НАСА закрылось в 1999 году, буквально перед моим носом. Наше правительство сказало: хватит, мы ошиблись. Мы не будем осваивать мировое пространство, лучше останемся дома и сэкономим массу денег и энергии. "Колумбия" встала на вечный прикол в Смитсоновском музее в Вашингтоне, а три последних шаттла мы продали Японии. До сих пор помню чувство бессилия, охватившее меня, когда я читал передовицу "Нью-Йорк Таймс". Журналист обозвал эту продажу последних осколков нашей чести "удачной сделкой" и "важнейшим шагом по укреплению национального бюджета".
Пока я переодевался в своей каюте на борту орбитальной станции, я вспоминал с благодарностью Гарри Вилера, нашего старого профессора астрономии. Именно он подал мне идею сменить НАСА на НАСДА, то есть предложить свои услуги японцам. Благодаря ему я исполнил свою мечту и оказался здесь. Правда, не в роли победителя, но никому еще не удавалось всю жизнь оставаться победителем. Отныне я - "Оператор системы жизнеобеспечения и безопасности".
Служба безопасности... Это было простой формальностью. Мой Бог, кто мог угрожать пассажирам орбитальной станции? Кто из этих уважаемых во всем мире ученых мог замыслить преступление? Саботаж? Худшим в ситуации было то, что я совершенно не представлял, что делать дальше. Я ведь всего лишь бывший летчик, а не частный детектив. И если Морияма прав, то ответственность, которая падает на меня, чрезмерно велика. У меня нет ни соответствующих знаний, ни способностей.
Внезапно я понял, что давным-давно мурлыкаю под нос мотивчик времен моей юности: "Тот, кто высоко забрался, будет очень долго падать". Старая, старая песня, я уж и забыл, кто ее сочинил. С этой песенкой я выплыл из каюты и двинулся в путь. В первый момент мне показалось, что на станции внезапно стало жарко. Но я прекрасно понимал, что температура воздуха не изменилась ни на градус. Это был всего лишь приступ страха.
Глава 5
Наша станция собрана из множества модулей. Каждый из них представляет собой цилиндр около тридцати метров в длину и четырех метров в диаметре. Размеры станции ограничены, так как ограничены наши возможности по транспортировке грузов на орбиту. Модули большего размера не подняли бы шаттлы. Сквозь всю станцию проходит так называемый осевой тоннель, который соединяет модули попарно. На конструкциях, скрепляющих тоннель и модули, крепятся солнечные батареи, поэтому стенки тоннеля усилены специальными ребрами жесткости. Осевой тоннель соответствует лестнице в обычном доме. Он по большей части пуст, лишь на стенах закреплены щиты контроля и управления. В тоннель ведут шлюзы с опускающимися переборками из лабораторий и жилых модулей. Обычно эти шлюзы закрыты, переборки поднимаются автоматически, когда к ним приближается человек. Если же сенсоры регистрируют резкое падение давления в одном из помещений, по сигналу компьютера переборки блокируются, отсекая поврежденный модуль от станции.
Таким образом, на космической станции действуют те же законы, что и на океанских кораблях. Всегда есть вероятность столкновения с метеоритом, хотя даже камешки величиной с палец попадаются в метеоритных роях очень редко, но и крошечный небесный снаряд, летящий с высокой скоростью, может нанести станции тяжелые повреждения. Крошечное отверстие во внешней стенке - и мы потеряем весь запас воздуха. В этой ситуации падающие переборки спасут нас от неминуемой гибели.
