит прикончить человека, мистер Веттели. Вы легко могли это сделать. Думаете, я не знаю, каким способом были убиты рядовой Барлоу и капрал Пулл? Ножом в левый глаз - это ведь ваш почерк, не так ли?
А-а! Так вот к чему он вёл! Можно было сразу догадаться.
- Ножом, мистер Поттинджер, именно ножом. Не карандашом, не сапожным шилом. Зачем бы я стал пользоваться всякой подручной дрянью, если у меня в комнате лежит связка отличных метательных ножей?
- Чтобы отвести от себя подозрения, - сыщик за ответом в карман не лез.
Веттели стало смешно.
- Мистер Поттинджер, неужели в воображаете, будто я умею убивать только ножом в глаз? Если бы я хотел отвести подозрения, отчего бы мне, к примеру, не свернуть одному шею, а другому перерезать глотку, чтобы не прослеживалось вообще никакого почерка? И главный вопрос: зачем вообще мне было убивать этих несчастных мальчиков? У всякого преступника, насколько мне известно, должен быть мотив. Разве у меня он есть?
Сыщик уставился на него тяжёлым, мутным взглядом. "Похоже, он не дурак выпить, - решил Веттели. - Пьёт, мучится похмельем и изводит окружающих. Ах, как неприятно!"
- А почему бы и нет, мистер Веттели? Возможно, вы сошли с ума и начали убивать по привычке. Возможно, способ убийства имеет для вас какое-то ритуальное значение, поэтому вы его не меняете. Не исключена и одержимость: вы из числа тех, кто участвовал в осаде Кафьота. Не знаю, что там было - ваше командование не желает отвечать прямо, но история эта очень дурно пахнет. Одним богам ведомо, кто или что могло вселиться в вас там, в песках. Поэтому на данный момент именно вы являетесь главным подозреваемым, нравится вам это или нет.
- О, да! - рассмеялся Веттели невесело. - Мне это очень нравится! К сожалению, всё сказанное вами - это не более чем ваши личные домыслы, "на данный момент", как вы выражаетесь, бездоказательные.
Поттинджер ухмыльнулся в ответ.
- Ничего, капитан, доказательства - дело наживное. Доказательства мы найдём.
- Нет, - возразил Веттели устало. - Не найдёте. Потому что Хиксвилла и Мидоуза я не убивал.
- Ну-ну. Поживём - увидим. А пока будьте уж так добры не покидать Гринторп.
- Да, разумеется, инспектор. Я и не собирался.
Конечно, после такого разговора его настроение улучшиться не могло. Снова стали одолевать дурные мысли о мстительных духах и собственной вине. К счастью, бытовыми неприятностями его переживания больше не отягощались. Но на сердце всё равно было тяжело.
Вечером, как обычно, заглянула Эмили, сразу всё поняла.
- Что, опять плохо? Не кончилась чёрная полоса?
- Не знаю. Наверное, кончилась. Я сегодня ничего не разбивал, ничем не обливался и не учил детей дурному, если ты это имеешь в виду. Но меня очень тревожит одна вещь. Я бы даже сказал, пугает.
- Какая? - Эмили тоже испугалась. Напрасно он её сказал, не надо было. Но отступать уже поздно.
- Знаешь, о чём я подумал? Перед тем, как приехать в Гринторп, я убил человека… Только не подумай, этот был преступник, самый мерзкий тип из всех, что носит земля. Я убил его, когда он захватил заложника…
- Милый, - перебила Эмили, - ты не оправдывайся, я прекрасно знаю, что без причины ты не стал бы никого убивать. Переходи к сути.
- Перехожу, - радостно согласился Веттели. - В общем… Я убил его ножом в глаз. Прости, что тебе приходится это слушать. Это так ужасно…
- Берти, я врач, если ты забыл. Мне приходилось иметь дело с трупами и даже резать их ножом. Так что слушать я могу что угодно. Давай к делу.
- Вот я и говорю - прямо в глаз. Тем же способом совершены все наши убийства. Что если это дух Упыря - того парня, что я убил, у него была кличка "Упырь" - что если его дух не упокоился, а увязался за мной, бродит по Гринторпу, вселяется в окружающих и мстит?
- Кому мстит?
- Мне, разумеется.
- Но он же не тебя убил… тьфу-тьфу, не сглазить.
- Он убивает так, чтобы подумали на меня. Для Поттинджера я главный подозреваемый, он сам сказал. У него нет доказательств, иначе я уже сидел бы в камере. А оттуда и до виселицы недалеко.
Эмили побледнела.
- Берти, ты говоришь ужасные вещи. С этим надо что-то делать. Как-то изгнать этого твоего Упыря или хотя бы выяснить точно, он - не он.
