- Старина Джейк? - удивился толстяк и ткнул пальцем в бумаги: - Видите это название? "Спектры сырцов"? Нет, ниже. Смотрите внимательней… Д.С.П. Сейдж - мой соавтор… Это вам говорит что-нибудь?
- Пожалуйста, в эту дверь, - отчаялся секретарь и сердито взглянул на меня, одинокого свидетеля их разговора.
Лысый толстяк загадочно подмигнул мне и, поправив двумя руками галстук, шагнул в раскрытую секретарем дверь.
- Не каждому даются такие разговоры, да? - не удержался я, но секретарь не ответил, уткнулся в бумаги. Не в мои… Мои лежали по ту сторону стены, возможно, даже перед пресловутым санитарным инспектором Д.С.П. Сейджем. Бумаги только что покинувшего тюрьму человека.
Встав, я навалился на стойку, как мой предшественник:
- Долго придется ждать?
- Торопишься? - удивился секретарь. - У тебя друг болеет? Или ждет семья?
- Никого у меня нет. Но "СГ" - не единственная фирма в стране, а я - неплохой водитель.
- Это не проблема, - отрезал секретарь. - Можешь обратиться в бюро Прайда. Или к Дайверам. Или на биржу труда. Подходит?
- Ладно. Подожду, - смирился я. - Видно, моя судьба - быть в Итаке.
- Ты бывал там?
- Нет. Привык к большим городам.
- Легче затеряться?
- Может быть, - хмыкнул я. - Но дыры, подобные Итаке, тоже неплохое убежище.
- Не чувствую уважения и доверия… - начал секретарь. Но я его оборвал:
- Я доверяю только себе. Никому больше.
- И ты прав, - неожиданно согласился секретарь и, встав, сдвинул в сторону мягко зашелестевшую фольгу: - Джейк!
В темном квадрате над лентой транспортера показались большие бесцветные глаза и с любопытством уставились на меня. Тяжелые веки дрогнули, опустились, и их обладатель хрипло выдавил:
- Зайди.
С молчаливого согласия секретаря я обогнул стойку и прошел в приоткрывшуюся дверь. В кабинете, достаточно просторном, всего было по два - два стола, два кресла, два демонстрационных щита, два сейфа, но человек был один. Того, лысого, не было. Ушел. А тощий, длинный мужчина, неестественно прямо торчавший из-за стола, и был, наверное, Д.С.П. Сейдж - санитарный инспектор. С неподдельным интересом он спросил:
- Как тебе удалось побить сразу трех копов?
- Случайно, шеф, - ответил я виновато. - Обычно я спокойный человек.
- Верю. А часто приходилось тебе работать собственно кулаками?
- Когда как… - Я не понимал, что у него на уме. - В пределах нормы.
- И каковы они у тебя, эти пределы?
Я пожал плечами.
- Я к тому веду, - заметил Сейдж, - что мне нужен крепкий и уверенный парень. Чтобы он умел следить за техникой. Чтобы он всегда был на месте. Чтобы он умел постоять за хозяина и, само собой, помолчать.
- Но ведь за доплату?
- Правильно, - без тени усмешки ответил Сейдж. - Но вычеты у меня строгие. Любой каприз может влететь в немалую сумму. Покажи руки!
Я показал.
Сейдж хмыкнул и вакурил, как ни в чем не бывало. Но я его понял. На его месте я бы тоже взглянул на руки человека, выдающего себя за профессионального водителя. Одного он, конечно, не знал - в Консультации сидели не дураки. Доктор Хэссоп за неделю так обработал мою "дневную поверхность", что подобных осмотров я мог не бояться. Тугая, грубая шкура, хоть на барабан пускай! Настоящие мозоли. Настоящие заусеницы. Но, конечно, в меру - ведь по документам я почти год не садился за руль автомобиля.
Быстрым движением Сейдж потянул шнур портьеры, и она отъехала в сторону, приоткрыв стену, отделяющую нас от приемной. Стена оказалась прозрачной. Сквозь ее дымчатое стекло я увидел секретаря и нескольких бедолаг, ломающих перед ним шляпы.
- Знаешь кого-нибудь?
