- Давай продолжай. Ну же.
Кто бы стал доверять представителю твердолобых кракенистов, если речь идет о кракене? С другой стороны, изгой… Кто мог вызвать большее доверие?
Билли покачал головой.
- Господи боже! - воскликнул он. - Так это было спектаклем. Ты все время действовал по приказам тевтекса.
- Это не было спектаклем. Это было миссией. - Показное отступничество. - Если ты изгнанник, больше вероятности получить от людей помощь.
- Кто об этом знал?
- Только тевтекс.
- Значит, остальные верующие думали, что ты действительно… - сказал Билли и остановился. - Если вся твоя община считает, что ты отлучен, то разве это не так?
- Теперь им все равно.
- Но ты взял меня с собой. Ты… ты не должен был делать этого?
- Мне нужны были все сведения, которые я мог получить. А ты многое знал. И до сих пор знаешь. Это у тебя внутри, Билли. Ты никогда не считал себя пророком, но это так. Извини, приятель.
- А тевтекс говорил всем на том собрании, что не собирается охотиться на него…
"Глубоководная" пассивность была чисто напускной, но прихожан, верящих предстоятелю, легко было заставить поверить и в эту ложь. Только тевтекс и "изгнанный" знали истину и охотились за телом бога.
- Но… - медленно проговорил Билли, - ты нарушал приказы.
- Да. Я взял тебя с собой и не стал возвращать. А когда мы нашли кракена, то я не вернул им и его.
- Почему?
- Они хотели избавиться от него, Билли, как и полагается. И они были правы. Но знаешь, как от него избавляются? Всем об этом говорили. Это правда. Они бы сожгли его. Это святой способ. Выставлять кракена напоказ, как в том аквариуме… это кощунство. Так что я должен был вернуть его. Но тевтекс собирался его сжечь.
- А потом ты увидел то пророчество.
- Тевтекс собирался сжечь спрута. А с этого, как нам сказали, и начнется… Все это. А что, если это мы? - проговорил Дейн невероятно усталым голосом. - Что, если это моя церковь? Мы делаем правильные вещи, освобождая его, а в итоге приближаем… то, что надвигается?
Это не стало бы запланированным концом церкви Дейна, когда все извивы собираются во вспышку на поверхности гигантского глаза, когда над водой с ревом вырастает старший кракен, словно враждебный континент, и умирает, испустив из себя новую эпоху, как струю чернил. Это стало бы не благословенным концом света, но концом антиапокалипсическим, лишенным таинственности, огнем, пожирающим время. Катастрофой.
Тревога, страшная тревога. Дейн находился в ужасном положении: его церковь станет банановой кожурой вселенских масштабов, на которой поскользнется мир. В этом никто не виноват, но все вместе мы подожгли будущее. Боже, что нам делать?
- Но смотри, - сказал Дейн, поводя рукой вокруг себя. - Здесь никого не осталось, чтобы сжечь его сейчас, а светопреставление так и не отменено. Значит, конец случится совсем из-за другого. Я ошибался. Сделай я то, что мне велели, может, мы бы все спаслись.
Он сглотнул слюну.
- Ты не виноват.
- Думаешь? - спросил Дейн.
Билли не нашел, что ответить. Следовало бы, хорошо бы, можно бы. Они сидели в кабинете погибшего тевтекса и смотрели на поврежденные картины.
- Где лондонманты?
- Паникуют, - отозвался Билли. - Должно быть, Гризамент уже зашевелился и скоро найдет нас. Они думают, что надо просто охранять кракена, пока не минует эта ночь. Вот и весь план.
- Бред собачий, а не план.
- Знаю, - согласился Билли.
- Да. Сколько раз они собираются предсказывать наступление той самой ночи? Если Пол еще не сдался Тату, ждать осталось недолго. Или Госс и Сабби найдут его, или Гриз сожжет мир первым.
Где-то что-то капало. Дейн говорил в ритме падающих капель.
- Итак, - сказал Билли.