- Как же это выяснить, если он мёртв?. С духом-то не побеседуешь… по крайней мере, без специальной подготовки. Может, стоит нанять профессионального мага? Или попросить мисс Брэннстоун?
- Нет! - глаза мисс Фессенден блеснули азартом. - Агату надо ждать до утра, мага вообще пока-а ещё найдёшь да привезёшь. Давай попробуем сами, прямо сейчас.
- Шутишь? - Веттели не верил своим ушам. - Это же не из фламера палить, это высшая магия! Или у вас на медицинских курсах проходили высшую магию?
- Нет, конечно, спасибо! Анатомии с гистологией хватило! Просто есть один лёгкий способ вызвать любого духа, никакой специальной подготовки не надо.
- Правда? - заинтересовался Веттели. - Никогда не слышал. Что за способ?
Эмили назидательно, как настоящая учительница, подняла кверху указательный палец, и объявила торжественно-интригующе:
- Спиритизм!
- Как?
- Спи-ри-тизм. От латинского "spiritus". Неужели и вправду никогда не слышал? Это такое модное увлечение, пришло к нам с континента. Вызов духов с помощью стола.
- Ч… чего? Какого стола?
- Ах, да любого! Желательно не очень тяжёлого. В учительском клубе есть карточный столик, неси скорее, всё покажу, какой смысл объяснять голословно?
- Несу! - Веттели был заинтригован настолько, что согласился бы притащить к себе в комнату не то что лёгкий карточный столик, а даже неприподъёмный разделочный стол из кухни, случись в нём нужда. - А где учительский клуб?
- Берти! Ты третий месяц в Гринторпе, и не знаешь, где учительский клуб?
- Не знаю. Меня как-то не приглашали. Наверное, не видят во мне настоящего учителя, что, кстати, вполне справедливо. Так куда идти?
- Центральное крыло, третий этаж, следующая дверь за архивом. Ключ у меня есть, держи, - она достала из кармашка небольшую связку ключей и отделила один, не похожий на обычные, с затейливой бородкой.
- Давай. А я всегда думал, что там кладовка.
- Нет, это учительский клуб. Надеюсь, там сейчас никого нет. А то ещё не захотят отдать тебе столик.
- Отобью! - бодро обещал Веттели.
К счастью, обошлось без насилия. Время приближалось к ночи, клуб давно пустовал. Веттели включил свет и не без интереса огляделся. Помещение было очень просторным - настоящий зал, - но скошенный потолок придавал ему уютный мансардный облик. На окнах висели тяжёлые зелёные шторы, пол был застелен неплохим ковром, у камина стояли кресла с высокими изголовьями. В углу высился открытый стеллаж с журналами и книгами, не вполне подходящими для школьной библиотеки, но не в силу фривольного содержания - ничего подобного члены клуба себе не позволяли, - а по причине излишней глубокомысленности и спорности высказанных в них суждений; для неокрепших умов это была бы слишком тяжёлая пища, вот её и держали от них подальше. Центр зала занимал огромный круглый стол в окружении массивных стульев - уж не со славными ли рыцарями артуровских времён ассоциировало себя гринторпское учительство? Ещё имелись бильярд, диван с пледом, маленький бар с лёгкими напитками и аквариум, красиво подсвеченный магическим шаром.
Вожделенный столик нашёлся у дальней стены. Он был действительно лёгким, Веттели нёс его подмышкой и радовался, что на пути не попадается никто из учеников. Интересно, что бы они подумали, обнаружив своего учителя разгуливающим по этажам в обнимку с карточным столом?
- Принёс? - приветствовала его заждавшаяся Эмили. - Ставь сюда. Так, здесь мы разместимся, - она принялась деловито расставлять мебель. - Садись. Нет, подожди. Духи не любят электричества. У тебя свечи есть?
- Нет, только лунный шар, я им пользуюсь.
- Не годится! Магический свет духи вообще не выносят. Посиди, я сейчас принесу.
Настал черед Веттели томиться ожиданием.
Наконец, всё было готово, и в дрожащем свете живого огня комната приобрела мрачновато-таинственный вид, способный удовлетворить даже самого привередливого духа. Правда, Веттели счёл этот антураж излишеством: Упырь и при жизни-то разборчивостью не отличался, вряд ли он сделался более утончённой натурой после смерти. Но высказывать свои сомнения вслух он не стал, чтобы не обижать Эмили, по-детски увлечённую процессом.
- Ну, садимся! - скомандовала она.
Веттели послушно сел и на всякий случай уточнил:
- А ты уверена, что мы всё делаем правильно?
Потому что профессор Мерлин чуть не на каждом уроке толковал своим ученикам: нет ничего опаснее магических чар, вышедших из-под контроля, поэтому использовать незнакомые заклинания нужно с великой осторожностью.