Я покачал головой.
- А-а-а… - понял Сейдж. - Тебя смущает стекло. Не волнуйся, оно прозрачно лишь в одну сторону. Нас никто не видит.
- Разве такое бывает?
- А ты видел из приемной эту портьеру?
- Нет, - согласился я. - Но я, правда, никого из этих людей не знаю.
- В медицине что-нибудь смыслишь?
- Могу перевязать рану.
- Рану? - прицепился он. - Ты служил в армии? Почему это не отмечено в документах?
- Я не служил в армии. А рана для меня - все, что может кровоточить.
Эта логика его удивила:
- А внутренний перелом, например?
- Не сталкивался, - признался я.
- Ладно, - кивнул Сейдж. - Я оставляю твои документы. Завтра утром явишься в аэропорт, сядешь в баре, в том, что в восточном секторе. Через транслятор будут объявлены имена тех, кто летит в Итаку. Если твое имя не назовут, явишься сюда и заберешь документы… И запомни! - неожиданно резко закончил он. - Из Итаки ты сможешь уехать только через тринадцать месяцев! Ни о каких других сроках не может быть и речи! А вот продлить контракт, если твоя работа нас устроит, я тебе помогу.
2
Пару часов я убил на покупку мелочей - белье, зубные щетки, зубочистки, шампунь. Я не хотел рисковать на мелочах, меня не устраивали итакские мелочи - в тюбик зубной пасты так легко, например, спрятать подслушивающую аппаратуру… К тому же, если за мной следили, я должен был проявлять деловую активность - я летел в Итаку, в закрытый город Итаку, и знал что это не пустой звук.
- Герб, - сказал я себе, выруливая на стоянку отеля "Даннинг", - работа началась, отступать поздно.
Не торопясь, я вошел в холл, обменялся парой фраз с портье (В каком ресторане можно напиться без мотовства? В каких увеселительных заведениях не дерут три шкуры за девочку?), набрал на автомате несуществующей телефонный номер, выкурил сигарету, не спуская подчеркнуто жадного взгляда с долговязой девицы, делавшей вид, что она увлечена подшивкой газеты "Стар", и, наконец, поднялся на второй этаж. Коридор был пуст, мягкий ковер заглушал шаги. Не доходя двух шагов до своего номера, я скользнул сквозь проход во внутренний двор отеля.
Машина оказалась на месте, Джек Берримен, не взглянув на меня, опустил шторки и мягко вывел "Дакоту" а параллельную улицу. Только здесь он протянул мне сигарету и выдохнул:
- Опоздание! Две минуты!
- Фиксировал присутствие…
Джек ухмыльнулся.
- Все обошлось. Ты бросил покупки на стол вышел из отеля, сел в свою потрепанную машину и отправился в ближайший бар. Там будешь пьянствовать часов до двенадцати потом склеишь девочку и поволочешь её в свой номер. К утру, несколько помятый, но в настроении, ты уладишь последние мелочи и отправишься в аэропорт… Этот ты - наш агент Шмидт, подменивший тебя. Он похож на тебя больше, чем ты сам, а уж манеры и голос!.. Если бы ты посидел с ним в ресторане хотя бы час, как сегодня пришлось мне, ты во многом бы изменил свои взгляды на методы Консультации. Отдай должное шефу - выдумка с подменой получилась удачной. Тебя никто не может проследить. Что же касается документов, которыми тебя снабдили, тот парень, твой двойник, его зовут Гаррис - Герб Гаррис, - он получил свою долю. У него новые документы, у него новые перспективы, у него новая жизнь. Он убрался куда-то на Запад, там, наверное, он и схлопочет себе новый срок, не сегодня, так завтра.
- А если он выведет кого-нибудь прямо на нас?
- На Консультацию?
Джек усмехнулся:
- Слишком большая страна, слишком бездарная полиция.
И подмигнул мне:
- На любом перекрестке можешь смело кричать: "Я - Гаррис! Я - Герб Гаррис, личный водитель, личный шофер главного санитарного инспектора Сейджа!"
- Пройдет? - усмехнулся и я.
- Стопроцентно.
3
Шеф ожидал нас в разборном кабинете, предназначенном для самых важных бесед.
