- Я буду рад, если это не затянется слишком надолго…
- Просто я. Не очень готов. Мне надо лошадь для начала купить, - смущённо добавил телеграфист.
- Какие мелочи. В начале улицы, у въезда в город, стоит конюшня Бублия. Я попрошу, чтобы он продал вам лучшую и со скидкой. В конце концов, весь Острог прямо заинтересован в том, чтобы линия чинилась максимально оперативно.
Он повернулся к одному из своих телохранителей, хмурому, давно не бритому типу с постоянно прищуренным из-за рубца над бровью глазом.
- Аркест, сходи.
Тот молча развернулся на каблуках, и вышел из конторы.
- Не думаю, что смогу выехать прямо сейчас… - довольно растерянно пробормотал Гай, взглянув в густеющую за окном темноту.
- Но утром-то сможете? – уточнил Лус.
- Конечно.
- Тогда не буду вас задерживать. Уверен, вам стоит хорошенько выспаться. А напьётесь как-нибудь потом. Я вам поставлю.
Конюшневладелец Бублий оказался здоровенным парнем, густо заросшим всклокоченной золотистой бородой.
- Это тебе, стало быть, лошадь требуется? – приветствовал он заявившегося спозаранку Гая.
Тот кивнул и на всякий случай уточнил.
- Если можно – лошадку поспокойнее.
- Городской, значит? – предположил Бублий, отставляя вилы.
- Кто? Я? Да, есть такое. Не очень много практики в смысле… Да и зачем мне быстрая лошадь? Я ж линию осматривать, а не призы брать собираюсь.
- Ну как скажешь.
Предлагаемая кандидатура оказалась невысокой крепкой лошадкой, излишне лохматой на взгляд Гая, и выраженно пегой масти. У неё была крупная голова и сразу понравившийся телеграфисту флегматичный взгляд – наездником тот был далеко не выдающимся.
Лус обещание сдержал. Вместе с седлом и всем прочим лошадь обошлась Гаю в сущие гроши.
- Большое спасибо, - ещё раз сказал он Бублию, выводя покупку из стойла.
- Не за что. Хорошая лошадка, крепкая. Только от зверья её берегите…
- Зверья? – Гай задержал шаг, - кстати, а хищники в окрестностях города встречаются?
За пару уроков, взятых у Савия, расправляться с жестянками и бутылками он уже немного научился, но идея столкнуться посреди леса с разъярённым зверем его не особо радовала.
- Да есть малость, - почесал в затылке лопатообразной рукой Бублий.
- И какие именно? – на всякий случай уточнил телеграфист, любивший всегда быть в курсе деталей.
- Ну, это… - начал перечислять коневладелец, - поперву медведи. Их по горам много. Особенно лесных. Эти озорные и вообще с ними надо поосторожнее. Чернолапые, те больше по лугам в горах или на плато севернее, сюда редко заходят. Они здоровенные, что твой бык, но посмирнее. Если их не трогать, конечно. Затем львы. Эти больше по краю степи держатся и сейчас их мало, уходят за бизонами на север. Но на одиночку можно и наткнуться.
- Ага… - кивнул Гай, понемногу начиная жалеть, что спросил.
- Большие саблезубы и клетчатые тигры, но те на юге. В наших краях их никто особо не видел. Они холодов не любят, и вообще больше по лесам живут, не в тайге. А вот саблезубые ходоки частенько бывают, но эти как раз в степи и ближе к осени, они за мамонтами и бизонами идут как привязанные. Ну и гиены, само собой…
- Вижу, фауна у вас богатая, - уныло констатировал телеграфист.
- Вот про донью Фауну я вам ничего не скажу, - покачал головой Бублий, - но зверья разного в горах можно встретить прилично.
- Не обращайте внимания, - улыбнулся Гай, - значит: медведи, львы, саблезубы и гиены?
- Ещё пантеры, волки, дикие собаки, но это так – мелочь.
- Мелочь, говорите… - Гаю подумалось, что идея отправиться сюда телеграфистом определённо имела и свои отрицательные стороны.