В невесомости трудно различить "верх" и "низ". На станции Ниппон мы используем в качестве ориентира поверхность солнечных панелей. Часть станции, расположенная над панелями, стала "верхней", а вторая половина, всегда находящаяся в тени,- "нижней". На самом "верху" располагается командная палуба. Ее составляют три модуля. В первом модуле поместился командный центр (иначе - центр управления и ориентации станции, между собой мы называем его "мостиком", опять же по аналогии с океанским кораблем). Рядом расположены два жилых модуля. Четвертый модуль отсутствует. Жилые модули стоят точно друг против друга, а напротив мостика есть лишь короткий тупик с главным шлюзом и пультом управления двумя манипуляторами, которые способны выдвигаться во вне. Эти манипуляторы используются для крепления шаттлов, причаливающих к станции. Воздушный шлюз ведет непосредственно в осевой тоннель. На следующей палубе расположились лаборатории. На осевом тоннеле закреплены сразу четыре модуля. Модуль, расположенный сразу под шлюзом, всегда купается в солнечных лучах. Он отведен под биологическую лабораторию, где изучается влияние невесомости и космических излучений на растения и животных. Сейчас на борту нет животных, и в помещении биологической лаборатории можно увидеть лишь пустые клетки, специальное оборудование и горшки с зеленью.
Есть нечто, что очень трудно изучать на Земле и легче легкого в космосе. Это - вакуум. Для исследований вакуума на станции есть монтажная платформа с манипуляторами. Она пришвартована к одному из лабораторных модулей и способна улетать от станции, проводить исследования в космическом пространстве и возвращаться назад. Каждый шаттл привозит новые приборы и оборудование, и оснащение лабораторий на станции идет полным ходом. Сейчас мы как раз организуем лаборатории по изучению космических излучений и верхних слоев земной атмосферы.
Следующую палубу занимает машинный зал. Эта палуба расположена в "нижней половине" станции, на теневой стороне. Если вы выглянете в иллюминатор, то увидите ночную сторону Земли и свинцово-серую "изнанку" солнечных панелей. Здесь также расположены четыре модуля. В одном из них находятся аппараты, обеспечивающие возобновление воздуха и воды на станции. (Разумеется, в каждом модуле есть аварийный запас воды и кислорода, достаточный для того, чтобы команда могла дождаться шаттла.) Во втором модуле - агрегаты, с помощью которых мы пытаемся аккумулировать солнечную энергию и передавать ее на Землю. Третий модуль занят оборудованием для починки и монтажа солнечных панелей. Здесь также расположена лаборатория для исследований земной поверхности и космического пространства. На самом деле наша станция не слишком удобна для подобных наблюдений. Если вы выглянете в любой из наших иллюминаторов, половина поля зрения будет неизбежно закрыта солнечными панелями. Лаборатория исследования земной поверхности расположена на темной стороне, так как в верхней половине станции ослепительный блеск панелей делает такие исследования попросту невозможными. В десяти километрах от нашей станции висит радиотелескоп, с помощью которого можно исследовать космическое пространство. Однако никаких сенсационных открытий в области радиоастрономии пока не было сделано- все-таки главная задача у станции другая. У нижнего конца узлового тоннеля расположена башня - огромная, словно церковная колокольня, стальная конструкция, на конце которой расположен передатчик энергии. Между машинной палубой и башней есть место для еще одной четверки модулей, но пока здесь расположен лишь запасной шлюз. Мы также храним здесь, в специальном шкафу, скафандры, так как дефицит места на станции часто дает о себе знать. Таким образом, цепляясь за рукоятки на стенках и передвигаясь, подобно крабу, по осевому тоннелю, можно попасть в любое помещение станции. Я встретил Танаку на командной палубе неподалеку от кабинета Мориямы. Он снимал показания с датчиков чистоты воздуха на борту станции и, судя по сему был очень озабочен результатами. Возможно, было просто вежливым предлогом для того, чтобы меня не замечать. Танака был родом из Нагасаки, а потому испытывал к американцам вполне понятную неприязнь. Я достал из маленького шкафчика пылесос, набор ветоши и щеток для уборки, мешки для мусора и закрепил все это на поясе. Танака не сводил глаз с датчика. Казалось, он пытался загипнотизировать прибор. Чего, черт возьми, он добивается? В конце концов он инженер-энергетик, а контроль за приборами жизнеобеспечения - моя обязанность.
- Вас что-то заинтересовало, сэр? - вежливо спросил я.