Такие вещи, я имею в виду и сам кабинет, и сложившееся к нему отношение, конечно, дисциплинируют, так что усмешки и перемигивания мы с Джеком оставили за порогом.
Разборный кабинет - практически полная гарантия безопасности, однако шеф, поздоровавшись с нами, кивнул Берримену, и это был всем нам понятный кивок. Шеф, разумеется, не настаивал.
Не обращая на нас внимания, Джек все-таки обшарил весь кабинет:
- Ничего подозрительного. Мне остаться или уйти?
- Останься, - разрешил шеф и повернулся ко мне.
Коротко изложив историю с наймом, я получил топкую папку. Под ее коричневым переплетом лежали служебные записки, посвященные деловой карьере Д.С.П.Сейджа, и фотографии разных лет. Ни одной женщины! - это меня поразило. Если верить запискам, Д.С.П.Сейдж интересовался только делами санитарной инспекции комбината "СГ", которую возглавлял в течение шестнадцати лет. Семьи у Д.С.П.Сейджа не было, увлечения не отличались разнообразием, дружеский круг не превышал необходимого нормальному человеку минимума. Отпуск предпочитал проводить в кругу сослуживцев. В извращениях не был замечен, сдержан и неболтлив.
- Не густо, - протянул я.
Шеф усмехнулся:
- Тебе этого хватит. Д.С.П.Сейдж стоит около миллиона. Он не жаден. Высокопорядочен, в старом, старомодном, пожалуй, даже смысле. У него нет врагов. Так говорят. Но враги есть у каждого человека. Именно это ты и должен будешь нам доказать.
Я кивнул.
- Мы не перегружаем тебя аппаратурой. Возьмешь пару кинокамер, они занимают ничтожно малое место Собственно, тебе и не надо их "брать", они уже вшить в твою одежду. Мощности камер и пленок хватит и для вечерних и для ночных съемок. Снимай все - драки грязь, частные квартиры, заводские цеха. Снимай всех - курьеров, боссов, безработных, солдат, санитаров, полицию. Любая информация, способная вызвать протест общественности, будет нам на руку. Так, Джек?
Берримен коротко хохотнул, это у него всегда здорово получалось. Этот его характерный смех я впервые услыхал несколько лет назад - Берримен выступал по телевидению. Разумеется, он сидел спиной к экрану, так, чтобы никто не видел его лица, и представлял он в то время известную фирму контршпионажа "Норман Джэспен ассошиэйтес". Шеф всегда ценил умных агентов, вот почему в самом скором времени Джек Берримен оказался в Консультации.
- Ты хорошо помнишь Итану? - отсмеявшись, спросил Джек.
- Мне было десять лет, когда отец покинул побережье, но Итаку я помню.
- Рыбу, небось, любишь и сейчас?
- В детстве только на ней и жил.
- Ну так забудь о рыбе. Счастливое детство кончилось. Икра, крабы, устрицы, рыба - ни к чему этому в Итаке не прикасайся.
Он не стал объяснять почему, а шеф, кивком подтвердив сказанное, заметил:
- Прослушай две коротких записи, Эл. Когда и где они сделаны, это не имеет значения, но, думаю, тебе полезно их услышать.
Он включил магнитофон.
"Говорите все, Сейдж, - сказал незнакомый уверенный голос. - Говорите все, что вас беспокоит. Нашу беседу никто не может подслушать."
"Я знаю, - ответил уже знакомый мне голос Д.С.П.Сейджа. - К сожалению, ничем не могу вас порадовать. Ничем. Мы теряем рабочих".
"А новый набор?"
"Я ограничиваю наборы. Я делаю это сознательно. Каждый новый человек - потенциальная опасность для "СГ"".
"А что говорит доктор Фул?"
"Ничего утешительного. Он много пьет. Его поведение тревожит санитарную инспекцию. Через руки доктора Фула проходят все анализы, даже те, что заставили нас выставить на выходах дополнительные посты. Похоже, круг замыкается, и я еще не решил, где его следует рвать".
"Вы сказали рвать, Сейдж?"