- Разумеется! - беспечно заверила мисс Фессенден. - Не волнуйся, мы с девочками сто раз такое проделывали, знаешь, как интересно! Такого, бывало, наслушаешься! Иногда даже лишнего.
- В смысле? - насторожился Веттели, ему, в отличие от мисс Фессенден, затея не казалась такой уж безобидной. Может быть, с непривычки?
- Ну, к примеру, однажды мы вызвали дух моего покойного дедушки, и он такого порассказал о моей бабушке, и ныне здравствующей, что мне было неловко. Я всегда считала бабушку образцом высокой морали и никогда бы не подумала, что у неё была такая бурная молодость.
- А! - облегчённо вздохнул Веттели. - Ну, это ещё не страшно.
- Конечно, не страшно, сейчас сам убедишься. Так, теперь нужно взяться за руки…
- Э-э-э! - закричало вдруг, и Веттели вздрогнул, на миг вообразив, что какой-то из особо нетерпеливых духов явился к ним, не дожидаясь приглашения. Но это, конечно, оказалась вездесущая Гвиневра. Она плюхнулась на столешницу, встрёпанная и возмущённая. - Куда без меня?! Мне же тоже интересно! Обожаю спиритические сеансы, всю жизнь мечтала поучаствовать!
- Как же ты могла мечтать об этом всю жизнь, если родилась ещё до короля Артура, а спиритизм вошёл в моду совсем недавно? - резонно возразила Эмили.
Фея от неё отмахнулась:
- Ах, не придирайся, пожалуйста, к словам, молодую леди подобная мелочность не красит. Давайте начинать, а то бедные духи, наверное, уже заждались на улице. Итак, что надо делать?
- Все участники сеанса должны взяться за руки в знак единения, сформулировать и назвать цель предстоящей беседы с духами, - принялась инструктировать Эмили. - Но я не представляю, как мы это сделаем. У нас слишком разные размеры.
- Я сейчас увеличусь, - Гвиневра моментально нашла выход из положения. - Ну, хотя бы, до размеров кошки. Крупнее не хочу, слишком утомительно. Идёт?
- Идёт, - обречённо согласилась Эмили. - Кошка так кошка.
Так странно было держать в руке крошечную, как кукольную, но живую и тёплую ладошку феи.
- А какая у нас цель? - бодро осведомилась незваная гостья. - Взять за жабры покойного Упыря? - "Однако, выраженьица у эфирного создания!"
- Вот и сформулировали, - усмехнулся Веттели.
- Будем считать, что сформулировали. Теперь кладём ладони на стол…
- Ага, вам-то хорошо ладони класть, вы на стульях сидите. А я - на воздухе, - неожиданно разворчалась фея и заёрзала так, будто под ней, кроме воздуха, было что-то осязаемое, но очень неудобное. - Думаете, легко?
- Сама не захотела увеличиться до нормального размера, - напомнил Веттели.
Гвиневра взмыла в воздух, нарочно, чтобы посмотреть на него свысока.
- Что ты называешь "нормальным размером", чудовище?
- Мы будем вызывать духов, или спорить о том, что считать нормой? - сухо осведомилась мисс Фессенден.
- Всё-всё! Больше никто не спорит! - Гвиневра торопливо выложила ладошки на стол, широко растопырив пальчики. - Что дальше? Ай!
Отвечать Эмили не пришлось. Стоило всем троим коснуться столешницы, как ладони ощутили странную мягкую вибрацию, казалось, будто в ящичке для карт завелись шмели и принялись ровно, монотонно гудеть.
- Началось! - обрадовался Веттели, он до последнего сомневался в успехе предприятия, оно казалось ему чем-то вроде игры.
- Ладони со стола убирать нельзя, иначе прервётся сеанс. Но и удерживать его не старайтесь, пусть делает, что хочет - предупредила Эмили. Выражение её лица стало сосредоточенным и в то же время как будто отсутствующим, глаза глядели в никуда.
Стол захотел задрать копытца и замереть в странной, исключающей всякое равновесие позиции - на одной ножке.
- О духи, вы явились, на наш зов? - принялась вещать мисс Фессенден, чуть подвывая, видимо, существа иных сфер предпочитали именно такой стиль общения. - Мы хотим с вами говорить. Если вы согласны, пусть мы услышим один удар, нет - два удара, три удара будут означать "не знаю" или "не могу ответить". Итак, согласны ли вы нам отвечать?
Стол бойко цокнул ногой один раз.
- Согласны, они согласны! - шумно обрадовалась Гвиневра.
Эмили взглянула на неё мстительно.
- О, духи, нравится ли вам, когда феи из Гринторпского парка ведут себя шумно?
Стол подпрыгнул дважды.
- Слышала?
- Всё, молчу, молчу!
- А скажите мне, о духи, есть ли среди вас тот, чьё имя Упырь?