Он медленно повернулся ко мне и сказал, не пытаясь скрыть недовольства:
- Воздух на мостике... Сегодня там было как-то... душно. С чем это может быть связано?
Душно? Казалось, он подыскивал другое слово, но так и не нашел. Я представил себе схему циркуляции воздуха на станции. Существовала тысяча причин для неполадок в этой системе.
- Вы хотите проверить циркуляцию на мостике?
- Циркуляцию?
- То, как воздух поступает на мостик сквозь решетку кондиционера.
- Я не думал об этом.
Танака с шумом выпустил воздух сквозь стиснутые зубы. Типичный японский карьерист - напряженный, беспокойный, весь на нервах. Наверняка у него проблемы с желудком.
Мы с ним снова взглянули на данные приборов. Давление в системе циркуляции нормальное, температура воздуха тоже, все вентили открыты.
- К сожалению, не могу ответить на ваш вопрос, сэр,- сказал я.- Если хотите, я позже Поднимусь на мостик, и мы вместе посмотрим, как работает система циркуляции.
- Это будет очень любезно с вашей стороны,- отозвался Танака.
Не удостаивая меня больше ни словом, ни взглядом, он поплыл в сторону тоннеля. Я задумался. Обычно система жизнеобеспечения функционировала отлично. Космонавты былых времен могли только мечтать о подобном комфорте. Неужто наш саботажник поработал и здесь? Только какой в этом смысл? Ведь он подвергает опасности не только наши, но и свою жизнь. Я подхватил свой пылесос и отправился в обход. Ёсико была в лаборатории исследования земной поверхности и космического пространства и работала с дистанционным пультом радиотелескопа.
- Ну что? - спросила она нетерпеливо.- Что сказал Морияма?
- Что я должен уделить больше внимания чистоте на станции.
- И ни слова про нас? - изумилась Ёсико.
- Ни единого. Зато он предъявил мне длиннющий список помещений станции, которые нуждаются в немедленной уборке.
- So desuka? Что ж, тем лучше.
Я поспешил сменить тему.
- А чем ты сейчас занимаешься?
- Наблюдаю Сигнус-А и не вижу ничего такого чего не видели бы до меня тысячи людей,- ответила она печально.- Я близка к тому, чтобы плюнуть на это бесперспективное дело.
- Тут я, к сожалению, ничем не могу помочь.
Но если ты решишь бросить астрономию, я с удовольствием приму тебя в свою команду.
Ее лицо озарила нежная и загадочная азиатская улыбка.
- Ну, дела еще не так плохи...
Я почти не мог на нее смотреть. В каждой клеточке моего тела ожили воспоминания о недавно пережитом экстазе. Однако по негласному правилу инициатива всегда исходила от Ёсико. А она сейчас больше интересовалась далекими звездами, чем вашим покорным слугой.
- Ну что ж, тогда я займусь своей работой,- сказал я с натужно-вежливой улыбкой.
- Ага, и я тоже. Mata.
На прощание она не подарила мне ни поцелуя, ни самого мимолетного прикосновения. Мне осталось лишь украдкой полюбоваться на ее спину и длинные, как у русалки, волосы. Я тяжело вздохнул и отправился во владения Ивабути - на машинную палубу, в модуль управления энергетическим потоком.
Глава 6
Така Ивабути и Джеймс Джайкер не обратили на меня ни малейшего внимания - они о чем-то горячо спорили.
- Интерференция?! - вопрошал Джайкер, ероша свои черные волосы.- Влияние лазерного луча на энергетический поток?
- Совершено нелогично,- отзывался Ивабути. Кибернетик висел перед огромным монитором в облаке компьютерных распечаток, инструкций, схем, карандашей и фломастеров. Ивабути - массивный, как гора, и старомодно-интеллигентный смотрел на него с тихой печалью во взоре.
- Мы должны понять, что изменилось два месяца назад,- втолковывал он нетерпеливому Джайкеру, перелистывая толстый справочник.- Аппаратура работала, а потом перестала работать. Спросите себя: что изменилось?
- Размер солнечных панелей.