"И как можно скорее! Когда слухи о моргачах выйдут за пределы карантинных зон, разразится величайший скандал. Кто, как не я, санитарный инспектор "СГ", ответит за случившееся в Итаке?"
"Ну, Сейдж, не стоит отчаиваться… Вы же знаете, этот новый заказ даст нам такие проценты, что мы сможем заткнуть глотку даже самим моргачам. Продолжайте следить за анализами, пугайте тех, кто это заслужил, кормите тех, кто любит поесть вволю, и все образуется".
"Если бы так. Мне приходится, как ковер на ветру, вытряхивать каждого. Что думает мой секретарь? О чем вчера говорила любовница Габера? Зачем понадобился шоферу экспресса новый магнитофон? Отчего дворник мехмастерских стал напиваться до потери сознания? Почему в баре "Креветка" всегда пьют молча? У меня столько ушей и глаз, что с ними уже не справляется моя собственная голова. А ведь вы понимаете, не в наших интересах заводить на "СГ" еще одну умную голову".
"Мы ценим вашу голову, Сейдж. К тому же, вы сами требовали чрезвычайных полномочий".
"Благодаря этому вы и держите меня за глотку".
"А как же иначе, Сейдж?"
Шеф выключил магнитофон.
- Это люди из Итаки, Эл, - пояснил он. - А вот сейчас ты услышишь наших клиентов.
Кассеты завертелись.
"Теперь, когда военный заказ передан комбинату "СГ", мы на мели".
"Разве заказ уже утвержден?"
"Нет, но через семнадцать дней истекает контрольный срок. Последний шанс - Консультация".
"Диверсия?.."
"Ни в коем случае! Мы, действительно, можем напакостить "СГ", но первая же попытка, удачная или неудачная, обратит внимание промышленной контрразведки на все те фирмы, что считались конкурентами "СГ".
"Что же делать?"
"Но ведь вы сами упомянули о Консультации…"
"Не преувеличивайте. Это наша общая мысль".
"Так попробуем развить ее".
"Дискредитация методов "СГ"?"
"Эти слухи о моргачах… Под ними есть что-то реальное?"
"Несомненно. Но… Итака - закрытый город!"
"Неужели и в Консультации думают так же?"
"Нет, но они хотят восемь процентов от возможных прибылей, от тех прибылей, которые нам принесет заказ, если мы отнимем его у "СГ".
"Чудовищная сумма!.. Но они получат ее!"
Шеф щелкнул выключателем и вопросительно уставился на меня.
- О каких моргачах идет речь? - спросил я. - Почему администрация "СГ" боится скандала, связанного с этим словом?
- В самую точку! - удовлетворенно заметил шеф. - Ты умеешь ставить вопросы, Эл… В запасе у Консультации шестнадцать дней, в запасе у тебя, Эл, дней десять. На одиннадцатый ты и должен будешь сказать нам, в чем тут загвоздка… Так что снимай все! Неприглядные истории, сомнительные сенсации, несчастные случаи. Не отвергай ничего! Чем страшней будет выглядеть Итака в твоем воспроизведении, тем лучше. Нам бы хотелось, чтобы ты обнаружил в Итаке ад. Нам бы хотелось получить информацию, которая вывернет "СГ" наизнанку, сделает Итаку центром нелепостей и трагедий. И помни, постоянно помни - у тебя всего десять дней! Но зато. Эл, эти десять дней могут обернуться восемью процентами!
- Функция санитарной инспекции?
- Итака - закрытый город. Целиком, со всеми потрохами, он принадлежит комбинату "СГ". В нем нет добровольных дружин, в нем нет полиции, в нем нет военных - есть санитарная инспекция Д.С.П.Сейджа, следящая как за промышленными отходами, так и за порядком на улицах.
Я взглянул на шефа. Свежевыбритые его щеки покрылись румянцем, за стеклами круглых очков холодно мерцали прозрачные голубые глаза. Уж он-то был уверен, что предоставил мне достаточную информацию для работы. Чего-чего, а уверенности шефу было не занимать. Даже прожженные циники с уважением отмечали эту черту шефа. И были правы. Его имя не фигурировало в рабочих отчетах, но суть каждой акции оформлялась именно в его мозгах. Он ждал моего ответа, и не дожидаясь, когда морщины на лбу шефа поползут вверх, я сказал:
- Мне хватит десяти дней.
4
В аэропорт я приехал на полчаса раньше. Уверенно прошел в восточный сектор, разыскал бар, устроился за столом. Пока бармен готовил коктейль, удивившись указанным мною ингредиентам, я листал рекламную брошюру, посвященную стиральному порошку "Ата".
- Дают порошку французское название и рекламируют с помощью таких же француженок, как мы с вами, - прогудел кто-то над моим плечом. - И все для того, чтобы покупатель чувствовал себя человеком, имеющим право выбора! Вы не против моего соседства?
- Пожалуйста, - хмыкнул я, узнав лысого химика, соавтором которого в свое время был сам Д.С.П.Сейдж, санитарный инспектор Итаки.
- Зови меня по имени - Брэд! - заявил он. - По-настоящему меня зовут Брэд Ф.К.Хоукс, так же я подписываю свои статьи, но ты меня зови - Брэд! Ведь мы летим в самое распроклятое место. Такое распроклятое, что мне хотелось бы сейчас сидеть в аэропорту Итаки и ждать рейса в эту сторону!
- Еще не поздно отказаться, - заметил я, рассматривая помятую физиономию Брэда Ф.К.Хоукса. Глаза отекли, лысина побагровела, а левая щека тоже основательно изменила цвет. Похоже, его чем-то ударили…
- Я видел тебя ночью, - продолжал Хоукс, - в ресторане Пайгроуза. Но ты был так пьян, что не узнал меня. Куда ты дел красавицу, пытавшуюся затащить в твой номер этого рыжего гавайца из оркестра? Или они ночевали у тебя оба?
- Я их забыл! - резко ответил я, и Брэд одобрительно засмеялся:
- Чем быстрее их забываешь, тем легче. Я сам убеждался в этом не раз. - Он осторожно провел ладонью по багровой щеке: - Что тебя гонит в Итаку?
Его вполне могли подсадить ко мне, но в общем на подсадного он не походил. Избитый лысый толстяк, добродушный пьяница и философ. Что-то в нем постоянно волновалось - отчаянное, безудержное, веселое. Это "что-то" и заставляло его совать нос не в свои дела, предлагать свою дружбу, хвастать прошлыми заслугами, хвататься то за сигарету, то за бокал и говорить вслух самые невероятные вещи.
- Ну? Так что тебя гонит в Итаку? - повторил он, посмеиваясь.
- Деньги, - сказал я. - Точнее, их отсутствие.
- А-а-а… - протянул он. - Желаешь влиться в производственную семью!.. Тебе, небось, вдалбливали, что все мы - члены одной единой государственной производственной семьи, и любое производство, дающее нам минимум тепла и жратвы, - наш дом? Да, обычно так и говорят - наш дом! Ив Итаке так говорят! Но все эти разговоры - чушь. Есть братья старшие, и есть братья младшие. Вот и вся разница. Даже там, где я работал - а это было очень демократичное предприятие! - на стене висел щит: "Здесь отпускают обеды только инженерам и химикам!"
- С точки зрения инженера или химика это не так уж и плохо.
Хоукс изумленно и пьяно уставился на меня.
- А как же коллективизм, парень?
- Не знаю, - ответил я. Мне не правилась его напористость.
- Чем ты хочешь заниматься в Итаке?
- Это мне подскажет санитарный инспектор Сейдж.
- А, Джейк!.. Конечно… Как высокопорядочный человек, он выбирает для Итаки самых крепких и красивых парней, у него есть такая слабость. Эти парни работают в новейших цехах, с новейшей аппаратурой, правда, по устаревшей методике… Я видел их руки, выбеленные кислотами. Я видел облака испарений в которых лакмусовая бумажка мгновенно приобретает алый цвет. И в общем мне хорошо известно - какого цвета становятся их легкие на третьем - четвертом году такой работы… Неслышно, но быстро к столику приблизился бармен:
- Извините. Хоукс и Гаррис, следующие до Итаки, - это не вы? Просят на посадку. Да, да, через восточный выход…