Три удара.
- Не понимают, - прошептала Эмили, - надо уточнить. Знаешь полное имя своего упыря?
- Вот ещё, "своего"! - брезгливо поморщился Веттели. - Его звали рядовой Коул Филипп Барлоу, прозвище Упырь.
- О, духи, есть ли среди вас дух рядового Коула Филиппа Барлоу, по прозвищу Упырь.
Два удара стола.
- Может, врут? - подозрительно прошипела фея.
- Духи никогда не врут, они либо говорят правду, либо отказываются отвечать.
- Да? - усомнилась Гвиневра. - Не знаю, не знаю… Конечно, вам, людям видней - это ваши мёртвые, но я лично не стала бы им безоговорочно доверять.
- Ну, хорошо, спросим ещё… О, духи, а не появлялся ли дух Барлоу в Гринторпе в этом месяце? Не им ли совершены два убийства?
- Или одно последнее? - подсказал Веттели, ему пришло в голову, что первая трагедия могла действительно быть несчастным случаем, мало ли, какие порой случаются совпадения.
Два удара.
- А способен ли дух Барлоу как-нибудь навредить Норберту Веттели?
Два удара.
- Вот видишь! Твой упырь ни при чём, зря ты тревожился. О, духи, хотите ли вы ещё что-нибудь нам поведать?
Вот это была ужасная ошибка!
Должно быть, духи очень хотели "что-нибудь поведать", причём все разом. Потому что стол вдруг судорожно дёрнулся, взбрыкнул и принялся выстукивать ножками барабанную дробь. А потом вывернулся из-под их ладоней и взмыл в воздух, закружился под потолком. Пламя свечей задрожало, стало страшно. Раздался жалобный звон, на пол посыпалось стекло - это угол взбесившейся мебели сбил электрическую лампочку вместе с плафоном.
- Ах, шайтан! - завопил Веттели. - Он мне сейчас всю комнату разнесёт! Как его унять?
- Не знаю! - взвизгнула Эмили в ответ. - Первый раз такое вижу.
- Ого-го! Полетаем! - счастливо проорала фея, подлетела к столу, лихо оседлала его ножку и принялась выписывать мёртвые петли.
- Духи! - воззвала Эмили в отчаянии. - Вы можете прекратить это безобразие?!
Стол резко спикировал вниз, видимо для очередной пары ударов, и тут вдруг настежь распахнулась дверь, запертая изнутри на ключ.
Спасение пришло в лице ведьмы Агаты Брэннстоун - именно она стояла на пороге. При виде её разбушевавшийся летун моментально обрёл былое достоинство и вновь стал обычным, тихим и респектабельным карточным столом, чинно замер среди комнаты.
А профессор Брэннстоун оглядела помещение с видом полководца на поле брани и заговорила вкрадчиво:
- Так-так, милые детки, чем это мы тут занимаемся?
- Спиритизмом! Духов вызываем! - радостно доложила Эмили, мгновенно оправившись от испуга.
- Так-так. Спиритизмом, значит. Талантливый латентный медиум, семикратный потомок тилвит тег и лесная фея придумали вызывать духов. Как это мило! А я-то, глупая, гадаю, отчего это в бедном маленьком Гринторпе скопились все усопшие души графства Эльчестер, а на подходе - норренские и иценские? Со мной уже и из министерства связывались, любопытствовали, что тут у нас творится, уж не светопреставление ли началось? Хотели высылать особую истребительную группу магов и друидов, да я обещала справиться своими силами.
- Спасибо! - выпалил Веттели от души. Слышал он об этой группе, как говорится, краем уха, но и этого оказалось достаточно, чтобы навсегда отбить охоту свести с ней знакомство. - Спасибо, мисс Брэннстоун, вы нас спасли!
- Спасла, - не стала спорить ведьма. - Больше так не поступайте, - она старалась выглядеть по-учительски строгой, но не выдержала и рассмеялась. - Ну, вы и натворили дел, коллеги! Хуже детей, честное слово!
- Да, мы такие! - Веттели с напускной гордостью задрал нос. - А что значит "семикратный потомок тилвит тег"?
- То и значит, что эти выскочки путались с твоей роднёй регулярно, - пропищало из-под потолка.
- Да, примерно это и значит, - усмехнулась Агата.
- Мисс Брэннстоун… - начала Эмили.
- Добрые боги, девочка! Что за официальный тон? Мы давным-давно перешли на имена, забыла?
Мисс Фессенден покаянно шмыгнула носом, как провинившаяся школьница.
- Помню. Но я думала, вы сердитесь…
- Ах, да вовсе я не сержусь, наоборот, давно так не веселилась. Что ты хотела спросить?
- А это правда, что я талантливый медиум, или вы просто так сказали? - Эмили выглядела польщённой.