- Да чего их считать-то, - пожал плечами Бублий – лошадку только берегите. А то ж съедят неровён час.
Нагрузив на лошадь всё необходимое, и лишний раз проверив карабин, Гай неспешно выехал за пределы Острога, перебрался через реку, и направил лошадку к тянувшейся через поля линии столбов.
Добравшись до них, он вытащил дорожный пробник, воткнул заземление, приладил на ноги "кошки" и полез на столб. Наверху он зацепил контактный крюк и проверил сигнал. В Остроге аппарат был замкнут на тестовый контур, попискивание которого Гай немедленно и услышал в пробнике. Линия отсюда и до конторы оказалась цела. Что, впрочем, было и так понятно. Но Гай посчитал разумным лишний раз проверить оборудование. Для надёжности. И заодно потренироваться лезть на столб.
Закончив с тестированием, он развернул своего коня и затрусил к обрывам на востоке. В долине линия была как на ладони и не демонстрировала ни малейших повреждений. А вот дальше было уже сложнее. Провода в долину были выведены не вдоль дороги, а прямо с обрыва, почти вертикально. Видимо, для экономии. Так или иначе, но Гаю пришлось отвернуть в сторону от линии, и подниматься извилистой обходной тропой среди поросших лесом живописных скал.
Лето выдалось сухим, и вода прошедшего накануне дождя быстро впиталась и высохла. А вот пыль ещё особо не скопилась. Воздух был чистым, свежим и пах сосновым лесом и цветами. Лошадка неспешно вышагивала по изгибам горного серпантина, и Гай мог в своё удовольствие любоваться красотами долины и гор. Разлапистые сосны обрамляли собой великолепные пейзажи, а на земле между стволами густо проросли вскипавшие розовато-сиреневыми цветами кустарники. Над цветами с гудением вились эскадрильи шмелей, пчёл и ос, а в зарослях по сторонам дороги клокотала скрытая жизнь, трещали сверчки, звенели цикады, щебетали птицы. Медведей и пантер не попадалось. Лишь однажды он заметил большую жирную белку, довольно нагло рассевшуюся на протянувшейся через тропу мощной ветке и разглядывавшую его своими выпуклыми чёрными глазами. Другой раз ему показалось, что в просвете между деревьями на кромке скалы он различил силуэт горного козла, но тот исчез настолько молниеносно, что Гай так и не был уверен, видел ли он что-то на самом деле.
Наступил уже почти полдень, когда он выбрался на край обрыва и перед ним распростёрлась степь. Всё тоже золотистое травяное море, уходившее в бесконечную пустоту горизонта. Гай развернул лошадку и потрусил вдоль обрыва к месту, где линия столбов подходила к краю и начинала спускаться в долину.
Крайний столб был снабжён перекладиной, от которой провод резко уходил вниз. Гай снова распаковал пробник и зацепил его антенну на провод. Прибор молчал.
- Что ж, - сказал он сам себе, - по крайней мере, оборвалось совсем рядом.
Он почувствовал облегчение. По крайней мере, теперь ему не придётся ехать по степи до самого полустанка, в поисках места разрыва.
Облегчение было недолгим. Провод был пущен вниз по столбам, воткнутым буквально в обрыв. Гай скептически оглядел крутой щебнистый склон. Тот образовывал несколько естественных ступеней, что облегчало спуск, но не то чтобы очень намного. Осмотревшись вокруг, Гай не нашёл никаких удобных троп. Кромка везде была достаточно крутой, и в нескольких местах ещё и выглядела довольно непрочной. Огромные валуны нависали над склоном, готовые с лёгкостью сорваться в бездну.
Немного почертыхавшись, Гай повесил на спину карабин, и, взяв ящики с оборудованием, начал карабкаться вниз. Лошадь проводила его задумчивым и несколько печальным взглядом.
Первый этап прошёл довольно успешно. Вызвав пару микрообвалов, Гай добрался до ближайшего столба, укреплённого на небольшом уступе. Дальше можно было уже не искать. Провод свисал с опоры бессильными кольцами, и змеился вниз по каменному обрыву. Ситуацию ухудшало то, что здесь склон был почти отвесным, и спуститься пешком до следующего столба было уже нереально. Немного подумав, Гай размотал предусмотрительно взятую с собой верёвку и привязал одни её конец к столбу. Второй зацепил за пояс для страховки. Затем осторожно двинулся вниз, аккуратно ставя ноги на выступы каменной стены и удерживаясь за трос.
Таким образом он спустился до небольшого карниза, где стоял очередной столб. Дальше всё было уже довольно предсказуемо – инструкцию он тщательно изучил ещё ночью. Оставалось только следовать указанным в ней шагам – нарастить оборванный конец, забраться на столб, втянуть провод, закрепить и восстановить контакт. Это прошло неожиданно легко, и уже скоро динамик радостным писком уведомил Гая о восстановлении связи.
Спустившись, Гай вытер испарину, собрал оборудование и полез обратно на склон. Подниматься оказалось труднее, чем спускаться; он довольно быстро устал и немного запыхался - камни постоянно вырывались из-под ног и он не столько шёл, сколько подтягивался вверх на тросе.
Преодолев, наверное, с полсклона, он добрался до выступа, где можно было просто встать и перевести дух, ослабив верёвку.
- А вы говорите, медведи, - пробормотал он, обращаясь неизвестно к кому, - работы-то раз плюнуть…
Гай поглубже вдохнул, и сделал шаг вперёд, натянув для опоры страховочный трос. Тот не натянулся…
Вместо того чтобы стать надёжной опорой, верёвка коварно подалась. Сапоги с хрустом поехали по щебню.
- Чтоб тебя… какого… это конец… - последовательно мелькнуло в голове телеграфиста, пока он осознавал, что теряет равновесие и заваливается в бездну.
Свободный конец троса змеёй промчался мимо, и Гай понял, что его ноги больше ни на что не опираются. Внутри что-то противно стиснулось и заныло, он ощутил легкость полёта, затем удар, хруст, треск и мелькание перед глазами.
Чуть позже Гай осознал, что висит, уцепившись руками за что-то жёсткое, липкое и неровное. В нос бил густой запах смолы, а в лицо тыкались длинные мягкие хвоинки. Он осторожно скосил взгляд себе под ноги. Его сапоги безвольно мотались в пустоте. А где-то далеко, очень далеко, под сапогами можно было различить камни, пни и острые колья молодых ёлочек.
Гай резко отвернулся и посмотрел вперёд и вверх. Перед ним были узловатые ветви проросшей в одной из расщелин корявой сосенки. Каким-то фантастическим везением он угодил прямо на неё и смог зацепиться. Переведя дыхание, Гай стал подтягиваться. Сосновая плоть затрещала и начала кровоточить смолой. Деревце было достаточно хилым, и едва выдерживало его тяжесть. Упереться ногами было не во что – голый и отвесный камень.
Сопровождая попытки всем арсеналом доступной ему непечатной лексики и клятв немедленно сменить профессию, Гай как-то ухитрился всползти на разваливающийся под ним клубок сосновых веток. Увы. Дальше пути не было. Деревцо выросло в крошечной трещине скалы, и до уступа, где можно было бы хоть как-то зацепиться, Гаю не удавалось дотянуться буквально на локоть.
Убедившись в этом, он постарался занять положение, при котором сосенка под ним не очень трещала и задумался. Раз он не в силах выбраться сам, нужно как-то дать знать окружающим. В конце концов, бесхозная лошадь может заставить прохожего задуматься и посмотреть, что случилось… Вопрос только в том часто ли здесь можно встретить прохожего.
Ещё немного поразмышляв, Гай проверил карабин, упёр его в плечо и выстрелил в воздух. Сосна немедленно крякнула и подалась, Гай едва успех вцепиться в начавшие уходить из-под него сучья. Карабину повезло меньше. Выпущенный из рук, он описал красивую траекторию и сгинул где-то среди камней далеко внизу.
