* * *
На квартиру к Муратовой мы попали лишь под вечер. После заседания Лилия развила бурную деятельность, усадила меня в свою машину рядом с собой на заднее сиденье, и водитель повез нас сначала в парикмахерскую, потом в супермаркет, потом на какой-то деловой коктейль в пригородном ресторане и наконец доставил в новый элитный микрорайон на южной окраине Сибирска, где я не был уже несколько лет. В основном потому, что там не происходило ровным счетом ничего примечательного для уголовной хроники. Признаться, этот вояж настолько мне осточертел, что я был готов пешком убраться восвояси, лишь бы поскорее забыть о самом существовании сумасбордной депутатши! Только данное ранее обещание и удержало меня от бегства. А ведь еще надо было как-то ночь пережить…
Квартира у Лилии была двухуровневая. На первом этаже располагалась кухня-столовая, ванна с джакузи и гостиная с гигантским полукруглым диваном перед комплексом домашнего кинотеатра с плоским полутораметровым экраном посередине. На втором этаже, естественно, были спальные комнаты. Две. И еще один санузел с биде и душем.
Все продумано. Ничего лишнего, и в то же время максимально удобно.
Лилия сразу упорхнула наверх, а я проверил мягкость дивана, на котором определил себе ночлег, и занялся кинотеатром. Муратова объявилась минут через двадцать в серебристом полупрозрачном пеньюаре, под которым само собой ничего не было, кроме располневшего, но еще очень аппетитного тела. Волосы, днем собранные в строгую аккуратную прическу, Лилия распустила и зачесала на одну сторону, заколов огромным гребнем из слоновой кости. Получилось действительно сногсшибательно. И если бы я заранее не настроил себя на добровольный отказ от удовольствия, скорее всего не устоял бы перед таким соблазном.
Продумано было все: и внешний вид, и жесты, и голос, и музыка, которую опытная искусительница включила легким хлопком ладоней, и мягкий полусвет в гостиной, зажегшийся одновременно с музыкой. Ну, чего еще мужику надо? Плиз, халява, сэр!..
- Вы великолепно выглядите, Лилия Борисовна, - честно сказал я и сел на диван перед кинотеатром. - Только, думаю, это лишнее.
- Что именно? - Она сделала полуоборот и подошла ко мне почти вплотную.
- Продолжения не будет, мадам, - вежливо ответил я и включил воспроизведение. - Спокойной ночи.
Сначала она приняла мои слова за кокетство, рассмеялась, села рядом, прижалась ко мне разгоряченным зовущим телом, но я сидел спокойно и даже не приобнял ее. Постепенно в глазах женщины протаяло понимание. Муратова вдруг резко отпрянула, запахнула пеньюар и уставилась на меня злыми колючими глазами. Я мысленно дал себе пощечину, вторую влепила Лилия. Она бы влепила и больше, но я поймал ее за руки и заговорил низким властным голосом, перейдя на "ты" для максимального сокращения дистанции внушения:
- Слушай меня, Лилия! Сейчас ты пойдешь в свою спальню, ляжешь в постель и уснешь. Ты очень хочешь спать, Лилия. Твои веки тяжелеют и закрываются. Ты очень устала, Лилия. Ты хочешь спать. Сейчас ты встанешь с дивана, Лилия, поднимешься по лестнице в спальню и ляжешь в постель… Слушай мой голос, Лилия!
Я говорил и говорил, развивая трансформационную формулу внушения, добавляя с каждым новым циклом все больше подробностей предстоящего действия, и через пару минут женщина затихла, расслабилась. А когда я произнес команду "иди", Лилия послушно встала и медленно двинулась вверх по лестнице.
Тогда я наконец тоже расслабился и тут же почувствовал дикую усталость: суггестия всегда отнимает много энергии. Я выключил кинотеатр, откинулся навзничь на диванные подушки и мгновенно заснул.
Проснулся я сразу, рывком. В квартире стояла почти полная тишина, но я точно знал: где-то совсем рядом посторонний. Я остерегся сканировать пространство, зная, что обнаружу себя, если в доме паранорм. Вместо этого, не меняя позы, я шагнул на площадку второго этажа и замер перед дверью в спальню Лилии. Оттуда доносились едва слышимый шорох и какая-то возня. Тогда я включил второе зрение и бесшумно проскользнул в комнату.
Несмотря на почти полную темноту я прекрасно видел все детали обстановки и широкое ложе в дальнем углу спальни. И там-то, среди подушек и перин боролись двое. Незнакомый мне мужчина уже подмял под себя Лилию и раздвинул ей ноги, а она почему-то перестала сопротивляться и лишь тихо стонала то ли от боли, то ли от страсти.
Раздумывать было некогда. Я длинным змеиным прыжком метнулся к ложу, целя незнакомцу голову, но тот почувствовал опасность и вдруг… исчез! То есть мне показалось, что исчез, потому что в следующий миг он перехватил меня в прыжке и швырнул в дальний угол комнаты на трельяж. Лишь хорошая реакция спасла меня от серьезного увечья. Больно ударившись о край тумбочки, я кувырком ушел с линии атаки и успел поставить жесткий блок от следующего удара, направленного мне в голову.
Противник оказался просто феноменально быстр, и он был настоящим мастером боя. Я почувствовал это уже в следующую секунду, с трудом парировав серию "кобра" - каскад жалящих ударов по "точкам смерти". Вряд ли я бы уцелел после этой атаки, если бы сам не владел подобной техникой. Не давая парню перегруппироваться для новой серии, я сам провел комбинацию "гром", завершив ее нехарактерным, но эффективным ударом "медвежья лапа". Противник легко парировал комбинацию, а вот "лапу" пропустил. Однако, вопреки ожиданиям, удар не произвел на него обычного ошеломляющего действия, лишь слегка замедлил следующую атаку. А через несколько секунд я сам прохлопал "нижний хлыст" и грохнулся навзничь, ощутимо приложившись затылком об пол. Какие-то мгновения я "плыл", ничего не видя перед собой, и вот тут-то включилась моя новая защита, подаренная матрицей Белого шамана.
Время как бы замедлилось раз в двадцать, зрение скачком вернулось и стало почти панорамным, звуки полностью исчезли, а предметы обстановки превратились в полупрозрачные тени. И в этом вновь организованном пространстве остались только я и мой странный противник. Теперь я видел не только его физическую оболочку, но эфирное и даже ментальное тела. Я осознал, что могу атаковать врага сразу на всех обозначенных уровнях, и сделал это незамедлительно.
И он не смог отразить все удары! Его ментальное тело вдруг лопнуло радужными брызгами, и парень рухнул ничком как подкошенный на пушистый ковер возле ложа, на котором лежала в глубоком обмороке обнаженная Лилия.
Пространство боя тут же схлопнулось, и время вернуло привычный ход. Я нагнулся над поверженным противником, хотел перевернуть лицом вверх, но тело его вдруг странно задрожало, заколыхалось, и… исчезло. На этот раз совсем. А я ничего больше не успел предпринять и даже почувствовать, как на меня упал потолок.
Психокинетическая атака была настолько мощной и стремительной, что мгновенно вышибла сознание из бренной оболочки и погрузила в состояние грогги. Если бы такое произошло раньше, до встречи с Алыкчаком Тудегешем, со мной все было бы кончено. Но теперь мое оглушенное "я" сумело в последний момент выскользнуть из-под смертельного удара и затаилось в глубинах подсознания. Опыт прохождения Хинаяны не пропал втуне, и организм незамедлительно им воспользовался. А из вибрирующего пространства вдруг протаяло знакомое, прекрасное и злое лицо. Мадхъя вгляделась огромными зелеными глазами со змеиными зрачками в остатки меня и улыбнулась.
"Вот и все, жалкий человек! - спокойно произнесла Нурия. - Ты сделал неверный выбор, став на Путь Шакти. Ты слаб для воина, потому что подвержен чувствам. Они тебя и погубили, и теперь ты умрешь!.." Лицо мадхъя исчезло, откуда-то сверху начала опускаться циклопическая темная плита, и я понял, что когда она опустится совсем, меня не станет.
А потом я услышал далекий как эхо голос: "Сила… Призови Силу…". И тут же я понял, что могу и знаю, как это сделать. И в тот же миг мощный золотисто-алый поток хлынул в меня со всех сторон, наполнил все мое существо живительной силой и радостью, а потом ударил гигантским гейзером в темную плиту чужой воли и расколол ее, раздробил на миллионы мутных осколков, тут же истаявших в пространстве, и сам исчез, исчерпав свою энергию.
Последним, что я запомнил, было жутко перекошенное, какое-то неправильное лицо Нурии, медленно тающее в пространстве.
Глава 7
Очнулся я все же в постели Лилии, но вместо нее рядом сидела Ксения и разглядывала меня хмуро и сочувственно.
- Привет, - сказал я и не узнал собственного голоса, таким он был жалким и слабым.
- Котов, ты когда-нибудь перестанешь таскаться за каждой поманившей тебя задницей? - поинтересовалась Ксения и с плохо скрываемым презрением обвела взглядом сексодром Муратовой.
- Ты просто не в курсе, милая, - сделал попытку объясниться я. - Лилия Муратова - следующая в списке Тояны Тудегешевой. Ее необходимо было как-то защитить.
- Ну да, кроме тебя других защитников не нашлось! - фыркнула Меньшикова и встала. - Идти сможешь, кот мартовский?
- Августовский… Попробую.
Я сел и тут же оперся на руки - комната противно перекосилась, в глазах поплыли радужные круги.
- М-да, досталось тебе, - вздохнула Ксения и чисто по-женски добавила: - И поделом!
- Да не было между нами ничего! - рявкнул я изо всех невеликих сил.
- "Меня царицей соблазняли, но не поддался я!.." - ехидно процитировала Меньшикова известного киногероя. - Ладно, в конце концов, ты мне не муж и я тебе не жена. Давай руку!
Я счел за лучшее промолчать, все равно она сейчас была не в состоянии адекватно оценить ситуацию. Руки у Ксении были сильные, а плечо крепкое. Мне вдруг стало ужасно стыдно, но не за Муратову, а за свою слабость.
- Как ты здесь оказалась? - спросил я, когда мы благополучно добрались до машины Меньшиковой, припаркованной прямо у подъезда. - Территория охраняется… Ракитин позвонил?
- По-моему, тебе сегодня ночью последние мозги отбили, Котов. - Ксения уселась за руль, двигатель взревел, и "сузуки" прыгнул вперед как тигр. - Я, по-твоему, кто?
- Мой учитель и наставник, моя берегиня, мой самый близкий друг…
- Еще!
- Мое отражение в эйдосе…
- Наконец-то! Хоть это вспомнил.
- И что из этого следует?
- Дурак!..
Очень содержательный разговор получился. А ведь действительно забыл, в каких мы с ней отношениях. Все еще по привычке пытаюсь оперировать бытовыми человеческими категориями, а среди магов они абсолютно неприменимы. Смысловая насыщенность обычных понятий несоизмерима, а этические и нравственные аспекты отношений между магами или магами и людьми многим могут показаться странными и даже неприличными.
Оказывается, иногда полезно на время стать больным и немощным, можно спокойно оглянуться, оценить и переоценить свои дела и поступки, разобраться в отношениях и с самим собой, а главное, сделать выводы на будущее. Какое же все-таки имя у моего будущего? Лена?.. Ксения?.. А может, Нурия? Почему бы нет? Никакого парадокса. Противоположные полюса магнита притягиваются, разноименные электрические заряды - тоже, флегматика всегда тянет к сангвинику, Инь дополняет Ян, Рай без Ада - нонсенс. Добро и Зло неразделимы - по сути, это одно и то же - и лишь в сознании человека приобрели антагонистическую окраску. Человек вообще существо противоречивое, и прежде всего самому себе…
- Долго ты еще будешь философствовать, Котов? - ворвался в мои размышления голос Меньшиковой.
- Что, опять фоню на всех частотах? - недовольно скривился я.
- Вот именно. Вылезай, приехали.
Я посмотрел вперед. Прямо перед нами было высокое крыльцо центра "Световид". Я открыл дверцу и медленно выбрался из машины. Голова больше не кружилась и ноги держали вполне сносно. Видимо, за время поездки организм смог в какой-то мере подлатать себя, хотя конечно до полного восстановления было еще далеко. Ксения тоже вышла из джипа, поставила его на сигнализацию, и мы чинно, под ручку, поднялись на крыльцо к автоматически раскрывшимся стеклянным дверям.
- Забыл тебя спросить, Ксюша, - сказал я, очутившись в знакомом уютном кабинете, - что ты сделала с Муратовой?
- Ничего, - хмыкнула Меньшикова и скрылась за ширмой. - Когда я пришла, ее уже не было. А на кухне я нашла безобразную записку: "Уехала в думу. Отдыхай до вечера. Твоя Л.". Ну и что я должна была после этого про вас подумать?
- Да уж, - я почувствовал, что у меня горят уши. "Вот же дура озабоченная, прости господи!" - Но мне-то ты веришь?
- Верю. - Ксения вышла из-за ширмы, облаченная в свободную белую тунику, босая и простоволосая. - Ты еще не готов?
Я поспешно стал раздеваться.
- Значит, подробностей вчерашней ночи ты не знаешь?
- Ты снова сцепился с кем-то из подручных Нурии.
- Его-то я одолел без проблем…
- Неужели сама пожаловала? - Ксения встревоженно обернулась ко мне. - И ты сумел отбиться?! Сам?
- Представь себе, - не удержался я от маленького бахвальства и полностью обнаженный улегся на высокую кушетку посреди кабинета.
- Значит, ты освоил уровень Пхова, управляемый перенос сознания, - задумчиво покачала головой Меньшикова. - Ложись поудобнее, процедура на этот раз будет долгой.
- Она чуть было меня не угробила, - сказал я, закрывая глаза и расслабляясь, - но я сумел воспользоваться Силой Шуньяты и, похоже, здорово покалечил красотку.
- Одной Шуньяты недостаточно, чтобы убить мадхъя. Она скоро восстановится и нам надо быть к этому готовыми, - услышал я ровный и тихий голос Ксении, и мне очень понравилось это "нам".
А потом я плыл в океане голубой пустоты, и мне было тепло, хорошо и безмятежно. Изредка из этой голубизны прорывался золотисто-алый луч, быстро пробегал по телу щекочущей змейкой и снова растворялся в пустоте. И с каждым его новым посещением внутри прирастало и набирало силу ощущение радостной мощи и веры в себя…
Я не заметил, как вышел из транса. Ксения сидела в изножье кушетки и по-прежнему задумчиво разглядывала меня. Я сел.
- Сеанс окончен, доктор?
- Да, - очнулась от размышлений Меньшикова. - Можешь одеваться.
- А как же…
- А никак! Тебе это больше не требуется: твой гомеостаз перешел на другой уровень регуляции и во внешней гармонизации более не нуждается. - Она ехидно прищурилась. - Может быть, только изредка и по большим праздникам.
Отомстила-таки! Ох уж эти ля-фам, ля-фам, как выражался один профессор. Однако, пора и работу работать.
Я быстро и молча оделся и пошел к выходу, но Ксения вдруг оказалась передо мной, порывисто обняла за шею и подарила долгий и сладкий поцелуй.
- Будь осторожен, Котов, - тут же перешла она на свой обычный тон, - и научись наконец пользоваться прямой связью.
- Телепатией, что ли?
Она фыркнула и распахнула дверь кабинета:
- Убирайся! Я и так из-за тебя кучу времени потеряла.
Дверь захлопнулась за спиной, и я остался в коридоре один-одинешенек. Ладно. "Первым делом мы испортим самолеты, ну а девушек…" Я вынул Мишкин фрикер и набрал номер Ракитина.
- Приветик с того света, майор, какие новости?
- Паршивые. Хилевич отказался от страховки. Приезжай, есть что обсудить.
- А комиссар будет?
- И тебя будет, и меня будет. Давай в темпе!
- Уже в пути!..
Мрачный юмор Олега вселял некоторую надежду, что все образуется и решение будет найдено. Лишь бы комиссар не закусил удила. С ним иногда бывает в критических ситуациях.
Я вышел на крыльцо центра и тут вспомнил, что остался без колес. Милая сердцу "хундайка" так и заночевала на стоянке возле "белого дома". Ловить такси на этой тихой улочке представлялось делом почти безнадежным, и я решился на легкоступ. Все равно необходимо было как-то проверить свои кондиции, почему бы не начать с телепортации?
Я вызвал в памяти картинку Зеленого проспекта, где располагалось управление криминальной милиции - благо, визуальная память у меня с детства была великолепная, - и спустя несколько секунд определил конечную точку перехода: боковую тропинку в сквере напротив здания управления. Место было весьма удачное: ни со стороны аллеи, ни с проспекта тропинку не видно из-за разросшихся густых кустов боярышника и волчьего лыка.
Через минуту я уже переходил улицу перед главным входом в управление. Шаг получился легко и почти без неприятных последствий. Лишь легкий звон в голове да почему-то медный привкус в рту.
Ракитин расхаживал по кабинету с зажженной сигаретой в зубах и пластиковой синей папкой в руке. Увидев меня, он тут же загасил окурок, облапил за плечи и повлек в коридор:
- Пошли, пошли, Берест уже всю икру выметал.
- Погоди, давай хоть обсудим, в какую сторону грести, - попытался я его урезонить. - Чего врать шефу будем?
- Ничего. Говорить только правду, смотреть честными и преданными глазами и изображать неистовое желание работать! Только так мы сможем избежать раздачи очередной партии слонов. Мне лично уже их складывать некуда, а тебе?
- Олежек, ты никогда так много не говорил сразу, - я сделал озабоченное лицо и пощупал его лоб. - У тебя приступ логореи?
- Отвали! - Он вдруг помрачнел и остановился посреди коридора. - Понимаешь, к Хилевичу я все-таки наружку прилепил для очистки совести, а вот к Муратовой послать некого. А ведь она по списку следующая. Вчера-то как, все спокойно было?
- Обошлось. - Я решил не посвящать Олега в подробности прошедшей ночи, у него и так забот хватало. - Да не переживай ты, сгоняю в думу после совещания, если надо - еще вечерок подежурю. Не бросать же женщину на произвол судьбы?
- Хорошо, - посветлел Ракитин, - договорились. Идем к шефу.
Берест был в своем репертуаре.
- А-а, явился наконец, голубь сизокрылый! - рявкнул он, поднимаясь из кресла во весь немаленький рост. - Надеюсь, казенные средства потрачены не зря?
- Здравия желаю, господин комиссар! - Я выкатил глаза и щелкнул каблуками. - Готов доложить результаты командировки.
- Ладно, не паясничай, - махнул рукой, успокаиваясь, Берест. - Присаживайтесь, сыщики. Сейчас подъедет Велесов, и начнем.
Мы с Ракитиным сели друг напротив друга за длинный стол для совещаний, комиссар раскурил трубку, и тут дверь распахнулась во всю ширь, едва не слетев с петель.
- Извините, господин комиссар, - Велесов переступил через порог и осторожно, одним пальцем, прикрыл дверь.
- Проходи, Паша, тебя ждем, - как-то очень ласково сказал Берест.
Мы поздоровались с Павлом за руку, и все дружно уставились на шефа.
- Ну, что ж, приступай, путешественник, - кивнул мне бравый комиссар. - Только без мистики и домыслов. Одни факты.