- Незначительно. Кроме того, вибрация возни-кает раньше, чем мы достигаем максимума энергии. Так что размеры панелей здесь ни при чем.
- Итак, вы полностью отвергаете интерференцию? - переспросил Джайкер.- Я не физик, но поскольку и лазерный луч, и энергетический поток способны генерировать электромагнитные волны...
- Я тоже не физик,- ответил Ивабути.- Но если причина неполадок физический эффект - почему он впервые дал о себе знать восемь недель назад?
Я внимательно прислушивался к разговору, пока пылесосил покрытие на полу и на стенах, протирал ветошью узкие щели между стеной и приборами. Я стоял как раз рядом с Ивабути и полировал дверную ручку, когда он внезапно обратился ко мне:
- Chotto, Леонард, захватите, пожалуйста, еще вон тот синий мешок с мусором.
Я обернулся и увидел маленький синий мешочек, перетянутый шнуром и привязанный к ножке стола.
- Да, конечно.
Ивабути кивнул.
- На самом деле, мистер Джайкер, вопрос, на который мы ищем ответ, очень прост,-- продолжал он, вновь повернувшись к кибернетику.- Что изменилось? Например, что изменилось в вашем программном обеспечении?
Краем глаза я заметил, что Джайкер внимательно изучает коды, появившиеся на экране монитора.
- Мой Бог, что могло измениться? - пробормотал он.- Я все время пробую какие-то варианты, потом возвращаюсь к прежним. Но ничего принципиально нового я не делал.
- Вы уверены?
- Я уверен? Мой Бог, разумеется, нет. Как можно быть уверенным в программном обеспечении? Здесь поработали миллионы программистов: старательные и ленивые, тупые и гениальные - какие угодно!
- Ну что ж, тогда мы действительно должны начать с проверки кодов, Джайкер,- сказал Ивабути со вздохом.- Придется пройти всю программу байт за байтом, пока мы не поймем, что собственно происходит.
Этот модуль был единственным, где отсутствовала поперечная перегородка. Помещение имело форму цилиндра, отчего казалось, что вы находитесь внутри подводной лодки. Весь модуль был заставлен аппаратурой, между громоздкими агрегатами остались лишь узенькие проходы, где змеились черные трубы системы охлаждения и кабели толщиной с руку. Под рычагами и рукоятями приборов горбли сигнальные лампы с японскими иероглифами. В центре помещения находился компьютерный терминал, перед которым и устроились двое ученых. Ивабути крутил в руках маленькую отвертку, подбрасывал ее, позволял ей сделать несколько оборотов и пытался поймать указательным и средним пальцами. Это обычное развлечение инженеров на космических станциях. Я осторожно обогнул терминал и занялся уборкой в дальней части модуля.
- Может быть, стоит еще раз осмотреть передатчик энергии? - осторожно спросил Джайкер.- Может быть, мы найдем какой-то дефект, который пропустили раньше? Метеорит повредил один из датчиков, или...
Ивабути покачал головой.
- Какова вероятность? Я уже дважды поднимал-ся на дистанционно управляемом модуле на башню, осматривал передатчик и ничего не нашел. Все данные осмотра сняты на камеру, вы можете сами убедится, что я заглянул во все углы. Поверьте, я много работал в открытом космосе и знаю, как выглядит след от удара метеорита. Если бы у меня были малейшие подозрения, я бы снова полез на эту стапятидесятиметровую громадину. Но я уверен, что там все в порядке.
- Может быть, Танака или Ким...
Ивабути сделал выпад в сторону кибернетика, держа свою отвертку словно самурайский меч.
- Что вы хотите этим сказать, доктор Джайкер?! - кажется, инженер пытался скрыть за наигранным гневом настоящую обиду.- Вы пытаетесь бросить тень на меня, потому что не хотите показывать нам свои программы?
- Ну что вы,- поспешно ответил Джай.- Но вы отдаете себе отчет в том, какое скучное дело нам предстоит? Я просто ищу более быстрый и легкий путь решения задачи.