- "Не самый удачный ход", - подумал Гай, чувствуя, как прогибается под ним хилый стволик, - "определённо надо выбираться с этого насеста".
Он попробовал дотянуться до карниза наверху. Увы. Руки были коротки. Гай осторожно распрямился, упершись ногами в сосну, и вытянулся во весь рост. Деревце трещало, но ещё каким-то чудом держалось. Он рискнул подняться на цыпочки. Опора стала призрачной, и Гаю пришлось буквально вжаться в каменную стену. Всё равно чуть-чуть не хватало. Каких-то несколько пядей. Пальцы лишь бессильно царапали нагретый клонившимся к закату солнцем камень. Сосна под ногами предупредительно застонала, и начала уходить вниз, ещё больше удаляя недоступный карниз.
- Нет, - простонал Гай, ощущая, как уносятся в небытие его шансы на спасение.
Ему стало страшно.
- Хватай!
Откуда-то с неба, ну или минимум с той стороны карниза показалась человеческая рука. Совсем рядом! Гай впился в неё хваткой утопающего, и лихорадочно заработал сапогами, пытаясь зацепиться мысками за ровную вертикальную поверхность. Оставив на скалах большую часть пуговиц и несколько меньшие части куртки и штанов, он всполз на карниз и бессильно растёкся по горизонтальной поверхности.
Его спаситель высвободил кисть из скрюченных пальцев Гая и поморщился. Точнее поморщилась.
- Старшина Гвейд, это вы, - проблеял телеграфист, - как я рад вас видеть…
- Угу, - старшина кивнула и начала массировать помятую руку.
- Но как вы сюда попали? – спросил Гай, к которому уже начали возвращаться разум и сообразительность.
- Стреляли… - пробормотала старшина, - а вот как вас угораздило туда слететь?
- Трос оборвался…
- Этот? – Гвейд протянула ему кусок знакомой верёвки, - со столба отвязала…
- Да… - пробормотал Гай, разглядывая аккуратно обрезанный конец.
- Как-то ровненько оборвался… - заметила старшина.
Телеграфист прокряхтел в ответ что-то нечленораздельное.
- Ладно, давайте выбираться, - прервала его фрустрацию старшина, - а то до темноты в город не успеем.
Гай вздохнул, поднялся с камней и глянул вверх. На фоне ослепительно синего неба крепостными зубцами торчали валуны на краю обрыва. Ему показалось, что один из них покачнулся…
Секундой позже он оказался в паре саженей от места, где стоял, распростёртый прямо на каменном карнизе. Ну, если не считать той незначительной детали, что между ним и карнизом находилась старшина Гвейд… Которая не преминула заехать ему кулаком в скулу.
- Убью… - рявкнула она, потом на секунду отвлеклась на звук падения колоссального валуна, сопровождаемый шелестом обвала, – если такое без повода выкинешь!
- Прошу прощения, я не специально… - оправдывался Гай, потирая скулу, - будем считать, что за спасение жизни я с вами рассчитался.
Гвейд выхватила револьвер и внимательно оглядела кромку утёса, откуда слетел камень.
- Ушёл, видать.
Она убрала револьвер в кобуру и очень старательно поправила свою одежду, включая мужские брюки для верховой езды. Закончив с этим, она протянула Гаю узкую сильную ладонь.
- Спасибо.
Телеграфист чуть растерялся, но решил, что целовать было бы уж совсем неуместно, и пожал ей руку. Гвейд улыбнулась.
- Вы забавный человек, - сказала она, - но, похоже, неплохой.
Гаю подумалось, что он впервые видит её улыбающейся.
Они поднялись наверх, к столбу на откосе.
- Здесь стояла моя лошадь! – было первым, что сказал Гай, оказавшись на месте.
- Пегая? С пятном на лбу? Нагруженная как вьючный мул?
Телеграфист расстроенно кивнул.
- Когда я сюда ехала, видела, как она скакала в сторону Острога. Без всадника…
- Думаете, вернётся в конюшню? – с надеждой спросил Гай.
- Уверена. И поднимет на уши весь город, явившись туда без тебя.
Конь старшины оказался достаточно крепок, чтобы нести двоих, но недостаточно, чтобы делать это быстро. Неторопливую поездку через закатные каньоны Гай скрашивал беседой.
- Трос был обрезан…
- Видела. Странно. Ты здесь совсем недавно, зачем кому-то хотеть смерти телеграфиста?
- Ограбить, например?
- Не будь идиотом. Тебя хотели не просто убить, а убить так, чтобы все подумали на случайность. Иначе бы просто застрелили.
Гай вздрогнул. Он сидел вторым, и растрепавшаяся причёска старшины время от времени щекотала ему лицо.
- Что ты там дёргаешься? Испугался?
- Нет. Это всё твои волосы. Прости.
Девушка перекинула длинный хвост через плечо себе на грудь.
- Так лучше?
- Угу. Но ведь кто-то же хотел меня убить?
- Подумай, кому ты успел так быстро насолить. И чем.
После некоторых раздумий он высказал предположение.
- Тальстин Демиза очень напрашивалась в помощницы. А я её… хм… обидел.
- Тари? – и без того не отличавшийся теплотой голос старшины похолодал ещё больше, - эта надутая курица?
- Ну с какой-то стороны, конечно… - промямлил слегка удивлённый реакцией Гай.
Голос старшины определённо преодолел точку замерзания воды и продолжил охлаждение.
- Слишком уж любит. М-м-м. Крутить мужчинами. На редкость легкомысленная особа. Отчего-то считает себя красивой. Аллию она тоже голову заморочила.
- И того убили, - констатировал Гай.
Гвейд некоторое время молчала, но потом всё-таки покачала головой.
- Не люблю эту девицу. Но следует быть честной. Думаю, подобное будет слишком даже для неё.
- А её отец? Он ведь уже стрелял в её поклонников?
- Ральс? – голос девушки слегка оттаял, - он неплохой человек. Просто слишком разбаловал дочь. Не думаю. Он как чайник – обожжёт только если горячий. Полагаю в Остроге сложно найти более отходчивого и менее способного на тщательно продуманное убийство человека.
Некоторое время они ехали молча. Солнце опускалось за горы, вершины сосен меланхолично раскачивались на неощутимых в теплом уюте каньона порывах ветра. В кустах галдели перелетавшие с ветки на ветку зеленоватые и коричневые птицы. Сбившиеся назад волосы Гвейд снова щекотали Гаю лицо. Они были тёмные, совершенно прямые, и от них отчего-то пахло мёдом. Всё вокруг было спокойно, мирно и совершенно не располагало к размышлениям о преступлениях и убийцах.
- Руки поправь, - констатировала старшина.
- Э-э-э? Ой! Извини. Сползли.
- Вверх?
Гай оперативно сменил тему.
- С другой стороны меня волнует история с гибелью экспедиции. Аллий к ним часто ездил и мог что-то знать. А один из путешествующих торговцев как-то сказал, что для туземцев подобное нападение странно, и он не представляет, кто из них был способен такое сотворить.
- Пастаахкаавашонда…
- Ась?
- Его так зовут. Значит "подаривший дикое яблоко вынырнувшей".
- Своеобразное имя…
- Обычное. Одного моего родственника звали "льющий воду на двух собак". А его брата… впрочем, это не важно.
- А почему ты решила, что это сделал именно этот, как его, Пастухашаванда?
- Пастаахкаавашонда. Лучше уж зови его Подаривший Яблоко. Почему решила? Просто знаю.
- А легат в Кедровом Броде знает?
- Не думаю…
- Ты это от него скрываешь?
- Нет. Он просто никогда не спрашивал. Но если захочет – ничто не помешает ему это узнать.
- А ты уверена, что на них напал именно этот Подаривший Яблоко? И зачем?
- Что он – уверена. Почему, не знаю… Кстати, твои руки опять сползают.
- Упс… да. Прости.