- Итак, мы сами сделаем эту ночь той самой ночью. Бежать и скрываться не будем. А перенесем войну на территорию Гризамента. Это из-за его плана все загорится, по какой угодно причине, хочет он этого или нет. Значит, избавляемся от него, а когда его не станет… - Дейн отряхнул с ладоней воображаемую пыль. - Проблема решится.
Билли поневоле улыбнулся.
- Мы даже не знаем, где он. У него и оружейники, и монстропасы, и черт его знает какая бумажно-чернильная магия, а что у нас? - сказал он, уже почти не ощущая абсурдности произносимого им. - Не пойми меня неправильно, я бы с радостью…
- Помнишь, как мы нашли тевтекса? Как по-твоему, почему он тянулся к алтарю?
В церкви собрались последние кракенисты - человек двадцать: старые и молодые женщины и мужчины, в самых разных одеждах. Кусочек Лондона, ослабевший от горя. Крошечная команда из вялых новобранцев отошедшей в прошлое веры, которые пережили собственную религию.
- Братья и сестры, - пробормотал Дейн. - Это последний отряд кракенистов, - сообщил он Билли. - Больше никто сюда не вернется.
Алтарь, конечно же, представлял собой массу резных присосков и переплетенных щупалец. Дейн нажал на несколько выступов в определенном порядке.
- Вот за чем тянулся тевтекс, - сказал он.
Рука тевтекса была вытянута вовсе не в прощальном жесте, не в попытке приблизиться к богу. Вставная секция алтаря развернулась. Дейн медленно отвел книзу металлическую пластину.
За ней было стекло. За стеклом что-то хранилось. Мощи кракена. Билли ахнул, пораженный зрелищем. Алтарь приходился ему по грудь. И почти весь был заполнен клювом.
Билли видел такие не раз: отчасти напоминавшие клюв попугая, искривленные - злобно и вызывающе. Но самый крупный из тех, что ему попадались, уместился бы в его ладонь, а этот принадлежал архитевтису - гигантскому десятиметровому спруту. Этот клюв простирался от пола до груди Билли и мог бы открыться достаточно широко, чтобы его проглотить. Если бы хитиновые края сомкнулись, они могли бы переломить ствол дерева.
- Он укусит меня, - мечтательно сказал Дейн. - Просто куснет. До крови.
- Что? Что, Дейн? Зачем?
- Остаемся только мы. Мы - последний оплот.
- Но зачем?..
- Чтобы мы могли напасть.
- Что? - спросил Билли; Дейн объяснил ему.
Защитники последнего рва - такое встречалось не впервые. Под холмом всегда спал какой-нибудь король. Пражский Голем - хотя это плохой пример, - проспав самым позорным образом, не услышал, как его призывали. Любой культ из всех, существовавших в Лондоне, надеялся на свои собственные заготовки, на своих тайных духов, своих спящих паладинов, готовых вмешаться, когда стрелки часов подойдут к двенадцати. У кракенистов имелись свои берсерки. Но все добровольцы, избранные для выполнения последнего священного долга, погибли прежде, чем тевтекс смог их обратить. Поэтому последний корпус кракенистов следовало сформировать из служек, церковных функционеров, уборщиков и рядовых прихожан.
Что есть сущность спрута, как не инакость, непостижимость? Зачем такому божеству понимать тех, кто печется о его славе? Зачем ему что-либо предлагать? Что-либо вообще?
Кракены не стремились никого вознаградить, и, как говорили верующие, это отличало их, среди прочего, от алчной авраамической триады: жить - богу служить, "я возьму тебя в рай, если будешь мне поклоняться". Но все равно, кракен дарует им такое преображение, благодаря случайному сочетанию благоговения, токсинов и веры. Жить - осьминогу служить.
- Двадцать бойцов, укушенных кракеном: не так уж мало. Теперь все зависит от нас. Мы должны сделать так, чтобы эта ночь настала, и управлять ею, - сказал Дейн. - И мы не одиноки, правда? Есть еще лондонманты и лондонские антитела. Они будут трусить и стонать, но все же. Раз мы приступаем к делу, у них есть два варианта: присоединиться или попытаться сбежать. Удачи им в этом. Плюнь на Фитча и поговори с Саирой. Она все устроит.
- Зачем ты хочешь, чтобы я… - Билли запнулся. - Ты и впрямь думаешь, что можешь бросить вызов Гризаменту?
- Давай устроим последний крестовый походик, а?
- Думаешь, мы сможем победить? Думаешь, ты его одолеешь?
- Рискнем, - сказал Дейн.
Билли уже знал о таких раскладах, знал, какие тут действуют правила. Он колебался - но, судя по тому, что он знал, уклониться не было шанса.
- Это… оно ведь убьет вас, верно? - сказал Билли тихо, указывая на клюв.
Дейн пожал плечами. Несколько секунд оба молчали.
- Его укус нас изменит, - ответил наконец Дейн. - Я не знаю. Мы не должны были становиться носителями такой силы. Хотя это славный путь.
Билли попытался найти нужные слова.
- Дейн, - сказал он, глядя на невозможно огромные челюсти. - Я прошу тебя не делать этого.
- Билли.
- Серьезно, тебе нельзя… Тебе надо…
Дейн был охвачен безумным рвением. Если не считать совершенных им невероятных поступков вместе с их причинами, он вел себя довольно обычно. Типично английское благочестие. Было странно открывать в нем это - как странно было бы узнать о вежливых, строго одетых прихожанах любой деревенской церкви, что они тоже готовы умереть за свою веру.
- Подожди, - сказал Билли. - А что, если у тебя не получится? Если не получится, падет наша последняя линия обороны!
- Билли, Билли, Билли… - Дейна не беспокоило, выживет ли мир. - Завтра ночью, Билли. Я знаю, где Гризамент.
- Откуда?
- В городе не так много старых чернильных заводов, приятель. Я послал Вати на разведку, когда он в последний раз очнулся. Там почти везде есть статуи.
- Они ведь не настолько глупы, чтобы оставить статуи там?..
- Да, но фигур по городу довольно много. Поэтому те места, где их нет, куда Вати не может проникнуть, тоже дают ценную информацию. Значит, кто-то прилагает усилия для их охраны. Я знаю, где Гризамент, и, черт побери, он не будет ждать. Завтра, Билли.
Когда они поднялись, наверху ждала Саира.
- Наконец-то, - сказала она.
Женщина нервничала, оглядывалась и вздрагивала. С ней был молодой лондонмант. Полиция когда-нибудь да приедет, хотя у нее хватало сейчас других забот: набег на кракенистский храм был не самым важным событием.
- Билли, - продолжила она, - тебе пришло сообщение.
- Что ты сказала?
- Оно пришло через город. Бэкс его услышал. Оно от твоей подружки, от Мардж.
- От Мардж? Что ты говоришь? От Мардж?
- Она связалась с нами. Так же, как ты связывался с ней. Через город.
Билли вспомнил о том странном случае, когда лондонманты выступили посредниками: он прошептал сообщение для Мардж во тьму почтового ящика. С тех пор он об этом почти не думал. На мгновение Билли устыдился, что принял это за некое терапевтическое представление, за средство его успокоить. Может, без этого не обошлось - но неужто он оказался настолько ограниченным и недалеким, что усомнился в передаче сообщения? А если Мардж получила послание, то почему непременно должна была послушаться Билли и держаться в стороне?
Он почувствовал что-то вроде головокружения, подумав обо всем, что Мардж должна была сделать, сколько ей пришлось пережить и увидеть, до какого состояния пришлось дойти, чтобы отправить ему послание таким странным образом. И притом без помощи Дейна. И после смерти любимого. Обстоятельства которой - желание узнать о них - и привели Мардж сюда. Послание Билли заставило ее пуститься в путь. Он закрыл глаза.
- Я хотел, чтобы она держалась от этого подальше, - сказал Билли не вполне искренне; он молча просил прощения у Мардж - та подвергалась опасности еще большей, чем он. - Господи, что с ней? Что она сказала?
- Сообщает, что ей надо с вами встретиться, - сказал человек по имени Бэкс. - Она на автостоянке в Хокстоне. Вместе с Тату.
- Что? - сказал Билли.
Дейн от неожиданности издал горловой звук.
- Ну, не совсем так, - уточнила Саира. - С Полом. У него есть предложение.
Билли и Дейн переглянулись.
- Что, черт возьми, она делает? - сказал Билли. - Как она на него вышла?
- Для начала: ты уверен, что она не ведьма? - спросил Дейн.
- Я ни в чем не уверен, - проворчал Билли. - Но я не… не пойму как, не думаю, чтобы она…
- Тогда ее прикончат, - заявил Дейн.
- Она… Черт! - воскликнул Билли.
- Если это действительно она, - сказал Дейн.
- Она просила передать вам слово "Гидеон", - сказала Саира.
- Это она. - Билли покачал головой и закрыл глаза. - Но почему она с Полом? Где Вати?
- Я здесь, Билли, - послышался измученный голос.
Вати пребывал в лежавшей на подоконнике фигурке рыбака, сделанной ребенком какого-то прихожанина из туалетной бумаги и ваты. Он взирал на Билли глазами-пенсами.
- Вати, ты это слышал? Сможешь туда попасть? - Билли старался говорить мягко, но настойчиво. - Нам надо узнать, вправду ли это она. Она может не иметь понятия, во что влезла. А это имя… либо она сама передала сообщение, либо другой человек, который вытянул имя из нее.
- Что он делает? - спросил Дейн. - Зачем Пол - или Тату - привлекает к себе внимание? Он же наверняка знает, что его все разыскивают, от Гриза до Госса и Сабби.
- Чего-то хочет. Мардж ведь сказала, - ответил Билли. - Пол может приставить нож к ее горлу, надо быть готовыми к этому. Он не станет вести переговоры безоружным. Может, она его заложница. Может, он взял ее в заложники, а она этого даже не понимает.
Он переглянулся с Дейном.
- Пол, когда уходил, не выглядел способным на многое, - заметила Саира.
- Вати, ты можешь до нее добраться? - спросил Билли.
- Там может не оказаться никаких фигурок, - возразил тот.
- В ее машине есть кукла. И она носит распятие, - сказал Билли; наступило молчание.
- Вати, - обратился к нему Дейн. - Прислушайся к себе. Какой-то ты нелюбезный.
- Я посмотрю, - пообещал Вати и исчез, поплелся из фигуры в фигуру через весь Лондон.
Фитч сказал, что им надо скрыться. Испытывая головокружение от собственной ереси, один из лондонмантов предложил покинуть город:
- Давайте просто уедем! На север! В Шотландию или еще куда-нибудь!
Но не было никакой уверенности, что, например, Фитч, так сильно зависящий от Лондона, сможет просуществовать достаточно долго за его пределами. Билли представил, как он сам становится опытным водителем неуклюжего трейлера и везет законсервированного спрута через сырые равнины Англии к шотландским холмам.
- Гриз найдет нас за десять секунд.
Это было правдой. В городе их везде скрывали углы зданий, даже если это была и ловушка. Город изгибался в достаточной мере для того, чтобы лондонманты оставались вне поля зрения. Естественный рефлекс.
Если же они уедут, то будут как обнаженные. Гигантский спрут в грузовике, мчащемся на север между живыми изгородями. Да все экстрасенсы в радиусе десяти миль мигом их учуют!
- Мы поступим, - начал Билли, - так, как предлагает Дейн. - Он не смотрел на товарища. - Он твердо настаивает на своем. Значит, можно больше не гадать, последняя ли это ночь: мы будем точно знать, что она последняя. И Дейн все равно собирается так поступить, что бы ни делали остальные.
Саира принадлежала к его партии - к партии сторонников войны. Билли мог бы поклясться, что она испытывает страх, но все же они заполучили голос женщины. Кризис заставил лондонмантов стать демократичнее. Билли улыбнулся Саире. Та сглотнула слюну и улыбнулась в ответ.
Глава 71
В салоне машины валялось множество оберток. Мардж и Пол ерзали на сиденьях. Они сидели в автомобиле уже много часов. Мардж заряжала айпод, стараясь стоически переносить усиливающиеся вопли своего защитного устройства.