- Вряд ли вам это удастся,- покачал головой Ивабути.- Впрочем, зачем вам торопиться? Через два месяца придет ваш шаттл, и вы сможете свалить всю грязную работу на своего сменщика. А вот мне ждать шаттла еще четыре месяца.
Джайкер начал торопливо собирать летавшие вокруг него карандаши и листы бумаги.
- Давайте начнем завтра утром, Ивабути! - взмолился он.- Я должен подготовиться.
- Разумеется,- отозвался инженер.
Джайкер отстегнул карабин и направился к выходу из модуля. Ивабути повернулся к пульту, с помощью двух клемм закрепил на столе перед собой открытый на нужной странице справочник. Он передвинул несколько рычагов на пульте, затем повернулся к терминалу, задумчиво покачал головой, вернул рычаги на прежнее место и передвинул другие.
Я лихорадочно искал какой-нибудь темный и пыльный закуток, где нашлось бы дело для моего пылесоса. Впрочем, можно было и откланяться - вряд ли я увижу здесь еще что-нибудь интересное. Ивабути - действительно гениальный инженер, тут я мог положиться на мнение Мориямы. А значит, мне в жизни не догадаться, чем этот гениальный инженер занимается. Он мог бы изготовить атомную бомбу перед самым моим носом, и я не заметил бы ничего подозрительного. Поразмыслив, я начал собирать ветошь.
- Вы не забыли про синий мешок, Леонард? - сказал Ивабути вполголоса, не отрываясь от своей работы.
- Да, конечно!
Значит, все это время он помнил о моем присутствии! Я почувствовал себя так, как будто меня поймали у замочной скважины, и густо покраснел. Я привязал мешок к поясу, подхватил пылесос и тряпки и покинул машинный зал.
Глава 7
Я отнес мешок с мусором в модуль жизнеобеспечения, рассортировал его содержимое по различным контейнерам и емкостям, вычистил внутреннюю поверхность мешка и положил его в кладовку. Затем, вспомнив об обещании, данном Танаке, я отправился на мостик.
Шлюз центра управления был открыт, и я действительно почувствовал, что в модуле трудно дышать. Танака ошибался - здесь не было душно, воздух был свежим и чистым, просто в ноздри бил странный и неприятный запах.
- Будет лучше, если вы проветрите, Леонард,- распорядился Танака.
Я все еще принюхивался, пытаясь понять, что мне все это напоминает. Пахло пылью, как будто в сундуке, который не открывали пару сотен лет, а еще чуть-чуть тянуло гарью, как от костра или барбекю. Непонятно. Я включил вентилятор, провел пальцами по решетке воздуховода и снова принюхался. Ничего особенного. Чистый воздух без малейшего следа странного запаха.
Я не был особенно удивлен или напуган. На борту станции существует тысяча и одна причина для появления необычных запахов. Самая серьезная из них - возгорание какого-нибудь кабеля или провода под высоким напряжением. Но в таком случае выйдет из строя прибор, к которому подключен этот кабель.
- Все приборы работают нормально? - поинтересовался я.
- Все в порядке,- отозвался Танака.
На всякий случай я еще раз проверил контрольный пульт и щит контроля энергопотребления, надеясь обнаружить причину загадочного запаха. Тщетно. Люк, ведущий в кабинет командира, неожиданно распахнулся, и я услышал голос Мориямы:
- Это вы, Леонард?
- Да.
- Не знаете, чем это так воняет?
- Пока нет, но я работаю над этим.
Морияма выглянул в коридор и поморщился.
- Ладно, когда что-нибудь найдете, скажите мне.
- Sumimasen, командир, получено послание из НАСДА! - Танака подлетел к люку и протянул Мо-рияме лист бумаги.
Командир прочитал записку, поморщился и что-то пробормотал себе под нос. Потом повернулся к Танаке:
- Тут уж ничего не поделаешь. Известите команду.
Сэтими словам" Морияма вернулся в кабинет и закрыл за собой люк. Танака развернулся и полетел на свое рабочее место. Пролетая мимо меня, он бросил через плечо: