- Если без мистики, то дело выглядит так, - медленно начал я. - Двадцать семь лет назад молодой, подающий надежды геолог, красивый видный парень, познакомился во время экспедиции на Северо-Восточный Алтай с юной девушкой-аборигенкой, оказавшейся дочерью местного шамана. Нравы в горах и сейчас современными не назовешь, а тогда - тем более. Дивчина же по уши втрескалась в красавца блондина с голубыми глазами, но вмешался грозный папаша и все пошло кувырком. Дочка, будучи характером в родителя, проигнорировала отцовский запрет и, более того, отвела любимого в… одно священное место, положенное древнему культу демона Ночи - Икэбитле, то есть Двуликому. Условия сложились крайне романтические, и молодые не устояли от соблазна. В результате геолог уехал и забыл о своем увлечении, а обманутая девушка родила дочь. Старик-отец вскоре узнал все подробности греха, счел их опасными для себя и дочери и отвез ребенка в столицу республики, записав в роддоме на имя Тояна, сиречь Найденыш. Будто бы нашел ее в горах и спас. Фамилию и отчество девочке, думаю, сочинили уже сами врачи.
Я замолчал, переводя дыхание. Ракитин также молча поставил передо мной стакан с водой. Я глотнул и продолжил:
- Девочка Тояна выросла, получила аттестат и приехала в город Сибирск поступать в университет. В положенное время влюбилась в красавца кавказца со старшего курса, а тот оказался сволочью и женился на другой. Наша героиня с горя или от отчаяния тоже вышла замуж, но продолжала сохнуть по кавказцу. Жене его вскоре это надоело, и она сообщила мужу Тояны о ее похождениях. В результате бедная девушка оказалась на улице, а потом и без работы, ибо уважаемый банк, где она трудилась, не мог допустить в своем штате сотрудников с подмоченной репутацией. Пришлось нашей героине отправиться восвояси несолоно хлебавши в родной Горно-Алтайск. А дальше, господин комиссар, начинается сплошная мистика.
- Погоди пока с мистикой, - сказал Берест, выбивая трубку.
- Но это же самое интересное!
- Все равно. Ракитин, что думаешь по этому поводу?
- Думаю, что осталось пережить еще два трупа, и вендетта закончится сама собой.
- Ага, подсчитал, значит? Ну а если мы кого-то не учли? А если ей просто понравится убивать, и появится еще один список? Мало ли обидчиков более мелкого пошиба?
Комиссар встал и принялся мерить шагами кабинет.
- Тогда уж "им", а не "ей", - подал голос Велесов.
- Что? А, ну да. Их же двое… Так что будем делать, господа сыщики? Мышей ловить или убийц?
- Предлагаю подготовить две группы захвата и наружного наблюдения, для Муратовой и Хилевича, - сказал Олег. - Дежурить круглосуточно, глаз с них не спускать.
- И сколько ты намерен держать такую прорву людей? - саркастически осведомился Берест. - День? Два? Неделю?..
- Разрешите, господин комиссар? - снова встрял Велесов.
- Валяй, лейтенант. Что надумал?
- Смотрите, если считать от убийства Ильхана Амиева, смерть Витковского наступила на шестой день, а Есаулова - на одиннадцатый после Ильхана…
- А на тринадцатый, то есть вчера, было покушение на Муратову, - сообщил я.
- Ты же сказал, что все было тихо! - возмутился Ракитин.
- Я сказал, что обошлось…
- Ну, знаешь!..
- Спокойно, - вмешался Берест. - Горячие эстонские парни. Так что там с Муратовой?
- Ночью была попытка покушения на Лилию Борисовну Муратову прямо в ее квартире. Ликвидирована успешно.
- Кто? Муратова?
- Попытка… То есть киллер. Мной лично. - Я скромно опустил глаза долу.
- А как ты оказался у Муратовой в квартире? - нехорошо прищурился комиссар.
- Она сама меня пригласила… охранять.
- Славно наохранялись?
- Что вы такое говорите, Николай Матвеевич?! Я честный человек!..
- Ты лучше на себя в зеркало посмотри. Вылитый жиголо!
Берест вернулся в кресло за столом и уставил прокуренный палец на Велесова.
- Дальше, лейтенант.
- А-а… Дальше ничего, - развел ручищами Велесов. - Не получается…
- Паша хотел сказать, что закономерность - по трупу каждые пять дней - на Муратовой нарушилась, - решил поддержать я реноме лейтенанта. - Почему-то наш неуловимый мститель заторопился.
- Ну а дальше? - нетерпеливо спросил Николай. - Главный-то вопрос?
- Да все в ажуре, комиссар! - Я посмотрел на него невинными глазами. - Раз уж они заторопились, вряд ли вернутся к прежнему графику. Следовательно, попытка покушения на госпожу Муратову состоится в ближайшее время, а на подлеца Хилевича - буквально следом.
- Логично, - подытожил Берест. - Получается, нам бы только день простоять да ночь продержаться, так?
- Не совсем, - ляпнул я.
- Это еще почему?
- Потому что может статься, я ошибаюсь, и во всем этом сокрыт некий тайный, эзотерический смысл, или сложный астрологический расчет, или…
- Сто-оп! - хлопнул дланью по столу Берест. - Я же сказал, никакой мистики!
- Молчу, молчу. - Я демонстративно сложил руки на груди и откинулся на спинку стула.
- Вот так-то лучше, - буркнул комиссар и повернулся к Ракитину: - Ну, майор, тебе и карты в руки. Чтоб через час планы операций прикрытия и захвата лежали у меня на столе! Вопросы есть?
- Никак нет.
- Все свободны.
Мы гурьбой вывалились из кабинета и, не сговариваясь, двинули в курилку.
Там мы уселись на угловой диванчик, Олег закурил, а мы с Пашей сунули в рот по тонизирующей пастилке.
- Засаду у Хилевича будем готовить на завтра, - сказал Ракитин. - А с Муратовой…
- Я сам к ней заеду, - перебил я. - Доведу уж до конца.
- До чего доведешь? - усмехнулся Олег.
- Не ерничай! Мне сейчас не до того, что ты подумал. А группу пришли к ее дому. Записывай адрес…
Мы еще немного поспорили об этом странном алгоритме, едва не открытом Велесовым, и я ушел. Не мог я больше сидеть и точить лясы. Чувство смутной тревоги все сильнее свербило в голове назойливым комариком. Поэтому я, едва выйдя из управления, перешел в сквер на знакомую тропку и шагнул прямо в нишу коридора на третьем этаже "белого дома". Здесь была дверь в какую-то подсобку, поэтому я не сильно рисковал столкнуться с кем-нибудь лбами или напугать до икоты припозднившегося депутата.
Рядом, к счастью, никого не оказалось. Я спокойно вышел из ниши и направился к кабинету Муратовой. Знакомый увалень Антон так же возвышался перед дверью памятником самому себе. Завидев меня, он подобрался, но не стал препятствовать как в прошлый раз. Я добродушно кивнул ему и взялся за ручку массивной двери. Но дверь не поддалась.
- Госпожа Муратова у себя? - приветливо поинтересовался я у охранника.
- Госпожа заместитель председателя думы у себя, - ехидно ухмыльнулся тот. - Вернулась четверть часа назад с заседания и приказала ее не беспокоить.
- Но она заперлась изнутри.
- Это ее право, - упрямо выставил челюсть Антон.
- Ты что, идиот? - не сдержался я. - Не знаешь элементарных правил безопасности? Во время рабочего дня категорически запрещено запираться в кабинетах при отключенной сигнализации! Вызывай начальника охраны!
Видимо, мой грозный вид и память о вчерашней потасовке возымели некое стимулирующее действие на его крохотный мозг, потому что парень не стал спорить и возражать, а тут же включил рацию:
- Пятнадцатый вызывает первого!
- Слушаю, пятнадцатый, что случилось? - захрипел динамик.
- Евгений Васильевич, здесь проблема. Госпожа зампредседателя заперлась в своем кабинете и не откликается. Нарушение…
- Сейчас буду.
- Молодец! - я похлопал Антона по могутному плечу. - Это тебе зачтется.
Минуты через три к нам подошел подтянутый немолодой мужчина в цивильном. Он покосился на меня и повернулся к охраннику.
- Ну, что там у тебя?
- Да вот, - Антон кивнул на меня.
- В чем дело? - развернулся ко мне мужчина. - Вы кто такой?
- Капитан Кротов, - я продемонстрировал удостоверение, - являюсь начальником личной охраны госпожи Муратовой. Она вызвала меня на… - я глянул на свои "сейко", - три часа. Но дверь заперта. Изнутри.
- Так позвоните ей на сотовый.
- Евгений Васильевич, - веско сказал я. - Когда и куда звонить - это мои проблемы. А вы занимайтесь своими. Налицо грубое нарушение правил безопасности в помещении думы. Примите немедленные меры.
Начальник охраны пристально посмотрел на меня, и я тут же этим воспользовался, потому что понял: пока эта бюрократическая машина раскрутится может быть уже поздно. Я поймал взгляд мужчины и послал волевой импульс: "Прикажи взломать дверь!". Начальник охраны вздрогнул, слегка побледнел и сказал деревянным голосом:
- Антон, выбивай замок!
Но лишь когда детина разогнался от противоположной стены коридора и обрушился на дверь, я понял свою ошибку. Надо было просканировать кабинет сразу же, как пришел!
- Стой! - заорал я, но было поздно.
Дубовая дверь, конечно, выдержала бы и не такое, не выдержал замок. С протяжным стоном что-то лопнуло у него внутри, тяжелая створка распахнулась, и глазам присутствующих предстала жуткая картина. Прямо посреди кабинета, разметавшись на пышном ковре, лежала абсолютно голая и мертвая Лилия Борисовна Муратова. Поза ее однозначно указывала, что сначала женщину изнасиловали и лишь потом свернули шею - голова зампреседателя была вывернута под совершенно неестественным углом к телу.
Секунды две-три мы таращились на тело, а потом из глубины полутемного кабинета на нас стремительно бросилась размытая тень. Невысокий полуголый парень, весь перевитый тугими мышцами, возник в дверном проеме и неуловимым движением руки срубил могучего Антона. Охранник кулем свалился у стены и затих. Надо отдать должное начальнику охраны, он оказался тертым мужиком, и реакция у него была отменная. Он успел грамотно уйти с линии атаки незнакомца и даже нанес тому вполне техничный "ушира" в голову. Вот только противник был значительно быстрее и срубил Евгения Васильевича тем же молниеносным ударом руки, причем из очень неудобного положения.
В строю остался один я, и через меня у киллера прорваться шансов не было почти никаких. Я говорю "почти", потому что он не стал сражаться со мной, а резко метнулся вправо, к открытому окну возле туалетов, и ласточкой сиганул вниз. Я был у окна буквально через пару секунд, но как ни оглядывал площадку с газонами внизу, никого не увидел.
Тогда я повернулся навстречу прибежавшим на шум охранникам и крикнул:
- Вызывайте скорую! - А сам вытащил фрикер и позвонил Ракитину. - Олег, - тихо сказал я, - ее больше нет, Олег. Высылай своих ребят в думу, я буду ждать. Третий этаж, левое крыло.
Группа приехала быстро. Возглавлял ее знакомый старлей Каримов. Мы поздоровались и я сказал:
- Руслан, пошли кого-нибудь под окна, на газон с клумбами, может быть, там остались следы.
Каримов выглянул из окна и присвистнул.
- Тут же не меньше пятнадцати метров! Он должен был разбиться или сильно покалечиться.
- Как видишь, уцелел.
- Не мог он далеко уйти.
- Вот вы и выясняйте. И прессу, пожалуйста, сюда не пускай.
- Так вы же все равно здесь, - пожал плечами Руслан и повернулся к своим орлам: - За работу, парни!
Я усмехнулся: действительно, я уже и забыл, как это делается. "Ведущий репортер уголовной хроники еженедельника "Вестник" Дмитрий Котов снова оказался первым на месте самого громкого за последнее время убийства. При невыясненных пока обстоятельствах в собственном кабинете сегодня около трех часов дня была зверски убита заместитель председвтеля губернской думы Лилия Борисовна Муратова. Версий у следственных органов пока нет…"
У меня вдруг противно заныло под ложечкой. А ведь ты, Котов, свинья толстокожая! Ни разу не позвонил в редакцию, ни строчки за последние дни не прислал - Шерлок Холмс, блин, доморощенный!
Я покосился на носилки, которые споро вынесли из кабинета санитары. Тело Лилии было накрыто сероватой казенной простыней, из-под края выглядывала тонкая белая кисть с длинными ярко-фиолетовыми ногтями. Зачем ты это делаешь, Тояна? Неужели только из чувства мести?.. Что-то мне подсказывает, что не только! Слишком все строго спланировано и расписано. Чего ты добиваешься? А может, и не ты вовсе?..
Терзаемый чувством вины, я решил заехать в редакцию. Застоявшаяся "хундайка" радостно завелась буквально с первого тычка, и мы выкатились на запруженный Центральный проспект. Через десять минут я уже пожалел, что не воспользовался телепортацией, но… Ксения предупреждала меня, что переход забирает много энергии, и лучше им не злоупотреблять. Да я и сам чувствовал после сегодняшних двух шагов, будто как минимум сбегал марафонскую дистанцию.
До редакции я добрался минут через сорок. Если бы пошел пешком, потратил примерно столько же. Издержки техногенной цивилизации, елы-палы! Едва поднявшись на свой этаж, я нос к носу столкнулся с шефом. Вид у Колобка был неважный, опавший какой-то. Увидев меня, он вымученно улыбнулся и сказал:
- Привет, Котов! Давненько не виделись. - И прошел бы мимо, но я поймал его за локоток.
- Григорий Ефимович, что-то я не пойму: или вы так на меня обижены, или одно из двух?
- Да с чего вы взяли, Дмитрий Алексеевич? - забормотал Разумовский, пытаясь высвободиться. - И вовсе я на вас не обижаюсь. Наоборот, очень рад вашему появлению. Наверное, много интересного принесли, а то "подвал" давно пустой стоит…
При этом он старательно прятал от меня глаза и крутил в руках пластиковую папку с распечатками.
- Какого дьявола, шеф?! - не выдержал я. - Что тут у вас произошло, пока меня не было? Отдел закрыли? Тираж арестовали?..
Колобок наконец посмотрел мне в глаза и сказал почти шепотом:
- Ты уволен, Котов. - Он шмыгнул носом и отвернулся к окну. - Со вчерашнего дня. За несоответствие…
У меня отвалилась челюсть.
- За что?!..
- За несоответствие с занимаемой должностью, а также длительное отсутствие на рабочем месте без уважительной причины, - сказал шеф механическим голосом. - Извини, Дмитрий, так получилось.
- Э-э, нет! Ничего еще не получилось! - Я схватил его за плечи и грубо встряхнул. - А ну, выкладывай начистоту: кто?
- Пусти, - вяло дернулся он. - Какая теперь разница, кто? Приказ уже подписан и висит на доске.
- Я на вас в суд подам!
- Не советую…
- Ну, и черт с вами! - Я резко оттолкнул Разумовского и пошел прочь.
- Нам позвонили, - тихо сказал мне в спину Колобок. - И настоятельно рекомендовали…
- Кто? - спросил я, не оборачиваясь. - Ну же, не дрейфь!
- Азеры… Из Ассоциации. Поставили ультиматум: или мы тебя увольняем, или у нас отберут лицензию.
- Вот даже как? - Я все-таки повернулся к нему. - Хочешь анекдот, Григорий Ефимыч? Зашла Красная Шапочка в лес пописать, увидела Серого Волка, заодно и покакала!
- Извини, Дмитрий, так вышло, - повторил Колобок и, бочком-бочком, удалился.
М-да, что называется, получи, фашист, гранату и не забудь сказать спасибо! Что ж, может, это и к лучшему. Рубить концы - так все и сразу. То, что звонили не азеры - ежу понятно. Крестнички расстарались. Или крестница. Подруга моя заклятая. Мадхъя мадхъей, а ведет себя порой чисто по-бабьи. Только бабы способны мстить по мелочам. Именно бабы - не женщины. Так что - гафу ит-ыргы, дус, я с тобой еще не закончил!
Я зашел в свой, теперь уже бывший, отдел. Там никого не оказалось, и я в который раз подивился беспечности своих коллег. Правда, в чайном закутке на столике стояли две чашки с остатками кофе и электрический чайник был еще горячим.
Ну, и ладно. Так даже лучше. Никто не будет сочувствовать, хлопать по плечу и смахивать скупую мужскую слезу. Ушел и не вернулся - вот и весь сказ.
Я подошел к своему бывшему столу, сел в бывшее кресло, достал из нижнего ящика старую походную сумку и принялся собирать вещи. Набралось совсем немного: калькулятор, органайзер, диктофон, набор гелевых карандашей, кружка и еще какая-то мелочь. Черновики заметок и статей я скопом вывалил в мусорную корзину, туда же отправил пачку листков из настольного "склерозника" с уже ненужными пометками о звонках и встречах.
И когда я собрался совсем уходить, зазвонил телефон. Я смотрел на него и не мог решить: брать трубку или нет. Вряд ли этот звонок ко мне. Хотя, почему бы нет? Уволили меня только вчера. И я снял трубку.
- Котов слушает.
- Здравствуй, Дамир, - раздался вкрадчивый и жутко знакомый голос. - Не чаяла застать тебя.
- Нурия?!
- Приятно, что ты помнишь мое имя.
- Что тебе нужно? Мы, кажется, вчера с тобой закончили беседу.
- Разве? - она усмехнулась. - Ну нет, шакти, наш главный разговор впереди. Признаюсь, вчера ты меня удивил, но это ничего не меняет.
- А что, мордочка уже не бо-бо? Синячки закрасили, зубки вставили?
- Мальчишка! - зашипела мадхъя. - Я тебя уничтожу!
- Хлопотное это дело, кыз-кардыш Разве что Икэбитле позовешь? Так ему, я думаю, начхать по большому счету и на меня, и на тебя, и на все наши разборки.
- Может быть, ты и прав, Дамир, - Нурия вдруг снова перешла на ласково-зловещий тон. - Я, пожалуй, оставлю тебя в живых. Пока. И займусь всем, что тебе дорого. Поверь, терять близких гораздо больнее, чем собственную жизнь! До встречи, шакти!..
- Ах ты, дрянь! - заорал я в трубку. - Только попробуй тронь кого-нибудь!..
Но ответом была лишь тишина. Даже гудков отбоя не было. Я заглянул под стол и увидел, что телефонный шнур выдернут из розетки. Мне вдруг снова захотелось курить. Я пошарил по ящикам в столе Феди Маслова, нашел початую пачку "Кэмела" и закурил. Крепкий сладковатый дым резанул легкие, в голове зазвенело.
Кого имела в виду Нурия? Ракитина?.. Ксению?.. Рыжика?.. Господи, Рыжик! Я же совсем забыл про тебя! Милый мой, отважный Рысенок! Какая же я сволочь, бегемот толстокожий, кот мартовский!..
Я выбросил сигарету и принялся лихорадочно искать записную книжку - из памяти почему-то напрочь стерся номер Ленкиного мобильника. А ведь я всегда запоминал десятизначные комбинации с первого раза. Да где же она, эта чертова книжка!.. Нашел!
Я вытащил фрикер - плевать, что заблокируется, я должен удостовериться, что с ней ничего не случилось! - и набрал номер. "Возьми трубку, Рыжик!" - молил я про себя, но в ответ прозвучало сакраментальное: "Аппарат абонента выключен или временно недоступен. Попробуйте позвонить позднее…". Я едва не расколотил неповинный мобильник. Прямую связь я так и не удосужился освоить, а что если…