- Что ты слушаешь? - спросил наконец Пол. Это давно его занимало.
Мардж не ответила. Оба ели какую-то калорийную гадость, нагибаясь ниже уровня окна всякий раз, когда думали, что кто-то приближается. Пол потерся спиной о спинку сиденья, будто его кусали насекомые.
- Расскажешь еще о себе? - спросила Мардж. Может быть, успокоившись, он будет говорить более внятно?
- Я впутался во все это много лет назад.
И больше ничего.
Прошел еще час. Мардж казалось, что она живет на парковке целую вечность. Эмоций и сюрпризов здесь, видно, ждать не приходилось. Оставалось только сидеть.
Однако нельзя было сказать, что вокруг стоит тишина. Все здания шепчутся. В этом что-то капало, шелестел мусор под ветром, шипели бетонные испарения. Наконец, спустя много времени, донеслось новое, еле слышное дыхание - из пупсика, висевшего над приборной панелью. Мардж убавила звук в айподе.
- Пол, - проговорила фигурка тонким человеческим голоском. - А вы, должно быть, Мардж.
- Вати. Мардж, это Вати, - подбирая слова, сказал Пол. Он подал голос впервые за долгое время; Мардж промолчала, глядя на куклу в ожидании. - Где все остальные?
- Что ты предлагаешь, Пол? - спросила кукла. - Что происходит? Ты хочешь вернуться?
- Погоди, - сказала Мардж фигурке. - Ты… ты с Билли? Где он?
- Билли не может прийти, - ответил пупс. - Там сейчас много всякого. - Он издал грустный смешок. - Кстати, Мардж, он передает вам привет. Очень переживает за вас. Не ожидал, что вы пришлете весточку. Он, э-э, обеспокоен… вашим спутником. Вряд ли вы знаете о нем все, что может быть полезным. Пол, что ты хочешь нам сообщить?
- Вати, понимаешь, понимаешь ли, вот теперь, когда ты здесь, я даже не знаю, с чего начать, - сказал Пол. - Мне так много надо сказать, я даже не… знаешь, у меня есть план. - Он говорил быстро, глотая слова; Мардж уставилась на него, настолько это выглядело неожиданным. - Чего я хочу? Вати, мне кажется, я хочу, чтобы ты скорее привел, да, привел сюда Билли. Чтобы ты… - Пол сделал паузу. - Ты знаешь, что случилось, Вати. Что замышляли лондонманты? Они готовы были меня убить. Ты об этом знаешь? Ты считаешь, что это нормально?
- Мы не знаем об их планах наверняка, Пол. Но куда же мы теперь двинемся? Чего ты хочешь?
- Они…
- Где частички Гризамента? Они ведь были в чашке, верно? - Пол сморщился и махнул рукой: мол, он нигде, он ничто. - Так куда мы теперь направимся?
- Я никуда не двинусь, Вати, - настойчиво сказал Пол. - Это ты должен туда отправиться. И привести Билли, Дейна и лондонмантов.
- Я здесь, чтобы выслушать тебя.
Только теперь, когда Мардж услышала эту странную беседу сквозь бесконечный рокот музыки в наушниках, грудь ей сдавило внезапное подозрение, что здесь ведутся переговоры о заложнице - о ней.
- Ступай, Вати, - велел Пол. - Поторопись.
- Нет, не уходи, - сказал новый голос. - Не сейчас, правда не надо. - Мардж узнала этот голос; к ним приближались два человека, то показываясь в свете фар, то пропадая в темноте. Мужчина и мальчик. - Наконец-то мы в полном составе и можем решить все вопросы раз и навсегда. Сегодня ведь намечается классная вечеринка, на которую придут все без исключения.
Госс и Сабби.
О великий Боже, всемогущий и всемилостивый!
Записной остряк и его мальчик с пустым лицом. Они вышли из черноты в плащах, забрызганных кровью и грязью, приблизились наглой походкой. Через каждые несколько вздохов Госс, у которого не было сигареты, выпускал дым.